А Парамонова - Пробуждение: магическая печать (СИ)

• Название: Пробуждение: магическая печать (СИ)
• Автор: А Парамонова
• Жанр: Прочие приключения

Умная и талантливая Эмма Керн, отягощенная своим прошлым, получает шанс на счастливое будущее в качестве вольной слушательницы элитной загородной академии. Но жизнь с нуля не дается даром. Став свидетельницей убийства, Эмма узнает о страшной опасности грозящей восьми студентам. Среди них дорогие ей люди, и Эмма вынуждена начать не легкое расследование, чтобы определить злоумышленников под масками доброжелателей, и помочь обреченным на смерть избежать кровавого ритуала охотников за таинственным сокровищем кельтской цивилизации

---

Погруженная в свои воспоминания, девушка не заметила, что Макс молча наблюдает за ней.

— Прости, задумалась.

— О чем?

— Да так, былое, — отмахнулась она.

— Расскажешь? — спросил Макс, и под его пытливым взглядом она сдалась.

Пару мгновений он размышлял, а потом, поднял её с земли, и мягко сжав плечи сильными руками, сказал:

— Не стоит злиться на них, Эмма! То, что ушло — оно ушло, просто отпусти. Значит, так надо.

— Уже отпустила, — сказала она, и тут же вздрогнула.

— Врешь, — тихо сказал Макс.

В его голосе было сожаление.

— Я чувствую.

— Вру, — призналась Эмма, и почему-то стало неловко.

— А еще ты боишься.

Эмма смотрела на него не отрываясь.

— Ты боишься, что никому больше не сможешь доверять, верно?

Макс улыбнулся ей и потрепал за щеку. Этот жест, такой простой, был наполнен заботой и нежностью. Макс был искренен, и Эмма вздохнула и про себя согласилась с ним.

— Но ты не побоялась рассказать обо всем мне, — продолжал он.

И это было так странно. Эмма вдруг осознала, что уже второй раз она доверилась человеку, которого знала всего сутки, и с ним было так легко и просто, словно они дружили с самого детства.

— Странно, — произнесла она вслух.

— Вовсе нет, — возразил Макс. — Просто ты чувствуешь, что мне нечего скрывать, и ты знаешь — я настроен доброжелательно. Это интуиция! Мне самому кажется, что я знал тебя задолго до вашего переезда. Возможно, ты мне даже снилась.

Эмма недоверчиво сощурила глаза и он улыбнулся.

— Думаю, мы сможем подружиться!

— Доброжелательно настроен, говоришь? — усмехнулась Эмма. — Ну, так проводи меня домой. Эту будет весьма доброжелательно с твоей стороны!

Они расстались у окошка. Забравшись тем же путем, что и ушла, Эмма опустила задвижку, задернула шторы и еще долго лежала в кровати, перед тем как пришел сон.

«Теперь у тебя есть друг, — прошептало растворяющееся сознание, поцеловав её в самое сердце».

Гл. 2. «Надежда»

Когда все дороги заходят в тупик, когда разрушены все иллюзии, когда ни один луч не блеснет на горизонте, тогда в глубине души каждого человека остается проблеск надежды.

Делия Стейнберг Гусман

XXI век…

«В который раз перечитываю дневник АСФ, снова делаю пометки, вычеркивая, добавляя, и каждый раз мне кажется, что я у цели. Каждый раз я уверен, что истина вот-вот откроется мне, но каждый раз зацепка оказывается ложной, а мои предположения растворяются вместе с верой…

Где же он?

Такое чувство, что судьба смеется надо мной! Я нашел и привел сюда семь ключей.

Семь! Никому еще не доводилось собрать столько! Не хватает лишь одного… Но время есть, нельзя терять надежду.

Эта ищейка начинает меня раздражать. Догадывается ли он?

Мне следует быть осторожным».

(…)

Пятничное утро принесло много суеты в маленький дом под крышей из красной черепицы. Волнующаяся в свой первый рабочий день мама, счастливая Кари, поймавшая ежика у двери и, ожидающая аудиенции у помощника ректора по учебной части, Эмма. Крестный должен был прийти с минуты на минуту, и когда в дверь постучали, Эмма вскочила с шоколадного, в тон её волос, мягкого дивана и в один миг очутилась на выходе.

Сэм улыбался, он был спокоен, доволен и счастлив: все дорогие ему люди были рядом.

Иногда, когда они говорили об отце, в его взгляде читалась тихая грусть. Лишь однажды за все сознательные годы своей жизни она видела его слезы — тогда, на кладбище. Только раз, и все. И она поняла, что даже сильные мужчины с твердой волей нуждаются в утешении. Тогда, среди толпы, по большему счету чужих им людей, она подошла и просто обняла его. И они стояли так очень долго и оба плакали, молча.

— Эмма, Эм?

Девушка очнулась от воспоминаний и подняла глаза. Она увидела несколько маленьких бумажных пакетиков, которые Сэм тряс перед её носом.

