Роберт Силверберг - Волшебники Маджипура

• Название: Волшебники Маджипура
• Автор: Роберт Силверберг
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Понтифексом! - фыркнул Престимион. - Дайте мне хоть немного побыть короналем, если, конечно, удастся. Позвольте напомнить, что потребуется устранить одно небольшое препятствие, прежде чем вы отправите меня занимать следующий трон!

- О да, Престимион, вы правы, всему свое время, - отозвался Септах Мелайн. - Сначала корональ, а только потом понтифекс! - И все громко рассмеялись. Но причиной смеха послужило скорее облегчение от того, что они выбрались из Лабиринта, нежели какое-то иное чувство. Едва ли у них сейчас имелись иные основания для радости. В душах царила пустота, а грядущее было скрыто темной пеленой неуверенности. Да, незадолго до того, как они покинули Лабиринт, Корсибар сделал неожиданное заявление - он сообщил о том, что, как только вернется в Замок, предложит Престимиону место в новом правительстве. Но кто мог сказать, насколько искренним было это обещание и во что оно выльется, как только зыбкость переходного периода сменится упрочением новой власти?

Они вышли в самые северные из семи ворот Лабиринта, известные как врата Вод, неподалеку от которых протекала река Глэйдж, спускавшаяся с отдаленных предгорий Замковой горы. Обычно северным путем из Лабиринта в Замок добирались на речном судне по нижнему течению Глэйдж до озера Рогуаз и далее от противоположной стороны Рогуаза по верхнему течению Глэйдж до того места, где из-за резкого повышения уровня местности река теряла судоходность. Там следовало пересаживаться в парящие экипажи и переправляться через круто поднимающиеся вверх предгорья к городам, расположенным высоко на склонах великой Горы.

Глэйдж была быстрой и полноводной рекой, но в той своей части, которая соединяла озеро Рогуаз с расположенным к югу от него Лабиринтом, она представляла собой скорее не реку, а ничем не примечательный и абсолютно безопасный канал. Русло давным-давно, еще в незапамятные времена лорда Баласа и понтифекса Крифона, было спрямлено, а берега забраны высокими валами, реку зарегулировали плотинами и шлюзами, благодаря которым течение стало плавным и можно было не опасаться, что неожиданные зимние наводнения преодолеют дамбы, защищавшие Лабиринт. Поэтому первая часть их поездки оказалась очень спокойной; сонное, лишенное всяких приключений плавание на нанятом судне, в то время как по обе стороны широко простиралась абсолютно плоская, возделанная под сельскохозяйственные угодья равнина - долина в нижнем течении Глэйдж.

Лето было в разгаре, и золотисто-зеленое солнце Маджипура поднималось в зенит, сверкающими лучами озаряя всю землю. Пребывая в подземелье, они уже почти забыли о смене времен года. Они спустились в Лабиринт поздней весной в умеренном климате внутренней части центрального Алханроэля это было время цветения. Ну а сейчас на долину обрушилась жара середины лета. Далеко на западе солнце безжалостным пламенным глазом взирало на лежавшие в сухой бесплодной пустыне руины Велализиера, выстроенной в древнейшие времена из камня столицы метаморфов, а на юге, на сыром и жарком Аруачозианском побережье, где воды Глэйдж наконец встречались с морем, воздух был густым от влажности, почти ощутимой на ощупь.

Ну а здесь дни были солнечными и теплыми, но климат был далек от крайностей. Людям, которые столько времени провели, как в тюрьме, в безрадостных искусственных глубинах Лабиринта, доставляло неизъяснимое наслаждение чувствовать прикосновение солнечного света к щекам, вдыхать пришедший с южным бризом сладкий воздух, пропитанный ароматами бесчисленных цветов далеких прибрежных джунглей. Или, лежа неподвижно, обозревать огромный прозрачный купол неба и в восхищении наблюдать за парящими иераксами, огромными свободолюбивыми птицами, достигающими в полете высочайших слоев атмосферы. Размах их крыльев был вдвое больше роста высокого мужчины. Время от времени птицы поворачивались так, что в свете солнца можно было различить нежно-розовую окраску нижней стороны их тел.

Путешественники постоянно смотрели на север, стремясь увидеть на горизонте очертания Замковой горы. Но это было пока что лишь мечтой. Замковая гора вздымалась в небо на тридцать миль, пронзала атмосферу и соприкасалась с иной империей - с космосом - но, даже несмотря на колоссальную величину, разглядеть ее с такого расстояния было невозможно.

- Ну как, вы ее разглядели? - то и дело спрашивал Гиялорис (он был не так хорошо образован, как другие его спутники, и слабо представлял себе устройство мира).

А Септах Мелайн, которого мало что могло надолго вывести из игривого настроения, отвечал ему:

- Мне кажется, это может быть вон то темно-серое пятно справа.

