Евгений Титаренко - Никодимово озеро

• Название: Никодимово озеро
• Автор: Евгений Титаренко
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Детектив
• Год: 1973

Остросюжетный роман. Десятиклассники Сергей и Алена едут на летние каникулы отдыхать в деревню, где они выросли. Сразу же по приезде они узнают, что в деревне сгорела полузаброшенная изба — излюбленное место их игр, в огне погибла хозяйка избы, убит еще один человек и в больнице без сознания лежит их друг Лёшка, загадочным образом связанный с этой историей. Ребята подозревают, что их друг стал жертвой какой-то жестокой игры, и предпринимают самостоятельное расследование.

Роман утверждает благородство, честь, верность, мужество, чистоту сердца и помыслов — лучшие черты морали советской молодежи.

---

― Когда ничего здесь не было — и остерегаться было некого, — без интонации заметил Костя, то ли перенимая игру противника, то ли вовсе не заметив ее. Покровительственно и вместе с тем дружески улыбнулся, как вообще улыбаются старшие, разговаривая с молодыми. — А сейчас всякий народ понаехал. Лучше быть осторожней. На Головяченском — слышал такой? — в прошлом году трое исчезли, а только этой весной нашли. Кто примочил, за что… Места удобные, глухие.

Если он понял Сергея, то Сергей его тоже понял.

― Это когда есть за что, а случайного человека никто не тронет, — сказал Сергей.

Шевельнув плечами, Костя поднялся.

― Кто его знает!.. Это я тебе как другу, понял? Алексей ваш — правильный парень, с ним мы вот так жили! — Костя показал сомкнутые руки. — Алексей знает, на кого положиться. И ты держись нас, раз ты ему друг. Бабы… — Он махнул в сторону кухни. — Пусть сами по себе. А парень, если не будет держаться за парня, — хана.

Взгляд его, пока он говорил, метался по комнате от предмета к предмету. А говорил он скучным, усталым голосом, что дало Сергею возможность убедиться в своей ошибке: если они — Костя, Николай, Галина — и стали подозревать его в чем-нибудь, беспокоит их главным образом не это. Они тоже, как и те, на заимке, все время чего-то ждут. Ждут и боятся чего-то, что связано с неизвестностью, что может разрешиться, к примеру, лишь с помощью Лешки…

― Лешка у вас часто бывал?

― Часто. Собирался ко мне на работу устраиваться после школы. (Еще одна неожиданность со стороны Лешки!) — Заложив руки за спину, отчего сутулость его стала заметней, Костя оглядел Сергея сверху вниз, как неодушевленный предмет. — А ты ему настоящий друг, или так, до первого шмона?

― Мы с детства втроем. И родственники, — уточнил Сергей, вспомнив генеалогическое дерево Алены.

― Ну смотри… — сказал Костя. — Пойду позову девок. — И он шагнул к выходу. А что «смотри» — не объяснил.

* * *

Ребяческий восторг Сергея по поводу собственной прозорливости скоро улетучился. Ни вчера, ни сегодня — а все время, пока они оставались наедине с Костей, он не мог уяснить даже самого элементарного: что нужно этим людям — Николаю, Косте, Анатолию Леонидовичу, Галине — от них с Аленой? Зачем они понадобились им? Если вчера, на пожарище, непрошеное откровение Галины и все последующие знакомства еще можно было как-то объяснить ее тревогой за Лешку — теперь Сергей почти не сомневался, что Лешкина судьба волнует ее не очень. Если их обеспокоил не сам Лешка, а то, что произошло с ним, если Галине важно было во что бы то ни стало попасть к Лешке сегодня, когда она самостоятельно уладила этот вопрос, ей незачем было появляться в Никодимовке. Если к озеру их влекло не знакомство с Аленой и Сергеем, а пепелище — знают они о существовании второго трупа или нет? Если они знали, что ночью труп был, а утром его не окажется — зачем было ехать? Если исчезновение трупа — такая же загадка для них, становится понятной их нервозность. Но загадка существует и для тех, что в избушке, по ту сторону озера, — в противном случае они держались бы как-то иначе…

Сергей мог обратить на себя внимание Кости, Николая, пожалуй, только знакомством с компанией Павла, если она, эта компания, что-нибудь представляла для них… Но тогда как объяснить вчерашнюю истерику Галины на дне рождения, когда Сергей еще ведать не ведал о существовании Павла, Владислава? Или внезапная стычка между сестрой и братом оказалась возможной как раз потому, что ни Сергей, ни Алена никого, по сути, не стесняли?..

Девчонки подали чай. Несколько минут провели в натянутой болтовне вокруг да около: что было, что будет, что на сердце лежит… Когда пришел Николай, выставили рядом с вазой для конфет полбутылки вчерашнего коньяка, рюмки.

Николай сообщил о каком-то Рагозине, которого Костя хотел видеть и который, как ему сказали, сейчас у себя. Костя кивнул: «Схожу…»

Галина обиделась, что ее опять оставляют одну, Костя похлопал ее по плечу.

