Андрей Трегубов - Могло быть и так, или Эльфы тоже люди

• Название: Могло быть и так, или Эльфы тоже люди
• Автор: Андрей Трегубов
• Жанр: Фэнтези

Вдали от городов, в российской глуши происходят мистические вещи — продолжение обстоятельств далёкого, но не ушедшего прошлого. В затерянном месте Алтайских гор разворачиваются события, способные отбросить цивилизацию в Средневековье, разрушить мир между странами, поставить на колени человечество. Надо только предотвратить ИХ возвращение, надо не поддаваться властителю пустыни, надо разобраться в доверии, дружбе и любви. Потому что очень легко ошибиться, выбирая свой путь.

---

Пашка начал ёрзать на заднем сиденье.

— Ой. Ой-ой…

— Ну что опять? — уже больше устало спросила Хельга.

— Не знаю. Чуйка теперь ведь не только на меня работает. Что-то не опасное, но неприятное. Может, вернёмся?

— Потом вернёшься, лет через тридцать, пофоткаешься на местах боевой сла…

Мощный, молниеносный, угрожающий столп огня взвился далеко за машиной над лесом. Там, где был замок последних тамплиеров. Там, куда уже никто не вернётся.

Хельга долго смотрела в зеркало заднего вида, потом тихо сказала:

— Это газовые баллоны взорвались… Пусть будет поминальный костер Сайлу и Наву… А что с Гримом? Не чуешь? — уточнила она скорее для спокойствия Пашки.

— Нет, — сокрушённо ответил тот. — Но и чуйка больше ничего тревожного не шепчет.

— Вот и хорошо. — Уверенным голосом припечатала Хельга.

Чтобы никто больше не заговаривал на эту тему.

* * *

Тёмно-рыжая искра в толще чёрного леса…

Нет, всего лишь белка, махнувшая на ветки.

Грим крепче стиснул руль и заставил себя смотреть вперёд, на дорогу, заметаемую мокрым снегом.

* Мельница и Хелависа «Дорога сна».

Глава 103. Исходы

Алтын-кёс заметила, как Эстелиель подошла сзади, но продолжила наблюдать за демоном. Тот крутил золотое торнадо в последних отблесках заходящего солнца.

— Тебе нравится, что он делает? — подала голос Тель.

— Я в восторге. Такая мощь! Он столько может! Почему он терпит нас тут? Мог бы смести, как пауков на паутинке!

— Тебе, разве, Надежда не рассказывала про Цепь?

— Да, рассказывала. Но ведь сейчас всё изменится, и я хочу посмотреть, как он будет всё крушить тут!.. Мам, давай, он уже на наших наступает!

Золотой вихрь, не разбирая, тащил вверх и бросал на камни тёмных, укрепления серых, воду из реки и подбирался к медленно отступающим войскам серых, не дающим сбежать остаткам армии эльфов.

Тель закусила губу. Она не хотела быть уверенной, что разъярённый демон её услышит.

— Паридиэн! — вихрь не прекращался. — Паридиэн! Ты слышишь меня! Это я, Шестая, чьё имя Эстелиель, дочь Второй, чьё имя Эстель! В моём сердце находится Оберег земли! И ты не можешь не слышать меня!

— Я слышу тебя, отродье! Я тебя всегда и везде слышу!

— Прояви милость к серым! Я приказываю тебе! Оберег, созданный эльфами, выкраденный эльфом, попал в руки серым, и теперь будет служить нам. Оставь нас, и мы не будем расширять оазис. Оставь, и мы не посягнём на твои владенья!

Вихрь не останавливался, но двигаться вдоль русла реки прекратил.

— Или дай нам новый оазис! И мы будем жить там спокойно! — Внезапно выкрикнула Алтын-кёс, выдержала удивлённо-гневный взгляд матери.

— Как ты смеешь!..

— Смеет! Дай нам отдельный оазис, и мы не будем беспокоить тебя! — поддержала Тель мысль дочери. — И ты вновь станешь хозяином здесь, мы унесём Оберег и свою Цепь!

Алтын одобрительно улыбнулась матери, и та на миг понадеялась, что они станут подругами.

Но девушка недобрым взглядом смотрела на мать, осознавая, какое могущество та носила в себе всё это время и что могла бы натворить.

Тель вглядывалась ей в глаза с доброй улыбкой дарящего…

— Хорошо! Но вы не вернётесь к эльфам! — злость сочилась из слов Паридиеэна. Ему ставят условия! Ладно бы эльфы, но люди!

Вихрь мгновенно снялся с места и унёсся в пустыню, огибая горы, оставляя за собой борозду с ровным дном.

— Уходите, людишки. Чтобы я не видел вас больше! Сидите там тихо!

И скрылся за горной грядой в направлении побережья.

Серые топтались в недоумении. Зачем уходить? Они же разбили армию Подземных. Они же живут на этой земле. Они же уже бежали когда-то, и теперь не хотят. Больше половины из них родились здесь и никуда не собирались, лишь хотели надрать уши эльфам. Народ оглядывался по сторонам, пытаясь отдышаться после столь внезапно закончившейся битвы. Кто-то ещё добивал выживших тёмных. Спрятавшиеся «ассасины» вылезали из тайников. Целители и пятеро светлых эльфов оказывали помощь раненым.

