Николай Японский - Дневники св. Николая Японского. Том ΙI

• Название: Дневники св. Николая Японского. Том ΙI
• Автор: Николай Японский
• Издательство: Издательство «Гиперион»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2004
• ISBN: ISBN 5-89332-092-1 (т. II)

Издание настоящей книги осуществлено при поддержке Фонда Ниппон

Publication of this book was supported by Grant–in–Aid from the Nippon Foundation.

Под редакцией Кэнноскэ Накамура.

Дневники святого Николая Японского: в 5 т. / Сост. К. Накамура. Т. 2. — СПб.: Гиперион, 2004. — 880 с.

Настоящее пятитомное издание представляет собой первую полную публикацию огромного дневника, который на протяжении всей своей жизни вел основатель русской Православной миссии в Японии архиепископ Николай Японский (1836–1912).

Второй том дневников охватывает период с 1881 по 1893 гг.

Исходный pdf -http://mirknig.com/knigi/religiya/1181616650-dnevniki-sv-nikolaya-yaponskogotom-2.html

---

К полдню прибыли в Фунао. 10 чё от Софуке. Старик Моисей Тоба и несколько других христиан встретили за деревней. Здесь настоящий маленький храмик и около него дом, также очень маленький, для церковника, которым служит ныне Павел Такахаси, живущий здесь с женой Софьей, — отец бывшего катихизатора Григория и учительницы Надежды Такахаси. В ожидании сбора христиан, рассмотрели метрику, которая здесь одна для Фунао, Мацузаки, Тадарада, Софуке, Цуноде, Накане, Касуками, Кадзики, Фуса. Всех записанных в ней крещенных 174. Мы сосчитали только принадлежавших к Фунао, Мацузаки и Тадарада: оказалось 78 душ налицо; кроме того, умерло 26; охладевшим сказался всего один. Значит Церковь здесь, сравнительно с многими другими, и большая, и хорошая. Сицудзи здесь четыре: Николай Судзуки, Симеон Тосима, Давид Тосима и Яков Хиракава. К богослужению собираются мало: в субботу человек 10, в воскресенье человек 15. Читает службы Павел Такахаси; человека четыре поют; учились они у Надежды Такахаси, бывшей здесь у отца на каникулах, — Есть собрание женщин; именно во второе и четвертое воскресенье месяца человек десять женщин после службы остаются в Церкви и говорят о церковных делах.

Жертвуют мужчины в месяц 72 сен, то есть, как объяснял Такахаси, обещали жертвовать, что, однако, плохо осуществляется; женщин 9 положили давать по 2 сен в месяц, что значит, составляет 18 сен, коли все дадут. Бывают и экстренные пожертвования. Так, в нынешнем году сложились все здешние и окрестные Церкви, до Киороси включительно, и купили японской парчи на гробный покров, который с подкладкой и кистями стал 20 ен. Его берут по Церквам, где есть покойник, и немедленно возвращают сюда на хранение. При покрове показали мне два длинных знамени, одно с белым крестом, другое с красным; их несут пред гробом. Вот и новый обычай, совсем самородный в Церкви; я уж посоветовал кстати делать крупные надписи на знаменах текстов из Священного Писания, как: «Блажени умирающие о Господе», и подобные.

Церковной земли здесь 300 цубо; куплена она от Авраама Тосима за 10 ен, то есть он почти всю стоимость земли пожертвовал. На нее христиане перенесли купленный домик, который, вместе с переноской, вошел в 70 ен. (И говорят, что здесь поступил нечестно Николай Судзуки; домик куплен именно от него, и преплохой); в нем христиане прежде собирались на молитву. Потом куплен и перенесен сюда дом, составляющий нынешнюю Церковь; обошлась эта постройка в 100 ен.

Около трех часов сказали, наконец, что христиане собрались, и мы начали служить вечерню; пели совсем плохо — человек пять мужчин. Проповедь; убеждение завести мужское и женское симбокквай с своими кооги; рассказано как вести его. Охотно согласились мужчины и женщины. Испытание детей в знании молитв; трое прочитали «Отче наш»; другие оказались незнающими. Сказано поучение родителям об обязанности их воспитывать детей для Неба, в чем им помогать даны Ангелы, которые, если родители не будут учить детей молитвам и страху Божию, станут обвинять их пред Отцом Небесным.

С пяти часов назначена была, еще до нашего приезда, проповедь для язычников. К половине седьмого человек 15–20 язычников собралось. О. Фаддей, потом я сказали обычные начальные поучения язычникам. К десяти часам проповедь кончилась, к одиннадцати разошлись и христиане. От беспрерывного многочасового говоренья у меня горло устало страшно.

6/18 октября 1892. Вторник.

Фунао.

Спал я в Церкви, ибо больше негде; впрочем, Церковь неосвященная; да и подобие Церкви составляет только нечто вроде иконостасной перегородки, без икон, кроме Евангелистов.

Обедница и панихида назначены были с семи часов, человек 30 с детьми христиан собралось к восьми. Отслужили, потом было длинное поучение: объясненье первого, второго и третьего прошения молитвы Господней с приложениями к местным христианам и обстоятельствам. Перейдено — к симбокквай и предложено здесь же избрать людей для кооги, утвердить часы собраний и прочее, что все и сделано. Потом сказано поучение о помиловании усопших и объяснено значение кутьи — Сицудзи представили мне охладевшего в вере Сабина, который, однако, теперь оживился и просит иконы, ибо он после крещения не получил ее, и крестика вместо потерянного им. Даны, равно как и другим, затерявшим свои крестики.

