Дмитрий Губин - Бумажное радио. Прибежище подкастов: буквы и звуки под одной обложкой

• Название: Бумажное радио. Прибежище подкастов: буквы и звуки под одной обложкой
• Автор: Дмитрий Губин
• Жанр: Публицистика

«Бумажное радио» – новая книжка коротких провокационных эссе журналиста Дмитрия Губина: того самого, ценимого Дмитрием Быковым, ведшего с Дмитрием Дибровым программу «Временно доступен», устроившего в прямом эфире «Вестей FM» сравнительный анализ обстрела Невского проспекта во время блокады и деятельности Валентины Матвиенко на посту губернатора Петербурга… После чего вести «Вести» и «Временно доступен» прекратил.

На этот раз автор обращается к периоду истории России, отмеченному хэштегом #жалкий – то есть между 2008 и 2012 годами. Страх перед революцией, высокие цены на нефть, низкое чувство собственного достоинства, пламенеющая клерикализация, примитивизация научных знаний, – словом, если бы Губин жил в эпоху Власа Дорошевича и Дмитрия Мережковского, ему было бы с кем сообразить на троих.

---

Человек давно оторван смысла своей работы, не говоря уж про смысл жизни; он давно оторван от планеты, на которой живет, и от совести, разменянной на экономическую стабильность. Вот это и есть настоящий кризис.

Который ничуть не уменьшится, когда пройдет сквозь инвестиционное похмелье, секвестр, желудочную реструктуризацию, очищающую клизму банкротств – он не уменьшится даже тогда, когда мы станем экономическими паиньками, к радости министра финансов, тоже когда-то бывшего человеком.

24 марта 2009

Высшая школа как кузница каст О высшей школе, которая учит вовсе не тому, что декларирует, и о том, почему высшее образование стремятся получить решительно все

http://www.podst.ru/posts/2546/

Что-то странное творится с российским высшим образованием. Это образование высшие чиновники тянут в противоположные стороны. Не успел министр Фурсенко пригрозить крупномасштабным изъятием лицензий у вузов, где учат дурно и непонятно чему, как тут же президент Медведев сказал, что лучших студентов платных отделений нужно переводить на бесплатные места.

Заявление Фурсенко означает, что студентов слишком много и нужно их сокращать; заявление Медведева означает, что студентов должно быть много и их нельзя сокращать. Практическая мысль Фурсенко состоит в том, что лучше меньше да лучше; политическая мысль Медведева состоит в том, что чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не вешалось – то бишь не пополняло ряды недовольных, особенно когда экономический кризис чреват социальным взрывом. Фурсенко полагает высшее образование инструментом, позволяющим выпускнику делать карьеру; Медведев смотрит на высшую школу как на государственный институт, который должен не дать развалиться государству.

Кто прав? С моей точки зрения – Медведев. Знания и навыки, какие дает вуз в России, вообще не являются инструментами в строительстве карьеры. Профессиональных навыков российская высшая школа дает мало, ну, может быть, за исключением математики, физики и медицины. Журналист после журфака не умеет написать заметку; выпускнику отделения ландшафтного дизайна нельзя доверять обустройство частного сада; качество образования выпускников МАДИ видно по качеству наших дорог.

Объективно высшее образование в России – это реакция на существующий у нас прусский тип среднего образования с его зубрежкой и принуждением. Вырвавшись из казармы, вчерашний школьник вдруг получает свободу – посещать или «закалывать» лекции, ходить в лингафонный класс или в ночной клуб. Сессия лишь дважды в год, а коррупция, слава богу, минимизирует риски исключения.

А потому главным содержанием российского высшего образования является образование связей внутри поколения. Роман Абрамович и дня не проучился в московской «Губке», но зато познакомился в ее коридорах с Ойфом, Швидлером и всем будущим руководством «Сибнефти». Владимир Путин, и теперь Дмитрий Медведев при приеме на работу высоко ценят хорошо знакомый им диплом ЛГУ. Рейтинг российских вузов – это рейтинг шансов попасть в обойму в куда большей степени, чем рейтинг умений.

Вот почему реформатор высшей школы у нас – это враг системы. И это основная причина, по которой реформы образования в России будут идти непрерывно, но само образование не будет реформировано никогда.

Так что российский студент может не волноваться. А министр Фурсенко пусть зайдет после уроков к директору.

31 марта 2009

Рашен бьюти О том, почему если деньги спорят с деньгами, у людей с людьми лада нет.

http://www.podst.ru/posts/2586/

Прошу прощения за вступление, за которые в приличных газетах бьют морду, – но во времена СССР… этой великой державы… жизнь граждан состояла из дефицита и очередей, причем дефицитом было все. А в ГУМе или «Гостинке» граждане очереди занимали навскидку, даже не зная, за чем стоят.

Такая жизнь, понятно, нервировала и раздражала. Куды прете. Редкие сволочи были советские граждане в очередях.

