Рафаэль Сабатини - Венецианская маска

• Название: Венецианская маска
• Автор: Рафаэль Сабатини
• Издательство: Тайм-аут
• Жанр: Шпионский детектив
• Год: 1993
• ISBN: 5-85990-082-1

Троны европейских государств зашатались: дерзкий молодой генерал Бонапарт ведет республиканскую армию от победы к победе. В такой ситуации нейтралитет Венеции опасен и недопустим, и в Светлейшую республику направлен секретный английский посланник, французский эмигрант, скрывающий свое имя. Нежданная встреча дарит ему удачную личину для маскировки…

---

Прервавшись, чтобы окинуть взором через открытую дверь пустую внешнюю комнату, далее он продолжал с особым ударением:

— Из этого следует, что в тайну моей личности, которая отныне остается лишь между мною и вами, Лальмант, больше никто не должен быть посвящен. Вы поняли? Даже ваша супруга не должна догадываться, что я — Лебель.

— Хорошо. Как вам будет угодно, — нетерпеливо отозвался Лальмант.

— Я и говорю о том, что мне угодно. Речь идет о жизни и смерти. Прошу заметить, моей жизни и смерти. Так что в этом деле вы должны признать мое право настаивать.

— Дорогой мой гражданин Лебель…

— Забудьте это имя! — вскочил депутат. — Этого больше не должно повториться. Даже наедине. Если мы можем быть наедине в доме, где шпионов Совета Десяти предостаточно. Итак, в Венеции я — мистер Мелвил, английский бездельник. Мистер Мелвил. Ясно?

— Конечно, мистер Мелвил. Но если вы столкнетесь с трудностями…

— Если я столкнусь с трудностями, мне не понадобится помощь. Поэтому вам не стоит предпринимать ради меня никаких неосторожных поступков.

Его ясные глаза строго смотрели на испугавшегося посла, покорно склонившего свою крупную голову. Затем Лальмант встал и предложил:

— Останьтесь пообедать. Мы будем одни, а именно: мадам Лальмант, мой сын и мой секретарь Жакоб.

Мелвил покачал безупречно причесанной головой.

— Благодарю вас за гостеприимство. Но я не хочу вас стеснять. Как-нибудь в другой раз.

Сожаление, выраженное Лальмантом по поводу отказа, прозвучало так неискренне, что выдавало чуть ли не удовлетворение, которое принесло ему избавление от столь властного соратника.

Мелвил задержался еще на минуту, чтобы навести справки о достижениях французских агентов, занимающихся якобинской агитацией.

— Мне нечего добавить к моему последнему рапорту гражданину Баррасу. Мы исправно служим, особенно виконтесса. Она весьма усердна и постоянно расширяет сферу своей деятельности. Последней ее победой стал барнаботто — аристократ Вендрамин.

— А! — засмеялся Мелвил. — Он влиятелен, не так ли?

Посол удивленно посмотрел на него.

— Это вы у меня спрашиваете?

Тотчас осознав оплошность этого шага, Мелвил без малейшего промедления исправил его:

— Да, знаете ли, я порой сомневаюсь в этой влиятельности.

— После того, что я о нем написал?

— Непогрешим только Папа Римский.

— Мне не нужен Папа, чтобы узнать степень влиятельности Вендрамина. А у виконтессы есть все необходимое, чтобы припереть его. Это лишь вопрос времени, — он цинично засмеялся. — Гражданин Баррас обладает великим талантом использовать своих брошенных любовниц в государственных интересах столь же успешно, сколь и в собственных.

Мелвил взял со стола свою шляпу.

— Я не собираюсь выслушивать сальности. О своих успехах я извещу. Если же я вам понадоблюсь, то устроился я в гостинице «Шпаги».

На этом он откланялся и ушел, раздумывая о том, кто же такие виконтесса и барнаботто Вендрамин.

Глава V. ПОСОЛ БРИТАНИИ

Поведение Мелвила оскорбило чувства не только посла Французской Республики, Единой и Неделимой, но, почти в той же мере, — и посла Его Британского Величества, у которого Марк-Антуан томился ожиданием вечером того же дня. Но были и различия. Если повелительный тон по отношению к Лальманту был исключительно наигранным, что соответствовало характеру исполняемой роли, то по отношению к сэру Ричарду Уортингтону такое поведение стало искренним проявлением чувств.

Сэр Ричард — коренастый, рыжеватый, самодовольный мужчина, вывесивший неизменные флаги скудного ума: самонадеянность и подозрительность. Склонный предполагать наихудшее, он был из тех, кто возводит подозрение в уверенность, не утруждая себя анализом своих выводов. Это довольно распространенный и легко узнаваемый тип людей. В течение пяти проведенных в обществе посла минут Мелвил разобрался в этом.

Он представил послу письмо мистера Питта, которое он привез из Англии в подкладке своего ботинка. Усевшись за свой письменный стол, сэр Ричард предоставил своему гостю стоять, тогда как сам он с помощью лупы медленно читал письмо.

