Олег Кондратьев - Почем фут под килем? (сборник)

• Название: Почем фут под килем? (сборник)
• Автор: Олег Кондратьев
• Жанр: Русское современное
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-00071-133-0

Кому из вас, уважаемые читатели, не приходилось, хотя бы раз в жизни, лечить зубы? А, участвовать в концерте художественной самодеятельности, пусть даже в далекие школьные годы?

Впрочем, если еще можно допустить, что с самодеятельностью – особенно, художественной – близкие отношения сложились далеко не у всех, то в первом вопросе обилие непревзойденных специалистов превышает все разумные пределы. Однако, не торопитесь считать себя профессионалами, способными дать нужный практический совет всем вынужденным жертвам зубодробительной стоматологии! Всегда, как говорится, возможны варианты…

Что, если лечиться вам предстоит не в сверкающих стерильностью чертогах современной клиники, вольготно распластавшись в шикарном анатомическом кресле, а, скажем, на колченогом стуле в малюсенькой медицинской каюте атомной субмарины на глубине нескольких сот метров под водой? Да, к тому же, ваш «добрый доктор Айболит» из всех многочисленных «отраслей» медицины меньше всего имеет представление о стоматологии?!

Теперь о самодеятельности. Точнее, о тех, у кого с ней отношения с детства не сложились. А придется поучаствовать! Во-первых, потому, как – ПРИКАЗ. А, во-вторых, куда же вы, на фиг, денетесь с подводной-то лодки?!

Вот в таких необычных условиях оказываются герои предлагаемых вашему вниманию рассказов. И, когда с честью, когда с конфузией, находят свой нетривиальный выход из сложных ситуаций.

---

Алексей еще раз внимательно посмотрел на Копылова. На этот раз прямо в глаза.

Они сдружились, когда полтора года назад свежеиспеченными лейтенантами попали служить на этот подводный ракетоносец. Оба были коренными питерцами, отлично играли в шахматы и преферанс, одинаково непринужденно чувствовали себя и в «суровой мужской» компании и в изысканном дамском обществе. Копылов был не так высок и не столь массивен, но его по-спортивному подтянутая фигура внушала не меньшее уважение.

– Ладно, Сашок, уговорил. Только… – доктор слегка замялся.

По-своему истолковав заминку, Копылов жестом профессионального фокусника извлекает откуда-то из-под рубахи плоскую металлическую фляжку и водружает ее на письменный стол.

– В общем-то, я о другом, но это мы, конечно, завсегда-с, с непременным нашим удовольствием. Весьма полезно для нервного успокоения перед началом процесса.

– А уж мне-то просто необходимо!

На это доктор сосредоточенно кивает и достает из настенного шкафчика два мерных стакана и металлическую банку с витаминами-драже «Гексавит». Каждый молча наливает себе граммов по пятьдесят из фляжки, потом по очереди разводят водой прямо из-под крана в умывальнике и выпивают. Леха кидает в рот две желтенькие витаминины, а Копылов отдергивает протянувшуюся было к банке руку:

– Вот, блин, даже закусить не могу! Послушай, Эскулап, я слышал, что когда выпьешь, наркоз не берет, правда?

– Мы же тебя не усыплять будем. А местная анестезия… Кстати, о ней: сейчас вместе прочитаем инструкцию по использованию и разведем этот… как его… а… новокаин, как полагается. Ты запоминай, подсказывать будешь.

– У-у-у, двоечник проклятый! Чему тебя только в Академии учили?!

– Нормально учили. Вот ты, Саня, инженер, спец по ядерным установкам, справочниками пользуешься?

– Ну-у-у…

– Так не лишай меня такой же возможности. В конце концов, ты хочешь, чтобы зуб качественно удалили? Вот и помогай!

Кочубей долго роется в многочисленных ящиках, пока не извлекает необходимую упаковку с ампулами. На ней действительно крупными буквами написано «НОВОКАИН», а внутри имеется пространная инструкция по применению.

– Леша, а ты, часом, не похож на ту домохозяйку, которая на пачке сахара пишет «Соль», чтобы муравьи не забирались?

– Умник! Детские бородатые анекдоты еще помнишь. Слушай внимательно и запоминай.

Доктор скороговоркой читает как, что, чем и в каких пропорциях требуется разводить, потом задумчиво вертит головой:

– Ну просто, как первый раз слышу. Зато написано все очень понятно. Начинаем!

Наконец, шприц наполнен, и только теперь Алексей приступает к более внимательному изучению объекта, то есть непосредственно распахнутого во всю ширь рта лейтенанта Копылова.

Надо заметить, что какое-либо специальное «зубоврачебное» оборудование на подводной лодке отсутствует. Нет знаменитого кресла – конечно, из-за элементарного дефицита жизненного пространства, нет штатной бормашины – вероятно, по тем же причинам, даже приличного набора инструментов нет – это уже просто потому, что с течением времени используемые не всегда по прямому назначению щипцы, ключи, «козьи ножки» имеют поразительное свойство бесследно исчезать не только из выдвижных ящиков стола, но и из закрытых и опечатанных коробок с запасным инструментом. Конечно, потом все пропажи добросовестно списываются установленным порядком: «истек срок эксплуатации», «пришли в негодность из-за тяжелых условий использования», наконец, просто «смыло волной за борт при оказании скорой и неотложной медицинской помощи на наружном мостике».

