Жозефен Пеладан - Любопытная

• Название: Любопытная
• Автор: Жозефен Пеладан
• Жанр: Зарубежные любовные романы
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-91763-20

Французский писатель-оккультист, основатель Католического Ордена Розы-и-Креста Жозеф(ен) Пеладан (1858–1918) появлялся на публике в тунике венецианского дожа, называл себя Сэром (Волшебником) и неизменно оказывался центральным персонажем собственных «литературных фантазий».

Пеладан хорошо известен исследователям европейского эзотеризма, читателям – почти незнаком. Роман «Любопытная» – вторая книга его 21-томной эротико-идеалистическая этопеи «Закат латинского мира». Философ и волшебник Небо пишет карандашный портрет русской принцессы Поль – «материи для идеальной страсти» – и приглашает девушку на прогулки-по-порочному-парижу, призванные «заполнить ее душу бесчисленными извращениями» и «потопить в разочаровании всплески любопытства».

На русский язык книга переведена впервые.

Перевод: Елена Быстрова

---

– Женщина есть наша кара! – изрек Линей.

– Крепитесь, – подытожил Малосен. – Золя возвестил о смерти души, Ришпен – о смерти Бога. Однажды кто-нибудь объявит и о смерти любви. И мы, вслед за Лютером, станем прославлять женщин, музыку и вино!»

– Женщины вызывают дурман в сердце, вино – дурман в голове! Остается музыка!

При этих словах Линей стал мрачен.

Посетители стали расходиться. На принцессу бросали взгляды, угадывавшие переодетую женщину.

– Уйдем отсюда, – попросила она. – Я чувствую ужасные взгляды.

– Эти молодые люди принадлежат к элите общества, – сообщил Небо́, открывая перед ней дверцу фиакра.

– Эти молодые люди? Принадлежат к элите общества?

– В некотором смысле. Талагран – талантливый стихотворец. Сен-Мейн – автор великолепно написанной поэмы о насилии. «Странные ремесла» Линея превосходят сочинения Прива д’Англемона96. Малосен – мастер живых описаний.

– Думаю, я услышала достаточно, чтобы не читать этих книг.

– Стало быть, вы не пожелали бы внимания ни одного из этих мужчин?

– Вы шутите? Эти грубияны глупее женщин. Достойный мужчина обладает широтой понимания и объективностью суждения. Ваши поступки, Небо́, венчает цель, решения же определяют стремления. Они же говорят о том, что им нравится или не нравится, восторгаются либо хулят!

– Ночь теплая – я мог бы отпустить фиакр, и мы вернемся обратно пешком.

– Отчего нет? Я хочу коснуться ступнями ночного бульвара.

Пробило два, они остановились напротив Коллежа Шапталь.

– Забавно оказаться в городе ночью в компании молодого мужчины. Мои слова, должно быть, кажутся вам наивными.

– Как сказал Талагран, любовь порождает особенная женщина.

– Это были единственные умные слова, которые он произнес – остальные речи непостижимы уму. Признаюсь, меня радует, что вы не знакомы ни с одним из этих людей – меня бы это обидело.

– Что вы думаете о Линее?

– Он не столь неприятен, сколь остальные. Но когда мужчина сознается в невоздержанности в любви, неудивительно, что его желает лишь падшая женщина.

– Вам следует наведаться к нему и ближе узнать его чистую душу

– Нет. Я испытала бы боль, поступи он дурно, и хотела бы, чтобы он знал, что такое бесчестье. Не будь вы знатоком извращений, меня не было бы сейчас рядом с вами, но сколь сильно бы я желала быть единственной женщиной, с которой вы выходите из дому в поздний час! Не льстите себе: я эгоистична в дружеских связях и в конце путешествия хотела бы от вас осведомленности и целомудрия – того же, чего и вы от меня.

– Я был бы рад ответить вашим ожиданиям, Поль. Но мы с вами должны дополнять друг друга.

Они спустились вниз по бульвару Малерб.

– Вы гордитесь справедливостью своих слов! Похоже, вы дорожите моей невинностью не менее, чем я сама.

– Намного более, Поль!

– Сколько страсти в вашем голосе! Похоже, наше путешествие все же таит в себе опасности. До сих пор вы были терпимы, теперь же становитесь невыносимы! Не думайте, по меньшей мере, что я говорю серьезно… Что если после наших приключений я вернусь домой печальной и разочарованной – ведь неизвестность питает фантазии, а однажды я увижу все, и все окажется уродливым.

– Не более того, уверяю вас.

– Когда же состоится мое следующее разочарование?

Они поравнялись с последним домом по улице Рембрандта.

– Как только пожелаете – вам стоит лишь позвать меня.

– До свидания, Небо́. Здесь я вновь становлюсь принцессой.

II. Латинский квартал

– ВЫ ЧИТАЛИ «Сцены из жизни богемы» Мюрже97? – спросил Небо́ у принцессы. Фиакр проезжал площадь Карузель.

– Мужчиной, чье счастье составляют трактир и гризетка, способна увлечься лишь провинциалка. Мне по душе – странствующая богема! Утомленный художник, пешком исходивший всю Италию и не раз подвергавшийся опасности! Темной ночью он приходит в незнакомый город, на рассвете-в живописную деревню! Элегантная богема Бодлера в особняке Пимодан, с целой библиотекой книг и в кружевных сорочках! Но смешные невежды, заворачивающие свой завтрак в бумагу, лентяи, готовые унизиться ради серебряной монеты, походят на персонажей Поля де Кока98, невзирая на их безудержную молодость. Не скажете ли вы наконец, куда мы направляемся?

