Валериан Агафонов - Парижские тайны царской охранки

• Название: Парижские тайны царской охранки
• Автор: Валериан Агафонов
• Издательство: Русь
• Жанр: История
• Год: 2004
• ISBN: 5-8090-0027-4

Эта уникальная книга впервые появилась на свет в России в качестве закрытого издания НКВД в 1941 году. Широкий круг читателей получает возможность познакомиться с ней впервые. В книге В.К. Агафонова приводятся самые подробные сведения о зарубежной агентуре департамента полиции, штаб-квартира которой находилась в Париже. Тайная сеть царской охранки за рубежом активно действовала до мая 1917 года, после чего была ликвидирована. Книга адресована специалистам и всем интересующимся историей отечественных спецслужб.

---

В 1907 году Батушанский в целях розыска был командирован за границу, откуда посылал подробнейшие донесения Департаменту обо всех эмигрантских собраниях. За границей Батушанский получал жалование по 1000 франков в месяц.

Боязнь быть раскрытым была так сильна у Батушанского, что переходила порой в настоящую манию преследования и отражалась даже в его донесениях начальству, которое принуждено было его утешать и ласковыми письмами, и денежными наградами. Трусость нисколько не ослабляла провокаторской деятельности Батушанского, и он, не довольствуясь освещением c.-д., принял самое горячее участие в подготовке и организации за границей боевого отряда максималистов, который сам поехал сопровождать в Россию (1908 год). Этот отряд был конечно провален целиком, а участники его (Людмила Емельянова, княжна Мышецкая, Иван Коломейцев, Николай Пупянский и другие) пошли на каторгу, Батушан-ский же возвратился в Париж.

Но предчувствие не обмануло Батушанского, в октябре следующего года (1909 год) заведующий заграничной агентурой докладывает Департаменту, что Батушанский «проваливается», так как стала известна его роль в деле Екатеринославской типографии, а также благодаря «изменившему» французскому агенту Леру Бурцев обнаружил и знакомство Батушанского с Гартингом.

На товарищеском суде, продолжавшемся семнадцать заседаний, Батушанский был объявлен провокатором.

После «провала» Батушанский направляется в Петербург, где хлопочет о выдаче ему обещанной пенсии, бессрочной паспортной книжки и разрешении носить револьвер.

Министр внутренних дел Столыпин выполнил обещание Плеве только наполовину: Батушанскому в июне 1910 года было разрешено ходатайствовать о пенсии в 600 рублей в год вместо обещанных 1200 рублей. Русские министры всегда бережно относились к интересам казны…

Вероятно эта скупость и недержание слова начальством и были одной из причин, толкнувших Батушанского на переписку с Бурцевым, который предлагает «проваленному» им провокатору «для его будущего спокойного существования рассказывать ему, Бурцеву, все о своей деятельности». Подлинные письма Бурцева, так же, как и копии с ответом Батушанского, находятся в делах Департамента полиции.

Но одновременно с этой перепиской Батушанский просит директора Департамента полиции устроить его на государственную службу, засчитав ему время служения с 1902 года, при этом напоминает об обещанной ему пенсии. За первым прошением вскоре следует второе, где Батушанский между прочим говорит, что он «мог бы реабилитироваться при содействии Департамента, разбивши Бурцева и его икса (секретаря Лопухина)… реабилитация может быть и другая, а именно войти с Бурцевым в сношение, выдавая ему кое-что; в случае отказа Департамента от его дальнейших услуг Батушанский снова просит о приеме его на государственную службу, о назначении ему пенсии и предлагает креститься. В ответ на это прошение Батушанский получил 350 рублей единовременного пособия и 600 рублей пожизненной пенсии, что мотивировано следующим образом: «принимая во внимание в высшей степени полезную и продуктивную деятельность Батушанского в течение восьми лет в качестве секретного сотрудника, а равно и то обстоятельство, что разоблачение его службы Правительству последовало не по его вине». В бумагах Департамента расписка Батушанского от августа 1910 года, что ему объявлено постановление Департамента и что «в будущем он никаких претензий к Департаменту полиции, ни к другим розыскным органам иметь не будет». Сверх пенсии Батушанский получил заграничный паспорт, разрешение носить револьвер и отправился в Париж, где и поселился.

Бейтнер Лев Дмитриевич, из дворян, женат на дочери известного нижегородского купца А. А. Кузнецова служил по официальному свидетельству в заграничной агентуре 15 лет «с большой пользой для дела». С 1892 по 1905 год жил главным образом за границей: в Швейцарии, Франции и Англии. В 1905 году был уличен в сношениях с парижским посольством, в 1908 году был уволен, получил единовременное пособие в 2000 франков, затем лечился в Каире. Среди других революционеров особое внимание обращал Бейтнер на «освещение» Бурцева (см. первую часть, страницы 60,65,66). Согласно «Высочайшему повелению» Бейтне-ру была назначена пенсия из секретных сумм Департамента полиции по 1000 рублей в год. которую он получал через свою мать Екатерину Бейтнер, живущую в г. Орле на Пушкинской улице.