Сегодня мы предполагали посетить дома христиан и к вечеру отправиться на лодке в Сакура. Но дождь рубит беспрерывно целый день; теперь вот уже половина второго часа пополудни, а никуда нельзя выйти, — дождь рубит, — утонешь в грязи. В третьем часу дождь несколько стих, и мы отправились посетить христиан в Фунао и Тадарада, оставив Мацузаки на завтра. Ибо эта деревня у озера, по которому нам плыть в Сакура, посетили сначала в Фунао пять домов, потом в Тадарада четыре, потом опять в Фунао два, ибо Фунао разбросано на довольно большом пространстве, и Тадарада ближе к церковному дому, чем большая часть Фунао. Сначала посещенные пять домов все — незажиточные, но и не бедствуют. В Тадарада два дома очень богатые: Давида Тосима (которого покойный отец — Авраам, пожертвовал землю под Церковь) и одного молодого человека, которого отец и все в доме еще язычники, и у которого поэтому иконы в доме не оказалось — не волен повесить, тогда как буцудан — великолепный; попросил, впрочем, ныне у меня икону; еще один дом зажиточный; только самый старый христианин Симеон Тосима бедно и очень грязно живет, «потому что ленив», говорят. Остальные два дома в Фунао, оба Тоба, один старика Моисея, quasi ученого, — зажиточный, другой Александра — первейший по богатству здесь. Этот Александр Тоба крещен мною в Токио, пятнадцать лет тому назад; я потом был у него — принятый во втором этаже надворного строения. Он совсем охладел к вере, и до сих пор не заявлял себя христианином; Благодать Божия, однако, хранила и у него икону, как у Петра Катори (с которым они вдвоем — первые люди по округе по богатству и почету). Ныне он оживился. Вчера пришел в Церковь, участвовал в молитве, слушал все поучения и проповедь к язычникам, зазывал стоявших вне Церкви язычников войти; он здесь окружной староста (сончё); его пример может привлекать к слушанию веры других, если он, так как вчера, открыто будет заявлять себя верующим, что он обещался делать отныне. К сожалению, у него отец есть, в 67–летний старик, нехотящий приникнуть ухом к христианству, вероятно, потому, что держит наложницу, которую — знает — что должен бросить, если сделается христианином. У Александра Тоба приемышем Иоанн Тоба, родом из Киороси, но должен быть до времени только, ибо у него родился свой сын; приемыш учился в Семинарии и вышел при недавнем беспорядке в оной; а юноша добрый — жаль, что вышел. У Александра Тоба иконы не оказалось. Ибо после крещения не было такой, какой он хотел — Спасителя с державой; после же он охладел и не позаботился приобрести. Ныне я дал ему икону Спасителя и советовал выписать из России — в серебряном окладе, соответствующую его богатому дому.

При посещении христиан меня таскали в тележке, ибо иначе к завтрему сапог не стало бы; на всю округу здесь всего одна тележка и оказалась, потому о. Фаддею и катихизатору пришлось месить глубокую грязь пешком, что в гета, впрочем, почти нипочем. Во время нашего путешествия дождь, наконец, стих. К сумеркам вернулись домой; я сильно прозяб и потому с удовольствием напился чаю. В восьмом часу пришли несколько христиан и малость язычников. Отслужили вечерню, причем Павел Такахаси читал, и плохо, какой–то прерывающийся голос у него, притом же, по–видимому, малограмотен. После службы я рассказал историю Товита в назидание, как Господь хранит чрез Своих Ангелов людей благочестивых. Потом о. Фаддей говорил поучение оставшимся двум язычникам (прочие язычницы, пришедшие с детьми за плечами разбрелись до окончания моего рассказа). О. Фаддей говорит поучения хорошо; слово его — живо и умно, подобиями и примерами умеет пользоваться. Когда все разошлись, мы втроем и Павел Такахаси остались в Церкви, и учли Павел Такахаси и катихизатор Акаси жаловаться на Николая Судзуки, что он никогда не ходит в Церковь, жаден до прибыли и прочее, — на других тоже, находят, что здесь, кроме некоторых, совсем нет хороших христиан; очень уж Такахаси рисует все мрачными красками, кажется; я убежден смотреть любовно, снисходительно к недостаткам, ибо и достоинства — хоть бы у того же Судзуки есть, — он первый по времени здесь христианин и немало сделал для Церкви, по крайней мере, прежде, если не теперь; теперь он, действительно, сделался плох, по–видимому, тоже просил не брать кёокиу с сей Церкви, 70 сен, — и это его дело, другие приложили печати по его настоянию.

Акаси — катихизатору, положили мы заботиться о приобретении новых христиан в Киороси, Фуса и Оомори, ибо там он останавливается подолгу; в других же Церквах пусть имеет заботу только о христианах; и пусть посещает другие Церкви по два раза в месяц, по крайней мере первые два месяца отныне, чтобы завести назначенный по Церквам симбокквай: в первое посещение пусть укажет, что готовить для кооги, во второе — пусть посмотрит, приготовили ли, и поможет приготовить, если нужно. Когда собрания заведутся и установятся, тогда он может посещать христиан по разу в месяц, чтобы иметь больше времени говорить катихизации новым слушателям в Киороси, Фуса и Оомори (каковые три места, по близости, составляют одно). На путешествия ему будет даваться помощь от Миссии.