Николай Японский - Дневники св. Николая Японского. Том ΙII

• Название: Дневники св. Николая Японского. Том ΙII
• Автор: Николай Японский
• Издательство: Гиперион
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2004
• ISBN: ISBN 5-89332-093-Х (III т.)

Издание настоящей книги осуществлено при поддержке Фонда Ниппон.

Publication of this book was supported by Grant–in–Aid from the Nippon Foundation.

Под редакцией Кэнноскэ Накамура

Дневники святого Николая Японского: в 5 т. / Сост. К. Накамура. Т. 3. — СПб.: Гиперион, 2004. — 896 с.

Настоящее пятитомное издание представляет собой первую полную публикацию огромного дневника, который на протяжении всей своей жизни вел основатель русской Православной миссии в Японии архиепископ Николай Японский (1836–1912).

Третий том дневников охватывает период с 1893 по 1899 гг.

Исходный pdf - http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=4474675

Предание.ру - самый крупный православный мультимедийный архив в Рунете: лекции, выступления, фильмы, аудиокниги и книги для чтения на электронных устройствах; в свободном доступе, для всех.

---

Павел Сайто из Бато пишет, что 8 октября будут торжественные похороны праха воина Кирилла с отличием сражавшегося в Китае и потом умершего на Формозе, откуда ныне получена урна с его пеплом; похороны будут от города с участием всего местного начальства и всей знати, человек тысяча соберется. Будет отпевать о. Тит; но просит Сайто, чтобы прислан был еще отсюда диакон и дано хорошее облачение, в том числе пять стихарей; запрестольный крест будет принесен из Уцономия, гробный покров заимствован из Карсуяма (только что выписанный из России от Жевержеева). Просьба будет удовлетворена, как по торжественности, так и потому, что Кирилл был хороший христианин, умел и публично защищать свое христианство.

21 сентября/3 октября 1896. Суббота.

Между грехами, несомненно, будут взысканы с нас и грехи глупости; совесть про то говорит, да и разум — самая первая наша способность, и если не пользуемся им, значит виноваты. По глупости ведь большая часть болезней у нас; по глупости вот и я простудился и ныне должен был скучать весь день: утром переводить не мог — голоса совсем нет, вечером ко всенощной не мог идти, боясь больше простудиться, и завтра служить не могу — сколько упущений прямых обязанностей, и все из–за глупости.

Вечером из комнаты, переводя расписки, слушал отдаленное пение, тихо лившееся из Собора. Имел еще следующее утешение: во время всенощной только один кто–то, должно быть, из Катизихаторской школы, вышел из Церкви; прочие все ученики были с начала до конца в Церкви; в прошлом году этого не было, когда я тоже сидел в комнате больной во время богослужения, то и дело по коридору раздавался топот выбегавших из Церкви учеников. Значит, от Кавамото все же есть польза, как я ни недоволен им за его постоянное противление самым резонным моим указаниям.

22 сентября/4 октября 1896. Воскресенье.

Утром призвал Кавамото и сказал ему благодарность по поводу выше замеченного; сказал ему, чтобы запретил ученикам подниматься в «зори» во второй этаж: лакированную лестницу и пол второго этажа коридора загрязнили до безобразия; пусть велит вымыть, и потом чтобы зори оставляли внизу.

К обедне идти не мог: кашель, хрипота и насморк; к счастью, не инфлюэнца; доктора звать не нужно, само пройдет.

От обедни зашел генерал Соломко, опять появившийся здесь; послал карточку ему с надписью, что не могу видеть его по болезни.

Потом принесли купленные для Семинарии физические и химические инструменты, поручил Кавамото принять их, ибо и в библиотеку выйти не мог: слякотная, дождливая погода весь день.

Перед вечером были: отъезжающий секретарь Посольства, в Нью–Йорк назначенный, Григорий Александрович де Воллан и вновь на его место сюда приехавший секретарь: первый проститься, второй познакомиться; повидался с ними.

Чтобы дать покой горлу, не переводил сегодня вечер, а писал письма.