Биография Льва Бейтнера (охранная кличка «Москвич») нами еще далеко не выяснена; многое, в том числе и назначение ему пенсии, заставляет предполагать, что это был крупный и «разносторонний» шпион и провокатор. По сведениям, сообщенным мне знатоками «охранной летописи», Лев Бейтнер умер от чахотки в 1910 году в Копенгагене.

Бейтнер Мария Дмитриевна, она же «Мария Львовна Петрова», охранная кличка «Жюльета» и «Бланш». В 1904–1905 годах состояла сотрудницей заграничной агентуры, жила в Женеве, освещая с.-p., получала 200 франков. В 1908 году вернулась в Россию, в Орел и предложила свои услуги начальнику орловского губернского жандармского управления. По ходатайству Столыпина ей была пожалована пенсия 40 рублей в месяц. В 1911 году была направлена в Париж в состав заграничной агентуры, получала 350 франков. В 1912 году вернулась в Россию и в 1916 году поступила к начальнику орловского губернского жандармского управления под кличкой «Бланш» без определенного содержания. Мария Бейтнер — сестра известного провокатора Льва Бейтнера.

Блохин Василий Григорьевич, крестьянин Псковской губернии. В 1904 году за выделку фальшивых монет был приговорен к ссылке в каторжные работы на 2 года 8 месяцев, но по манифесту попал на поселение в Енисейскую губернию. В 1907 году за принадлежность к группе а.-к. и нападение на Знаменский скит был выслан из Красноярска, где жил по паспорту Ивана Красильникова, в Якутскую область под гласный надзор полиции на четыре года. В 1911 году был командирован начальником пермского губернского жандармского управления в Париж, где жил под фамилией Бартенев. В 1912 году ввиду его склонности к шантажу отозван из Парижа и отправлен в Якутскую область. Жил некоторое время в Иркутске под фамилией Боляринова, затем бежал, был арестован в Саратове и отправлен в Якутскую область. Охранные клички «Енисейский» и «Племянник». Революционная кличка «Сибиряк». В циркуляре Департамента полиции объявлен опасным шантажистом.

Боровская, жена врача, жила в Кракове в 1904–1908 гг., а оттуда ездила в Варшаву и давала полиции весьма важные сведения о п.-п.-с.

Бржезовский Станислав Валентьевич (Иосиф Андреев); охранная кличка «Понятовский». Бржезовский состоял секретным сотрудником в заграничной агентуре с июня 1912 года и получал 250 франков в месяц, 1 марта (2 апреля) 1913 года переехал в Сосновицы, оставлен при начальстве варшавского охранного отделения с окладом 50 рублей в месяц.

Бродский Станислав стал секретным сотрудником с 1904 года. У Бродского было два старших брата, имевших большие связи в революционной среде, что и благоприятствовало его провокационной деятельности. Прежде всего он начал освещать своих братьев и их не раз арестовывали по его указаниям. По поручению варшавского охранного отделения Бродский ездил за границу для слежки за эмигрантами. При возвращении в Россию Бродский был задержан на границе с нелегальной литературой таможенными чиновниками, не знавшими, что литература провозилась Бродским по поручению варшавского охранного отделения; только благодаря вмешательству варшавского прокурора Набокова, который знал о провокаторской деятельности Бродского, он был вскоре освобожден из тюрьмы. Среди арестованных в Варшаве по указанию Бродского нелегальных можно указать Жирова.

В начале 1907 года Бродский приехал в Петербург и вошел в с.-д. организацию, где в продолжение нескольких месяцев работал в динамитной мастерской студента Неймана. Полиция знала о существовании этой динамитной мастерской в Финляндии от Бродского, но только в мае эта мастерская была забрана (в Куоккала) и в ней был арестован Нейман с товарищами. Летом 1907 года Бродский скрылся из Петербурга в провинцию, где продолжал провокаторскую деятельность, а в начале 1908 года он работает уже за границей.

Бротман Е. Гершович из г. Уфы. Революционная кличка за границей «товарищ Саша», за границей жил и был известен под фамилией Эгер. Охранные клички: «Пермяк», «Хитрый», «Ниель». В справке Департамента полиции, составленной 15 июня 1913 года, находим между прочим следующее:

«Пермяк» (он же «Хитрый», он же «Ниель») с 5 ноября 1908 года по 3 марта 1909 года служил секретным сотрудником при уфимском губернском жандармском управлении для освещения деятельности социал-демократической организации, получая первые два месяца по 30 рублей и последнее время по 75 рублей.

Для отбытия воинской повинности он оставил службу при названном управлении, но затем, бежав с военной службы, поселился в городе Саратове, где во время ликвидации социал-демократической организации 21 октября 1909 года был арестован. При аресте «Пермяк» заявил о своем сотрудничестве и ввиду последовавшего благоприятного отзыва начальника уфимского губернского жандармского управления был под благовидным предлогом освобожден из-под стражи и поступил на службу в саратовское губернское жандармское управление, начальник коего признал «Пермяка» весьма ценным для розыска как по личным качествам, так и по партийным связям».