Илья Тё - Реконструкторы (сборник)

• Название: Реконструкторы (сборник)
• Автор: Илья Тё
• Жанр: Космическая фантастика
• Год: 2013

Два друга, два разных пути в незнакомом, странном мире. Одному суждено стать скандинавом, другому славянином – так было и в ролевой игре, в которую они играли дома, на Земле. Но только ли одни они являются реконструкторами в этой новой реальности? И как устроен этот мир? Об этом и многом другом – в заглавном произведении сборника «Реконструкторы», написанном на стыке социальной, космогонической фантастики и стимпанка.

Помимо соавторской повести, в сборник вошли по три рассказа (в авторской версии) Ильи Тё («Аврора, жди меня, я иду», «Трубка мира» и «Баллистика Талиона») и Андрея Скоробогатова («Их нет», «Седые небеса Мансипала», «Игрушка на снегу»).

---

Внутри отделка здания была вполне сносной – стены побелены, на полу пуховый ковёр, длинные скамьи по бокам. Землянин обратил внимание на лампы на стенах – похоже, электричество в городе есть. В сенях разулись, Егорий перекрестился на деревянные точёные иконы в углу – двумя перстами, по-староверски, Семён последовал его примеру, хотя получилось это неумело.

– Нонче представлю тебя Олегу Трифоновичу, – тихо сказал Егорий. – Ён начальник гарнизону, во чине полководца. Ты помолчи, да порато лишнега не сказывай.

Землянин до сих пор не мог понять точного значения слова «порато». Они проследовали по ряду комнат, Егорий приветствовал встречавшихся летчиков легким кивком и словом «Доброхотствую». Семён заметил, что большинство из них примерно такого же, как и Егорий, роста – не больше метра семидесяти. Видимо, здесь весь народ был невысоким.

Олег Трифонович оказался коренастым помором лет сорока, с приличной покладистой бородой. Коричневый сюртук с множеством пуговиц, по-видимому, заменял военный китель, а на плечах был красно-белый орнамент, отличавшийся от того, что носил Егорий.

– Доброхотствую, полководец, – сказал Егорий и коротко поклонился. Видимо, честь здесь при разговоре со старшим по званию не отдавали. – Облёт-то во квадрате шестнадцать произвёл, машина во исправности. В раоне Сосновой Дороги неизвестной обнаружон. Семёном назвалси, говорит странно, утверждат, что со Земли.

– Ха, брехня кака?! – воскликнул басом Олег Трифонович, подозрительно оглядывая землянина. – Никак ходок ферьярьской. Ле саранпальской, кто из переехавших.

Егорий с Семёном коротко переглянулись, и землянин понял, что лучше помолчать.

– Порато не находит на ходока-то[6], Олег Трифонович, – осторожно сказал пилот. – Ко тому ж со крестом серебряным, ковки сложной. При себё-то имёт машинку пишшашшуу, коих, разумею, нет инде[7] и у мастеров крестолесовских. Говорит, как во книжках старых. Инде про войну не знат! Мне кажет-то, чужеземец из-за северов заплутавший. Читал жь, Олег Трифонович, во «Соловье-Вестнике» истории про иномирцов, истовённо оттуда. Кто ведат, можа у них мир по-давношному Землёю кличут.

– Басни читать-то всяк горазд, – нахмурился Олег Трифонович. – А ты попробь-ка страну да научны издумки от ходоков зашшитить! Хотя… помню годов-то шесть назад сверьху приказ приходил про иномирцев, говорили-де не трогать да осторожно быть. Не ведаю, чего и делат.

– Стали бы ферьярцы засылаць во Серафимьё ходоков, оружие не имящих? – спросил Егорий, пытаясь ещё больше убедить полководца. – По мне, так начальству доложить надобно.

– Начальству? – задумался Олег Трифонович и ещё раз внимательно посмотрел на Семёна. – Можат, и надобно, да только дел невпроворот… Семён тебя звать? Поди сюды, Семён, крест выкажь-ка.

Землянин подошел к столу и достал из-под рубахи свой крестик. Начальник осмотрел изображение на передней стороне, затем перевернул на тыльную сторону и прочитал надпись «спаси и сохрани».

– Дивно как-то буквы написаны, – проговорил он. – Не по-нашенски. Да и крест не деревянной. А что за машинка-то у тебя?

– Вот, посмотрите, – сказал Семён и достал из кармана коммуникатор. – Только она сейчас работать не может, ей нужно зарядиться, да и сети у вас нет.

Олег Трифонович неумело взял в руки сотовый телефон, взвесил на руке, перевернул и потрогал выступающую камеру.

– И здесь буквы дивные. Нашто ёна?

– В смысле, зачем? – переспросил землянин. – Мы с помощью таких аппаратов связываемся между собой, можем переговариваться на дальних расстояниях, как…

– Как по телеслову? – удивился военный. – А мы – это хто?

– Люди моей цивилизации, – сказал Семён, решив больше не упоминать про Землю, и поправился, чтобы его поняли, – страны, откуда я родом. А кроме функции связи тут есть и фотокамера, и… программа для чтения, набора текста, музыкальный плеер. Он много чего может, только батарея садится быстро.