Но немного есть на флоте врачей, кому удается получить со складов мало-мальски добротный инструмент взамен безвременно утраченного. Вот и приходится что-то приобретать самому, что-то выпрашивать у знакомых врачей в береговом госпитале, что-то мастерить руками из подсобного материала, в общем, выкручиваться, обзаводясь со временем вполне приличным инструментарием. Только этого времени доктор Леха еще не накопил, так как был пока лейтенантом и лишь постигал нюансы и хитрости своей гуманной профессии.

Копылов сидит на простом складном стуле прямо посередине амбулатории, в самом ярком месте, высоко задрав голову, а уже облаченный в белый халат Кочубей со шприцем в руке сосредоточенно уставился в его раскрытый и оскаленный рот, беззвучно шевеля губами.

– Молитву читаешь или общее количество зубов подсчитываешь? Это тебе не взятки в преферансе, больше одного все равно не дам вырвать!

– Дай Бог, с одним-то справиться, – тихо произносит Алексей. – Понимаешь, Саня, твой больной зуб как раз четвертый в верхней челюсти.

– Да хоть двадцать четвертый! Вонзай уж свою иглищу!

Доктор, не обращая внимания на шепелявое Санькино бормотание, рассуждает:

– Помню, как-то на лекции в Академии…

– …на которую ты совершенно случайно попал после ночных практических занятий по гинекологии с персоналом соседнего женского общежития, – вставил, не удержавшись, Копылов.

– Возможно, возможно… Так вот, там говорили, что четвертый зуб еще называют «глазным», потому что его необычно длинные каналы выходят куда-то прямо под глаз, – доктор говорит медленно, для себя, старательно что-то припоминая, – значит, для успешной заморозки надо в эти каналы попасть и продвинуться, как можно глубже. – Он выбирает из кучи на столе самую длинную иглу и надевает ее на шприц. – Теперь сиди, не дергайся, будем колоться.

– Может, сначала еще по чуть-чуть «природного анестезина» примем?

– Нет! Я уже ощущаю достаточную твердость в руках и решительность в душе.

Доктор сосредоточенно вводит иглу, слегка двигая кистью руки из стороны в сторону, как бы нащупывая проход. Пациент кривится, сопит, тяжело дышит, но изо всех сил старается не дернуться головой или всем телом. Наконец, на лице врача появляется удовлетворенная улыбка, а большой палец медленно до упора вдавливает поршень шприца. К этому времени иглы уже почти не видно за зубами. Вытаскивание происходит быстро и безболезненно.

– Во! Теперь пять минут подождем, как в инструкции написано, и, благословясь, приступим.

– Леша, ведь ты уже ввел заморозку, да?

– Ну!

– Значит, можно для поддержания моего боевого духа… граммов сто… Они ведь уже не успеют как-то помешать процессу? А то я что-то перестаю ощущать необходимую твердость и прежнюю решительность.

После секундного раздумья Кочубей согласно кивает:

– И врачу вовсе не помешает допинг!

Отработанный процесс завершается быстро и четко.

– Сейчас проверим готовность, – с этими словами Алексей какой-то металлической палочкой стучит по больному зубу.

Реакция Копылова мгновенна и впечатляюще естественна: он подпрыгивает со стула метра на полтора, хватаясь за щеку левой рукой, а правой норовит заехать Кочубею в морду. Тот легко отстраняется и спокойно констатирует:

– Не взяло. Может, в Инструкции чего напутали или состав просрочен…

Отдышавшись, Саня выдавливает:

– Я же тебе давно говорил, что у меня слабая чувствительность к обезболивающим!

– А мы сейчас еще разведем, и повторим укольчик.

Копылов тут же тянется к фляжке.

– Да я о новокаине! Хотя, и это тоже, непременно-с!

Повторный укол происходит значительно быстрее и качественней.

– Во, как руку-то набил! – В голосе Алексея слышится гордость, – в игольное ушко могу этого… ну… короче, провести кого-то.

Копылов не спорит. Он сначала осторожно языком пробует свой зуб, потом надавливает пальцами на щеку, морщится и подходит к умывальнику, над которым укреплен шкафчик с зеркалом. Увидев там, вероятно, что-то необычное, лейтенант просто утыкается носом в собственное отражение. В молчании проходит секунд двадцать. Затем от умывальника доносится какой-то сдавленный всхлип, и тревожный голос, в котором угадываются истерические нотки, вопрошает:

– Эт-т-т-т-о ты чего натворил?! У тебя, небось, по офтальмологии точно «пятерка» была! Ах ты долбанный ученик Святослава Федорова!..

Ничего не понимающий доктор оборачивается на голос:

– Что, подействовало?

– Еще как!!! Ты мне не четвертый зуб собираешься удалить, а второй глаз!!! Смотри, паразит!

Саня отходит от умывальника и подставляет лицо под яркий свет люминисцентной лампы. Под его правым глазом, как раз на выступе скулы, виден желвак размером с голубиное яйцо. Кожа на нем и вокруг пергаментно-белого цвета, а на самой макушке «холма», искрясь, поблескивают какие-то кристаллики.

– Это же иней!!!

Оба уже хорошо понимают, что произошло.

– Вон оно как заморозилось-то… И состав вовсе не просрочен… А в канал я все-таки мастерски попал!

– Снайпер хренов! Да я тебя…

– Успокойтесь, лейтенант! – Помимо воли Лехины толстые губы разъезжаются в улыбке. – Слушай, Саня, ну ее на хер эту химию в жопу! Давай-ка, перекурим это дело в моем персональном туалете, потом примем настоящего обезболивающего по стакану, и в состоянии общего алкогольного наркоза удалим все к чертовой матери!