Робин Скотт - Третий вариант

• Название: Третий вариант
• Автор: Робин Скотт
• Жанр: Научная Фантастика

---

И отсюда же - необходимость величайшей осторожности и полной секретности временных спасательных экспедиций. Разрешалось спасать только те предметы, которые должны были погибнуть в силу естественных причин или как следствие нормальных исторических событий, причем спасению они подлежали только непосредственно перед их неминуемым уничтожением. Они не могли просто "исчезнуть"!

В 1913 году, когда галерея Превана отправила на борту "Титаника" ряд ценных полотен в адрес американского посредника, это была работа, о которой разведчик времени мог только мечтать. Полотна были упакованы для отправки и стояли в мастерской галереи Превана. Один из коллег Берка опустошил ящики за два часа до их погрузки на "Титаник", и, когда после гибели судна любители искусства оплакивали потерю этих шедевров, они на самом-то деле оплакивали потерю двенадцати ящиков со старыми газетами и всякими деревяшками.

Спасательная работа в чикагской галерее Пайера отнюдь не была таким подарком. Тысячи людей посетили галерею в день пожара - это было воскресенье, - а пожар начался всего через час после закрытия. Кроме того, по сообщениям газет того времени, галерею особенно тщательно охраняли из-за итальянской выставки, охранники совершали обход всех, без исключения, залов каждые полчаса. Сложность заключалась в том, что тысячи посетителей видели картины за час до их гибели и по крайней мере один охранник видел их в последние полчаса до пожара. Это означало, что в распоряжении Берка было менее тридцати минут, чтобы тайком проникнуть в здание, собрать полотна весом около трехсот фунтов и выбраться с ними из здания, пока его не обнаружили или пока его не настигло пламя, которое, как писали газеты "сожрало вновь пристроенное крыло за какие-то несколько минут".

Оставшиеся три дня Берк посвятил дополнительным походам в галерею; он вновь и вновь отмечал на схемах расположение картин, высоту окон и пути отхода.

Он обзавелся черным свитером с капюшоном и черной шапкой и выкрасил антигравитационные "нарты" и "Инструмент" в тускло-черный цвет. Для этого он воспользовался разведенной печной сажей, которая как нельзя лучше подходила для его целей.

Он проконсультировался со своим адвокатом и составил подробное завещание, как именно следовало распорядиться его собственностью на Северном берегу в случае его смерти.

"...Названное владение должно быть передано в собственность Чикагского департамента досуга для использования в качестве клуба для гражданских организаций, а когда названная собственность, по признанию компетентных властей, станет непригодной для этих целей из-за одряхления или разрушений, вызванных временем или иными причинами, здание должно быть сравнено с землей и вся собственность должна быть навечно использована под спортивные площадки или парк для общественного отдыха со строжайшим запретом строить на этом месте какие-либо здания или сооружения".

Богатый чудак, скажут опять, но Берк не хотел чтобы кто-нибудь вздумал рыть котлован под фундамент вблизи бункера. Он не мог рисковать.

21 января, едва наступил вечер и достаточно стемнело, Берк отбуксировал антигравитационные "нарты" в сад, облачился в черное одеяние, взял "Инструмент", сел на платформу и мгновенно поднялся на высоту пятьсот футов. Он летел вдоль береговой линии, пока не обнаружил пирс картинной галереи, выступавший в замерзшие воды озера; городские огни выделяли его черным силуэтом. С озера дул холодный ветер, в воздухе мелькали снежинки.

Он опустился до двадцати футов и остановил "нарты" на уровне третьего этажа погруженного во мрак северного крыла. Было четверть седьмого; музей закрыли пятнадцать минут назад.

Берк поставил нарты на гравитационный "якорь" в нескольких дюймах от серой каменной стены галереи. Держа "Инструмент" обеими руками и проклиная его нелепые размеры и вес, он вырезал в окне, выходящем на озеро, сквозь раму стекло и шпингалеты и открыл окно наружу. Он надеялся, что бдительная стража не учует запах горелого дерева. Затем встал с нарт на карниз подоконника, нырнул сквозь окно и бесшумно сполз на животе на пол позади большой орнаментальной скульптуры "Три грации". Ни одного охранника поблизости. Он посмотрел на часы: 18.22. Согласно наиболее достоверным отчетам газет, огонь вспыхнул около 18.45.

Берк пробежал вдоль анфилады третьего этажа и спрятал "Инструмент" под стеклянной витриной с фолиантом первого издания Шекспира. На Берке не было ботинок, только толстые шерстяные носки, они заглушали шаги, но были довольно скользкими. Охранника он обнаружил на лестнице, ведущей на второй этаж, где висела картина Рубенса, до того, как тот успел его заметить, и спрятался за грубой гипсовой копией "Лаокоона", к счастью воспроизведенной в натуральную величину. Охранник прошел мимо, тихонько насвистывая какой-то мотивчик; глаза его остекленели от скуки.

