Кит Гринберг - 8 декабря 1980 года: День, когда погиб Джон Леннон

• Название: 8 декабря 1980 года: День, когда погиб Джон Леннон
• Автор: Кит Гринберг
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Музыка, музыканты
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-070966-3, 978-5-271-31978-5

Еще с утра ничто не предвещало беды: фотосессия для "Роллинг Стоун", интервью на радио, обед с семьей, запить в студии, удачный день для рок-звезды, вернувшейся из творческого отпуска, а вечером его убили. Смертоносные пули вылетают из ствола, но часы продолжают тикать: доктор Стивен Линн выходит из кабинета неотложной помощи и объявляет, что бывший "битл" мертв.

---

Однако по версии Пола было бы ошибкой считать его тихоней, приписав весь запас хард-рокового цинизма исключительно Леннону. О черном юморе Джона не написал только ленивый, но и Маккартни временами прохаживался на тему матери Леннона, жившей не пойми как, а так же любил шпынять Джона по мелочам. Линда Маккартни впоследствии признала, что дома муж бывал «неприятно резок».

К 1980 году горечь по поводу распада «Битлз» отступила на задний план, и Джон с Полом смогли честно признать таланты друг друга. Джон называл игру Пола на басу новаторской и недооцененной. «Во всем остальном он отъявленный эгоист, — сказал Леннон в интервью „Плейбою“. — Но по поводу собственной игры на басу он всегда скромничал». По его словам, как и Ринго, не получивший должного признания, Пол всегда был на уровне. «Как музыканты, как люди, вдохновенно издающие всякие звуки, они ничуть не хуже других».

В свою очередь Пол сравнивал Джона с Элвисом. «Я всегда преклонялся пред ним», — признался он.

С пластинкой «Double Fantasy» под мышкой Марк Дэвид Чепмен вышел из номера отеля. Потом он сравнит этот миг с проходом через громадный портал, когда прошлое навсегда остается позади.

«Я был как поезд без тормозов… — скажет он. — Ничто не могло меня остановить».

Болезненная фиксация на известном человеке приключилась с Чепменом не впервые. В интервью с Ларри Кингом он вспомнил случай, когда узнал, что Лесли Нильсен и Роберт Гуле придут на открытие художественной галереи. Он сразу бросился туда. Гуле с кем-то беседовал. Чепмен похлопал его по спине, и актер обернулся, недоумевая, почему этот парень лезет в его разговор.

Нарциссист Чепмен и думать не думал о правилах этикета. Он попросил Гуле сфотографироваться вместе, и тот уступил, даже сумел выдавить улыбку. Чепмен ощутил прилив собственной значимости. Но, как он вспоминает, на выходе из галереи его самооценка куда-то улетучилась.

Если честно, причина этого непонятна. Он был женат на прелестном создании, жена любила его, несмотря на все закидоны, депрессию и паранойю. Ревностный христианин, он не раз находил утешение у собратьев по вере, и любая из бесчисленных церквей Нью-Йорка приняла бы его в свои объятия. Прихожане наверняка избавили бы его от револьвера, который он купил полтора месяца назад за 169 долларов, и (в те дни к безопасности в аэропортах относились спустя рукава) уже четырежды протащил на борт самолета.

Речь идет о револьвере 38-го калибра «Андеркавер Спешл» производства Чартер-Армз. Полицейские берут этот короткоствол для личного пользования, потому что он чуть легче, чем табельный Смит-и-Вессон. Чтобы пуля прошила человеческое тело, она должна лететь со скоростью минимум 300 футов в секунду. Пятизарядный револьвер Чепмена перекрывает эту планку в два с половиной раза. Но главный ключ к успеху — оказаться в нужном месте в нужное время. Чепмен хотел, убив Леннона, увековечить свое имя. Если убийца промахивается, его имя забывают через пару дней, особенно в Нью-Йорке, где постоянно разыгрываются криминальные драмы.

Как раз в то утро в новстях показывали суд над Джин Харрис. Аристократка, бывшая директриса привелегированной школы для девочек «Мадейра» на краю округа Вашингтон, попала на скамью подсудимых за убийство любовника, Германа Тарновера, разработчика скарсдейлской диеты.

Днем ранее детектив Артур Сицилиано заявил суду, что обвиняемая призналась: «Я так сильно любила его, но жить с ним было невыносимо. Он не пропускал ни одной юбки, и я не выдержала».

В июле произошел другой случай. В Метрополитен-опере на выступлении Берлинского балета играла скрипачка, родившаяся на ферме в Канаде, и так любившая музыку, что поступила в музыкальную школу Джулеарда. В антракте она вышла, оставив инструмент на стуле. Когда она не вернулась, другие оркестранты сообщили охране. На следующий день ее нашли мертвой. Голое, связанное тело с кляпом во рту лежало на дне вентиляционной шахты. Прямо загадка из фильма Хичкока. Пятьдесят детективов допросили 300 исполнителей и сотрудников театра. В конце концов они арестовали Крейга Стивена Криммингса, сценического работника двадцати одного года отроду из Нью-Джерси. Согласно материалам дела, он попытался изнасиловать жертву на крыше оперы, а потом сбросил ее в шахту.