Когда же великая держава рухнула – что стало, боже ж ты мой, трагедией и катастрофой – был сделан вывод, что когда исчезнет дефицит, то все станут добры.

Мечты сбываются: любой может купить в кредит иномарку. Однако место прежнего хамства (за которым стояла извращенная, но родственность душ) заняла нервическая стервозность. И чем дороже магазин, тем градус стервозности выше; в бутики же, не попив валерьянки, лучше вообще не заходить.

Продавщиц там можно понять: у них ноги от шеи и выдающиеся во всех смыслах груди, но покупатели везут на Рублевку и в Комарово не их, а колечки от Tiffany. И покупателей можно понять: они без колечка от Tiffany не получат того, чего когда-то получали по любви, по пьяни, по глупости, – но бесплатно. То есть сегодня в России общаются не люди с людьми, а деньги с деньгами. А если бы деньги были живыми, они бы непременно нервничали – от того, что их переплачивают или вкладывают не туда.

В принципе, тема нервной расплаты за подмену людей деньгами – не только российская. Скажем, American Beauty – фильм наполовину об этом. «Осторожно, ты прольешь пиво на диван!» – «Но это же просто диван!» – «Нет, это не просто диван!» – и все, больше ни любви, ни семьи. В России этот сценарий прокручивается повсеместно. Забота о детях – это хороший логопед, ортодонт, школа, репетитор, вуз. Забота о родителях – это ремонт в их квартире, отвоз на дачу, привоз продуктов. А на стыках людей и денег – сбой и крик: «Ты разрисовала обои! Ты хоть понимаешь, во что нам обошелся ремонт!» «Мама, что ты сделала с газонокосилкой! Она стоит безумных денег!»

Ну да, вложения не окупаются; деньги нервничают. В России нынче все сплошь деньги, и все можно за деньги, и деньги дико злятся, если чего-то нельзя, и бибикают у тебя за спиной (потому что их бибикалка дороже твоей), и будут бибикать.

В мировом сервисе есть понятие «отельной культуры». Смысл не в том, что «все включено» или в отделке мрамором, а в том, что в клиенте видят человека, в работе – радость, а в деньгах – только индикатор хорошего труда.

Знаете, почему сейчас, почти как в СССР, все так и нетерпимы, и злы, и нервны? Потому что отели есть, а счастья нет. И все ждут, что общий отель обанкротится. Там даже повод будет неважен – отказ ли Европы от углеводородов или неэффективность зажравшейся власти.

И все это понимают, но все пока только и делают, что делают деньги.

28 апреля 2009

Жалящая пчела, крадущийся тигр, притаившийся дракон О кризисе как об отличном поводе по-иному взглянуть на свою жизнь: например, глазами горнолыжника

http://www.podst.ru/posts/2690/

Первый раз встав на горные лыжи в возрасте 42 лет, я в них влюбился.

Такие внезапные страсти порою случаются с мужчинами в середине жизни.

Я стал проводить на лыжах все свободное время. Я катался в Куршевеле и на Пухтоловой горе, в Санкт-Морице и в Степаново. Не было такого пригорка, на который бы я ни кидал взгляд: годится ли он зимой для спуска?

Горные лыжи научили меня тому, чему не могли научить ни велосипед, ни плавание. Не бывает двух одинаковых гор. Один и тот же склон ведет себя по-разному в зависимости от погоды. Следовательно, и ты должен быть готов к тому, чтобы меняться. Так крутые, но мягкие склоны учили меня развороту с упором. А обледеневшие склоны учили технике пчелы, когда мгновенно жалишь лед и тут же меняешь вектор полета.

И тут в моей обычной жизни стали происходить такие же изменения. Раньше, например, я ужасно боялся остаться без денег, и, когда терял работу, хватался за любую, часто приносившую разочарование. И я перестал хвататься за деньги, которые все равно сбрасывают с себя, как лед на склоне. Дорогие спортивные автомобили точно так же стоят в московских пробках, как и автомобили дешевые.

Я стал по-другому прокладывать жизненный маршрут. Стал заниматься историей и учить французский. А когда потерял работу главреда журнала, не стал искать подобную. Зачем? Этот этап в прошлом с его напрасно потраченным на вечеринках временем. Зато в этот момент у меня безо всяких усилий появилась работа на телевидении.

Как я теперь понимаю, многих людей нынешний кризис пугает вовсе не резким движением вниз, а тем, что они привыкли к стабильности, то есть к единственной технике. И вдруг изменились уклон, скорость, погода.

В одной неплохой книжке по горным лыжам я прочел точное замечание, что агрессивный стиль катания не означает большую скорость. Агрессивный стиль катания означает готовность в секунду изменить стиль катания. Потому что изменился склон.

Мне очень понравилось это определение.

Я стал – как бы это получше сказать? – агрессивнее. Не в смысле грубости или безжалостности к тем, кто слабее. Скорее, наоборот. Просто я стал готов к любым переменам, понимая, что жизнь в основном из них и состоит.

Кризис? Разовьем скорость побольше и применим технику резаного поворота.