Валентин Томин - Большой шеф Красной капеллы: Впервые в мире беседы с Леопольдом Треппером

• Название: Большой шеф Красной капеллы: Впервые в мире беседы с Леопольдом Треппером
• Автор: Валентин Томин
• Издательство: Эксмо, Яуза
• Жанр: История
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-09010-X

"Большой шеф Красной капеллы" - это уникальная книга о самом знаменитом советском разведчике Второй мировой войны. Миллионам телезрителей сериала "Красная капелла" он известен под именем Жан Жильбер (Отто). Настоящее же имя этого человека Леопольд Треппер. О Героической и трагической судьбе этого человека, о его боевых товарищах и заклятых врагах Рассказывает книга Валентина Томина. В качестве приложения к книге даны впервые публикуемые не только в России, но и во всем мире уникальные Воспоминания разведчика, существенно отличающиеся от его мемуаров, вышедших за рубежом.

3апись бесед с Леопольдом Треппером произведена писателем Юрием Корольковым, который работал над книгой о Красной капелле.

---

Для меня это не имеет особого значения. Говорю для того только, чтобы подтвердить, какие масштабы приобретает история деятельности Красного оркестра теперь. Об этом говорят и будут говорить. И враги наши теперь говорят уже по-иному о Красном оркестре.

В одной из передач радиостанции «Свободная Европа» тоже говорилось о Красном оркестре. Говорилось так. Посмотрите, как же этому человеку Домбу, которому все время портили жизнь, где же он теперь. В Польше и в Советском Союзе, пусть другие коммунисты тоже подумают, как можно так относиться к такому человеку... Теперь он, как слепец, остается коммунистом.

Это была передача на польском языке.

В ГДР интересуется данным вопросом т. Мильке . Когда приезжал в Берлин, он потом сказал товарищам: как же так, приезжал к вам Домб, а вы законспирировали его, скрыли его от меня.

С точки зрения Советского Союза, учитывая место, которое в истории войны заняла Красная капелла, все это должно иметь большое значение. В ряде стран это взято на вооружение коммунистических партий. Эта организация пользуется самой широкой симпатией людей. Сколько раз я просил, чтобы не занимались моей личной судьбой. Известные люди в Бельгии, Голландии, Франции проявляют заинтересованность.

Если говорить о Роте Капелле, то говорить надо сейчас, позже это уже не будет иметь смысла. Это сейчас имеет значение только для советских читателей. Позже все скажут так — что же они говорят об этом самыми последними, когда все давно уже сказано. Один из французских коммунистов сказал так: с Домбом не хотят войти через парадную дверь, норовят провести через черный ход. Потому и разрешили напечатать в Киеве, но не в Москве. Я возразил ему. Этот факт подтверждает, что дело не в цензуре — если нельзя печатать, значит, нельзя нигде — ни в Киеве, ни в Москве.

БЕСЕДА С Л. 3. ДОМБОМ, Варшава, 14.06.1972 г.

Больше полугода назад мы встречались с вами, дорогой друг, и хотя мы все дальше отходим от тех лет борьбы с нацизмом, но все же то дело, которым и вы занимаетесь и которому я отдал часть своей жизни, дело Красного оркестра еше не умолкает. Наоборот, возникают все новые и новые во всем мире, не только в Европе, но и в других частях света. Дело это живо повсюду из-за важности, живучести Красного оркестра, являвшегося разведывательной сетью штаба Красной Армии во время Второй мировой войны. Кроме того, нужно учесть, что силы реакции стараются противодействовать ему. Хочу обратить ваше внимание на книгу, которая сыграла определенную роль. В 1970 г. один из редакторов «Шпигеля» Хайнц Хёне издал книгу «Пароль: Директор. История Красной капеллы». Кто этот господин Хёне? Это еще молодой человек, который во времена нацизма делал свои первые шаги. Служил в вермахте, после войны сделался журналистом и симпатизировал приближенным к Гирингу и всей его банде. Он исполнял разные задания. С одной стороны, он выпускал книги, которые как будто разоблачали СС, гестапо, но с другой стороны, он был явным националистом и шовинистом, ярым антисоветчиком, пытался всегда дискредитировать все то, что касалось борцов-немцев и ненемцев, проводивших совместно с Советским Союзом борьбу против нацизма. В первую очередь против советских разведчиков.

Книгу эту Хёне выпустил после того, когда советское правительство к двадцатилетию ГДР торжественно наградило группу крупных комбатантов из Красного оркестра высокими орденами, наградило их посмертно. В то время в ГДР готовили и вскоре выпустили фильм о Красном оркестре. Все это имело положительное влияние и на Боннскую республику, нужно было противодействовать этому, и за это дело взялся господин Хёне. Он выпустил книгу, которая является грязнейшим пасквилем на советскую разведку и пасквилем, в частности, на Красный оркестр. Как он это сделал? Книгу свою он называет «История Красной капеллы». В первом разделе, который он называет «Действия советской разведки в Германии с 1918 года». Здесь же он говорит о «джунглях аппарата». У него в рассказе о том периоде нет революции 18-го года, нет миллионов немцев, боровшихся за революцию, но у него советская разведка начинает свою деятельность с того, что приезжает в Германию первый советский посол, рассыпается его чемодан, из которого падают тайные агентурные материалы. Автор видит всю Германию тех дней наводненной советскими шпионами, которые занимаются диверсиями, организациями революций, то есть путчей, которые убивают, проникают в индустрию и т. д. Написано это с большой фантазией, но он всегда обращается к каким-то источникам, которые об этом рассказывают. Это его вступление. Потом, когда он доходит до 37—38-го годов, то здесь он переходит ко второй главе, которая называется «Сеть Гран шефа».