8 декабря 1980 года коллеги и друзья подозреваемого собрали 50 тысяч долларов и внесли за него залог. «Мы все ее оплакивали, — сказал Криммингс в интервью „Нью-Йорк Пост“. — Я сидел и ждал, день за днем, что вскоре окажусь на свободе и смогу доказать, что невиновен».

Когда в июне 1981 года Криммингс был осужден за убийство, никто не обратил внимания.

У людей с уст до сих пор не сходило имя Марка Дэвида Чепмена.

Глава 4 Не боюсь бояться

Одна из самых трогательных песен из «Double Fantasy» — это «Beautiful Boy», где отец со всей нежностью поет о любви к маленькому сыну. Фанаты не впервые слышали, как Джон открывает свое сердце. В «Beautiful Boy» он поведал им, ради чего живет.

«Не могу дождаться, когда ты повзрослеешь, — пел Джон о долгом пути Шона к превращению в мужчину. — Но нам обоим стоит набраться терпения».

Там же звучит голос Йоко, советующий Шону не сдерживать слезы, не прятать собственные чувства. Это не певица развлекает слушателей интересными стихами, это мать поддерживает сына, объясняет, что родители любят его без всяких условий, им не надо доказывать свою крутизну.

Сам Джон Леннон давным-давно прошел этот этап. «Я не боюсь бояться, — сказал он в интервью „Роллинг Стоун“, — хотя это всегда страшно. Но гораздо мучительнее не быть собой».

Какие бы испытания ни ждали Шона в будущем, эта песня навсегда останется с ним — подарок отца, голос, убеждающий не переживать, потому что в конце концов все наладится.

Шон будет слушать, как Джон рассказывает о бесконечной радости — держать сына за руку, когда они переходят через улицу, оберегать его не только от машин, но и от любых страхов.

Жизнь самого Джона Уинстона Леннона начиналась абсолютно иначе. Когда он 9 октября 1940 года появился на свет на втором этаже роддома на Оксфорд-стрит, его отец был в море, а на Англию сыпались немецкие бомбы.

Отец Джона, Альфред, известный как Альф или Фред, был внуком иммигрантов, переехавших в Ливерпуль из графства Даун в северной Ирландии. Вероятнее всего они происходили из клана О'Линнаинов или О'Лонаинов. По легенде отец Альфа, Джек, был певцом, колесившим по США в 1890-х. Он красился в черный цвет и исполнял негритянские песни в Кентукки. Достоверных фактов этой версии нет, но то, что в их роду увлечение музыкой передавалось из поколения в поколение — несомненно. Как и его будущая жена, Альф пел и играл на банджо.

Младенцем Альф болел рахитом, от чего стал низкорослым и был вынужден носить фиксаторы ног. Компенсируя эти недостатки, подросток с ямочкой на подбородке веселил друзей и родственников, подражая голосам и рассказывая истории. Уже будучи взрослым, он развлекал знакомых тем, что пел, как Луи Армстронг или Эл Джолсон, и травил байки, как его неграмотная мама, Поли Магвайр, якобы предсказывала будущее по игральным картам и чайным листьям.

Как и Джулия Леннон впоследствии, Поли не могла заботиться о собственном ребенке. Когда умер Джек Леннон, Поли пыталась прокормить семью, занимаясь стиркой. К сожалению, у нее было слишком много детей и слишком большие расходы. В итоге, младших, Альфа с сестренкой Эдит, отправили в близлежащий сиротский приют «Блю Коут».

Существование там было далеко не безоблачным, вдобавок Альф терпеть не мог подчиняться приказам. Так что в пятнадцать лет, в 1927, он прибился к детскому варьете и убежал с труппой. Примечательно, что работники сиротского приюта отправили за ним погоню. В конце концов его поймали в Глазго и заставили вернуться.

Когда Альф достиг совершеннолетия, он пошел в гражданский флот, где работал на круизных судах коридорным и стюардом.

Еще в пятнадцать он положил глаз на четырнадцатилетнюю Джулию Стэнли, дочь из обеспеченной семьи, уходящей корнями в Уэльс. Но возможность заговорить с ней представилась не сразу. Джулия сидела на кованой лавочке в Сефтон-парке. Ей просто некуда было деваться, когда к ней подошел Альф, в котелке и с мундштуком в руках.

— Глупый видок, — сказала Джулия.

— А у тебя очень милый, — ответил Альф, присаживаясь рядом. Джулия покачала головой.

— Отвали, — потребовала она. Альф не тронулся с места.

— Тогда хоть шляпу сними.

Альф Леннон продемонстрировал ту непосредственность, которой будет славиться его сын. Сняв котелок, он зашвырнул его в озеро.

Уже по этой сцене можно было о многом судить. Пара вырастет, но импульсивность, озорство, соперничество и инфантильность никуда не денутся.

Они будут питать страхи и творческую энергию Джона Леннона, определять его сущность до самой эры «Double Fantasy».