– Внезапно очутившись во власти романтического настроения, где бы вы стали искать любовника?

– Куда бы вы сами направились с подобным намерением?

– Вы отправились бы туда, где вас ждут молодые люди с бурлящей кровью и роскошной шевелюрой – их разум развит наукой, сердца же полнятся надеждами. Вы пошли бы туда, куда направляемся мы сейчас – в Латинский квартал99.

– Вы правы! – воскликнула принцесса. – Среди студентов наверняка можно встретить молодых людей привлекательных телом и разумом одновременно. Оставляя без внимания вашу дерзость, я бы желала стать мечтой того, кто грезит о Беатриче, облокотившись о подоконник и читая Мюссе100.

– Вы забываете, что молодые люди – в надежных руках.

– Гризетки вроде мадемуазель Мими101 не годятся мне в соперницы!

– Мадемуазель Мими остались в прошлом – их место заняли проститутки.

– Вы хотите сказать, что и студентам чужда романтика?

– Сыновьям Прюдома102 чужда романтика? Вы несправедливы, принцесса! Им чужда всего только смелость – они страшатся не Бога, но мужей, скверного вина и продолжительных связей, что заставляет их избегать как замужних, так и свободных женщин. Вместе с тем, эти предусмотрительные Улиссы – слишком мечтательны, чтобы удовлетвориться походами в публичные дома. Оставив ухаживания членам Института, а механическое совокупление – солдатам, они изобрели нечто интересное!

Экипаж остановился на улице Кюжа.

– Вы хотите сказать, что мы приехали? – спросила Поль, выпрыгивая на мостовую.

– Перед вами – питейное заведение, где знакомятся с женщинами! – ответил Небо́, указав на матовые стекла, не позволявшие видеть происходящего внутри.

Дурное место, представшее их взгляду, постепенно становилось узнаваемым. Столь же публичное, сколь дом терпимости, и столь же пристойное, сколь клуб по интересам, незатейливое питейное заведение позволяет молодым девушкам назначать высокую цену за свое внимание, принимать облик светских дам и изображать неподдельную страсть, продавая себя после долгих и искусных споров о цене. Более того, юноши, заскучавшие в своем кругу и им пренебрегшие, неизменно встречают здесь дежурную улыбку в ответ на низость и вульгарность, вместе с честью теряя привычку достойно держаться и превращаясь, спустя короткое время, в злодея во фраке.

Небо́ и Поль расположились за столиком в глубине зала. Девушка, в момент их появления лежавшая на трех стульях, встала, подошла к ним и, выдыхая дым сигареты, спросила:

– Что ты будешь пить?

– Вы знакомы с этой девушкой? – спросила Поль, внезапно нахмурившись.

– Когда они желают оказать посетителю честь, они обращаются к нему на «ты», не правда ли?

– Меня зовут Феми.

– Отлично, Феми, принеси нам две кружки вина.

– И бокал изысканного кассиса103 для меня! Твой приятель необычайно хорош – он похож на девушку!

– Это обращение на «ты» меня раздражает! – воскликнула Поль.

– Ты столь красив, что я стану говорить тебе «вы»! Ждите меня здесь.

– До чего омерзительно терпеть фамильярность! – не сдержалась Поль.

– Я испытываю те же чувства, что и вы – в свое время это заставило меня отказаться от ночных похождений по дурным местам Парижа. Здесь мы, по меньшей мере, в безопасности – к нам всего лишь обращаются на «ты». В Шато-Руж или в Больших Карьерах104 вас вынудят пить с убийцами, обедать с ворами и принимать поцелуи продажных женщин, иначе вы рискуете расстаться с жизнью.

– О! – воскликнула Поль, вздрогнув всем телом. – Возьмите с собой оружие – оно понадобится мне. Я не терплю прикосновений преступных рук, даже если на карту поставлена моя жизнь!

– Прошу вас! – поставив кружки на стол, Феми села рядом.

– Феми, мы с другом хотим побеседовать. Вернитесь на время на свои три стула.

Изумленная девушка широко открыла глаза.

– Что за вздор! Разве в питейное заведение приходят для того, чтобы беседовать друг с другом? Вы обязаны пригласить девушку – это столь же необходимо, сколь заказать вина. Я останусь здесь – это один из моих столиков!

– Что ж, Феми, оставайтесь!

– Вы не можете устоять перед этой девушкой! – воскликнула Поль.

– Этой девушкой! – рассердилась Феми, но замолчала, увидев взгляд принцессы.

– Вы должны быть любезны, – начала Феми. – Это необходимо для того…

– Взгляд, обращенный на моего спутника, вынуждает меня простить вам вашу деспотичность, Феми.

– Отчего же вы хотите, чтобы я ушла? Беседовать с клиентами – моя работа, я не глупее других и могу говорить о медицине – например, о болезнях Венеры. Среди моих любовников было три врача и два старшекурсника факультета медицины, один будущий провизор и одиннадцать воспитанников школы адвокатов, и даже преподаватель факультета филологии, но я не могу его назвать, дабы не причинить ему вреда. Вы наверняка догадываетесь: даже будучи глупой, от этих господ несложно набраться слов и мыслей…