Здесь как будто начинается история Красной капеллы. Как он сделал это? Надо признать, что очень хитро. Эта книга является своеобразным альфабетическим произведением, азбукой, где приведены многие и многие источники — документы гестапо, показания эсэсовцев, всех убийц, палачей, прокуроров, начиная с главного прокурора Редера, выступившего против Красной капеллы, с сотрудников абвера. Приводит все, что они говорили о Красном оркестре. Получается, как будто он говорит не от своего имени. Как будто бы он только собрал все показания и работал только с помощью ножниц и клея. На каждой страничке у него есть подтверждение с указанием номера, а в конце книжки имеется несколько десятков страниц, где сказано, на кого он ссылается.

К примеру, он ссылается на Даллина{111}, который в 55-м г. написал книгу о советском шпионаже, там тоже говорится о Красном оркестре. С другой стороны, утверждал, что он объективен, в то же время вырезает, убирает некоторые высказывания людей из Красной капеллы, оставшихся в живых, — из берлинской группы. Приводя в таком усеченном виде свои цитаты, он подтверждает ими свои утверждения, свою ложь.

Понятно, что так никто не может писать историю Красного оркестра — как может автор, не видавший в глаза документов, находящихся в Москве, но только пользуясь материалами, оставшимися здесь, у людей, имевших порой очень отдаленное отношение к Красному оркестру. Расспрашивая в 68—69-м гг. оставшихся в живых людей из зондеркоманды, он в то же время не имел никаких встреч с людьми, стоявшими на другой стороне борьбы, фронта. Он не разговаривал не только со мной, но и с другими людьми, живущими по сей день в Германии, Бельгии, Голландии, Франции, в других странах, принимавших когда-то участие в борьбе с фашизмом в рядах так называемого Красного оркестра. По моим подсчетам, не менее семидесяти человек находятся в живых из тех, кто был связан с Красной капеллой. Свидетельских показаний этих людей у Хёне в книге нет.

Но интересно одно. Почему здесь возможна история лжи. Он сам признает вначале, что в апреле 1945 г. по указанию Гиммлера были уничтожены все документы архива, относящегося к Красному оркестру. Все гестаповцы об этом знали. Это распоряжение было подтверждено также и Борманом. Большинство гестаповцев из зондеркоманды, занимавшихся Красным оркестром, были арестованы после войны французами, бельгийцами, американцами. К американцам, в частности, попал и Редер, главный прокурор. Как утверждает автор, в Советском Союзе были арестованы один из руководителей зондеркоманды Паннвиц и еще один руководитель зондеркоманды в Берлине, находившийся под арестом в СССР до 55-го или 54-го г., когда был амнистирован.

Во время следствия никому из арестованных нельзя было формально предъявить обвинений в отношении их преступной работы — они действовали только как разведчики и выполняли свои служебные дела. Привлекать к ответственности их можно было только за пытки, применявшиеся ими к арестованным лицам. По моим подсчетам, а я все время разыскиваю и устанавливаю эти факты, не меньше 70% арестованных по делу Красной капеллы подвергались самым жестоким и изощренным пыткам. Это касалось арестованных во Франции, Бельгии, Голландии, по всей вероятности, в Чехословакии. Они подвергались ужасающим пыткам. Таким пыткам подвергся Сокол и его жена Мира Сокол. Происходило это почти на глазах других узников в тюрьме гестапо под Брюсселем, где требовали, чтобы они раскрыли шифры. Пытки длились непрерывно, пытки кончились тем, что следователи натравили на Сокола собак, которые набросились на него и разорвали. Это знает весь мир. Тело его было найдено, и он похоронен на одном из самых почетных мест в Брюсселе, как один из борцов движения Сопротивления.

Всем известно, что Сокол и Мира Сокол были шифровальщиками и имели свой передатчик, с помощью которого переправляли свои радиограммы. Раскрыты они были в июне 1942 года под Парижем. Они держались до конца и не раскрыли этого шифра, погибнув только через год после ареста. Гестаповцы не смогли расшифровать ни одной шифрограммы, захваченной при аресте. Кроме Соколов, шифр знали еще три человека. Была еще одна шифровалыцица Вера Аккерман, которую после ареста Соколов мне удалось переправить в район Клермон Ферран, где она и прожила до конца войны. Несколько лет назад она умерла в Бельгии от рака. Шифр, кроме того, знали Гроссфогель и я. Эти герои — Сокол и его жена — были подвергнуты жестоким пыткам.