Людмила Белаш - Ключ власти

• Название: Ключ власти
• Автор: Людмила Белаш
• Издательство: Ленинград
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-516-00235-9

Звёздная война кровава и жестока — пришельцы с умирающей планеты, явившись на Мир, бьются с цивилизацией пара и электричества. Биотехника и лучевые пушки против картечниц и ракет, холодное упорство против ярости — кто победит?.. Между тем и пришельцы, и миряне заняты поисками загадочного ключа, оставленного здесь посланцами небес в далёком прошлом.

Тёмные Звёзды — компания юных девушек, каждая из которых наделена особым даром — приглашены в заморскую экспедицию на дирижабле. Искатель древних артефактов обещает им интересное путешествие, но что ждёт их на самом деле? Каждый, кто прикоснулся к тайне ключа, должен быть готов к приключениям. Допотопные чудища, чары и семейные проклятия подстерегают на пути к заветной цели.

---

— Светом молнии клянусь — всё правда. Я вижу, верьте слову. Кто теперь знает, что вам в голову заложено?.. Не могу вас без присмотра отпустить, хоть режьте. Как своего офицера в такой беде бросить?

— Анчутка! — ахнула горничная, увидев Пату. Чуть в обморок не грохнулась. — Чур меня! наше место свято!..

— Спокойно, ан минита. — Лара подхватила её, удержала от падения. — Это заморская четырёхглазая свинья, особая порода. Имеет охранную грамоту архиепископа. Ан Лисена, предъявите!

От вида гербовой бумаги и драконовой печати горничной полегчало, но кормить анчутку она отказалась:

— Ну прям нечистая сила!.. И не просите, не могу-с!

Вызвался было садовник:

— Я завсегда барских собачек кормил. Что, страшила, есть будешь?

— Дай кусь, хотца! — внятно молвило пегое чудище. Сбледнув с лица, садовник ополз, вытирая спиной стену.

Осталась кухарка — баба крепкая, квадратная, не робкая и на руку проворная:

— Каких только чудес в столицу не привозят… Я в цирке видала — свинка в платье, в шляпке, чай из блюдца хлюпает, копытом дирижирует. Даже счёт знала — цифири складывала. Добрые барышни, за унцию в день я вашу хрюшку и причешу, и помою, и спать уложу. Раз говорящая, так это лучше — кто говорит, тот понимает. А зубы ейные… я мужика не боюсь, неужто свиньи испугаюсь?

— Полтину, и по рукам. — Лара сочла, что кухарка слишком жирно запросила. Но её труд надо уважить — не всякий решится за патой ухаживать.

— Идёт. На-ка, Анчутка, поешь нашего печева. — Кухарка бросила Пате кусок хлеба, который та немедля схавала. — Пойдём, лежанку тебе подыщем…

Поводок вёл к лучшему месту на свете — где пахло едой. Пата охотно затопала восемью конечностями, виляя хвостом-поленом.

— Ты, вижу, дочка, из простых, — заметила кухарка, взглянув на Лару. — Платье на тебе справное, а нутро наше, городское.

— Очень заметно?

— Цену хорошо сбавляешь.

«Похоже, Карамо деньги достаются нелегко, если за четвертак торгуется… а ведь дворянин, светлая кровь! То-то профессор говорил о нём: „Всё оставил в экспедициях — здоровье, состояние“. Смелый он человек». — При мысли о кавалере Ларе стало приятно на душе. Хотя прозрачным Турмана не назовёшь — при внешнем веселье в кавалере скрыто много тайного.

Прапорщик Голубь сладил дело с блеском — через знакомцев подыскал Тёмным Звёздам дом с большим садом на юге Руэна, у реки. Сюда уже дотянулись рельсы конки, а невдалеке, кварталах в трёх, шла линия надземной паровой дороги.

— Гулять Анчутку надо в саду, — объясняла Лара поварихе. — И строго-настрого сказать ей, чтобы за забор не лазила. Она поймёт.

— Уже от соседей дубьём доставалось?

— Я больше беспокоюсь за соседей, — уклончиво сказала девчонка.

Понятливая Пата уточнила по-своему — щёлкнула пастью, язык метнулся яркой лентой, и лежавшая на краю стола репка развалилась надвое. На столе появилась зарубка. Кухарку это впечатлило:

— Важная скотинка. С такой на поводке в тёмных местах гулять — никакого провожатого не надо…

— Анчутка — имя подходящее, — застала их разрумянившаяся Бези. — Я договорилась с прачкой. Шить-гладить тоже есть кому. Минита, соорудите нам лёгкий обед и бутербродов в дорогу — приоденемся, поедем смотреть город.

Оказавшись в Руэне, в первый же день Лара узнала о себе много нового.

Например, она одна из всей компании могла считать деньги и правильно делать покупки. Она умела садиться на конку и договариваться о плате с извозчиком. Кое-что у неё получалось плоховато, но у других оно не получалось вовсе.

Эрита и Лисси прежде жили на всём готовом, окружённые челядью. Бези обитала в Бургоне, будто певчая птица в золотой клетке, её редко вывозили в свет. А Хайта даже рассказать толком не умела о своей Ураге — «слова не совпадают».

И вот, это сборище девчонок, непривычных к городу, оказалось на галдящих, людных улицах столицы. Тем более в выходной.

