Анатолий Безуглов - Прокурор

• Название: Прокурор
• Автор: Анатолий Безуглов
• Жанр: Детектив
• Год: 1994
• ISBN: 5-285-00238-9

Герои романа - прокурор Измайлов, его помощник Ракитова,  следователь Гранская и сотрудники милиции - люди активной высоконравственной жизненной позиции. Они настойчиво, с завидной последовательностью борются с нарушителями закона.

---

Ему и впрямь хотелось отвлечься от своих невеселых дум.

- Заходила к нам сегодня соседка, под нами живет. Утюг одалживала, у нее сгорел... - начала рассказывать Галина. - Осмотрелась, пока я утюг доставала, и говорит: а у вас квартирка получше нашей...

- Чем же? - спросил Захар Петрович. - Одинаковые.

- Паркет, говорит. На кухне - моющиеся обои...

- А у них?

- Везде линолеум. А кухня покрашена клеевой краской. И вся, говорит, уже облупилась.

- Да? - рассеянно слушал Измайлов.

Тягостные мысли не покидали его.

* * *

Через день Гранская зашла к прокурору, чтобы поделиться с ним своими соображениями о делах, доставшихся ей от Глаголева. Когда подошли к делу о найденном в радиомастерской чемодане с дефицитными товарами, Измайлов спросил:

- С чего думаете начать?

- С обыска в доме Зубцовых. Удивляюсь, почему Евгений Родионович не сделал этого раньше...

- А вы считаете, обыск необходим?

- Да. Но, возможно, сейчас он ни к чему и не приведет - упустили время. Если Зубцов имел отношение ко всем этим джинсам и майкам, то, скорее всего, успел еще при жизни избавиться от улик. Но чем черт не шутит... Вы дадите санкцию?

- Кто остался у него из родных?

- Мать. Пожилая.

Захар Петрович заколебался.

- Волновать старого человека... Ведь сын погиб.

- А что поделаешь? Надо.

- Хорошо, - согласился прокурор. - Еще что?

- Мы подумали с инспектором Коршуновым... На некоторое время установим за домом Зубцова наблюдение.

- Да, это тоже надо было сделать сразу...

- Лучше поздно, чем никогда, Захар Петрович.

- Вот это "поздно" меня и смущает, - сказал прокурор.

- Попробуем.

Инга Казимировна глянула в окно: к зданию прокуратуры подъехал милицейский газик.

- Захар Петрович, это за мной...

- Езжайте.

Измайлов утвердил постановление следователя на производство обыска у Зубцовых и отпустил Гранскую.

* * *

Моросил летний теплый дождь. Он только прибил пыль на узких улочках Северного поселка да отглянцевал листья яблонь и вишен, которые заполонили сады этой тихой окраины Зорянска.

Отпустив машину, Инга Казимировна и инспектор ОБХСС Коршунов с двумя понятыми подошли к глухому высокому забору Зубцова. На калитке стандартная табличка с собачьей мордой и надписью: "Осторожно, злая собака!" Словно в подтверждение этому, со двора раздался яростный лай.

- А где же звонок? - спросила следователь, отыскивая кнопку.

- Какой там звонок, целый набат, - усмехнулся один из понятых пожилой сухопарый мужчина, имея в виду собаку.

- Волк, да и только, - подтвердила другая понятая - женщина лет тридцати.

Коршунов потряс калитку. Пес залаял еще сильнее. Проскрипела невидимая дверь, и старческий голос произнес: "Фу, Цезарь, на место!" Собака теперь только тихо рычала. Лязгнула задвижка на воротах. В приотворенную дверцу выглянуло старушечье лицо, обрамленное черной косынкой.

- Здравствуйте, мамаша, - приветствовал ее старший лейтенант. - Псину уберите, нам надо зайти...

Калитка захлопнулась. Увещевая собаку, старуха куда-то отвела ее и вернулась одна.

- Заходите, - пропустила она во двор пришедших.

- Следователь Гранская, - показала удостоверение Инга Казимировна.

- Как? - приложила к уху ладонь мать Зубцова.

- Вы громче, она плохо слышит, - подсказала понятая.

- Гранская! - почти выкрикнула Инга Казимировна. - Следователь из прокуратуры!

Старуха молча кивнула и повела всех к дому.

Инга Казимировна оглядела двор. Несколько яблонь, клумба, на которой росли нарциссы и пионы.

Неподалеку от дома притулилась железная коробка гаража, покрашенного суриком.

Гранская предъявила хозяйке постановление на обыск.

- Человека нету, а вы... - покачала головой старуха, скорбно поджимая губы. - Господи, и после смерти покоя нет...

- Покажите, пожалуйста, ваше жилище, - спокойно сказала Инга Казимировна.

Это ее спокойствие подействовало на Зубцову.

- С чего начнете? С его половины? - спросила она.

Его - значит, погибшего сына.

- Да, пожалуй, с его, - кивнула Гранская.

Зубцова перебрала связку ключей, нашла нужный, открыла небольшую верандочку, из которой был ход в большую комнату, заставленную и увешанную всевозможными часами.

