Рафаэль Сабатини - Маркиз де Карабас

• Название: Маркиз де Карабас
• Автор: Рафаэль Сабатини
• Издательство: Прибой : Вокруг света
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1996
• ISBN: 5-87260-036-4

Скромного лондонского учителя фехтования уведомили, что он унаследовал титул маркиза и обширные земельные владения во Франции, пылающей революционным пожаром. Решится ли он потребовать феодальное наследство у якобинской власти или останется безземельным «маркизом де Карабасом»? Вступит ли он в белую армию или забудет о фамильной чести?

---

— Здесь нет ничего общего.

— Есть, и вы скоро это увидите. Пусть приходят. Я предупрежден, — и уже более спокойным тоном Кантэн попробовал успокоить девушку: — Если бы они застали меня врасплох, мне могло бы прийтись нелегко. Теперь же я сам приготовлю им сюрприз. Благодарю вас за предупреждение, Жермена.

— Вы, кажется, смеетесь надо мной. Я пришла, чтобы убедить вас в необходимости уехать. И несмотря ни на что я умоляю вас об этом. Ради меня…

Она внезапно замолкла и отшатнулась от Кантэна, с испугом глядя на дверь. Из вестибюля доносился звон шпор о мраморный пол и шум голосов: «Прочь с дороги, приятель! Я сам доложу о себе!» — крикнул кто-то.

— Констан! — едва слышно произнесла мадемуазель де Шеньер, бросив на Кантэна испуганный взгляд.

Дверь распахнулась, и на пороге появился Констан. Бледность придавала его коже зеленоватый оттенок, глаза налились злостью. Однако через мгновение лицо кузена мадемуазель де Шеньер расплылось в улыбке, словно на него надели маску.

— Полагаю, вы простите меня за внезапное вторжение, господин де Морле.

— Без особой охоты, — холодно-высокомерным тоном проговорил Кантэн, глядя не на гостя, но на Шарло, который покраснев от гнева, стоял у того за спиной. — Возможно, времена не располагают к соблюдению приличий. Тем не менее, мне не настолько плохо служат, чтобы посетители являлись сюда без доклада.

Констан медленно приближался и на его толстых губах змеилась гнусная улыбка, которую Кантэн пообещал себе стереть ударом перчатки.

— Припишите его, — попросил он, — моему нетерпению вернуть вам ваш любезный визит. Каковое, в чем я со стыдом признаюсь, уступает нетерпению моей кузины Жермены.

Он повернул голову в сторону мадемуазель де Шеньер и полунасмешливо, полупочтительно обратился к ней:

— Моя дорогая, учитывая щепетильность нашего мира в вопросах приличий, ваш поступок едва ли можно назвать благоразумным. Если бы вы поведали мне о своем намерении посетить Шавере, я бы с радостью составил вам компанию. Но я исправил положение, немедленно последовав за вами.

— Чтобы шпионить за мной?

— О, нет, — Констан рассмеялся, — чтобы опекать вас.

— От вас не требуется быть моим опекуном.

— Я так не думаю. Еще как требуется! И сейчас это представляется более чем очевидным. Уверен, что господин де Морле согласен со мной. Вы — человек чести, и вас не может не беспокоить то обстоятельство, что, легкомысленно явившись сюда без сопровождающих, дама сама делает себя объектом порицания.

— Вы преувеличиваете, — холодно возразил Кантэн. — И забываете, что степень нашего родства защищает мадемуазель де Шеньер от подобных нападок.

— Степени родства, даже если они существуют, для этого недостаточны.

— Вы говорите «даже если они существуют». Что это значит?

— А то и значит, — ответил Констан с наигранным изумлением и, словно впервые увидев накрытый стол, переменил тему. — Клянусь честью! Вижу, что я явился не вовремя. Вы сидели за столом. В таком случае ave atque vale[95]. Умоляю простить меня за вторжение в столь неурочный час. У нас, сельских жителей, совершенно иное представление о времени, чем у вас, горожан. Нам придется выбрать более подходящий случай. Пойдемте, Жермена.

И он распахнул дверь.

— Охотно, — сдержанно ответила она. — Я сказала все, ради чего приехала. — Затем пристально посмотрела Кантэну в глаза и добавила: — Подумайте об этом, кузен.

— Не беспокойтесь, — ответил он и под неотступным взглядом Констана поцеловал протянутую ему руку. — Я приму меры.

Когда они ушли, Кантэн сел в кресло и задумался. Опасения за Жермену сменились взрывами гнева при мысли о Констане. Излишняя щепетильность, говорил он себе, соблюдать кодекс поведения, предписанный учителю фехтования, в отношении негодяя, который спекулирует на его порядочности. Надо ударить Констана по ухмыляющейся физиономии и таким образом вызвать его на открытый бой и убить, пока он не приступил к осуществлению своих гнусных предательских замыслов. Но пойдет ли Констан на это? Даже если сам он опустится до такого шага?

