Николай Японский - Дневники св. Николая Японского. Том ΙI

• Название: Дневники св. Николая Японского. Том ΙI
• Автор: Николай Японский
• Издательство: Издательство «Гиперион»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2004
• ISBN: ISBN 5-89332-092-1 (т. II)

Издание настоящей книги осуществлено при поддержке Фонда Ниппон

Publication of this book was supported by Grant–in–Aid from the Nippon Foundation.

Под редакцией Кэнноскэ Накамура.

Дневники святого Николая Японского: в 5 т. / Сост. К. Накамура. Т. 2. — СПб.: Гиперион, 2004. — 880 с.

Настоящее пятитомное издание представляет собой первую полную публикацию огромного дневника, который на протяжении всей своей жизни вел основатель русской Православной миссии в Японии архиепископ Николай Японский (1836–1912).

Второй том дневников охватывает период с 1881 по 1893 гг.

Исходный pdf -http://mirknig.com/knigi/religiya/1181616650-dnevniki-sv-nikolaya-yaponskogotom-2.html

---

26 сентября/8 октября 1884. Среда.

Я лично сержусь именно в то время, когда не пишу о России и не думаю о ней или вообще не имею какого–нибудь постороннего дела. Свободная мысль всею тяжестью падает на обыденные дела, концентрируется, застаивается. Ибо с японцами далеко не уйдешь, ну и мутится, — отсюда потоки бурных речей и гневных вспышек по поводу постройки, как вчера по поводу дела Ольги Евфимовны, которое подрядились в сорок дней, а теперь уже девяносто, и еще — девяносто пройдет пока кончат. В виде Фонтанеля. (Что за безобразие! А что поделаешь с японцами, когда нигде и ни в чем с ними нельзя дела делать быстро, точно, словом — как следует!) Нужно всегда хоть корреспонденцией с Россией заниматься, — все же лишняя мысль и работа уйдет туда, а не будет здесь и мне портить кровь, а японцам мешать идти их скверным черепашьим и вечно уклоняющимся в стороны путем. — Сколько пришлось в последнее время сердиться по поводу школ, учителей, учеников, построек! А нужно помнить еще, что есть [?] преть — мерзейшая, доселе бывшая роковою, преть, — нужно особенно беречься от вспышек и ограждать себя крестом, который и носить для того на груди — мой спасительный деревянный крест.

Мы тогда успокаиваемся, когда находим начала и становимся на них твердою ногою: значит, мол, «Божья Воля», или — «не переделать нам, — к чему же и волноваться?» Только нужно, чтобы начала были неложны, чтобы не надували мы себя. Что до моих теперешних обстоятельств, то — действительно, не переделать мне японцев, чтобы были они благородны душой (а не подлы, как Савабе, его сын и futti quanti), исполнительны, честны и прочее. Стало быть, вообще, я от гнева честно могу воздержаться, не говоря уже о том, что гнев — грех сам по себе; стать могу твердо. Дай Бог устоять!

29 сентября/11 октября 1884. Суббота.

Вчера Давыдов говорил, что слышал от французского посланника: «Католические миссионеры–де отзываются, что с смертью вашей Церкви здесь разрушатся, — и теперь уже есть разделение, да сдерживаются». — Но, во–первых, я еще не завтра, по–видимому, помру, во–вторых, Церковь здесь православная, стало быть, Христос сам ее хранит; в-третьих, в самом деле, нужно подумать о прочном устройстве порядка церковного.

Авось — Бог не выдаст, свинья не съест, и католические миссионеры напрасно прождут случая воспользоваться обломками Православной Церкви здесь!

Вчера говорил Давыдову, чтобы он дал мне случай познакомиться со здешними министрами и прочими.

Как начинать речь к неверующим? Хоть следующим образом. Представьте, что за дверьми этого дома вас ждет одно из трех: или вы убиты будете при выходе, или взяты в тяжелый плен, или приняты в светлое царство. Вы не знаете что же именно? Но знаете, что из этого дома вам выйти неизбежно. Не будет ли не благоразумием, если вы беспечно направляетесь к двери, не думая и не исследуя. Или вы уверены, что непременно будете убиты. Но на чем же основана эта уверенность? Не нужно ли проверить, прочна ли основана? Спросите у людей. Гул всех веков и народов — против нас. Стало быть, нужна проверка, и — нет нужды важнее этого нужно, — особенно для руководительствующих.

30 сентября/12 октября 1884. Воскресенье.

В один час дня, когда сомнение в прибытии Ольги Ефимовны не переставало грызть меня (хотя наружно оного никому не было видно во все время), пришла телеграмма из Нагасаки от Костылева, гласящая: «Путятина сегодня вечером на Хиросимамору выйдет» (из Нагасаки).

Слава Богу! На душе легко! Дай Бог, чтобы чрез нее здесь устроилось спасение императрицы и потом многих!

1/13 октября 1884. К <…> (сношение).

Какая это Немизида вечно сторожит род людской и не дает никому проглотить ни одного сладкого куска, — без того, чтобы не поперхнуться? Ни одной радости нет на земле, которая не была бы тотчас же отравлена. — Обрадовался было я приезду Ольги Ефимовны Путятиной — а сегодня Ирина Ямасита пришла проситься вон из Миссии, мол, «плохо знаю живопись, нужно учиться», — и собралась учиться гравированью на меди, стало быть — прощай навеки! С этим капризным олухом ничего не поделаешь! Я и уговаривать не стал; поручил Анне, — как к стене горох. Итак, живописица потеряна для Миссии, — и это совершенно отравило мне радость ожидания Путятиной! Да и что! Не нужно ждать никакой радости на земле; придет она, — закрывать для нее сердце, зная, что коли это забудет сделать — злая Немизида тотчас тебе по лбу. Ну вас к лешему — все земные радости и горя! Быть равнодушным ко всему, и баста! — Только выдержит ли эта философия! Эх, дрянь — человек! Скоро ль умереть?