Из Гестеля они уехали на три дня позже Карамо. Зануда-профессор настоял на испытаниях, принцесса с графинькой совершили общий полёт. Поэтому в дом у реки Тёмные Звёзды вселились аккурат в храмин-день, когда трезвонят колокола, шумят гульбища, а театры дают представления.

— Как интересно! — Эрита, скрывшая лицо вуалью, с любопытством озиралась по сторонам. — Я прежде никогда так не гуляла.

— В зверинец не пойду, — заранее предупредила Бези. — Терпеть не могу, когда зверей держат в неволе. И запах там — боюсь, меня стошнит… Давайте лучше на ипподром! Я была на скачках с Его Высочеством…

— Мы должны сходить в храм. — Лара незаметно толкнула Лис локтем. — Перед дальней дорогой надо помолиться и поставить свечи Деве-Радуге…

— …и Ветру-Воителю, ведь мы отправляемся по воздуху, — поддержала Эрита.

— Эй, красавицы! — сняв шляпу, расшаркался перед ними какой-то шикарно одетый парень. — Не угодно ли вам угоститься? Холодный лимонад, кремовые шарики…

— Молчим, проходим мимо, — подхватив Эриту за локоть, Лара спешно поволокла её вперёд.

— Хм!.. А что полагается делать, когда приглашают?

— Смотря, кто зовёт. Мне этот тип не понравился. По-моему, он уже клюкнул, теперь клеится ко всем подряд.

— «Клюкнул» означает…

Лара выразительно щёлкнула себя по горлу:

— Принял на грудь, заложил за воротник, налимонился. Короче, выпил спиртного. А может, подкурился вейским зельем, кто их разберёт…

— Нет, макоманы не такие липкие, — как опытная в разной дури, возразила Без. — Они бродят, ничего кругом не видя, или валяются в лёжку.

Когда народ сорит деньгами, самое время просить милостыню. На папертях, у церковных оград и решёток парков высыпало множество нищих, калек и бездомных.

Их увечья, язвы, стоны и мольбы ужаснули Эриту. До сих пор ей, как царской дочери, в дни милосердия предъявляли чистых, отобранных бедняков и несчастных — солдат-инвалидов, многодетных вдов, чахлых сироток, — чтобы она их высочайше утешила и одарила кошельком унций. Но эти люди!.. откуда их столько?.. и там, и тут — тянутся тощие руки, смотрят просящие, голодные глаза.

Тёмное горе словно просочилось из земли и замарало стольный град. В будни живая беда, как горькая накипь, шевелилась и вздыхала в закоулках — а сегодня выглянула на улицы.

— Добрые барышни, пожалейте малых деток! Уделите им от своего богатства… Тюрей на воде кормлю, чужие корки размачиваю…

— Унции не подают, — шепнула Лара, дёрнув Эри за рукав. Без ума монетами бросается!.. — Вон стоит монах, меняет серебро на лики…

Но Эрита уже дотянулась, унция попала в ладонь нищенки. Та порывисто поцеловала руку доброй барышни:

— Благослови вас Отец Небесный! На неделю нас спасаете!..

— Где вы живёте, мульена? почему так оскудели? — Эри с невольным состраданием глядела на измождённую женщину и её детей, одетых в обноски.

— На Пешке, в ночлежке. Две лики за койку, спим вместе. Мы гатарские, от голодухи бежали. Прошлый хлеб-то забрали в казну, на войну, а нынешний год в Гатаре бесхлебье, вот и спасаемся тут…

— Я должна купить им еды, — повернулась Эрита к Ларе. — Где её продают?

— Эри, ты всех не накормишь. Их так много, посмотри.

У царевны от гнева глаза потемнели:

— Это моя держава. Значит, я должна о них заботиться. Быстрой походкой она направилась к монашку. Рядом худой приютский мальчуган в серой форме держал плакат: «РАЗМЕН! Жертвуйте на детский дом святого Эгена!»

Молодой инок стал отсчитывать лики, благодаря за взнос. Эри гладила по головам его опрятных питомцев — умытых, причёсанных… но с такими худущими, постными лицами, хоть иконы с них пиши. Детишки льнули к ней, как ягнята к матери.

— Брат, они у вас хорошо питаются?

— В меру средств, ан. Сколько нам жертвуют — столько и пищи.

— А святой престол? — Она вспомнила роскошное убранство кафедрального собора, где её посвящали в девицы. — Отец Веры помогает вам?

— Его Святейшество заботится о сотнях тысяч — тех, кто в крайней нужде, — мягко ответил монах. — Но патриаршая казна не бездонна. Я с началом войны отдал дому Эгена всё, что имел. Мои — лишь тело, душа и наперсное Око. Даже ряса с опояской принадлежит ордену.

Смутившись, Эри прибавила ещё унцию. Парень, посвятивший себя сиротам, одним своим видом побуждал быть щедрее.

Она вернулась с полным кульком горячих пирожков и вручила его нищенке. Пока дети жадно ели выпечку, Эрита сквозь зубы промолвила Ларе:

— Десять лик за пирог, безумная цена!.. Можно подумать, начиняют не говядиной, а мясом райских птиц. А мука? делинская, пуд стоит червонец! я у торговки выспросила… что, своей муки нет в империи? Безобразие, я буду писать к государям — пусть сдержат, снизят цены…