Оливер Пётч - Дочь палача и король нищих

• Название: Дочь палача и король нищих
• Автор: Оливер Пётч
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-76026-8

Якоб Куизль – грозный палач из древнего баварского городка Шонгау. Именно его руками вершится правосудие. Горожане боятся и избегают Якоба, считая палача сродни дьяволу… Август 1662 года. Палач из Шонгау Якоб Куизль прибыл в имперский город Регенсбург проведать больную сестру. Но едва он переступил порог злополучного дома, как ужасная картина открылась взору повидавшего всякое палача. Сестра и ее муж в луже собственной крови, бесконечная пустота в глазах, зияющие раны на шее… А спустя мгновение в дом ворвались стражники и Куизля схватили как очевидного убийцу. Городской совет пытками намеревается выбить из него признание. И теперь уже Якобу предстоит на себе испытать мастерство регенсбургского коллеги… Куизль не сомневается: кто-то его подставил. Но кто – и почему?.. Возможно, только его дочь Магдалена способна докопаться до правды и спасти отца от лютой смерти…

---

– Дешевыми? – Магдалена усмехнулась и догнала лекаря. – Во всяком случае, ты мне стихов пока не дарил. Но можешь не беспокоиться, этот венецианец для меня слишком уж мал.

Они обошли стороной большую Соборную площадь и поспешили по тесным зловонным улочкам к западу от трактира. В это время на город опускалась такая тьма, что без фонаря не было видно даже собственных рук, вытянутых перед собой. Из «Кита» Симон прихватил с собой небольшой светильник и теперь прятал его под плащом. Тусклый свет указывал путь на пару шагов вперед – дальше светить не решались. В столь поздний час выходить из дома давно уже было запрещено. Если они попадутся стражникам, то угодят, скорее всего, за решетку, а весь следующий день простоят у позорного столба, что на площади перед ратушей. Кроме того, свет привлекал грабителей и убийц, которые с большой долей вероятности поджидали в темных нишах и подворотнях пьяных гуляк, чтобы присвоить их кошельки, серебряные пуговицы, а при случае и начищенные ботинки.

Как и в полдень, Симону за каждым углом мерещилось по грабителю. Один раз ему послышалось, как позади них, всего в нескольких метрах, скрипнули камешки на мостовой, в следующий раз он готов был поклясться, что уловил едва различимый звук шагов. В одном из тесных закоулков, где дома едва не смыкались друг с другом, безногий нищий схватился за юбку Магдалены, но дочь палача ловко отпихнула его ногой. Временами навстречу им попадались пьяные, но, кроме них, никто больше не беспокоил.

Примерно через четверть часа – хотя для лекаря каждая минута шла за две – они добрались наконец до Кожевенного рва. Впереди высился во мраке дом цирюльника, тихо журчала вода в канале, что тянулся от Дуная. Перед дверью стоял усталый стражник, держась за алебарду; казалось, в любую минуту готов был рухнуть на землю.

– Что теперь? – прошептал Симон. – Может, попросимся у часового войти внутрь и осмотреться?

– Болван! – прошипела Магдалена. – Странно ведь, что дом до сих пор сторожат. Убийство-то случилось давным-давно… – Она ненадолго задумалась. – Посмотрим, может, через задний двор можно влезть. Там нас никто не заметит.

Симон крепко схватил ее за рукав.

– Магдалена, подумай еще раз! Если внутри нас кто-нибудь застукает, то нас четвертуют вместе с твоим отцом! Ты этого хочешь?

– Можешь подождать снаружи.

Дочь палача высвободилась и крадучись двинулась по узкому проулку, отделявшему купальню от соседних домов. Симон вздохнул и последовал за ней.

Они перебрались через осклизлую кучу помоев и нечто зловонное, оказавшееся при ближайшем рассмотрении трупом свиньи. Вокруг нее копошилось с десяток крыс. Через несколько метров справа в стене обнаружилась дыра, за которой и вправду показался задний двор.

Симон окинул взглядом изъеденный плесенью чан, бесформенные обломки и недавно отстроенный колодец. К нему примыкал небольшой садик, в котором ровными рядами стояли кадки с землей. Низкая дверца вела во флигель купальни.

Магдалена кинулась к ней и осторожно потянула. Дверь была заперта.

– Что теперь? – прошептал Симон.

Магдалена указала на окно слева от себя, выходившее, видимо, из самой купальни. Ставни были немного приоткрыты.

– А дядюшка мой, как я посмотрю, не слишком осторожничал, – проговорила она вполголоса. – Или же кто-то побывал там до нас.

Девушка распахнула скрипучие створки и полезла внутрь.

– Давай скорее, – шепнула она Симону и скрылась в темном проеме.

Симон забрался вслед за ней, и в свете фонаря взорам их открылась просторная комната. Она тянулась до самой входной двери и была разделена на отдельные ниши. В каждой из них находилось по деревянной бадье, на полках лежали стопки полотенец и стояли бесчисленные баночки с ароматными маслами.

Вдруг Магдалена остановилась как вкопанная. Бадья справа от них до сих пор была полна воды, по полу растеклись темные пятна. Магдалена наклонилась, провела пальцем по одному из пятен и поднесла к свету: кончик пальца окрасился бледно-красным.