— Очнись, соня! — сказал он, подхватывая на руки подбежавшую Кари. — Знаешь, что это?

Он протянул пакетики — шесть штук — внутри что-то перекатывалось. Догадка не заставила себя долго ждать.

— Семена, — сказала она почти уверенно.

— Не просто семена, — поправил крестный, — это розы, твои любимые! Думаю, ты можешь посадить их у себя за окном.

Еще одна особенность их отношений: крестный знал о ней все, даже мама не знала столько. Они часто говорили по душам, делились переживаниями, обсуждали различные темы: от домашних до политических. С ним было интересно, и самое главное — она доверяла ему, не боялась непонимания. Вот и сейчас — он знал, что может успокоить её волнение перед предстоящей встречей, придать уверенность и поднять настроение.

— Спасибо, Сэм, — поблагодарила девушка и направилась в свою комнату, чтобы убрать драгоценный подарок.

Занятия садоводством не требовало немедленного исполнения, хотя ей и хотелось бросить все и с головой окунуться в свое хобби. Но не успела она сделать пару шагов, как её окликнули:

— Ах да, совсем забыл…

Эмма обернулась и увидела, как крестный достает из кармана рубашки седьмой пакетик. Еще секунда и она поймала его, взгляд скользнул по картинке с названием.

— Обожемой! — громкий визг огласил небольшую комнату, и в следующий миг девушка уже висела на шее задыхающегося мужчины.

«Black Baccara» — черная роза: прекрасный пепельный оттенок на сиренево-бордовых лепестках, завораживающая своей красотой форма и не передаваемый аромат, уносящий в мир грез. Эмма любила этот сорт больше всех, именно эти розы дали начало её хобби, она считала их волшебными, особенными, своими.

— Сээээээээм!

— Эмм, ты меня… заду-шишь! У-уф, если бы заранее знал твою реакцию, в жизни бы не принес их.

Эмма рассмеялась. Вскоре все семь пакетиков с драгоценными семенами лежали в ящике письменного стола, тем временем круглый стол в гостиной был накрыт и сервирован тремя фигурными чашечками. На зеленой, вышитой цветами скатерти стояла вазочка, до краев наполненная печеньем, содержимое же другой уменьшалось с невероятной скоростью.

— Кари! — серьезный тон сестры заставил малышку жалобно посмотреть на дядю, ища поддержки, но тот лишь пожал плечами и виновато улыбнулся. — Кари, — повторила Эмма. — Верни конфеты на место!

Девочка не решалась, но под устрашающий рявк сестры она быстро положила три леденца в вазу.

— Карманы, — терпеливо произнесла Эмма, и Кари, нарочно, расплакалась.

— Сэээээээм!

— О, Боже, — выдохнул он и развернулся к кухне.

Пока Сэм заваривал чай, а затем разливал его по ранее упомянутым чашкам, Эмма с серьезным видом объясняла сестре, почему же так вредно есть много сладкого. Девочка не долго возмущалась, но потом все же выпотрошила один карман, сделав вид, что второй пуст. Эмма обреченно вздохнула.

За чаем крестный сказал, что госпожа проректор по учебной части соизволила назначить ей аудиенцию на час дня, а, следовательно, через два часа ей — Эмме, нужно быть в кабинете оной особы. Поинтересовавшись, почему не раньше или позже, она узнала, что выбор времени связан с прибытием в академию некоторых учащихся. Вертолет ожидался к двум часам, основная же масса обещала быть в воскресение, и Эмма вспомнила, как Макс описывал это событие.

Студенты из разных стран слетались в международный аэропорт Германии, где пересаживались на небольшие частные самолеты академии. Каждый из трех Боингов-717 вмещает ровно 106 пассажиров. Ей ли, дочке пилота первого класса не знать, что это одна из культовых моделей современных авиалайнеров, правда, они не рассчитаны на дальние перелеты. Ну, кесарю — кесарево, а для перемещения на ближние расстояния — соответствующие по своим возможностям машины.

Семья Керн позавчера прилетела на одном из них вместе с большей частью преподавательского состава академии, но из н-го количества лиц знакомы они были только с одним. Этот человек — мистер Мартин Леони, должен был встретить их по прилету из Польши и проводить на борт служебного авиалайнера, что он собственно сделал и, пожелав приятного полета, исчез среди коллег. Сэм говорил, что он преподает «Семейное право» на факультете «Экономики, юриспруденции и политологии» или, как в народе его называют, — «ЮПЭ».

И был еще один человек — темноволосый молодой мужчина, которого Эмма запомнила куда лучше Леони. Она не знала его имени, не знала, что он преподает в академии и преподает ли вообще, а причина того, что он врезался ей в память — весьма банальна: на выходе из самолета он отвлекся в разговоре с одной из пассажирок и забыл пригнуться. Удар получился довольно сильный, от чего стильные, явно дорогие очки, слетели с его головы, и, если бы спускающаяся перед ним по трапу Эмма не среагировала, они упали бы прямо под ноги спешащим преподавателям. Так что получается — она спасла им жизнь.