Роберт Силверберг - Легенды II (антология)

• Название: Легенды II (антология)
• Автор: Роберт Силверберг
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Хранитель
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-034469-4, 5-9713-1914-0, 5-9762-0069-9

Роберт Силверберг вновь собрал для этого сборника самых знаменитых творцов миров. Джорджа Р.Мартина, создавшего мир "Песни льда и огня". Терри Брукса, создавшего мир "Шаннары". Нила Геймана, создавшего мир "Американских богов". Тэда Уильямса, создавшего мир "Иноземья". И многих, многих других — тех, что не просто пишут романы-фэнтези, а, подобно демиургам, полетом фантазии творят миры. Тех, которым нет равных. Они объединились для сборника "Легенды", чтобы пригласить миллионы своих поклонников попутешествовать по этим мирам еще раз. И все произведения, вошедшие в "Легенды II" — новые эпизоды самых знаменитых саг наших дней, — были написаны специально для антологии...

---

При всей своей ожесточенности против Джатана Карро-ка, обрекшего нас на изгнание, сегодня вечером мне его недостает.

Двенадцатый или тринадцатый день Зеленой луны

14-го года правления благороднейшего

и блистательного сатрапа Эсклепия

Этой ночью наш лагерь посетило безумие. Одна из женщин стала кричать: «Слушайте! Слушайте! Неужели никто не слышит их пения?» Муж попытался успокоить ее, но тут какой-то маленький мальчик сказал, что уже которую ночь слышит поющие голоса — и убежал в темноту, словно зная, куда идет. Его мать бросилась за ним, а первая женщина вырвалась от мужа и помчалась вдогонку. Еще трое устремились за ней, но не затем, чтобы вернуть ее, а с криками: «Подожди, мы с тобой!»

Я крепко держала своих сыновей, чтобы они не сделали того же. Ночью в этих джунглях царит не тьма, а какой-то мерцающий сумрак. Светляки и у нас водятся, но тут есть еще пауки, который оставляют на нитях своей паутины капли светящейся слюны, и мошкара летит на нее, как на свет лампы. Есть висячий мох, испускающий бледное холодное свечение. Я старалась не показывать мальчикам своего страха и говорила, что дрожу от холода и от тревоги за несчастных, убежавших на болото. Но мне стало еще страшнее, когда маленький Карлмин стал говорить, как красивы джунгли ночью и как сладко пахнут ночные цветы. Он сказал, что помнит, как я делала печенье с таким же запахом. У нас в Джамелии таких специй нет, но когда он это сказал, мне тоже почти что вспомнились маленькие коричневые коржики, мягкие в середине и хрустящие снаружи. Даже теперь, когда я пишу эти строки, мне помнится, как я лепила их в форме цветков, прежде чем изжарить в кипящем жире.

Клянусь, что в жизни не готовила ничего подобного!

Уже полдень, но пропавших ночью нет как нет. Ушедшие искать их вернулись мокрые, искусанные комарами и в полном отчаянии. Джунгли поглотили несчастных безумцев. Женщина, с которой все началось, оставила ребенка, и он весь день плачет не умолкая.

Я никому не сказала, что сама слышу во сне музыку.

Четырнадцатый или пятнадцатый день Зеленой луны

14-го года правления благороднейшего

и блистательного сатрапа Эсклепия

Наши разведчики до сих пор не вернулись. Днем, при детях, мы с Марти Дюпарж делаем вид, что ничего особенного в этом нет, ночью же делимся своими страхами. Им определенно пора возвратиться — хотя бы затем, чтобы сказать, что не нашли ничего лучше нашего болотистого островка.

Ночью Марти с плачем сказала, что сатрап намеренно послал нас на смерть. Меня это поразило до глубины души. В древних свитках, переведенных жрецами Са, говорится о городах, стоящих на этой реке. Люди, посвятившие свою жизнь Са, лгать не могут. Но, возможно, они ошиблись, и эти ошибки будут стоить нам жизни.

Здесь нет сокровищ, нет изобилия, зато живут странные силы, дремлющие днем и заползающие в наши хижины ночью. Каждые сутки один или двое пробуждаются с криками от кошмара, который не могут вспомнить. Одна молодая женщина легкого поведения уже два дня как исчезла. Она торговала собой на джамелийских улицах и продолжала свое ремесло здесь, отдаваясь уже за еду. Мы не знаем, заблудилась она в болоте, или ее убил кто-то из мужчин. Не знаем, есть среди нас убийца, или это чужая земля потребовала себе очередную жертву.

Мы, матери, страдаем больше других, ибо не можем накормить своих детей досыта. Все, что мы взяли с корабля, уже съедено, и я с сыновьями ежедневно хожу на промысел. Недавно я нашла взрыхленную кучку земли и палкой раскопала там бурые в крапинку яйца — почти пятьдесят штук. Мужчины не хотели их брать, говоря, что их отложили змеи или ящерицы, но матери не отказывались. Есть одно растение, похожее на лилию, — когда рвешь его с корнем, нельзя не забрызгаться едкой водой. На его длинных волокнистых корнях имеются клубни, не больше крупных жемчужин, обладающие приятным перечным вкусом. Из самих корней Севет плетет корзинки и сумела даже изготовить грубую ткань. Это хорошо. Наши юбки совсем истрепались, а башмаки стали тонкими, как бумага. Все удивлялись моим жемчужинам и спрашивали, откуда я знаю, съедобны они или нет.

