Владимир Кузнецов - Лед

• Название: Лед
• Автор: Владимир Кузнецов
• Жанр: Фэнтези

Герой повествования — вратарь профессиональной хоккейной команды. Как и любому профи-спортсмену, ему важны победы, очки и чемпионаты. Но только вот сам он не совсем обычный человек. И мир вокруг него отличается от того, к какому мы привыкли. Ядерная зима, пробудившиеся духи, теократическое государство вуду-колдунов… Есть над чем задуматься.

---

Словно в тумане Руа слушает приветственную речь комиссара Лиги. Он не улавливает ни ее смысла, ни даже ритмики. Нилан пинает его, когда речь оканчивается. Под рев органа он касается сверкающей поверхности Кубка, чувствуя, как молниями проходит сквозь него энергия этого артефакта. Она, словно волна, омывает его, сминая последние преграды, самые тяжелые плотины, которые устояли под напором событий и времени…

И то, что ощущает Руа — это радость. Невероятная, искренняя и глубокая радость победителя. Он поднимает кубок над головой, не в силах сдержать рвущийся из самой глубины его естества крик…

Пройдя круг, он передает кубок Гейни. Капитан принимает его с улыбкой, отправляясь на свой победный круг. Руа же, почувствовав, что эйфория понемногу отступает, с удивлением смотрит на свои руки. Он чувствует боль, словно на правую пролилось что-то едкое.

В углублении ладони он с удивлением видит сверкающую подвижную каплю, похожую на ртуть, но блестящую ярко как жидкое серебро или платина… Прежде чем он успевает сделать что-нибудь, странная жидкость впитывается в ладонь, не оставив и следа.

Руа поднимает голову, оглядывая арену, словно впервые видит ее. Только теперь он понимает, что мир вокруг него стал объемным, ярким, живым. Впервые за все это по-настоящему живым — не мутной фотокарточкой, с искаженными цветами и поплывшими линиями. Победа дала Руа больше, чем он ожидал — отныне он уже не Полчеловека.

Он стал Целым.

* * *

Май, 26-е,19:00

В ответ на тихий звон дверного колокольчика ворон негромко и протяжно каркает. Патрик входит в полутемный зал, пропитанный запахом жареного кофе и табачного дыма. Уличная сырость не проникает сюда — воздух в зале теплый и неподвижный, его не тревожит даже малейший сквозняк.

За стойкой пусто — бармен, возможно, ушел во внутреннее помещение. Посетитель всего один — точнее посетительница. Она сидит за дальним столиком, скрытым в густой тени. Уголек сигареты плавно движется в кофейных сумерках, оставляя за собой тонкую шелковую нить дыма. Патрик останавливается, присматриваясь. Да, это она.

— Добрый вечер, — произносит он, подходя к столику. Сесилия затягивается, разгоревшийся кончик сигареты на мгновение освещает ее лицо, окрасив кожу оранжевым. Черный узор татуировки на щеке выделяется особенно контрастно. Патрик садится напротив.

— Ты ждешь Стоуна или меня? — вопрос он задал после долгого обдумывания. Женщина слегка улыбнулась.

— Тебя.

Патрик ожидал продолжения, но Сесилия не спешила. Снова затянувшись, она положила сигарету на край массивной эбеновой пепельницы и взяла кончиками пальцев маленькую чашку, стоявшую перед ней. Кофе в чашке едва заметно парил и распространял мягкий, с горчинкой аромат.

— Как твоя нога? — спросил он просто, чтобы не молчать. Сессилия улыбнулась:

— Уже лучше. Ты удачно выстрелил — кость не задело.

— Что теперь? — не выдержал Руа. — Попытаешься забрать у меня перстень?

Женщина медленно покачала головой:

— Глупо и бесполезно. Мир устанавливает правила игры. Все мы подчиняемся этим правилам. Владеть перстнем может только тот, кто заслужил это право. В данном случае — это ты. В любых других руках перстень станет просто обработанным кусочком металла. Так что теперь право выбора за тобой — ты сам решаешь, как распорядиться своим призом. Наверняка, Таэбо уже имел с тобой беседу. Костер, туман, карты… У него слабость к такой дешевой театральности.

— Имел. Не могу сказать, что он меня убедил.

— А что ты сам думаешь по этому поводу?

Руа задумчиво разглядывал белеющий в темноте фарфор чашки.

— Думаю, что здесь какой-то подвох. Хаос поглощает мир, грозя превратить его в ничто. И остановить его можно только стабилизировав состояние целой, мать его, вселенной посредством некой квинтэссенции, первичной энергии творения, которая в объеме нескольких грамм способно оказать глобальное влияние на все процессы. То есть, явление, которое Козмо называет «Хаос» выступает неким деструктивным или даже деконструктивным процессом. Это не ново и не удивительно. По логике подобный процесс должен длиться миллионы лет — ну, по крайней мере на Земле так было. Меловое вымирание, Пермско-Триасовое вымирание… верить, что они произошли в считанные минуты от какого-то массового извержения или падения одного-единственного метеорита — нет, это не про меня. Хочется верить, что и здесь будет что-то подобное. И приведет оно не к концу света, а лишь к его изменению — пусть и глобальному.

