Л Н. Толстой - Полное собрание сочинений. Том 17

• Название: Полное собрание сочинений. Том 17
• Автор: Л Н. Толстой
• Жанр: Классическая проза

---

Но дальше писания «начал» нового романа дело не пошло, и сохранившиеся приступы сюжетно приурочены к концу царствования Петра.

Помимо дел Сената и Сыскного приказа, которыми Толстой занимался до мая 1879 г.,1245 ему хотелось получить доступ к делам Преображенского приказа. В письме от конца марта 1879 г. к гр. А. А. Толстой Лев Николаевич пишет: «Другая моя просьба к вам, чтобы мне были открыты архивы секретных дел времен Петра I, Анны Иоанновны и Елизаветы. Я был в Москве преимущественно для работ по архивам (теперь уже не декабристы, а 18-й век, начало его интересует меня)».1246 По совету гр. А. А. Толстой Лев Николаевич обратился к товарищу министра иностранных дел Н. К. Гирсу со следующим письмом от 14 апреля 1879 г.: «Желая воспользоваться для начатого мною исторического труда времен Петра I и Анны Иоанновны сведениями из отдела, так называемых, секретных бумаг, я имею честь покорнейше просить ваше превосходительство об исходатайствовании мне разрешения для рассматривания этих дел, как в Петербургском государственном архиве, так и в Московских Главном и Архиве министерства юстиции». 11 мая того же года Толстому было послано разрешение на занятия в Государственном и Московском Главном архиве министерства иностранных дел. Что же касается архива министерства юстиции, то Толстому пришлось вновь обратиться за разрешением к министру Набокову, которому он писал 20 августа 1879 г.: «Начав исторический труд из времени конца XVI и начала XVII века, я просил г-на министра иностранных дел об исходатайствовании мне высочайшего разрешения для работ в архивах по «секретным делам», кое и получил; но к сожалению разрешение это не относится до архива министерства юстиции и я поставлен в необходимость утруждать ваше высокопревосходительство покорнейшей просьбой об исходатайствовании для меня разрешения на пользование «секретными делами» архива министерства юстиции».1247 — В прошении очевидно описка: Толстой имел в виду конец XVII и начало XVIII века, т. е. эпоху Петра I. Получив разрешение, Толстой начал свои занятия в Московском архиве 8 октября 1879 г. и закончил их 20. Согласно отметкам в книге записей выдаваемых документов Толстой был в архиве не менее четырех раз и не более восьми; во всяком случае он посетил архив 8, 12, 18 и 20 октября 1879 г. Согласно справкам, наведенным Н. П. Чулковым,1248 все дела, просмотренные Толстым, относятся к 90-ым гг. XVII века и к первым годам XVIII. Только одно дело — более позднее — 1721 года. По содержанию они касаются лиц, выражавших недовольство новыми порядками, заведенными Петром, а также личным его поведением. Чаще всего встречается обвинение в наименовании Петра антихристом. Так в деле № 1027 (1701 г.) речь идет об усманском солдате Гавриле Шмуилове, который по показаниям двух лиц произносил следующие слова: «Последние времена стали, в последние времена, пишется в книгах, будет антихрист, а ныне де знатно — антихрист — государь, потому что людей своими руками бьет». Сведения, почерпавшиеся Толстым из архивных документов, находятся в соответствии с теми толками о Петре, которые Толстой вложил в уста мужиков, беседующих в ночном у костра, что царя «и огонь не берет, и куда уж он не гонял, и в стекольном городу были и в туретчине были..... говорят, что он не заправский царь, а подменный».1249 Свидетельством интереса Толстого к толкам о царе и антихристе являются многочисленные выписки его из XVIII тома Истории Соловьева со страницы 212 до 215.1250 В Записной книжке того времени мы находим также следующую запись: «Дела секретного Преображенского приказа <1697> [?] № 335, 925».

Дело № 335 1692 г. касается иконописца Трифона Иванова, который оказался виновным в произнесении непристойных слов о государе, и за это приговорен был боярами к смертной казни, но по просьбе царицы Натальи Кирилловны вместо смертной казни наказан на козле кнутом и по наказании отпущен (10 лл.). В деле № 925 речь идет о беглом драгуне Иване Малыгине, объявившем за собою государево слово и при допросе в Преображенском приказе показавшем: 1) что будто старец Вологодского Спасского монастыря Герасим произносил следующие слова: «лучше бы государя убили, так бы де службы не было и мир бы отдохнул», 2) что старец того же монастыря Феодосий ему, Малыгину, говорил: «видишь, ныне царь стал жить не по царски, да и брат де его царь Иоанн Алексеевич на него извещал всему народу: брат мой живет не по царски, ездит в Немецкую слободу, знается с немцы», и 3) что дьячек того же монастыря Иван Евстрыков на вопрос его, Малыгина, почему Евстрыков не живет в монастыре, отвечал: «в монастыре здесь я не живу для того, что в прошлом в 1700 г. в понедельник светлого воскресения после обедни здешний игумен читал поучение и в поучении говорил такие слова: ныне де нет правды ни во властях, ни в судьях; это де как я живу правдою, и нет де такого праведного как я, один де человек есть мне подобен правдою, на Москве де человек хотел жениться на немке, и тот де человек ему запретил, а впредь де остоится о том, или нет, бог весть. Лиц, на которых извещал Малыгин, велено было представить в Преображенский приказ. (Окончания нет. 7 лл.)

