Николай Японский - Дневники св. Николая Японского. Том ΙV

• Название: Дневники св. Николая Японского. Том ΙV
• Автор: Николай Японский
• Издательство: Гиперион
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2004
• ISBN: 5-89332-090-5 ISBN 5-89332-094-8 (IVт.)

Издание настоящей книги осуществлено при поддержке Фонда Ниппон.

Publication of this book was supported by Grant–in–Aid from the Nippon Foundation

Под редакцией Кэнноскэ Накамура

Дневники святого Николая Японского: в 5 т. / Сост. К. Накамура. Т. 4. — СПб.: Гиперион, 2004. — 976 с.

Настоящее пятитомное издание представляет собой первую полную публикацию огромного дневника, который на протяжении всей своей жизни вел основатель русской Православной миссии в Японии архиепископ Николай Японский (1836–1912).

Четвертый том дневников охватывает период с 1899 по 1904 гг.

© К. Накамура, сост. текста, коммент., вступ. ст., 2004

---

9/22 октября 1900. Понедельник.

Еще один академист оказался мерзавцем, изменником своего обещания всегда служить Церкви, на каком основании и послан был в Россию для академического образования: Емильян Хигуци прислал чрез инспектора Семинарии Сенума уже не прошение, как иные делали, а прямо «отказ от службы» (дзихёо) по «семейным, мол, обстоятельствам». То есть дали в какой–то школе нажиться, больше 35 ен, получаемых от Миссии, он и ушел, забыв совесть и свои обязательства. Отец его рассказывал мне, что Емильян, будучи маленьким, заболел до того, что стал совсем безнадежным — доктора отказались от него; тогда отец дал обет: «Если сын выздоровеет, посвятить его на служение Церкви». Сын выздоровел и был всегда и доселе совершенно здоров. Но вот он как держит обет отца! Поманили несколькими енами, и — прощай Церковь! Еще пишет в своем «дзихёо» «не называть его Иудой, как стало обычаем именовать оставляющих (из–за денег) церковную службу». Но каким же похвальным именем назвать его поступок?.. Часа два одолевало меня сквернейшее расположение духа. Но плевать на всех мерзавцев! Дело церковное, даст Бог, и без них будет идти. Двери же русских Духовных Академий для японцев пусть будут закрыты, за исключением разве очень особенных случаев.

Христианин в Кициока (Симооса), Михаил Мороока, жалуется письмом, что Моисей Хираяма, назначенный туда катихизатором, и глаз не кажет к ним, а есть желающие слушать учение. Еще бы! Для Моисея–то не в пример лучше получать церковные денежки и жить себе дома, ничего не делая для Церкви. И вот такие служители Церкви! От утешения к утешению!

10/23 октября 1900. Вторник.

О. Тит Комацу жалуется на Петра Мисима, катихизатора в Оота (Мито), не знает, что делать с ним, и просит как–нибудь убрать его. Одновременно с ним христиане из Оота пишут, что «Церковь из–за Мисима совсем разрушается; к богослужению приходит только одна старуха, больше никто знать Мисима не хочет, а он проповедию нисколько не занимается; пустился в какие–то дела со своим приятелем язычником; по поводу сих дел завелись у него дела в суде, куда постоянно ходит», — Так как на бывшем Соборе сказано было послать Мисима на проповедь в Каназава, в удобное для Оота время, то ныне к Мисима пишется от меня, чтобы шел в Каназава. Если заупрямится, то самый законный предлог будет без всяких дрязг уволить его от службы; если пойдет, Оота освободится от него; а в Каназава он, быть может, нечто и сделает — на первое время он везде бывает хорош.

Вчера приходил издатель японского адрес–календаря спросить, можно ли оттиснуть вид Собора на остающемся у него свободным одном угле на задней стороне обложной папки. Сказал я «нельзя». — Место совсем неподходящее для священного изображения.

Сегодня издатель географических сведений приходил за сведениями о нашей Японской Церкви. Я велел дать ему книжку соборных протоколов нынешнего года; пусть оттуда заимствует что нужно.

Тоска! Занимаюсь непокладно все дни в библиотеке разбором и приведением в порядок для сдачи в переплет множества периодических изданий, отданных в Миссию баронессой Розен при отъезде в июне; но работа наполовину механическая, не мешающая лезть в голову грустным думам о Миссии и Японской Церкви.

Накай же все еще возится с своею поверкою иероглифов и грамматических экивоков в нашем переводе Нового Завета. Просил срока на две недели, то есть до завтрашнего дня, а вчера отпросил еще на три дня, говорит — «не успел». Пусть! Тоже нужно.

11/24 октября 1900. Среда.

