Феликс Шведовский - По миру с барабаном. Дневник буддийского монаха

• Название: По миру с барабаном. Дневник буддийского монаха
• Автор: Феликс Шведовский
• Жанр: Русское современное
• Год: 2014
• ISBN: 9785969112735

«Я не спешил становиться верующим, а воспринимал буддизм скорее как исследователь-психолог. Позже я узнал, что сам Будда советовал именно так относиться ко всем его словам: “Ничего не берите на веру, все проверяйте на собственном опыте…”. Как бы то ни было, 8 января 1994 года я побрил голову и стал монахом ордена Ниппондзан Мёходзи. Через полгода пришло время ехать в Японию. Сэнсэй решил, что в Японию мы поедем через Китай». Потом были Индия и Непал, потом опять Китай и Япония. Пять лет странствий в желтом одеянии и с барабаном в руках. И пять томов дневников – они перед вами.

---

21 сентября 1994 г. Поздним вечером приехали в плохо освещенный, грязный, дышащий упадком большой город Чансы. Автовокзал пуст, кассы закрыты. Заглянули в самую дешевую ближайшую гостиницу глубоко под землей (похоже, одновременно являющуюся бомбоубежищем). Номера без дверей, проемы между номерами не особенно надежно прикрывают шкафы. Подвальный запах, тараканы, похожие на кузнечиков. Жуть. Едем к другому автовокзалу. Там к нам подошла женщина со списком каких-то цен. Мы подумали, что так здесь предлагают места в гостиницах. Тэрасава-сэнсэй выбрал пункт из списка и кивнул, мол, мы согласны. Но женщина никуда нас не повела и продолжала смотреть на Сэнсэя. Подходит мужчина с каким-то заторможенным лицом, говорит что-то по-китайски. «Пойдем отсюда, – быстро ориентируется Сэнсэй, – это мамка и сутенер».

Подходим к ярко освещенному шикарному подъезду гостиницы. Охранник в пятнистом комбинезоне раздумывает, пускать ли нас. «Джэпен!»[24] – кричит ему Сэнсэй. Почему-то хрюкнув, охранник посторонился. Но заглянув внутрь, мы тотчас же понимаем: это отель для слишком богатых иностранцев.

В итоге Сэнсэй выбрал гостиницу на задворках универмага. Дух упадка во всем (как бы ни сияли огни универмага): в песнях, доносящихся из репродукторов, в громких гостиничных часах, отбивающих так, что слышно на всех этажах, словно бы последнее, оставшееся до казни время. На нашем (самом верхнем) этаже – кухня. Но нам совсем не хотелось там есть.

Наконец мы нашли более-менее хорошо освещенный, не очень грязный ресторан с большими лягушками в аквариуме возле входа. Попробовали их печеные лапки. Вкус – цыплячий.

22 сентября 1994 г. Купили билеты на автобус Чансы – Шанхай. Выйдем, не доезжая до конечной станции, у гор Тяньтай (переводится как Подставка Неба), как раз и давших мастеру Чжи И второе имя, под которым он более известен.

Автобус новенький, почти пустой. И хотя места сидячие, мы спим, растянувшись на свободных сидениях: путь неблизкий. Дорога хорошая, асфальтированная, с разграничением полос. Машин мало. Несемся как ветер. И все равно водитель не изменяет китайскому стилю – сигналит по любому поводу.

Едем через множество деревень. Везде жители раскапывают красную и желтую глину, чтобы на том же месте собственноручно построить дом из кирпичей, которые они изготавливают из этой глины прямо у нас на глазах. Складывают их в стопки, под которыми разводят огонь, чтобы обжечь. Только вечером, в сумерках, остановились на ужин там, где кончался почти непрерывный массив деревень. Ели с жадностью. Вокруг чистенько. Риса бери, сколько хочешь, из большой накрытой мешковиной деревянной бочки в углу заведения. А вот туалет странный, на улице, в одном помещении со свинарником. Причем мужская часть прилегает прямо к стенке, за которой повизгивают свиньи.

По дороге мы видели похоронную процессию. На носилках несли домик с урной…

24 сентября 1994 г. В 4 часа утра въехали в Ханчжоу – город неподалеку от гор Тяньтай. Улицы, деревья, здания – необыкновенно чистые. Ханчжоу – один из самых красивых городов Китая. От него совсем недалеко до портового Шанхая.

Перед монастырем у подножия гор – семь маленьких ступок, одна из которых – памятник Будде Шакьямуни, остальные – его предшественникам[25], являвшимся в мир, согласно буддийской космологии, в таком далеком прошлом, с которым наверняка не согласились бы современные историки, физики и астрономы. Вряд ли в этих ступах есть шарира. Тем не менее, ударяя в барабаны, мы поклонились каждой и пошли к монастырю.

Хотя монастырь этот сейчас практикует «эзотерическую», ваджраянскую[26] школу, больше известную по своему японскому названию Сингон (по-китайски – Чжэньянь) и нацеленную скорее на развитие магических способностей человека, чем на следование учению Лотосовой сутры, здесь, тем не менее, помнят и о Тяньтае, с которым исторически связан монастырь. Настоятель подарил каждому из нас книгу на китайском языке, в которой содержатся биографии всех патриархов школы Тяньтай.