― Я не могу, Галчонок, даже ради тебя оставить работу в колонне. Рагозин обещал кардан для ЗИЛа, утром нужен будет. А потом — ты не одна: пусть Николай заглядывает. Да и Оля с Сергеем не уезжают. Правда? — В голосе его была такая отеческая забота, что, не будь Сергей и Алена свидетелями вчерашней стычки — позавидовали бы отношениям между сестрой и братом…

Алена безвкусно, маленькими глотками потягивала чай, косясь то на одного, то на другого, потом «незаметно», так, чтобы это видели все, показала Сергею на часы.

* * *

Тетка Валентина Макаровна была одна. В чужом доме не вдруг найдешь, чем занять себя, и, переходя из комнаты в комнату, она то поправляла косо уложенную накидку на подушках в спальне, то переставляла с места на место мраморную балеринку на телевизоре, что, по ее мнению, должна была находиться справа от «Спасской башни», а не между «башней» и аистом.

Неоднократные заверения медиков, что из больницы Лешка выйдет живым, здоровым, немного успокоили тетку Валентину Макаровну, и к ней возвратилась всегдашняя энергия, которая делала ее много моложе своих лет и уже одним этим покоряла всех, кто знал ее. Воспользовавшись туалетными принадлежностями хозяйки, она подкрасила губы, навела чернью тонкие, изогнутые дугами брови. Теперь такие брови не в моде, но Лешкиной матери с ее открытым лицом они шли.

Тетка Валентина Макаровна ждала своих гостей раньше. Увидев их через окно, села в мягкое, с высокой спинкой кресло и встретила вопросом, на который следовало дать утвердительный ответ:

― В больнице задержались?.

Алена честно призналась, что нет.

― Нас тут зазвали одни — нельзя было отказаться…

Глаза тетки Валентины Макаровны похолодели.

― Оно, конечно, вам лишку трепать нервы попусту…

― Нет, тетя Валя, нам сказали, что у Леши все к лучшему, — остановила ее Алена. — Они знают его — те, у кого мы были… — Алена чуточку помедлила. — Может, вы их тоже знаете.

Сергей отошел к высокому бюро, над которым висела дореволюционная фотография трех солдат: один сидел на стуле, двое стояли около него, вытянув руки по швам и буравя глазами фотографа. У того, что сидел, руки тоже были вытянуты вдоль колеи, словно по команде «смирно».

Взгляд тетки Валентины Макаровны смягчился.

― Кто же это? Из моих?

― Нет. — Алена остановилась напротив, у стола, потеребила двумя пальцами уголок белой салфетки под цветочником. — Это Лешины друзья. Вы Галю знаете?

― Я по именам не спрашивала…

― Ну, девушку его, — сказала Алена, — с которой он дружит.

Тетка Валентина Макаровна хотела слицемерить, мол: «Всех девушек не упомнишь…» Но это было бы явно фальшиво. Спросила:

― Беленькая?

― Да, — сказала Алена, — тоненькая такая. Разве он вас не знакомил?

― Вы нынче станете знакомить! Да и не семь лет Алексею — мужик, однако, самостоятельный… — В голосе ее звучала гордость. — Видеть видела, а здравствоваться — это его дело: как надумает. Может, сегодня она, а завтра другая…

― Она просила меня познакомить с вами, — сказала Алена. — Очень переживает за Лешу и… говорит, что у них настоящая дружба.

Глаза тетки Валентины Макаровны ускользнули от нее. Было ясно, что симпатичная Лешкина подруга тешила материнскую гордость.

― Чего же… Будет случай — познакомимся… Не мне выбирать.

― А я сегодня вас познакомлю, — сказала Алена.

― Я пойду… — буркнул Сергей. И, прикрыв дверь за собой, вышел во двор. Потом за калитку.

Алена и тетка Валентина Макаровна остались вдвоем.

Алена нечаянно вытащила единственную приколку из волос, и они рассыпались, нарушив так хорошо продуманную асимметрию. Поискала глазами зеркало. Но трельяж был в другой, соседней комнате.

― Тетя Валя… Там у Леши еще есть друзья: Галин брат, Николай, Анатолий Леонидович какой-то. Они все старше его… Почему у него такие друзья?

― Плохие?.. — Тетка Валентина Макаровна насторожилась.

― Нет, я вовсе не об этом… — уклончиво ответила Алена, сгибая между пальцами приколку. — Но разве в школе он не может найти друзей? Из одноклассников?

Тетка Валентина Макаровна облегченно усмехнулась.

― Одногодки ему, Олюшка, не по характеру. В отца пошел! Еще таким вот был, — она показала ниже колен, — а уж его к серьезному тянуло. У одногодков, может, про игрушки еще разговор… А Лешка мой со взрослыми на равных… Строгий стал! Вот погоди…

Алена сломала злополучную приколку: не таскать же ее в руке?

― А когда он, тетя Валя, сам станет взрослым, с кем он будет дружить, со стариками?

Тетка Валентина Макаровна поднялась. В уголках ее губ залегла резкость. Но ответила она не сразу. Подошла к окну и, глядя на Сергея у калитки, протерла пальцами и без того чистое стекло.

― Я, Олюшка, понимаю тебя… От матери ведь ничего не скроешь. Знаю, что дружил он с тобой. Но тут уж не моя вина, да и не его, не Алешкина… Тут уж все так устроено, что мы это должны, бабы… Не удержала ты его — вот и весь сказ. А я и сама, глядя на вас, радовалась. Что ж ты не удержала, а? — Она обернулась. — И мне бы спокойней, и тебе хорошо.