Дебра Оливье - О чем молчат француженки

• Название: О чем молчат француженки
• Автор: Дебра Оливье
• Жанр: Семейная психология
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-75604-9

Почему все считают француженок такими сексуальными? Почему они такие стильные? Роскошные? И такие худые?! Журналистка из Лос-Анджелеса Дебра Оливье вышла замуж за француза и прожила во Франции 10 лет. Она утверждает: француженки действительно знают о мужчинах, любви и сексе нечто такое, чего не знают остальные женщины. В своем бестселлере «О чем молчат француженки» Дебра развенчивает много мифов и раскрывает много секретов самых соблазнительных женщин мира. Какое это все имеет к вам отношение? Хм, кто знает, возможно, вы тоже… немного француженка.

---

«Любовь заключается в нюансах».

Бенжамен Констан (Benjamin Constant)

Любовь слепа, и все мы крепки задним умом. Не удивительно, что у человека столько проблем. У французов существуют свои представления и идиоматические выражения о любви. Есть одно, которое лучше всех остальных иллюстрирует французский взгляд на любовь, и оно означает нечто вроде «бесконечная палитра любовных чувств». Об этом я узнала от Сандрин, которую повстречала в парижском парке Бют-Шомон однажды осенью. Сандрин была обычной 13-летней девушкой, влюбленной в мальчика по имени Пьер.

После того как Сандрин поведала мне о многочисленных завидных качествах Пьера (он мог, оказывается, читать стихи на гаэльском), она сорвала цветок и стала один за другим срывать его лепестки. К моему удивлению, я не услышала от нее знакомое «любит – не любит». Вместо этих слов Сандрин говорила: «Он любит меня немного, сильно, страстно, как сумасшедший, совсем не любит». Я подумала, что Сандрин неглупая девочка, но позже оказалось, что эти слова не были ее личным изобретением. Именно так француженки уже давно гадают на лепестках цветов:

«Он любит меня немного,
сильно,
страстно,
как сумасшедший,
совсем не любит»[52].

Как же это нечестно! У американок не очень широкий выбор, лишь крайности: любовь или ее полное отсутствие. А вот маленькая француженка уже понимала, что в любви бывает тысяча оттенков. Мы мечтаем о кольце на пальце и звоне церковных колоколов, а француженок вполне устраивает разнообразие оттенков чувств и неопределенность. Если мы выросли с представлением о том, что мир может быть только черно-белым, то у француженок мир всегда непостижимо многообразен.

Я вспомнила дни моей юности, когда сама гадала по лепесткам и сталкивалась с грустным фактом выбора «любит – не любит», и подумала о том, как бы моя жизнь могла сложиться, если бы я могла выбирать из многообразия палитры. Пусть, дорогая читательница, метафора о лепестках послужит нам хорошим примером. Что ж, давайте двигаться дальше.

В забавном романе Стивена Кларка «Год в дерьме» (A Year in the Merde) рассказывается о Поле Весте – англичанине, который попадает в командировку во Францию. Пол прилагает массу усилий для того, чтобы переспать с француженкой, но все напрасно. Он не понимает француженок и сетует: «Я вообще не представляю, что происходит. Что им нужно – интеллектуальная прелюдия акта? Их привлекает только секс с умным и интеллигентным человеком? Или они просто ждут, когда на них набросятся?» Видимо, никто не рассказал бедному англичанину о многообразии гаммы чувств, и поэтому я сама возьму на себя обязанность ему все это объяснить.

Француженки обычно никому не показывают свои карты. Они не делятся своими сердечными тайнами с кем попало и не выкладывают за пять минут историю всей своей жизни на ТВ-передаче наподобие той, которая была у Опры Уинфри. Они не распространяются о том, кого принимают в своем «секретном саду», и даже не говорят о том, где на распродаже купили свою юбку. Француженки (и французы) – не публичные люди и считают, что личное должно оставаться личным. Их «секретные сады» растут не на ярком солнце, а в прохладной тени самых разных гамм и оттенков. Англичанин Пол мог бы задать вопрос: «Если француженки такие сексуальные и раскрепощенные, то почему же они в жизни кажутся такими холодными?» Объясняю почему: они явному предпочитают подразумеваемое, контексту – подтекст, открытости – скрытность. Получается, что они – полная противоположность нам, американцам.

Мы мечтаем о кольце на пальце и звоне церковных колоколов, а француженок вполне устраивает разнообразие оттенков чувств и неопределенность. Если мы выросли с представлением о том, что мир может быть только черно-белым, то у француженок мир всегда непостижимо многообразен.