– Как чудно да не скрасна говоришь! – проговорил Олег Трифонович, впервые улыбнулся и вернул сотовый. – Ну и куды девать тебя такога?

– Ну, для начала, мне хотелось бы поесть, – признался Семён. – Я с утра не кушал.

– Иссь, что-ли, хотишь? Егорий, веди его ко себе во дом, накорми, да пусть там и спит пока. А завтрема веди прямо к Сергию Михайловичу, ён городской наместник, пускай-от и разбирается, куды и что. Не до того мне.

Полководец отвернулся, показывая, что разговор закончен.

– Погодите, Олег Трифонович, – рискнул спросить Семён. Егорий нахмурился и кивнул головой, намекая на то, что пора уходить. – У меня есть к вам одна просьба. Со мной был друг, тоже иномирец, он пошёл по дороге на запад. Как мне сказали, там идёт война, и…

– Сыщем и друга твово, как[8] дале военных рубежов не зашел, – проворчал начальник гарнизона и зарылся в свои бумаги.

* * *

От Лётного Двора землянин и поморец направились вниз по склону холма, мимо стройного ряда деревянных фасадов. Люди были одеты в простые монотонные наряды, однако «деревенщиной», в плохом смысле этого слова, тут и не пахло – горожане выглядели опрятными и образованными. Поморские девушки – все как одна красавицы – скромно опускали глаза, когда проходили мимо мужчин. Семён обратил внимание на большое число детворы на улице – похоже, с рождаемостью тут проблем не было. Ни одного пьяного землянин не заметил и потому сделал вывод, что порядки здесь разительно отличаются от порядков нынешнего вымирающего российского села.

Дом у Егория Ивановича, как и у большинства горожан, был большой, обильно украшенный резьбой. К дому примыкало несколько хозяйственных построек, назначения которых Семён не уяснил. Забора не было – видимо, горожане настолько доверяли друг другу, что оставляли земельные участки открытыми. У порога их встретил большой кот, похожий на дикого лесного.

Семья Егория приняла землянина тепло и радушно. Молодая миловидная жена принесла на ужин мясной бульон с бараниной, почему-то названный «ухой», каравай ароматного ржаного хлеба и кваса. Похоже, что традиции гостеприимства остались у поморов с давних, ещё Земных времён. Семён был готов сразу наброситься на еду, но Егорий остановил его.

– Негоже грязнорукому за стол садицце. Иди-ка к рукомойнику.

«С чужими традициями лучше не спорить», – решил Семён, хотя живот уже крутило так, что не было мочи.

К вечеру облака рассеялись. Семён вышел во двор и снова поразился строению этого мира. Вместо яркой, отчётливо различимой звезды, на небе светилось гигантское пятно с размытыми, завихряющимися краями, постепенно гаснувшее на востоке.

– А где ваше светило? – удивленно спросил Семён вышедшего вслед за ним на крыльцо Егория.

– Чудной ты. Как где-ка, если вон ёно, шолнцё-то наше! – ответил помор и посмотрел, прищурясь, на пятно. – У вас тама-ка, небось, всё по-иному?

– Да, у нас солнце имеет вид маленького диска, а тут…

Этот мир был гораздо сложнее, чем мог подумать Семён. Землянину ещё предстояло открыть все его тайны.

Когда стемнело, Егорий принёс откуда-то чистую льняную одежду и отвёл гостя в маленькую отдельную комнатушку. Спал Семён на двух составленных вместе лавках, на пуховой перине. Убранство комнаты для гостей казалось бедным – маленький столик, сундук в углу, полочка с маленькими резными иконами. Семён заметил, что вместо традиционного в трехчастной иконе Николая Угодника изображён некто с диагональным крестом – видимо, апостол Андрей. Похоже, здесь он был самым почитаемым святым.

С потолка свисала лампа накаливания в простеньком торшере, было заметно, что электропроводку подвели относительно недавно. За окном было намного тише, чем у шумного автовокзала в Екатеринбурге, воздух и в городе оставался свежайшим, и землянин мгновенно заснул.

* * *

Проснулся он утром оттого, что кто-то щекотал по носу гусиным пером. Землянин открыл глаза, чихнул, и увидел убегающего озорного мальчишку – сынишку пилота, Егория.

– Ах ты, хулиган маленький! – сказал Семён, вскочил с постели и хотел, было, погнаться за проказником, но внезапно увидел в окно странную процессию и остановился.

По узкой улочке, на которую выходило окно, шли люди – и старики, и дети, шли медленно, в одну сторону. Женщины, одетые в черные платки, что-то надрывно пели, а в середине процессии трое мужиков несли на длинных жердях выдолбленную половинку соснового ствола. Семён спросонья не сразу сообразил, что этот ствол – гроб, а процессия – не что иное, как обряд погребения.

– Дядьку Василя хоронють, – сказал мальчишка, незаметно подошедший к окну. – Мне остатьси веляно, от мертвеца дом сторожиць, а я хотел поглядець, как через речку переносить будут.

– А… зачем через речку?

– Обвыцьё такоё, – просто ответил мальчик. – Надо так.

Процессия прошла мимо дома и скрылась за поворотом улицы. Землянин спросил: