Андрей Козлов - Вся правда об Украинской повстанческой армии

• Название: Вся правда об Украинской повстанческой армии
• Автор: Андрей Козлов
• Жанр: О войне
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-4444-1747-8

Книга А.В. Козлова «Вся правда об Украинской повстанческой армии (УПА)» подготовлена для широкой читательской аудитории с целью противодействия попыткам искажения истории в ущерб интересам России.

В работе рассматриваются современные способы фальсификации истории вооруженного противостояния украинских националистов и Красной Армии в западных областях Украины в 40–50-х гг. XX в.

---

Обратим внимание на значительный разброс цифр. Сколько же их было — 20 % или 54 %? И если в действительности УПА более чем наполовину состояла из грузин, армян, ингушей… то и называться она должна была по-другому, например кавказской повстанческой армией или объединенными вооруженными силами угнетенных народов СССР. Но тогда при чем здесь борьба за независимую Украину?

Свои доводы западноукраинские исследователи иллюстрируют цитатами из официального издания УПА «До зброї». В заметке «Мы не одиноки» говорится: «Вместе с УПА выступают угнетенные народы Запада и Востока. Грузины, узбеки, черкесы, осетины уже сегодня борются в рядах УПА, создавая свои отдельные национальные отряды, которые в ближайшее время станут национальными революционными армиями».[144]

Еще одна цитата: «Залили за шиворот сала» большевики не только украинцам, но и всем угнетенным народам Востока. И теперь плечом к плечу с УПА выступают все угнетенные народы Востока и в борьбе платят кровавым захватчикам за все их злодеяния, собирают силы для освобождения своих земель. В боях с большевиками и немцами они проявляют подлинный героизм, самоотверженность и высокую идейность. В одном отряде УПА, действующем на Житомирщине, особо отличился повстанец — татарин Арсен, который захватил у красных миномет, перестреляв из своего пулемета минометчиков, и бесстрашно пошел в наступление.

Пулеметчик кавказец Миша отличился в бою с большевиками под Теремном и возле Верхова на Волыни…В одном бою Миша, увидев красного бандита на дереве, который обстреливал из пулемета повстанцев, подошел к нему совсем близко, сбил красную «птицу», захватил пулемет и пошел дальше в бой.

Мужество и отвагу проявили три грузина, которые в бою с красными, несмотря на опасность, подобрали раненых повстанцев. При этом один из них сам был ранен.

Отряды из представителей угнетенных народов при УПА растут с каждым днем. Идея освобождения и борьба с общим врагом объединяет их с украинцами в единую мощную армию, которая не складывает оружия ни перед одним врагом…»[145]

Теперь слово западноукраинскому исследователю Юрию Киричуку: «С августа 1943 г. в УПА началось формирование национальных отрядов, организатором которых стал бывший лейтенант Красной Армии Дмитро Карпенко — «Яструб». Наиболее многочисленными были отряды литовцев, грузин, татар, азербайджанцев, армян и узбеков. Существовал отряд русских. Также к УПА присоединялись дезертиры из итальянской, венгерской, румынской, немецкой армий, военнопленные — голландцы и бельгийцы. Что касается последних, речь идет о единичных случаях. В исторической литературе принято считать, что в УПА к концу 1943 г. было около 20 % бойцов-неукраинцев»[146].

«Из-за отсутствия точных статистических данных, — честно признается Юрий Киричук, — которые касаются национальных легионов УПА, подтвердить или опровергнуть эту цифру невозможно».[147]

Сегодня статистика есть. Ее на основе учетных карточек ВО «Богун» приводит уже упомянутый нами Иван Патрыляк. «Национальный состав повстанцев, зарегистрированных в учетных карточках, был достаточно однородный: 1420 бойцов (98,27 %) записались украинцами и всего 25 человек (1,73 %) указали иные национальности».[148] Среди них: русских — 12, что составляло 0,830 % от всех зарегистрированных повстанцев; узбеков — 5 (0,346 %); белорусов — 4 (0,28 %); донских казаков — 2 (0,14 %); казахов — 1 (0,07 %); чехов — 1 (0,07 %). Особо отметим, что Иван Патрыляк не приводит данных о наличии в ВО «Богун» евреев.[149]

Откуда УПА черпала национальные кадры? Можно согласиться с утверждением, что «…при формировании УПА летом-осенью 1943 г. в её ряды попали представители других, помимо украинской, национальностей — частью из бывших окруженцев Красной Армии и бежавших из германских лагерей советских военнопленных…частью из национальных формирований германской полиции порядка…».[150] Например, 20 марта отряды УПА разоружили охрану и освободили узников Луцкого лагеря для военнопленных. Часть из них влилась в отряды националистов.[151]

На военнопленных возлагались большие надежды. В проекте документа о развертывании повстанческой армии от 12 апреля 1943 г. «К ситуации» говорится о необходимости объединения боеспособных беглецов с принудительных работ и военнопленных. Их предполагалось переправить в Полесье.[152]

Сколько времени прошло до момента, когда они поняли, под чье крыло попали? Осознание того, в чьи ряды их занес злой рок, приходило очень быстро. Галицкие историки сами пишут об этом: «…Была создана российская сотня, которая очень храбро воевала с немцами. Но у них возникли конфликты с местным населением, и эта сотня была разбросана по другим подразделениям».[153] Причину конфликта автор не называет. Но коль не расстреляли, а всего лишь «разбросали», то дело, видимо, не в дисциплине: не грабили, не насиловали… Может быть, просто говорили на русском языке?

Отсюда сомнительность вывода, предлагаемого читателям Иваном Патрыляком, изучавшим учетные карточки, что «…достаточно высокий процент неместных военнослужащих (по его подсчетам, в УПА таких было 21,59 %. — А. К.) свидетельствует о том, что повстанческая армия имела тенденцию к превращению во всеукраинскую армию. А ее программные цели и идеи были близки и понятны украинцам из разных регионов УССР и из-за пределов республики».[154]

Украинская национальная идея в жизни вчерашних военнопленных никакой роли не играла. В ряды УПА их толкало чувство самосохранения, желание выжить! Многие рассматривали пребывание в рядах УПА как возможность отсидеться и вернуться домой или затем установить связи с местными коммунистами.

В отчете информатора ОУН(б) о событиях в ВО «Богун» за ноябрь — декабрь 1943 г. говорится: «В селах Ступни и Малой Мощанице стоит около 2 сотен шуцманов-восточников, которые перешли на нашу сторону из Дубно и Мирогощи. Среди них была проведена агитация пропагандистом из УПА. Часть из них увлечены нашей борьбой и заявляют, что будут биться вместе с нами против немцев и большевиков, но есть среди них и такие типы (лейтенанты и политруки), которые к нашему делу относятся враждебно и стараются связаться с местными коммунистами».[155]

И еще один пример из «Информационного отчета СБ ОУН о событиях на территории южной Волыни с 1 по 10 октября 1943 года»: «Ночью 50 восточников, которые бежали из сотни Мороза, разгромили колонию Костюшкив, где стояло немецкое подразделение. Забрали в плен 30 восточников, а немцев и поляков постреляли. Захватили один «Максим», 33 винтовки… и одного «Токаря». Эта часть стоит сейчас в селе Золочивка (рай. Демидовка), во главе с бунчужным Жуком. Вторая подобная группа движется из Дубовой Коршмы в сторону Золотивки, чтобы соединиться»[156].

Сам за себя говорит и «портрет» шуцмана с востока Украины, нарисованный в документах УПА: «Шуцманы из восточных украинских земель — это в большинстве своем элемент деморализованный и политически ненадежный», — читаем мы в отчете отряда УПА № 37, совершившего в марте 1944 г. рейд по Житомирской и Киевской областям. Есть сведения и о тех выходцах из Восточной Украины, которые убежали из отряда и ушли домой[157].

Как явление, носившее массовый характер, западноукраинские историки рассматривают переход младших офицеров Красной Армии на сторону Украинской повстанческой армии. «Отдельным «донором» для УПА время от времени становилась Красная Армия: факты неоднократного перехода офицеров нижнего звена из рядов КА в УПА были следствием бессмысленных приказов высших командиров, которые требовали бросать своих солдат на верную смерть». В качестве аргумента автор приводит подтверждающие его мысль цифры из публикации Ивана Патрыляка «Еведенційні картки» УПА як статистичне джерело»: «Среди общей численности учтенных повстанцев в ВО «Богун» большинство (57,68 %) не были знакомы с военным делом, в то же время среди тех, кто был знаком, наибольший процент составляли те, кто служил в польской армии (15,57 %) и в Красной Армии (9,48 %)»[158].

Отметим очередное жонглирование цифрами. Пресловутые 9,48 % — это проценты от общего количества штатных националистов ВО «Богун»? А может, за 100 % следует брать всех тех, кто до УПА имел военный опыт, т. е. 42,32 %? Тогда бывших красноармейцев не 9,48 %, а в два раза меньше. Сколько среди них офицеров, бежавших из Красной Армии? Ясности нет, а значит, нет и науки.

Определенную часть инородцев в УПА составляли военнослужащие румынских, итальянских, венгерских, голландских воинских частей[159].

О том, какое значение придавали националисты работе с иностранными военнослужащими, можно судить по приказу руководителя УПА Клима Савура от 28 октября 1943 г.

Во вводной части документа говорится: «На нашей земле мы ведем борьбу с империалистическими Москвой и Германией и их агентами — польскими империалистами.