Берк выскользнул из своего убежища, бесшумно сбежал по лестнице на второй этаж, а потом по анфиладе в зал Рубенса. Он приподнял раму, чтобы снять ее с крючков, и опустил тяжелую картину на пол. Перевернув ее, быстро вынул внутреннюю раму и сунул кончик опасной бритвы - той самой, которой пользовался почти каждый день со времени своего появления в Сентер-Сити, - между внутренней рамой и полотном. Несколько быстрых движений бритвой по периметру - и полотно вырезано. Он торопливо повесил раму на место и разбил маленькую стеклянную капсулу о стену. Внутри рамы темная многоцветная жидкость растеклась в белизне проема. "Если кто-нибудь приглядится, это никого не обманет, - подумал Берк. - Но станет ли охранник приглядываться?". Он скатал полотно похищенного Рубенса и отступил, чтобы полюбоваться своей работой.

Затем быстро шмыгнул под лестницу, в каморку уборщицы, переждать, пока охранник снова спустится с третьего этажа и направится в южное крыло галереи. Берк снова взглянул на свои часы. 18.29. "Слишком долго, - подумал он. - Наверху придется работать быстрее".

По лестнице он взбежал бесшумными прыжками и бросился к стеклянной витрине с фолиантом Шекспира, вытащил "Инструмент" и быстрым круговым движением прорезал овальное отверстие в боковой стенке. Удерживая вырезанное стекло силовыми захватами, он вдруг заметил, что глубинная регулировка лазера выключена и луч прорезал витрину насквозь. Берку едва удалось прижать рукой стеклянный овал с другой стороны витрины, прежде чем тот свалился на пол. Берк сунул оба стеклянных овала в витрину, на секунду задержался, отирая пот, заливавший глаза, затем схватил фолиант с его бархатного ложа и бегом бросился через холл к рисункам Микеланджело и итальянской коллекции.

Перед рисунками он задержался, принюхиваясь. Сомнений быть не могло: пожар начался, И огонь приближался. Берк различил запах жженой резины и гудрона. "Горит изоляция", мелькнуло у него в голове. Он на собственном опыте не раз убеждался в отвратительном качестве примитивных электропроводов 1904 года. Нужные ему рисунки были заключены в отдельные рамки. Он собрал их все вместе с рамками и бросился к окну, где его ждали "нарты".

Затем побежал обратно к итальянской коллекции. Он не рискнул взять картины вместе с рамами и вынужден был прибегнуть к тому же способу извлечения полотен, как с Рубенсом. В холл стал просачиваться дым. В любую минуту пламя могло охватить стену. Работая с лихорадочной быстротой, Берк ухитрился извлечь из рам и скатать в свитки все шесть итальянских полотен и перенести их к растущей куче сокровищ под окном. Возвращаясь за картиной Делакруа, он разбил по капсуле с краской в центре каждой опустевшей позолоченной рамы.

При виде огромного полотна Делакруа Берк на мгновенье возненавидел художников героической школы, но потом вспомнил тяжеленный гобелен, который ему удалось спасти в одной из предыдущих миссий, и мысленно рассмеялся. Он снял тяжелую раму со стены, быстро вырезал бритвой полотно и разбил на стене последние две капсулы с красителями; на Делакруа пришлось потратить две. В ту же минуту до него донеслись крики и топот бегущих ног. Он метнулся обратно к открытому окну и спрятался, пригнувшись за грудой похищенных сокровищ. Дым в анфиладе становился все гуще, и ему едва удалось различить две человеческие фигуры на фоне ярко освещенной лестницы в другом конце коридора. Они на что-то показывали, размахивая руками, и громко кричали, но Берк не разобрал, что именно. Потом они побежали в его сторону. Внезапно огонь взревел, и языки пламени взметнулись по стенам вдоль всей анфилады. Двое охранников в смятении отступили, повернулись и бросились назад к лестнице, призывая на помощь.

Берк не стал терять времени. Он распахнул окно, на сей раз не заботясь о шуме, и начал сгружать спасенные сокровища в ожидающие "нарты". По мере того как груда картин росла, "нарты" немного оседали, но затем снова принимали прежнее положение; их низкое, едва слышное гудение становилось все громче. Когда все было погружено, Берк перевесился через подоконник в антигравитационный экипаж, притворил за собой окно и поплыл над темным озером прочь от галереи. Позади него слышались отчаянные крики; языки пламени уже пробивались наружу из окон анфилады, которую он только что покинул.