На горы уже спустилась ночь, в устье реки лежали трупы серых и дроу, ветер разметал пепел пожарищ. Две туши ящеров громоздились, перекрывая реку и создавая запруду, грозящую залить всё ущелье. Придёт день, и здесь раскинется пруд со своей легендой, как алтайский Алтын-Кол[118].

Возле «Гнезда Чайки» никого не осталось. Да и с восточных гор на протяжении последних дней люди подтянулись к северу. Каждый шёл к реке либо воевать, либо нести скарб и провизию. Серых осталось человек триста, всего в два раза больше, чем тогда, при переселении семь веков назад. Кто-то не выдержал голода в горах, кто-то умер в Цепи, когда Паридиэн уходил в Мир Разных, кто-то остался лежать здесь, у ног живых.

Первым опомнился Симон фон Цвайфер, руководивший походом войска серых от замка к устью. Принялся отдавать приказы и убеждать людей в необходимости уйти, пока разрешают. На него посыпались обвинения в трусости и нежелании отстаивать своего мнения. Люди долго жили здесь и не могли просто так покинуть оазис.

Решено было сперва отправлять в безопасное место женщин и детей. Так поступало любое общество: и матриархальное, и патриархальное. Мужчины пока оставались: нужно было как минимум похоронить убитых и прикрыть исход.

Между людьми металась Алтын, выискивая Сто-двадцать-седьмого и Генриха. Мужчины из селения тоже забеспокоились о юродивом и взялись на поиски. Поскольку все, жившие здесь, сами строили тайники, не составило труда отыскать их все и открыть. Генрих обнаружился без сознания и с вывихнутым плечом. Светлые эльфы взялись за его лечение, и в скопившейся толпе нашёлся возлюбленный Алтын.

Он тихо обнял её, а она шепнула:

— Я хочу ребёнка!

— Как скажешь, моя богиня! — ответил он и поцеловал девушку.

Когда Генриха привели в чувство и рассказали, что произошло и чем закончилось, он картинно возвёл руки к небу и провозгласил:

— Слава Матери и Её ребёнку!

Чем вызвал взрыв хохота ещё возбуждённых серых. Но в толпе раздался девичий голос Алтын:

— Слава Матери и Её ребёнку!

И толпа нестройно подхватила.

Потом взвился новый крик, и второй, третий, толпа раскачивалась, и вот над ночными горами гремела фраза, славящая новую единую для серых богиню.

Генрих смотрел на дочь и не верил, что она поддержала его. А та хитро и зло улыбалась, помогая ему подняться и увлекая подальше, в тень остатков укреплений.

Девушка дышала сбивчиво, нервно, будто долго бежала.

— Её нет! — выпалила она.

— В каком смысле? — Генрих принялся оглядываться по сторонам, вспомнив про Эстелиель.

— В прямом, папочка! — язвительно и дерзко выкрикнула Алтын.

Генрих остолбенел. Не поверил. Отключился от окружающей реальности.

— Ну не стой, как пень, папочка, — она закатила глаза.

— Ты обезьяна! Я велел тебе присматривать за ней! Где она? Где её тело?!

— Попрощаться хочешь, папочка? — елейным голосом произнесла девушка. — А я не горю желанием быть телохранителем у богини!

— Где её тело, с…, отвечай! — Мужчина сгрёб Алтын за плечи, встряхнул. Зашипел от боли в плече. Глаза горели пламенем, по подбородку текла вылетевшая капля слюны.

Алтын-кёс нагло улыбалась ему в лицо.

— Зачем тебе? Набьёшь соломой, сделаешь чучело? Будешь показывать народу?! — она с ядовитой радостью орала слова ему в лицо.

— Тварь! — он отбросил её.

Девчонка сумела устоять на ногах. Расхохоталась. Ей было весело и жутко от того, что она сделала и что говорит.

— Да как ты можешь? Она тебя родила! — не в силах сказать что-то дельное, орал Генрих, пытаясь понять, где искать тело Тель. Разбираться в мотивах дочери ему хотелось меньше всего.

Мерзавка смеялась, ощущая себя сильнее:

— Переиграла! Я тебя переиграла, папочка! И не льсти себе надеждами — вы оба для меня абсолютно чужие люди! Совсем! Я тебе не дочь, и чихать я хотела на твою власть! У меня самой теперь власть! И над тобой тоже… отец…

Трясущейся рукой она полезла в сумку и достала оттуда гладкий бурый мешочек с тесёмками наверху и кляксами крови на боках.

Генрих не мог разглядеть впотьмах и не понимал, что это.

— Смотри, жрец, юродивый, смотри, — она протягивала ему кулёк, острым взглядом следя за его руками. — Теперь я богиня! Теперь мне поклоняться будешь! Ты — мне! Понял?!

Генрих во все глаза смотрел на трясущуюся ладонь Алтын, в которой она держала человеческое сердце — сердце Эстелиель, с перевязанными сосудами и с Оберегом земли внутри.

— Смотри, жрец, смотри, — ликовала девушка, — я нашла для нашей божественной песчинки новый футляр.