Сэмюэль Дилэни - Вавилон - 17 [Вавилон - 17. Нова. Падение башен]

• Название: Вавилон - 17 [Вавилон - 17. Нова. Падение башен]
• Автор: Сэмюэль Дилэни
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1993
• ISBN: 5-7001-0013-4

В произведениях американского фантаста Самуэля Р. Дилэни, сложных по форме и напряженных по стилю, герои романов, перемещаясь в Пространстве на машине Времени, вторгаются в миры Вселенной, пытаясь тем самым повернуть историю развития цивилизации на этих планетах вспять.

---

Дилэни Самуэль Вавилон-17:Фантастические романы

Вавилон-17

Ни в чем цивилизация не отражается так совершенно, как в языке.

Если мы плохо знаем язык, то мы плохо знаем и цивилизацию.

Марио Пей.

Часть первая Ридра Вонг

«Это город порт. Здесь испарения покрывают ржавчиной небо», — подумал генерал. Промышленные газы окрашивают вечер в оранжевый, розовый, пурпурный тона. Опускающиеся и взлетающие транспорты, перевозящие грузы в звездные центры и на спутники, распарывают облака.

«И гниющий город тоже», — подумал генерал, огибая угол по засыпанной отбросами обочине.

Со времени Захвата шесть губительных Запретов задушили город, чей жизненный пульс поддерживался межзвездной торговлей. Изолированный, как мог этот город существовать?

Шесть раз за последние двадцать лет задавал он себе этот вопрос, а ответ? Его не было.

Паника, мятежи, пожары, каннибализм…

Генерал взглянул на силуэты грузовых башен, выступавших над шатким монорельсом на фоне грязных строений. В этом районе улицы были уже, на них толпились транспортные рабочие, грузчики, космонавты в зеленых мундирах и орды бледных мужчин и женщин, руководящих сложными и запутанными таможенными операциями. «Теперь они спокойны, заняты работой и домом», — подумал генерал. Однако эти люди двадцать лет жили под Захватом. Они голодали во времена Запретов, разбитых окон, грабежей, толп, убегающих от пожарных рукавов; их лишенные кальция зубы рвали мясо трупов…

Что за животное мужчина? Этот абстрактный вопрос он задавал себе, чтобы отогнать воспоминания. Легче, будучи генералом, задавать такой вопрос, чем вспоминать о женщине, сидящей посреди тротуара во время последнего Запрета, держа на коленях скелет своего ребенка; о трех истощенных девочках-подростках, напавших на него среди улицы с бритвами (одна свистнула сквозь коричневые зубы: «Иди сюда, бифштекс! Иди ко мне, лангет!..» Он использовал карате…)

Бледные, приличные мужчины и женщины, теперь они спокойны, теперь они стараются, чтобы никакое чувство не отразилось на их лицах, у них теперь бледные и приличные патриотические идеи: работать для победы над Захватчиками; Алона Стар и Кип Рчак хороши в «Звездном празднике», но Рональд Квар, конечно, самый серьезный артист. Они слушают хилаит-музыку (слушают ли, подумал генерал, вспомнив об этих танцах, где партнеры не касаются друг друга). В Таможне хорошая безопасная работа; непосредственно на Транспорте, конечно, веселее, и эта работа возбуждает, но лучше смотреть ее в кино, эти транспортники такие странные люди…

Более интеллектуальные обсуждают стихи Ридры Вонг.

Они часто говорят о Захвате, все теми же фразами, которые освещены двадцатилетним повторением в газетах и по радио. Они редко вспоминают о Запретах, и то лишь одним-двумя словами.

Возьми любого из них, возьми миллион. Кто они? Чего хотят? Что они скажут, если у них будет возможность сказать?

Ридра Вонг стала голосом века. Генерал вспомнил изображение в гиперболическом ревю. Парадоксально: военный начальник, с военной задачей, он шел сейчас на встречу с Ридрой Вонг.

Вспыхнули уличные огни, его отражение возникло в окне бара. Верно, я сегодня не надел мундир, — он увидел высокого мускулистого человека с властным выражением крючконосого лица, ставшим привычным за пятьдесят лет командования. В сером штатском костюме он чувствовал себя неуютно. До тридцати лет он производил на людей впечатление высокого и неуклюжего, после — перемена совпала с Захватом — впечатление массивного и властного.

Если бы Ридра Вонг пришла к нему в штаб-квартиру Администрации, он чувствовал бы себя лучше. Но он был в штатском, а не в зеленом мундире космонавта, и бар этот ему незнаком. А она — самый известный поэт в пяти исследованных галактиках. Впервые за долгое время он почувствовал некоторую неуверенность.

Он вошел. И прошептал:

— Боже, как она прекрасна. Я не знал, что она так прекрасна, изображения не передают этого…

Она увидела его отражение в зеркале за стойкой, встала со стула, улыбнулась.