Отбросив эти мысли, Кантэн посмотрел на портрет отца, чья нежность и ласка были его самыми ранними детскими воспоминаниями. «По правде говоря, старый маркиз, вам не слишком повезло с сыновьями. Зато примите комплименты по поводу ваших племянников».

Затем, обратясь мыслями к опасности, о которой его предупредила Жермена, он вызвал Шарло и сказал ему, что, поскольку местные крестьяне считают, будто он незаконно присвоил себе чужие права, у него есть основания опасаться набега на Шавере.

— Вся эта анжуйская деревенщина — трусливые негодяи, — объявил бретонец. — Ну а что до нападения, то у нас здесь дюжина хорошо вооруженных славных бретонских парней, прочные ворота да высокие стены. Можете спать спокойно, господин маркиз.

Господин маркиз несколько приободрился, но отнюдь не успокоился.

— Они могут взять численным перевесом. Мне необходимо подкрепление, и ближайшие, к кому я могу обратиться, это Тэнтеньяк и Сен-Режан.

Шарло почесал седую голову, и его изборожденное морщинами лицо приняло задумчивое выражение.

— До Ла Нуэ путь неблизкий.

— Сто миль, а у нас и так не хватает людей.

— Можно послать мою дочку. По выносливости Марианна не уступит мужчине, да и ходит она быстро. Но все равно понадобится время.

— Меньше, чем за четыре дня, туда не добраться. Я даже подумал, не послать ли за отрядом в Анжер.

— К «синим»! — ужаснулся Шарло. — Пречистая Дева! Да против нас ополчится вся округа! Тогда и наши парни вам не помогут. И не думайте про это, господин маркиз.

В конце концов в Ла Нуэ послали Марианну; оставалось надеяться, что она успеет вернуться до нападения. Тем временем Кантэн и его люди занимались укреплением дома и каждую ночь выставляли усиленный дозор.

Глава VI ШТУРМ

В тот вечер Кантэн, сидя в китайском салоне, который он особенно любил, просматривал бухгалтерские книги Шавере. Только что закрыли ставни и зажгли свечи. Неожиданно за окнами раздался шум, похожий на гудение пчелиного роя. Едва Кантэн оторвался от счетов, которые Лафон оставил в донельзя запутанном состоянии, в комнату влетел бледный взволнованный Шарло.

— Они идут, господин маркиз! Они идут!

Кантэн сразу догадался, о чем речь.

— Ах! — он положил перо. — А я-то надеялся на спокойный вечер. Ну-ну! Ставни заперты?

— Мартон как раз их закрывает. Я послал за парнями.

Мы готовы. Но их целая армия.

— Мы должны сделать все что можем, — его самообладание немного успокоило Шарло. — Соберите людей в вестибюле. Я сам расставлю их по местам.

Окна первого этажа были снабжены прочными наружными ставнями. В тех из них, что закрывали окна вестибюля и столовой, с одной стороны, и «обезьяннего» салона, с другой, днем проделали отверстия для мушкетов. Собравшиеся в вестибюле сквозь ставни наблюдали за приближением шумной орды крестьян, освещенной факелами, которые бросали яркие блики на пики и серпы в руках нападавших. Шуаны Кантэна за два годы партизанской борьбы привыкли к любой опасности, к любой форме ведения боя: наступательной — во время набегов или засад, оборонительной, когда им приходилось отражать нападения республиканских войск. Поэтому перспектива схватки с беспорядочной толпой всякого сброда не вызвала у них тревоги. Если бы нападающие крестьяне были бретонцами, преданность защитников Шавере подверглась бы серьезному испытанию. Ведь бретонцы в известной степени представляют собой отдельную нацию. Их язык и обычаи являются непреодолимым барьером между ними и их соседями. Для них не имело значения, что толпа нападающих состоит из таких же, как и они, крестьян, таких же роялистов; важно лишь то, что они анжуйцы, значит — чужаки, тогда как бретонцы служат тому, в ком они привыкли видеть представителя графа Жозефа — мессии священного дела реставрации трона и алтаря.

Прочные чугунные ворота сдержали напор нападавших, как дамба сдерживает бурную реку. Но в отличие от дамбы, перелиться через них было невозможно. На высокую стену по обеим сторонам ворот, увенчанную острыми пиками, можно было взобраться при помощи приставных лестниц, но нападающим на хватило сообразительности принести их с собой. Злобно крича, они облепили решетку ворот и несколько раз выстрелили из мушкета, дабы у осажденных не было сомнения в их намерениях. Кантэн пересек вестибюль и подошел к Шарло, который стоял на страже с двуствольным ружьем в руке; второе ружье, тоже заряженное, было прислонено к двери.

— Поднимите засов и выпустите меня, — сказал Кантэн.

— Господин маркиз!

Но в эту минуту Кантэн был подлинным маркизом.

— Уж не думают ли эти канальи, что я испугался! Долго они не продержатся.