Был в городе с визитами; между прочим, у английского епископа Awdry, больше для того, чтобы сказать, что в субботу мне неудобно, согласно его приглашению, быть у него to meet the Bishop of NovaScotia, ныне визитирующего Японию. Епископа не застал, он со своим гостем уехал посетить и показать ему миссийские станы в стране, содержимые канадскою ветвию Епископальной Церкви. Супруга епископа, Mrs. Awdry, приняла, по обычаю, очень радушно и рассказала о их с мужем поездке нынешним летом на епископальный митинг в Сидней. Двадцать австралийских и полинезийских епископов собралось; целую неделю происходили собрания; народу всегда сходилось до двух, а вечером до трех тысяч; говорились самые одушевленные речи и проповеди. Двадцать епископов поставили двадцать первого; все не могли руки возложить — большинство только стояли вокруг и пели. На сем богослужении прибывшие епископы — каждый — возложил на престол кошелек с пожертвованиями своей паствы на дело Миссии, и оказалось 8600 фунтов стерлингов.

Епископша показала фотографическую группу двадцати одного епискона. Что за лица — почтенные, строгие, одушевленные своим служением!

И это в захолустной Церкви, в Австралии, столько епископов, не говоря уже о других членах клира! Весь свет обнимает Епископальная Церковь. Какая это громадная сила! И как бы хотелось, чтобы поскорее исправила она свои недочеты и повреждения и сделалась безраздельною Христовой Церковью. Но как может больной вылечиться сам, особенно тот больной, который почти не сознает своей болезни? Кто ему поставит диагноз? Кто разъяснит, что он болен? Православная Церковь должна то сделать для Английской Епископальной. Но врач готов ли к сему? Что мы и где мы? Нигде, кроме России, и там сто Епископов на всю Православную Церковь! Винить ли за это нас? Наша история виною сему. Не пришло еще время наше; не развились еще мы. Будет и наша очередь громко говорить миру слово истинного Христова Евангелия…

12/25 октября 1900. Четверг.

Моисей Минато, катихизатор Курильских христиан на Сикотане, описывает доброе христианское усердие их; неопустительно бывают при богослужениях и ведут себя, как подобает добрым христианам. Всех их теперь, с детьми, шестьдесят один человек. Пишет, что старшина их, Яков Сторожев, скоро прибудет вместе с начальником острова в Токио, просит принять его.

Матфей Юкава, катихизатор в Накацу, извещает, что бывший католический катихизатор Иоанн Окада продолжает изучать православное учение; сделается ли православным — еще сказать нельзя; ныне он на шесть частей православный, на четыре еще католик. Рассказывает Окада, что, когда жил в Токио, несколько раз был в нашем Соборе и молился, чтобы Япония сделалась католическою, а вот теперь сам отказывается от католичества. «Не Промысл ли Божий это о нем?» — недоумевает Окада сам о себе.

Исак Масуда, причетник и учитель церковного пения в Оосака, просит взять его оттуда; его делают козлом отпущения: на него сваливают причину всех ссор и дрязг в Церкви. Отвечено: пусть служит, не обращая внимания на дрязги; вместо него послать туда некого.

13/26 октября 1900. Пятница.

О. Симеон Мии прислал шесть смет от шести подрядчиков на постройку храма и перестройку японских зданий. Самая дешевая от подрядчика (наиболее хвалимого в Кёото) Оониси: 9.499 ен; другие четыре выше 11.000, шестая выше 14.000. Архитектор и о. Мии хотят поручить Оониси; я послал свое согласие на это. Смета Оониси значительно дешевле даже предварительных соображений архитектора. Дай Бог, чтобы все обошлось благополучно!

О. Петр Ямагаки из Хакодате пишет, что исполнит мое распоряжение — перейдет в Мориока. Но пишет, что долги у него есть, — просит для покрытия их подарить ему находящиеся у него школьные деньги: 49 ен 55 сен. Ответил я, что исполню его просьбу, но с условием, чтобы вперед никогда не заводил долгов; просит он еще оставить его мать и младшего брата, служащего учителем гимнастики в одной из хакодатских школ, жить в ныне занимаемом ими домике на миссийском месте; отвечено: пусть живут — Из 90 ен кладбищенских денег, бывших у него на руках, 45 ен 61 сен, пишет он, употреблены на ремонты кладбища, по совету с хакодатским русским консулом. Об остальных 44 ен 39 сен спрашивает: куда их? Я ответил: пусть пришлет мне или же передаст там русскому консулу, а мне пришлет его расписку.

В Токио теперь происходит митинг протестантских миссионеров; до пятисот их собралось для того — японских хозяев и китайских гостей (которых теперь, по случаю гонения в Китае, наплыв здесь). Многие приходят осматривать нашу Миссию и Собор. Но какое же невежество у них насчет православия! Например, сегодня, когда перед сумерками я гулял на площадке пред Собором, один молодой английский миссионер подходит и просит показать внутренность Собора, который в то время уже был заперт. Отворяю и подвожу к иконостасу, который издали и рассмотреть уже нельзя было. Спрашивает, вплетая русское слово:

— Is that your Bog?

— Бог наш Творец Неба и Земли и Искупитель человеков, а это только святые иконы, — отвечаю.

Смотрит и улыбается, как будто не веря.

— Смотрите, — продолжаю, — вот Спаситель учащий, вот Он на руках Матери, вот благословляющий детей, а вот на Царских вратах Благовещение, Евангелисты… Словом, это — Евангелие, изображенное красками и понятное для глаза, точно так же, как читаемое понятно для уха…