Он подошел, пожал ей руку, слова «Добрый вечер, мисс Вонг» так и остались несказанными, застряв у него в горле. Она начала говорить. Помада ее была медного цвета, а зрачки глаз напоминали медные диски…

— Вавилон-17,— сказала она. — Я не решила еще этого, генерал Форестер.

Вязаное платье цвета индиго, волосы струятся по плечам, как вода в реке. Он ответил:

— Это не очень удивляет меня, мисс Вонг.

Удивляет, подумал он. Она оперлась рукой о стойку, наклонилась вперед, бедра шевельнулись под вязаной синей материей — каждое движение поражает, сбивает с толку.

— Но я продвинулась дальше, чем вы, военные.

Мягкая линия ее рта изогнулась в вежливой улыбке.

— Благодаря тому, что я знаю о вас, мисс Вонг, это тоже не удивляет меня.

«Кто она?» Он задавал этот вопрос собственному отражению, размышляя о ней. Все остальное не имеет значения. Но он должен знать о ней все. Это очень важно. Он обязан знать.

— Во-первых, генерал, — сказала она, — Вавилон-17 — не код.

Мысли его нехотя вернулись к предмету разговора.

— Не код? Но мне казалось, что криптографический отдел установил…

Он остановился потому, что он не был уверен в заключении криптографического отдела, и потому, что требовалось время, чтобы вернуться с обрывов ее скул, из пещер ее глаз. Напрягая мышцы лица, он приказал своим мыслям вернуться к Вавилону-17. Захват: Вавилон-17 может оказаться ключом к прекращению этого двадцатилетнего бедствия.

— Вы хотите сказать, что наши попытки дешифровать его бессмысленны?

— Это не шифр, не код, — повторила она. — Это язык.

Генерал нахмурился.

— Что же, как бы вы это не называли — код или язык, — мы должны понять его. Пока мы не понимаем его, мы чертовски далеки от цели.

Напряжение последних месяцев превратилось в зверя в его существе: этот зверь ухватил его за язык, сделал хриплым его голос.

Улыбка исчезла, он положил обе руки на стойку, он хотел преодолеть хрипоту.

Она сказала:

— Вы не связаны непосредственно с криптографическим отделом.

Голос ее был ровным и успокаивающим.

Он покачал головой.

— Тогда позвольте кое-что вам объяснить. Существуют, генерал Форестер, два основных типа кодов. В первом случае буквы, или символы, используемые вместо букв, перемешиваются и искажаются в соответствии с определенными образцами. Во втором — буквы, слова или группы слов заменяются другими буквами, символами или словами. Но оба типа имеют одно общее свойство: когда найден ключ, вы применяете его и тут же получаете логичные предложения. Язык, однако, имеет собственную внутреннюю логику, свой способ выражения мысли в словах. Не существует ключа, подходящего ко всем выраженным в языке значениям. В лучшем случае вы получите лишь приблизительное представление о них.

— Вы хотите сказать, что Вавилон-17 декодируется в какой-то язык?

— Вовсе нет. Это я проверила в первую очередь. Мы могли бы взять вероятную развертку различных элементов и проверить, конгруэнтны ли они разным языковым образам, даже если расположены в неверном порядке. Нет. Вавилон-17 сам по себе язык — и мы его не понимаем.

Генерал Форестер попытался улыбнуться.

— Вы хотите сказать, что, поскольку это не код, а чужой язык, нам придется отступить?

Она покачала головой.

— Боюсь, вы меня не поняли. Неизвестный язык может быть дешифрован без перевода. Вспомните, например, линеарный язык В и хетский язык. Но, чтобы попытаться сделать это, мне нужно знать гораздо больше.

Генерал поднял брови.

— Что еще вам нужно знать? Мы перевели вам все образцы. Когда получим новые, мы обязательно…

— Генерал, я должна знать все о Вавилоне-17: где вы его получили, когда, при каких обстоятельствах — все, что может оказаться ключом к этому языку.

— Но мы дали всю информацию, которую мы…

— Вы дали мне десять страниц искаженных магнитных записей и спросили, что это означает. Все, что я могла, я вам сказала. Будет больше сведений — я смогу сделать еще что-нибудь. Очень просто.

Генерал подумал: «Если бы это было так просто, мы никогда не обратились бы к тебе, Ридра Вонг».

— Если бы это было так просто, вы никогда не обратились бы ко мне, генерал Форестер.

На какое-то мгновение он поверил, что она читает в его мозгу. Но, конечно, она просто понимает это.

— Генерал Форестер, установил ли ваш криптографический отдел, что это язык?

— Если и установил, мне об этом не говорили.

— Я уверена, они не знают этого. Я сделала несколько структурных наблюдений, набросков грамматики. А они?