Я не знала, что на это ответить. Просто эти цветы почему-то показались мне знакомыми. Не могу сказать, что побудило меня дергать их с корнем, обрывать маленькие клубни и класть их себе в рот.

Мужчины, оставшиеся здесь, постоянно сетуют, что им приходится караулить по ночам и поддерживать костры, но я, право же, думаю, что женщины трудятся нисколько не меньше. В наших обстоятельствах очень тяжело следить за детьми, кормить их и содержать в чистоте. Признаюсь, что многому в этом смысле научилась от Челлии. В Джамелии она была прачкой, а здесь стала моей подругой. Мы делим с ней хижину, которую построили для себя и пятерых наших детей. Ее муж, Эте, тоже ушел с разведчиками. Но она не унывает и заставляет трех своих детишек помогать ей. Старшие наши мальчики собирают хворост для костра. Мы не велим им уходить далеко от лагеря — они должны искать топливо в пределах слышимости, — но Петрус и Олпи жалуются, что в окрестностях сушняка совсем не осталось. Дочки Челлии, Пиэт и Ликея, смотрят за Карлмином, пока мы с ней собираем водяные трубочки или ищем грибы. Мы нашли кору, из которой получается ароматный чай, помогающий заглушить голод.

Я благодарна ей за дружбу. И Марти, и я будем рады ее помощи, когда придет время рожать. Но ее Олпи старше моего Петруса и подзадоривает его на разные бесшабашные выходки. Вчера их не было дотемна, и хвороста они принесли совсем немного. Они сказали, что услышали вдали музыку и пошли на ее звуки. Уверена, что они уходили в лес дальше, чем допускает благоразумие. Я отругала обоих. Петрус притих, но Олпи дерзко спросил у своей матери, уж не хочет ли она, чтобы он пустил корни в этой грязи. Меня поразило, как может мальчик так разговаривать с матерью. Своими кошмарами Петрус тоже наверняка обязан ему — Олпи любит рассказывать ему страшные сказки о ночных призраках и сосущих кровь ящерицах. Я не желаю, чтобы Петрусу забивали голову подобными суевериями, но что я могу поделать? Мальчики поневоле должны добывать нам топливо, а одного Петруса я отпустить не могу. Все мальчики в нашем лагере, кто постарше, выполняют такую же работу. Грустно видеть, как Петрус, потомок двух знатных родов, таскает дрова наряду с сыновьями простолюдинов. Я боюсь, что потеряю его задолго до возращения домой.

И где же Джатан? Что случилось с нашими мужчинами?

Девятнадцатый или двадцатый день Зеленой луны

14-го года правления благороднейшего

и блистательного сатрапа Эсклепия

Сегодня в наш лагерь пришли трое мужчин и одна женщина, вымазанные в болотной грязи. Когда я услышала шум, мое сердце затрепетало — я думала, что вернулись наши разведчики, но это оказались люди с другого корабля.

Их судно попросту развалилось, и однажды утром они все очутились в реке вместе с капитаном и всей командой. Спасти с потерпевшего крушение корабля не удалось почти ничего, и больше половины бывших на борту душ утонуло. Многими из тех, кто добрался до берега, овладело безумие — люди совершали самоубийства или пропадали в лесу.

Особенно много народу погибло в первые несколько ночей, поскольку вокруг лежала настоящая трясина без единого клочка твердой земли. Я зажала уши, когда дошло до рассказов о людях, которых засасывало в жидкую грязь с головой. Многие просыпались от странных снов. Одни после опоминались, но другие уходили в болото, и больше никто их не видел. Четверо наших гостей сказали, что они шли первыми и скоро подойдут остальные, кому удалось уцелеть. Вскоре те действительно начали прибывать — по трое, по четверо, оборванные, искусанные мошкой, обожженные губительной речной водой. Всего их шестьдесят два — несколько сосланных дворян и простые люди, отплывшие на поиски новой жизни. Самые злые из них — это те, кто вложил средства в экспедицию, надеясь нажить состояние.

Капитан погиб в ночь крушения, и матросы, неожиданно ставшие изгнанниками, в полной растерянности. Одни из них держатся особняком от «колонистов», как они нас называют, другие, кажется, понимают, что должны либо влиться в нашу среду, либо погибнуть.

Кое-кто из наших недоволен этим нашествием — нам, мол, самим едва хватает жилья и пропитания, — но в большинстве своем мы Охотно поделились с пришельцами всем, что у нас есть. Не думала встретить людей, чье положение еще хуже нашего. Мне кажется, прибавление пойдет нам на пользу, особенно Марти и мне. Пришедшая с ними женщина по имени Серр — опытная повитуха. Еще у них есть кровельщик, корабельный плотник и несколько охотников. Матросы, парни крепкие и сноровистые, тоже могут быть очень полезны.

От наших мужчин по-прежнему ни слуху ни духу.