Сесилия кивает:

— Почти так. Детали могут различаться от мира к миру, но логика верная. За исключением внешнего фактора. Хаос не является деконструктивной силой. Это, насколько я смогла понять, глобальная энтропия, изменение через разрушение. В этом случае Порядок, который защищает Таэбо, это стазис. Бесконечное состояние покоя, препятствующее всякому глобальному изменению. Мир, в котором мы с тобой оказались, сейчас находится в состоянии активной борьбы этих двух начал. Как думаешь, что есть что здесь?

— Это игра в угадайку? — хмыкнул Патрик. — В таком случае, я бы не отказался от кофе.

— Машина за стойкой, — сделала небрежный жест Сесилия. — Помоги себе сам.

Патрик не стал возиться с дверью, просто перескочив через полированную доску. Эспрессо-машина встретила его мутно блестящими тумблерами. Было забавно вспоминать, как ей пользоваться — это были воспоминания из другого мира, другой жизни. Они все еще воспринимались как некий «внешний накопитель», что-то не связанное с Патриком напрямую. Ворон в клетке смерил его презрительным взглядом, сообщив, что Патрик идиот, и ему надо лечиться.

Сесилия подошла к стойке, усевшись на один из барных стульев.

— Ну так? — спросила она, доставая еще одну сигарету. Патрик пожал плечами. Первое, что бросалось в глаза — это вся эта кутерьма с духами, колдунами и прочим мракобесием. Выглядело все это очень хаотично и очень энтропийно. Плюс ядерные войны. С другой стороны, такой вывод строился прежде всего на различиях с привычным ему миром. Этот мир был очень схож с Землей, просто в какой-то момент «сбившейся с пути», но был ли тому виной пресловутый Хаос? И была ли Земля такой уж стазисной и неподвижной? Иногда не мешало взглянуть на ситуацию под другим углом. Редко удавалось, правда.

— Две американо-советские — это энтропия. Но пробуждение, великий голод и вуду… Нет, не думаю. Если все оставить как есть, такое теократическое общество может существовать столетиями. Особенно, если слухи о Круге Старейшин худду не врут. Бессмертное правительство, идущее одним и тем же курсом, вечные духи, Пустоши, отторгающие человека и препятствующие (как минимум сильно замедляющие) экспансию — такое общество может оставаться неизменным очень долго. А даже если изменения и будут происходить — они не будут глобальными. В то же время, Советский Союз… Если Джастифай не врал…

— Не врал, — прикурив сигарету от тонкой, длинной спички, процедила Сесилия. — Новый СССР — центр энтропии этого мира. И он будет именно тем, что уничтожит Слеза Создателя, если отдать ее Таэбо. Не уничтожит, но изменит законы мира так, что их путь станет тупиковым.

— А Технократический Союз?

— Пятая колонна. В предстоящей войне ему отведена важная роль. Один из факторов поражения западных сил.

Патрик задумался, глядя как пляшет пар над его чашкой. Ворон попытался расправить крылья, но клетка не дала. Недовольное «Merde!» выразило его отношение к занимаемой жилплощади.

— Будет новая война, — констатировал Руа. Сесилия кивнула:

— Еще уже, чем первые две.

— И кто победит? — глупый вопрос. Кто бы ни победил, для обычного человека война будет означать лишения, трудности и скорее всего — смерть. Сесилия затягивается, выпускает тонкую дымную струю.

— Понятия не имею. Скорее всего — никто. В том смысле, что результатом войны будет новый путь развития и новый мир.

— Разве это не означает, что Козмо прав? — с сомнением произнес Патрик. — Даже если мир не будет уничтожен, он предотвратит новую войну — пусть и заменив развитие на стазис.

— Стазис всегда равнозначен стагнации, — качает головой Сесилия. — Мера Таэбо только отсрочит неизбежное. А неизбежное — это не победа энтропии, нет. Мы, наконец, подошли к внешнему фактору.

— Внешнему фактору?

— Мы живем в мультивселенной. Только так объясняется возможность нашего с тобой путешествия между мирами. И эта мультивселенная — своего рода единый организм. И, как и в любом организме, в нем существует своя «иммунная система».

— Это мы с тобой, под чутким руководством таких как Козмо и Деймион?

— Нет. Существуют что-то вроде макрофагов Веера Миров, который Таэбо и Каинде называют Хранителями. Не спрашивай меня о том кто или что они — я не знаю. Не уверена даже, что это разумные существа с индивидуальным сознанием. Реакция их на энтропию проста и понятна — каждый мир, который подвергается ее воздействию выше некоего «критического уровня» изолируется и отделяется от Веера. Что впоследствии приводит к его «схлопыванию». Судьба, которую Таэбо пророчит этому миру под воздействием Хаоса, есть результат работы этих макрофагов. А временная мера, им пропагандируемая, лишь отсрочит этот процесс, причем в итоге он пройдет много быстрее и жестче.