25 сентября 1994 г. После завтрака гуляли по монастырю. Нашли на одной стене огромный иероглиф «Орел» древнейшего китайского каллиграфа. К нам подошел монах с очень длинными острыми ногтями. Сергей объяснил мне, что это обычное дело у чаньских монахов – отращивать себе хотя бы один такой ноготь, чтобы удобнее было ковырять в носу или в ухе. Выходит, в этом монастыре смешаны практики школы Сингон и чаньских школ. Впрочем, для современного китайского буддизма это нормально. Монах пытался говорить с нами по-английски, но Тэрасава-сэнсэй пресек его попытки, достав бумагу и ручку для общения иероглифами.

Вскоре настоятель сказал нам, что через двадцать минут за нами заедет машина. Пока мы паковали рюкзаки, Андрей стал допытываться у Сергея, о чем рассказывал Сэнсэй вчера вечером, когда Андрей заснул. Сергей ответил коротко: «Десять правил монастырской жизни, составленные Тяньтаем». Тогда Андрей попросил меня рассказать подробнее. Я посчитал, что при старшем монахе Сергее это будет некорректно, тем более что я запомнил не все правила, а куски исказили бы целое. Однако Андрей настаивал: «Расскажи, что помнишь». Тут Сергей сделал ему замечание: «Слишком настойчивым быть нехорошо. Всему свое время. Мой тебе совет – не будь таким напористым». Андрей напрягся, но с умиротворяющей, прежде всего самого себя, интонацией ответил, что у всех нас есть над чем работать. Через некоторое время он все же не выдержал: «Сейчас ты, получается, ответил за Феликса». Тогда я сказал: «Эти правила годятся для прошлого. В наши дни им очень трудно следовать. Сэнсэй сказал, что мы слишком плохие монахи для таких правил».

И вот машина везет нас на гору, к чайтье Тяньтая в монастыре, где проповедовал великий мастер, и к водопаду, также связанному с его именем. Хотя через водопад перекинут мост, но посередине моста лежит огромный валун, не позволяющий перейти на другую сторону. Множество легенд связано с этим местом. Одна из них – о юноше, которого волшебной силой перенесла через водопад божественно красивая девушка, и он прожил с ней полгода, а когда вернулся, оказалось, что все его родные умерли: прошло триста лет.

Кстати, Лотосовую сутру в некоторых дальневосточных литературных произведениях сравнивают с женщиной: понять ее так же трудно, но когда воистину проникаешь в ее суть и соединяешься с ней, обретаешь счастье навеки.

А другая история повествует о том, как к Тяньтаю однажды подошел старый монах по имени Свет Самадхи, живший возле этого водопада. Он спросил, помнит ли Чжи И свой сон – и тот сразу же вспомнил, как в пятнадцать лет, дав клятву стать монахом, воздвиг для себя статую Будды и, кланяясь ему, вдруг увидел этот водопад, мост с камнем, а на камне – старца, звавшего Чжи И к себе. «Я ждал тебя тридцать лет и дождался», – сказал Тяньтаю Свет Самадхи.

Тяньтай оказался возле этого водопада после того, как почувствовал бесполезность своей популярности, распустил множество своих учеников, оставив только сорок самых усердных, и направился с ними в эти горы. Здесь не было еще никаких строений, и они жили настоящей монашеской жизнью – под деревьями. Он проповедовал им, сидя на траве.

Позже император построил в этих горах монастырь для Тяньтая. Но сначала, закончив проповеди сорока ученикам, великий мастер совершенно один отправился на самую высокую гору и провел тяжелейшую практику, в конце которой перед ним появился другой старец и заверил, что Тяньтай обрел наивысшее самадхи[27] – Самадхи Цветка Лотоса и что теперь боги и святые будут защищать его и поддерживать все его действия. Как-то, задолго до этого, когда Чжи И еще только начал обучение у мастера Нангаку, тот в конце не менее трудной практики «три по семь дней» подтвердил, что Тяньтай обрел определенный уровень глубокого самадхи, сказав: «Только мы с тобой знаем, что ты обрел. Больше никто из людей не поймет этого».

С горной дороги открывается очень красивый вид. Далеко внизу – домики, поля. Склоны гор обработаны и засеяны. Терраски риса, картошки. Вдали виднеются горы. Как волны великого моря, высятся их силуэты. С самой вершины этой горной цепи в ясную погоду можно увидеть далеко на горизонте Тихий океан.

В музее монастыря видели сегодня утром акварель: Сайтё расспрашивает настоятеля этого монастыря Мяоло о Тяньтае, по сути – о самом себе, поскольку Сайтё считается реинкарнацией Тяньтая в Японии: приехав в Китай, Сайтё смог отыскать в лесу неподалеку от монастыря ключ от библиотеки Тяньтая, который монахи не могли найти на протяжении многих лет.

Другая акварель – медитирующий в пещере монах, укутанный по глаза. «Во время долгой медитации так спасаются от комаров», – объяснил Сергей. Медитировали монахи раньше обыкновенно не менее часов четырех подряд, а места здесь ой какие сырые.

Перед спуском с гор еще раз подошли к водопаду. Еще одно предание: здесь обитают пятьсот архатов – исторических учеников Будды Шакьямуни, доживших, благодаря своей святости, до наших дней (то есть их возраст около 2500 лет!). Некоторые видели их – седых и заросших. В шуме водопада слышны их проповеди.