Занятия архивными материалами Преображенского приказа Толстой не свел лишь к посещениям самого архивохранилища: он снова сговорился с Николевым о переписке нужных ему документов; в результате все дела (за исключением одного — столбец № 355), помеченные в книге записей за октябрь 1879 г. на имя Толстого, были переписаны Николевым и присланы в Ясную поляну. Таких дел было двадцать одно. Также сохранился в архиве Толстого список дела Преображенского приказа секретных дел (столбец 335) о непристойных словах иконописца Трифона Иванова 7200 г. Кроме того мы имеем еще в архиве Толстого шестнадцать списков (рукой Николева же) дел Преображенского приказа аналогичного содержания; в них по преимуществу речь идет о «непристойных» словах и других оскорблениях, касающихся особ государей. В одном деле (вязка 5, д. 22) инкриминируемые слова таковы: «Государя-де на Москве нет, он-де государь в Склянишном царстве крутитца, да из под Азова-де он, государь, приехав к Москве и не ездя вверх, проехал в Немецкую слободу для блудного дела»; в другом: «Какой-де он государь, он-де не государь — немчин, государь де ездил в Стекольное и попал там в неволю; и ныне-де он, государь, в неволе в Стекольном, а вместо-де его к Москве прислан немчин, а к тому де немчину и сестра приехала из немецкой земли, и ныне она на Москве» (столбец № 635); в третьем: «разорил свое государство и живет с немкою, и как я захочу, так и бога переворочу; какой он государь, людей перевел» (из выписок и изложения ряда дел 1702—1704 гг.); наконец, в деле Петра Яковлева о «затейных словах» (оговоре) на Прасковью Черноусову, приведены непристойные слова, якобы ею сказанные: «та-де Прасковья на Москве была и ее-де Прасковью государь за плечо держал и она-де ему отказала» (вязка 5, д. 7). Все эти речи отражают тон в отношении царской семьи, который был взят Толстым при писании последних его «начал»: «Стрельцы» (№ 1, ркп. А I и сл.).

Последним свидетельством работ Толстого над историческим романом времен Петра является письмо В. В. Стасова от 6 марта 1880 г. «А как я радуюсь, что вы крепко присели к работе, если не к Декабристам, то к Петровским раскольникам и старой Руси».1251 Отражением этих интересов к «Петровским раскольникам» являются обильные выписки на отдельных листках из первого тома собрания Туманского старинных бумаг о бунте 1682 г.

С начала 1880 г., мы больше не имеем указаний на работу Толстого над историческим романом начала XVIII века. Нет также никаких рукописей, написанных в более позднее время. Таким образом, нужно считать, что замыслы, связанные с эпохой Петра, иссякли у него в 1879—80 гг. вскоре после остановки работ над «Декабристами».

О причинах неудачи работ над эпохой Петра сам Толстой в письменной форме не высказывался. Мы имеем лишь следующие свидетельства: П. И. Бирюков приводит слова Толстого: «Никак не могу живо восстановить в своем воображении эту эпоху, встречаю затруднения в незнании быта мелочей, в обстановке и это тормозит мою работу».1252 Г. А. Русанову Толстой говорил в 1883 г.: «Из Петровской эпохи я не мог написать потому, что она слишком отдалена от нас и я нашел, что мне трудно проникнуть в души тогдашних людей, до того они не похожи на нас».12534 февраля 1911 г. С. А. Толстая, переписывая отдельные листки Толстого о Петре I и его эпохе, приписала: «Записки эти, повидимому, относились к задуманному Львом Николаевичем сочинению Петра I. Несколько начал хранится в настоящее время в Историческом музее. На мои вопросы, почему Лев Николаевич не продолжал этой работы, он мне говорил, что не мог в своем воображении восстановить обыденную жизнь в ту эпоху русских людей, народа, общества, двора и проч.» В полном соответствии с вышеприведенными свидетельствами стоит запись биографа Толстого Левенфельда, который приводит следующие слова Толстого, высказанные им в беседе 1890 года по поводу неудачи работы над Петровской эпохой. Толстой сказал: «ни один образ не рисовался живо моему воображению... Царь Петр был от меня очень далек» (Левенфельд, «Граф Л. Н. Толстой в суждениях о нем его близких и в разговорах с ним самим» — «Русское обозрение», 1897. XLVII).