- Это облако, Септах Мелайн, - тут же откликался Свор, - всего лишь облако! Вы же сами прекрасно это знаете.

- Но если Гора такая высокая, - недоумевал Гиялорис, - почему же ее не видно из любого места на Маджипуре?

- Гиялорис, мир выглядит вот так, - вмешался в разговор Престимион, пальцами обеих рук сложив в воздухе сферу- А это, - он развел руки в стороны, - та часть мира, которую вы в состоянии увидеть. Говорят, что этот мир больше всех остальных, на которых обитают люди. Говорят также, что окружность Маджипура в десять раз больше, чем окружность Старой Земли, с которой много сотен веков тому назад прибыли наши предки.

- А я слышал, что даже еще больше. Мне говорили, что в двенадцать или четырнадцать раз больше Земли, - вставил Свор.

- В десять раз, в двенадцать или в четырнадцать - это не имеет практически никакого значения, - сказал Престимион. - Как бы то ни было, это огромный мир, Гиялорис, и когда мы передвигаемся по нему, он изгибается вот так - он снова сложил пальцами сферу, - и мы не в состоянии видеть вещи, находящиеся на большом расстоянии от нас, потому что кривизна очень велика, и все, что удалено, прячется за нею. Даже Гора.

- Я не вижу никакой кривизны, - надулся Гиялорис. - Смотрите сами: мы плывем по Глэйдж, и все вокруг нас плоское, как доска. И всю дорогу мы не ехали ни по каким кривым, так же как и кто-либо из тех, кого я видел по пути.

- Но вы согласны, что вершина Замковой горы поднимается выше, чем мы сейчас? - спросил Септах Мелайн.

- Зачем спрашивать. Вы же сами знаете, что вершина Замковой горы выше вообще всего на свете.

- Конечно, - согласился Септах Мелайн, - но в таком случае ясно, что мир должен изгибаться от того места, где мы находимся, к Замковой горе, потому что Гора высока, а мы малы. Кстати, именно поэтому река течет только в одном направлении: вниз, с Горы к Лабиринту и дальше, к Аруачозии, и никогда от Аруачозии в сторону Горы; ведь вода не может течь на подъем. Но изгиб очень плавный, так как мир чрезвычайно велик, и дуга должна идти так, так и так, - он провел рукой в воздухе, - очень постепенно. Поэтому земля, сколько видит глаз, кажется нам плоской, хотя на самом деле она всегда слегка изгибается. На протяжении многих и многих миль, изгиб увеличивается. Поэтому мы не можем разглядеть Гору на таком большом расстоянии; она находится за много тысяч миль от нас и скрыта за выпученным животом земли. Я правильно объясняю, Престимион?

- Очень изящно и точно, - отозвался тот, - точно так же, как делаете все остальное.

- И когда же мы, в таком случае, увидим Замковую гору? - сварливым тоном спросил Гиялорис, с мрачным видом выслушав все объяснение.

- Когда продвинемся по дуге ближе к дому; наверняка за Пендивэйном, возможно, даже за Макропросопосом, а то и в Митрипонде.

- До этих городов еще очень далеко, - утвердительно заметил Гиялорис.

- Да.

- Тогда скажите мне, Престимион, если нет никакой надежды увидеть Гору до Макропросопоса, который лежит далеко вверх по реке, то почему вы сегодня утром смотрели на север, как раз на то темное пятно, которое Свор назвал простым облаком?

Ответом ему послужил смех.

- Я тоже, как и вы, если не сильнее, горю нетерпением скорее снова увидеть Гору, - улыбнулся Престимион. - Поэтому, Гиялорис, я смотрю в ее сторону, хотя и знаю, что увидеть ее пока невозможно.

- Тогда да поможет нам Божество увидеть ее поскорее, - сказал Гиялорис.

* * *

Хотя по берегам нижнего течения Глэйдж раскинулось немало поселений и даже несколько довольно крупных городов, Престимион приказал шкиперу своего судна нигде не останавливаться. Конечно, было соблазнительно сойти на берег и выяснять, как обитатели этих мест восприняли противозаконное присвоение Корсибаром короны, но Престимион предпочел ознакомиться с настроениями тех, кто живет выше по течению. Он понятия не имел о том, насколько еще Корсибар решит задержаться в Лабиринте, после того как Пранкипин упокоился в земле, а Конфалюм принял на себя обязанности понтифекса и хотел избежать риска встречи с узурпатором и его свитой по пути на север.

Чем быстрее они минуют долину Глэйдж, тем лучше; новый корональ, скорее всего, будет останавливаться то здесь, то там, чтобы принять присягу, а это давало Престимиону возможность вернуться на Гору раньше его, если, конечно, они поторопятся. Пожалуй, только в этом случае можно было ожидать теплого приема от противников узурпации власти.