2/14 октября 1884. Вторник.

Мы, когда мечтаем о деле, то оно нам нравится, а примемся — прескучно. И это естественно: в думах нам представляется дело целостным, с его успехом, благими результатами и прочими благами; а станем делать, то нужно по капле — процесс надоедливый, ну скучно. — — Душа нас не обманывает; когда кончим дело, тогда получим удовольствие, о котором мечтали, но изволь–ка добраться до него! Торопливость мечты тут скорее вредна, чем полезна, — когда она покажет нам радужные крылья, тогда ползет червем уже и не в мочь — ну и бросаем часто — и скверно делаем!

5/17 октября 1884. Пятница.

Ольга Ефимовна Путятина приехала; из Порт— Саида шла на «России» Добровольного Флота. Прибыла, по–видимому, здоровою. Сегодня в двенадцатом часу дня встретили ее в Миссии и отслужили благодарственный молебен. С нею прибыла сестра Милосердия Марья Клементьевна. — Дай Бог, Ольге Ефимовне сослужить добрую службу Церкви Божией здесь! Очень рады мы все были ее приезду. О. Анатолий с судна проводил ее в Миссию; часть Женской школы, с Анной во главе, встретили ее на станции железной дороги, здесь — все ученицы и ученики ожидали и нрекрасно пропели по–японски молебен. Из Посольства были за нею карета на станции, и секретарь (Ал. Ник. Шпейр) с женой тоже были на станции встретить, — а потом приезжали с визитом к ней. Сегодня же Rev Lloid с женой посетили ее, был случайно у меня. — Дай Бог, дай Бог ей послужить делу Миссии здесь с успехом!

1 1/23 октября 1884. Четверг.

Когда неприятель нападает нечаянно сзади и поражает оглушительным ударом, тогда человек не может не efartle, так моя вера со мной; разом почувствовал нестерпимую и неунимающуюся боль в правом боку. Ночью от спокойного лежанья боль уменьшилась, а утром с шести часов возобновилась с такой силой, что я готов был на стену лезть. Послал за доктором Сасаки; пришел ученик — и, по–видимому, не поняв в чем дело, посоветовал одного — спокойно лежать. Я лег, потому что после ничего и предпринять нельзя было — Боль успокоилась, и, когда пришел Сасаки, я почти не чувствовал себя больным, — Сасаки успокоил насчет того, что это не заворот кишки или что–либо в этом роде серьезное, а просто засорение слепой кишки; велел день лежать, принимая касторку и легкую пищу. День весь пролежал до головной боли, и вот теперь пишу успокоенный, что еще до смерти можно будет докончить перевод псалмов.

Ольге Ефимовне, бывшей сегодня у меня три раза, нужно серьезно поговорить по–братски, не слечь ныне мне в постель. Больше ничего еще не нужно.

3/15 декабря 1884

Славны бубны за горами! Ольга Ефимовна, приехавши служить делу Божию здесь, и не говорит о деле Божием здесь, а все о родных, о доме и разных других предметах. Впрочем, и может ли хоть немного служить? Больна и чахоткой, и водяной, и позвоночным хребтом. Лежит теперь в постели по случаю неприготовленности еще ее дома здесь, — Эх–ма! К Царству–то Небесному она, несомненно, готова; но готова ли здесь на какую–либо службу, Бог весть! [Будет] ли и от нее, как от других, не один убыток Миссии!

О. Гедеон, если приедет, то дать ему нужно помочь несколько месяцев, чтобы несколько научиться языку, научиться служить по–японски, узнать церковные дела юга и чтобы мне узнать его, затем его немедленно в Оосака и навсегда, если он способен! Но не торопиться отправить его и не торопиться насчет его, а узнавать его прежде всего.

О. же Владимир, по–видимому, неисправим во лжи и своенравности — упорстве. Так и обращаться с ним.

15/27 декабря 1884. Суббота.

О. Гедеон приедет; но не целомудренным, а с похотью на мирское. Бог с ним! Предоставить ему писать сочинение на степень. Пусть здесь живет и преподает в Семинарии; тем временем о. Владимир будет иметь больше времени заняться японским языком и, может быть, поставлен на церковную кафедру.

С Нового года заняться знаками; вставать в три часа ежедневно. Иметь в виду семь лет и с 1892 года быть готовым по богослужению.

16/28 декабря 1884

Есть судья — Иоанн Исида, доселе бывший в Исиномаки, теперь переведенный в Хиросима. Из благочестия даже вино пить и табак курить перестал, как сегодня слышал от Нумабе. Посмотрим, продержится ли. Очень они ненадежны — эти благочестивые чиновники, — тотчас в кругу своей братии прелюбодеев мира теряют свой дух, как например, бывший начальник тюрьмы — Стефан Савабе, теперь обратившийся опять в язычника, а прежде казавшийся таким усердным. — Дай Бог, Иоанну Исида устоять против мира и диавола! В Исиномаки он очень способствовал поднятью Церкви, — Дай Бог тоже в Хиросима!