Телеграммой попросили диакона в Исиномаки — Синдеи к отпеванию умершего там. Послан диакон Стефан Кугимия.

23 сентября/5 октября 1896. Понедельник.

Утром и вечером шел перевод; горлу легче, только от говоренья кашля немного; если бы не шел беспрерывный дождь, было бы поправление скорей; во всяком случае, от длинной и скучной инфлюэнцы Бог избавил.

Опять несчастье: Симеон Оота, молодой, только что вышедший из школы катихизатор, кажется, начинает мешаться в уме, наподобие Василия Мабуци; как пишет Петр Мисима из Мито. Поскорей нужно послать туда о. Фаддея рассмотреть: есть ли это только душевное расстройство от неладов с христианами в Церкви Оота, то послать Семена в другое место, например, в Канума; если помешательство, то сдать родным, какие у него найдутся.

О. Иоанн Катакура хвалит Фому Ооцуки, катихизатора в Иваядо и Хитокабе; очень рад я, ибо Фома до сих пор был весьма малодеятелен; боюсь только, чтобы не оказалось это заявлением себя на новом месте.

Просит о. Катакура помощи катихизатору Якову Яманоуци, пострадавшему в июне от волны, на обзаведение более теплых спальных принадлежностей. Я назначил было 10 ен (письма читал с Давидом Фудзисава), но после секретарь Сергий Нумабе приходит и говорит, что «много, довольно было бы и 6 ен». Я согласился и 6 ен выдал для отправления завтра. — В сущности, письмо–то о. Иоанна Катакура я мало слышал, слушая в то же время, как преподается (в классной, чрез коридор) гимнастика учителем, которого я недавно выбранил за леность. Сегодня преподавал хорошо.

P. S. После оказалось, однако, что преподавал не учитель, которого совсем не было, а один из старших учеников.

24 сентября/6 октября 1896. Вторник.

В Уцуномия помер христианин Яков Нагасава, бывший до последнего времени столпом тамошней Церкви по благочестию (по состоянию довольно зажиточный часовщик); в последнее время помешавшийся в уме, и то каявшийся, то отрекавшийся от веры. Царство ему Небесное! Завтра отправятся отсюда два певчих на погребение его, которое совершит местный о. Тит Комацу; взяли отсюда и гробный покров.

О. Павел Морита извещает о другой печальной кончине: в Вакимаци повесилась жена тамошнего главного христианина Иоанна Огата, старика. Тоже была помешана и часто хотела лишить себя жизни, но за нею наблюдали; теперь как–то не устерегли, и случилось несчастье. О. Морита похоронил ее по–христиански. Вероятно, сошла с ума от печали по сыне: больше десяти лет тому назад уехал в Америку учиться, потом очутился в Австралии, откуда несколько лет об нем ни слуха, ни духа.

25 сентября/7 октября 1896. Среда.

О. Борис Ямамура просит прибавить содержания Моисею Сираива — задолжал–де. Нельзя. Получает, как кончивший курс Семинарии, высшее катихизаторское содержание — 12 ен, а в семье только жена и малютка (отец здесь особо получает помощь от меня). Пусть научится экономии, или же приобретает любовь христиан, чтобы от себя тоже давали ему: а в Хацинохе Церковь давняя, и христиане могут это делать. Впрочем, ради просьбы о. Бориса, 5 ен единовременно послано.

Генерал Соломко с женой–француженкой приезжали проститься: едут в Европу. И костил же генерал все во Владивостоке — железную дорогу (всю уничтоженную разливом), док (течет), властей (все немцы) и прочее.

26 сентября/8 октября 1896. Четверг.

О. Николай Сакураи хвалит нынешнего катихизатора в Саппоро Моисея Симотомае, очень доволен его ревностью, уверяет, что он не будет больше погрешать выпивкой — «дал–де подписку в сем» и просит исхлопотать, чтобы родители жены его в Фукуока прислали ее к нему. А о. Борис пишет, что сколько ни уговаривал он родителей, не соглашаются отпустить к нему их дочь. Очень жаль. Симотомае — отец, что в Фукуока, — взбалмошный человек, закон ему не писан, может довести дело до развода («не послушаю–де в сем ни священника, ни Епископа», — слово его), не имея никаких законных причин на то.