– Здесь, значит, их и убили, мою тетушку с дядей… – Она вытерла клейкую массу о юбку. – В кадке с водой. Отец так и сказал. Смотри, вот еще капли.

Магдалена приблизилась к другому окну, выходившему на задний двор, и кивком подозвала Симона. Лекарь посветил фонарем и разглядел на подоконнике кровавый след от ладони.

Ладонь принадлежала человеку среднего роста. Это точно не лапища Куизля – таких огромных ручищ, как у него, Симон еще ни у кого не видел.

Лекарь пожал плечами.

– Отпечаток мог оставить кто-нибудь из стражников, когда выносили трупы.

– Ага, через задний двор тащили? – язвительно возразила Магдалена. – Глупости! Убийца влез в окно, убил обоих и скрылся тем же путем. По размеру ладони ясно видно, что это был не мой отец!

– Суду ты этим все равно ничего не докажешь, – ответил Симон и принялся дальше обследовать комнату. Постепенно любопытство его пересилило страх.

Через некоторое время он показал на дверь, скрытую в нише и потому с первого взгляда незаметную.

– Вот, видимо, дальше проход.

Симон толкнул дверь и оказался в комнате с громадной кирпичной печью. Возле нее стояли покрытые пятнами медные котлы, размерами не меньше, чем бадьи в купальне, и рядом – куча дров, которой хватило бы, чтобы спалить ведьму. Узкая лестница вела в верхние комнаты, потолок был черным от копоти.

– Топка, – проговорила Магдалена и одобрительно кивнула. – Тетя Элизабет не преувеличивала, когда писала отцу, что их купальня чуть ли не самая большая в городе. Если нагреть столько воды, можно весь городской совет разом выкупать. Смотри.

Она показала на круглое отверстие в полу, обнесенное каменной стенкой. Над ним висело на цепи сырое деревянное ведро.

– Собственный домашний колодец! – вздохнула Магдалена. – Я бы все что угодно отдала, чтобы и у нас в Шонгау был такой же. И не пришлось бы больше таскать ведра с реки!

Она вытянула из кучи дров длинную ветку, затем, обвязав ее хворостинами, соорудила на скорую руку факел и при свете его принялась обследовать топку. Симон тем временем поднялся по лестнице на верхний этаж: там располагались еще две комнаты. В одной из них – вероятно, спальне – стояла широкая кровать, а рядом с ней – раскрытый сундук. Лекарь заглянул в ящик и понял, что кто-то в нем уже рылся. На куче поношенного тряпья и мятых выходных нарядов лежала пустая кожаная папка. Как рассудил Симон, в ней хранились документы цирюльника, которые конфисковали для расследования стражники.

Юноша прошел в следующую комнату и замер у порога. Выглядела комната так, словно в ней недавно похозяйничал какой-нибудь демон. Всюду по усыпанному пахучим тростником полу валялись пучки засушенных и уже истоптанных трав, среди них поблескивали стеклянные осколки от банок. Одна из двух полок была опрокинута, на второй одиноко стояла бронзовая ступка. Все остальное кто-то в спешке смахнул на пол. На массивном дубовом столе, занимавшем всю ширину комнаты, в тусклом свете фонаря Симон увидел ужасную неразбериху из порванных пергаментов, растерзанных книг, изрезанных мешочков и раздавленных пилюль.

Лекарь взял одну из них и понюхал. Она источала резкий квасцовый и смолистый запах. Здесь наверняка был процедурный кабинет Андреаса Гофмана: будучи цирюльником, он мог также залечивать мелкие болячки своих посетителей.

Симон нахмурился. С чего бы стражникам, будь они прокляты, устраивать здесь такой беспорядок? Что они такого искали?

«Или после них сюда заходил еще кто-нибудь?»

Он поднял с пола одну из разорванных книг и полистал. Это был обычный травник с нарисованными травами и различными злаками. Страницы с изображениями колосьев пшеницы, ржи и овса были подогнуты и отмечены красным.

– Симон, спускайся скорее! Я нашла кое-что!

Приглушенный окрик Магдалены вырвал Симона из раздумий. Лекарь отложил книгу и поспешил вниз. Девушка уже влезла по пояс в колодец и возбужденно показывала вниз.

– Посмотри, тут железные ступеньки вниз идут! Не думаю, что дядюшка мой за водой по ним спускался. Значит, там есть что-то.

Она полезла вниз и скрылась во тьме.

– Там, наверху… – начал Симон, но Магдалена снова перебила его удивленным возгласом:

– И точно, здесь проход! Всего через несколько ступенек! Спускайся уже!

С щемящим чувством Симон полез вслед за ней и уже через пару метров обнаружил широкий лаз в стене. Лекарь вскарабкался в него и оказался в низкой комнатушке, вдоль оштукатуренных каменных стен стояли бочки, ящики и ветхие мешки. В свете фонаря Магдалена уже развязала некоторые из них и с разочарованным видом достала несколько сушеных яблок.

– Чтоб его! Это всего-навсего кладовка! – прошипела она.