Мы любим, чтобы все было четко и понятно, поэтому с этим вопросом нам не так уж просто разобраться. Давайте пока рассмотрим что-нибудь попроще и поконкретней, например шейные платки.

Женщины всего мира всегда с завистью смотрели на то, как француженки завязывают и носят платки. Платок – это флаг независимой элегантности, повязывать и носить который лучше француженок не умеет никто.

Женщина, проносящаяся с любовником в открытом кабриолете по дороге вдоль Средиземноморского побережья, обязательно бывает в шелковом платке, который развевается за ее спиной, словно сумасшедшая фата. На самом деле платок – это полная противоположность фате. Фата – это драгоценный династический символ клятвы быть вместе до смерти. А шейный платок говорит, что его владелица плевать хотела на такие условности.

Про платки француженок написано очень многое, включая даже статью в Wikipedia. Однако главное в платке – это не платок comme ça (фр.: сам по себе) и даже не способность француженок выглядеть сексуально без косметики, есть пирожные, фуа-гра, сыр и не толстеть. Нет, главное здесь другое.

Смысл в том, что меньше – значит больше.

Все, без сомнения, неоднократно слышали эту фразу. Но что она на самом деле означает? Давайте попробуем поменять местами слова в этой фразе. Если меньше значит больше, то получается, что мы можем добиться большего результата при меньших усилиях. Больше страсти, и меньше планирования. Больше любви и близости, и поменьше информации и слез. Больше свободы, и меньше обязательств. И, конечно, больше стиля при меньшем количестве вещей.

Чтобы лучше понять этот французский принцип, давайте рассмотрим картину режиссера Клер Денни́ под названием «Вечер пятницы» («Vendredi soir»). Вот что зритель видит на экране: мужчина застрял в машине в чудовищной парижской пробке. Молодая женщина идет по улице, садится в его машину и просит, чтобы он ее подвез (не будем задумываться о том, что в такой пробке женщина быстрее бы дошла до Мадрида, чем переехала на другой берег Сены). Практически на протяжении всего фильма мужчина и женщина молча сидят в машине. Потом они оказываются в отеле. Они занимаются любовью, потом читают друг другу хайку по-французски, едят пиццу, опять занимаются любовью и прощаются. Что произошло? После этой встречи героиня (некрасивая, но очень милая) идет по парижским улицам в неизвестное ни нам, ни ей будущее. На ее лице загадочная улыбка. Она только что оставила своего любовника в отеле и даже не знает, как его зовут. Что это за свидание? Кто он? Где он работает? Увидятся ли они снова? Это начало длительных отношений или разовая акция? Она вообще взяла у него номер мобильного телефона?

Если нашей французской героине глубоко наплевать на эти формальности, то зрителю нет. Мы не любим открытых развязок и непонятных ситуаций. Нам не нравится, когда мы ничего не понимаем. Мы не приемлем единичные любовные встречи с кем угодно, за исключением Джорджа Клуни (при желании можно вписать имя другого любимого актера). Мы готовы принять все разнообразие оттенков любви только в случае, если понимаем, к чему все это ведет. Англосаксы не любят неопределенности, они любят то, что вырублено в камне. Нам важно иметь четкие цели и достигать определенного результата. Кто этот мужчина – любовник или будущий муж? Он меня любит или нет?

Для француженок больше – значит меньше. Больше страсти, и меньше планирования. Больше любви и близости, и поменьше информации и слез. Больше свободы, и меньше обязательств. И, конечно, больше стиля при меньшем количестве вещей.

У нас нет ответов на эти вопросы. Мы полагаемся на здравый смысл и накопленный опыт поколений, которые жестоко в корне искореняют все возможности неожиданных и случайных связей и полностью списывают со счетов все ситуации, которые не приведут к браку, а способны лишь удовлетворить нашу чувственность. Возможность неожиданных встреч, многозначных по своей природе, исчезает. Мы остаемся в своих одиноких садах, и единственным руководством по внебрачным отношениям со взаимным согласием обоих партнеров является черствое, как засохшая корка хлеба, определение апелляционного суда Сан-Франциско. Вот оно: «Встречающиеся люди или находящиеся в отношениях индивиды по обоюдному согласию имеют любовную связь, проявляют растущий интерес друг к другу, ожидают, что их взаимный интерес по отношению друг к другу будет расти, а также эта связь уже выдержала проверку временем определенной продолжительности, а частота общения и встреч дает возможность утверждать, что отношения людей не являются случайными».

В отличие от француженок, мы терпеть не можем неопределенности. Нам важно иметь четкие цели и достигать определенного результата. Кто этот мужчина – любовник или будущий муж? Он меня любит или нет? Как будут развиваться наши отношения? Нам нужны ответы на эти вопросы!