27 сентября/9 октября 1896. Пятница.

Чистоту у учеников Семинарии мы завели… До сих пор поднимаясь в зори на второй этаж, они загрязнили лакированную (заднюю) лестницу и коридор вверху так, что скоро уж нужно бы подниматься в гета. Теперь коридор и лестницу вымыли, строгое приказание, чтобы в зори не поднимались, отдали; ящики для колодок и зори внизу всем определили. Во всем этом мы с Кавамото действовали единодушно, наконец, — после целого месяца непослушания его (ибо месяц назад я говорил ему не позволять ученикам подниматься в зори наверх); и будет, кажется, теперь опрятность.

Преподаватель в Семинарии и Женской школе химии (первых начал) и физики Янагита (язычник, ибо, к несчастью, христианина–преподавателя по сим предметам мы не имеем) представил о необходимости приобретения инструментов. Приобретены в довольно полном составе химические и физические инструменты, более чем на 260 ен.

Слава Богу, простуда совсем прошла; вчера и сегодня выходил из комнаты без всякого вреда. Вперед побережемся.

28 сентября/10 октября 1896. Суббота.

Из Оказаки Василий Таде пишет, что Церковь там в спячем положении (значит, Павел Кагета сам же большею частью и образовал ее, сам же и усыпил); теперь–де начинает несколько пробуждаться: собрания (симбокквай) возобновляются, два–три новых слушателя есть. Дай Бог! Только, потревоживши немного, не усыпил бы опять и Таде? Он тоже из консерваторов–катихизаторов (неподвижных, годных только для хранения, а не для развития), как и Павел Кагета, хотя оба они — достойные в своем роде катихизаторы.

Иоанн Като из Мацуяма на Сикоку пишет про своего предшественника Иоанна Иноуе, ныне уже оставившего катихизаторскую службу. Письмо длинное и весьма печальное. Сущность та, что Иоанн Иноуе недолго пробыл там проповедником, скоро превратился в развратителя: прижил ребенка с одною, блудодеял с другой и, наконец, с третьей, от которой потом, впрочем, не мог отвязаться, — ныне она его жена. Говорил всем, что, мол, не один я так живу, а и все катихизаторы то же делают; рисовал непотребные картины и дарил на память. Два христианина, видя все это, ушли из Церкви обратно в язычество — там–де честнее. Прежде нас методисты образовали свое общество в Мацуяма, но их проповедник тоже развратился и компрометировал свою Церковь до того, что она пришла в упадок до совершенного ничтожества. Ныне с нашим катихизатором та же история. Като пишет, что дело христианства надолго в Мацуяма потеряно. Просит он еще уплатить долг, оставленный Иоанном Иноуе; долг небольшой — 6 ен 80 сен; но уплатить нельзя, тогда все катихизаторы потребовали бы уплаты долгов, истинных или мнимых; мол, если такого, как Иоанн, долг уплачен, то как же мой может остаться неуплаченным от Церкви? — А сколько было надежды на этого Иоанна Иноуе! Окончил курс первым в Катихизаторской школе, всегда казался благочестивым и серьезным и талантами его Бог не обидел; говорил ли, писал ли — являл себя мастером. Твердо знал я, что молодого человека одиноким (холостым) вдаль посылать опасно, но касательно такого человека–де, как Иоанн Иноуе, это опасение не имеет места. Притом же так убедительно толковал я ему стоять на высоте своей службы; жениться, мол, можешь во всякое время, как пожелаешь, на любой невесте из Женской нашей школы; и действительно прочил за него Макрину Асакура — лучшую и по уму, и по характеру из наших юных учительниц… Не нужно забывать, что фарисейство существует и в Японии не менее, чем везде. Особенно нужна осторожность с урожденцами Каназава: немало уже вышло оттуда надувателей, а хороших еще нет.