Наконец, он поднял взор, и его зеленоватые глаза прищурились в пристальном осмотре тонкой стройной фигуры стоявшего перед ним человека.

— Вы — тот, о ком тут говорится? — спросил он пронзительным голосом, вполне соответствовавшим его скошенному подбородку и жидким бровям.

— Это кажется логичным, не так ли?

От такого тона глаза сэра Ричарда расширились.

— Я не спрашиваю вас, что кажется логичным. Я люблю прямые ответы. Однако… Мистер Питт говорит здесь, что вы изложите свое дело.

— И он, я полагаю, просит вас оказать мне всяческую поддержку при его выполнении.

Сэр Ричард выпучил свои зеленоватые глаза, швырнул письмо на стол и откинулся в своем высоком кресле. Его высокий голос взвизгнул:

— В чем состоит ваше дело, сэр?

Мелвил изложил суть кратко и спокойно. Рыжие брови Ричарда взлетели, и краска выступила на щеках.

— Его Величество в достаточной мере представлен здесь. Я затрудняюсь признать необходимой эту миссию.

Теперь наступил черед Мелвила прийти в ярость. Этот посол был поистине напыщенным идиотом.

— Данное замечание относится не ко мне, а к мистеру Питту. Заодно вы можете сказать ему еще кое-что, что вы затрудняетесь признать.

— А именно?

— Кое-что — это предложить ему, чтобы он подробнее вам разъяснил. Продиктованные на данный момент целесообразностью, подобного рода представления, имеющие целью принудить к действию руководителей Самой Светлой Республики, не должны быть публичными.

— Естественно, — резко и холодно ответил посол. — Но не стоило ехать из Англии лишь с тем, чтобы объяснять очевидное.

— Кажется, стоило. С тех пор, как законы Венеции строго запрещают личное общение между любым членом правительства и послом другой державы, вам из-за вашего положения воспрещены действия, возможные ныне лишь частному посетителю Венеции под мнимым предлогом его личное компетенции.

Сэр Ричард сделал нетерпеливый жест.

— Дорогой мой, для достижения этих целей все-таки имеются пути.

— Если они и есть, то эти пути не одобряются мистером Пит-том.

Мелвил счел, что стоит уже достаточно долго. Он придвинул стул и сел напротив посла у стола, изготовленного в стиле Людовика XV, который гармонировал с красивой мебелью, позолотой и парчой этого пышного кабинета.

Сэр Ричард бросил на посетителя свирепый взгляд, но продолжил разговор.

— Однако эти пути настолько очевидны, что, как я уже говорил, я действительно отказываюсь признать необходимым вмешательство… тайного агента, — при этом тон стал пренебрежительным. — Вот что я должен вам ответить.

— Хотя вы предпочли бы назвать меня шпионом, — смиренно сказал Мелвил.

Усмотрев в этом сарказм, посол отмел все доводы.

— Я отказываюсь признать, что из этого может выйти что-либо хорошее. На самом деле я могу предвидеть лишь ущерб, который за этим последует, — огромный ущерб, неисчислимый.

— Учитывая события под Лоди, я прихожу к выводу, что выполнение порученного мне дела становится крайне необходимым.

— Я не признаю, сэр, достаточной вашу квалификацию для принятия решений. Я ее вообще не признаю. Позвольте мне получше разобраться в вас, сэр, — растревоженное тщеславие усиливало его упрямство. — Значение случившегося под Лоди, должно быть, преувеличено чиновниками, которым не известно о ресурсах империи то, что известно мне. У меня есть достоверные сведения о том, что в течение трех месяцев Австрия соберет сто тысяч человек против Французской Итальянской армии. Этого более чем достаточно, чтобы вымести эту французскую толпу из страны. Таков ответ робким паникерам, испугавшимся случайных успехов французов.

Мелвил потерял терпение.

— А если за это время Венеция заключит союз с Францией?

Сэр Ричард неприятно засмеялся.

— Это фантастично, невообразимо.

— Даже если Франция сама будет искушать Светлейшую предложениями об альянсе?

— Это тоже немыслимо.

— Вы в этом уверены?

— Я уверен в этом так же, как в том, что сижу сейчас здесь, сэр.

Мелвил, обнаруживая признаки скуки, извлек свою табакерку, вновь раня напыщенное самодовольство посла.

— Вы успокоили меня. Я хотел проверить вашу точку зрения по этому вопросу. Полагаю, я не могу доверяться и следовать вашему мнению.

— Ей-богу, вы нахальны!

Мелвил щелкнул табакеркой. Зажав между большим и указательным пальцами щепотку табака, он постучал безымянным пальцем по столу и промолвил:

— Предложение об альянсе, которое вы столь самоуверенно объявили немыслимым, уже в пути.

На лице посла мгновенно отразилось испуганное изумление.