Часы были самого разного фасона и размера. Но больше всего старинных. В виде бронзовых и фаянсовых статуэток, в деревянных футлярах, украшенных витиеватой резьбой, с боем, кукушками и прочей премудростью.

Гранская от неожиданности остановилась посреди комнаты.

- Богатая коллекция, - произнесла она вслух:

Особенно ее заинтересовали старинные карманные часы, лежащие под прозрачным пластмассовым колпаком.

- Очень долго покойный Владик за ними охотился, - вздохнула старуха, заметив, что диковина обратила на себя внимание следователя.

А вещь была действительно примечательная: в светлом серебряном корпусе, на котором искусной рукой мастера были выгравированы фигуры пастуха и пастушки, обрамленные сложным орнаментом.

- Работают? - поинтересовалась Инга Казимировна.

- А как же, - ответила Зубцова. - Если завести, отбивают полчаса и час, показывают число, месяц...

- Знаменитый "брегет", - подсказал Коршунов.

И Гранская вспомнила строки из "Евгения Онегина": "...пока недремлющий брегет не прозвонит ему обед"...

- Очень любил их Владик... - хозяйка нежно потрогала футляр.

- Ну что ж, начнем, товарищи, - повернулась следователь к понятым, которые застыли у порога, ошарашенные обстановкой.

Складывалось впечатление, что мебель в комнате подобрали под эту коллекцию. Антикварный буфет, тумбочки, старомодная кушетка с высокой спинкой и зеркалом... Единственно, что привлекло здесь Ингу Казимировну как следователя, - сложенные в коробку из-под конфет письма, поздравительные открытки и телеграммы.

- Это я заберу, - сказала Гранская хозяйке. - На время.

Та молча кивнула. Прошли в следующую комнату.

"Приятный интимный уголок", - отметила про себя Инга Казимировна, оглядывая помещение. Встроенный шкаф, приземистая тахта, покрытая мохнатым пледом, толстый ковер на полу, бар-холодильник, современные бра. Гардина теплого коричневого цвета на окне дополняла общую картину.

Следователь открыла бар. Он был с подсветкой. Зеркальные стенки создавали иллюзию глубины, множили ряды хрустальных рюмок и бутылок с иностранными этикетками.

- Для гостей держал, - сказала старуха. - Сам выпивку не жаловал.

"А погиб по пьянке", - хотела сказать Гранская, но промолчала.

В шкафу были свалены журналы. Полуобнаженные девицы в соблазнительных позах, зазывные рекламы автомобилей, курортов, напитков...

"Сладостная мечта о роскошной жизни", - усмехнулась про себя Инга Казимировна.

В этой комнате она не обнаружила ничего для себя интересного.

Вход на половину матери Зубцова находился на противоположной стороне дома.

"Парадный был его, а черный - для матери", - подумала Гранская.

Там находилась кухня и небольшая каморка, служившая, видимо, покойному домашней мастерской. На полках лежали запасные части и детали к магнитофонам и радиоприемникам. На всем уже успел отложиться слой пыли. Мать Зубцова сюда, наверное, не заходила.

Закончив обыск на кухне и в чуланчике, перешли в спальню хозяйки. Тут была допотопная обстановка.

Высокая никелированная кровать с пышными подушками и покрывалом чуть ли не до пола, тяжелый сундук под накидкой с кистями, стол, наверное, полувековой давности.

Инга Казимировна заглянула под кровать. Из-под нее с рыком высунулась собачья морда. Гранская от неожиданности отпрянула, а Коршунов невольно схватился за кобуру.

- Фу, Цезарь! - прикрикнула хозяйка и, как бы оправдываясь, добавила: - Он при мне не тронет...

- И все-таки лучше без Цезаря, - стараясь выглядеть спокойной, сказала Гранская, хотя, честно говоря, пес ее изрядно напугал.

Старуха взяла собаку за ошейник и вывела из комнаты.

- Еще один волкодав был, - сказала понятая. - После смерти сына куда-то дела, - кивнула она на дверь.

Когда Зубцова вернулась в комнату, продолжили обыск. В сундуке лежали пересыпанные нафталином зимние вещи хозяйки, добротные, справленные на многие годы вперед.

Из-под кровати был извлечен чемодан, доверху набитый книгами по медицине.

- Ваши? - спросила Гранская.

- Невесткины.

- Врачом работала?

- Медсестрой, - вздохнула старуха. - А вот себя не сберегла.

Из материалов дела Инга Казимировна знала, что Зубцов овдовел года за три до своей гибели.

В самом низу, под книгами, лежало что-то завернутое в тряпицу с веселым узором и перевязанное капроновым шнуром.

В свертке оказались два старинных желтоватых подсвечника. Гранская удивилась, откуда у Зубцова такая старина. Но когда она осмотрела подсвечники, то удивилась еще больше - это было изделие наших дней. Сохранились наклейки южноморской сувенирной фабрики; стоили 39 рублей каждый.