Владимир Зенкин - Миф о другой Эвридике (СИ)

• Название: Миф о другой Эвридике (СИ)
• Автор: Владимир Зенкин
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2012

В фантастическом романе известного писателя Владимира Зенкина описывается Рефиновская воронка – настоящее чудо природы, загадочное образование неизвестного и необъяснимого происхождения. Это гигантская выемка безупречно круглой формы, на дне которой – огромные каменные глыбы. Место это обладает мистической способностью возвращать душевное равновесие, благотворно влиять на психологическое состояние человека, благодаря чему оно стало панацеей для сложных пациентов местной клиники. Но однажды рефиновская воронка становится причиной таинственных и необъяснимых смертей… Книга Владимира Зенкина «Миф о другой Эвридике» – философско-психологический фантастический роман о жизни за гранью нашего понимания, вне нашего мира и привычной реальности. На долю его героев выпали опасные и невероятные события, которые позволят им возвыситься над человеческим бытием и познать «прекрасный и яростный мир», неподвластный обыденному человеческому пониманию.

---

Шли вольной ватагой. Впереди, рядом друг с другом – синички: обе в одинаковых защитных рубашках, чёрных шортах и белых кроссовках: лишь бейсболки на соломенных стрижках, у Эли жёлтая, у Юли бежевая, да небольшая сумка на Элином плече позволяли их различить. Они оглядывались по сторонам остро и настороженно. Им хотелось побыстрей миновать открытый, издалека видимый склон и спуститься вниз, в заросли.

За ними – Лора в лёгкой хлопчатой куртке, в вельветовой панамке, надвинутой на лоб, тоже с сумочкой на плече. Она почти не оглядывалась, окружающие пейзажи её мало интересовали, и никуда не спешила: бесстрастно шла туда, куда почему-то шли все.

Старшая часть группы слегка приотстала: Дроздов – в пятнистой зелёно-бурой футболке от полевой формы; Рамин – в видавших виды джинсах и в клетчатой ковбойке; Лита – в синих брюках, такого же цвета блузке, в белой кепочке на голове; Невелов – в серой ветровке. Дроздов нес на плечах рюкзак с питьевой водой и бутербродным завтраком, Рамин – сумку с походной аптечкой.

Первозданная благодать июльского утра после городских сует подействовала на всех.

– Вот оно, лекарство от болезней, – рассуждал Рамин, оглядывая окрестную идиллию, – Утешенье от всех невзгод. Вот где надо построить новую клинику.

– Со временем, может быть, и построим, – согласился Невелов.

– Обязательно построим, – откликнулась Лита, – Большое, красивое здание. Наверху, чтобы всё было видно. Насадим вокруг сосен.

– Почему сосен? – спросил Рамин.

– К этим ароматам – ещё хвойного, смолистого. Что может быть лучше! Загородный филиал нашей клиники. Нет. Это в городе будет филиал, а тут – главная клиника. Наберём новых сотрудников – умных, душевных людей…

– А меня примете охранником? – усмехнулся Дроздов, 83 Буду душевно охранять, стараться.

– Мы тебя назначим начальником внутреннего режима, – пояснил Невелов, – Будешь контролировать всеобщее настроение. Наличие улыбок на лицах. Нарушителей штрафовать.

– Всё у нас будет хорошо, – заключила Лита, – Эй, девчонки, слышите?! Всё будет хорошо! Выше головы!

Синички охотно покивали. Их настороженность развеивалась солнечным ветерком. Эля сорвала цветок из травы. Юля попыталась бейсболкой поймать бабочку.

Они добрались до дна воронки, до каменных глыб. Зелёный горизонт вокруг поднялся. Голубой купол неба уменьшился и стал более выпуклым. Картина камней, навечно замерших в загадочном беспорядке, вносила уже другие тона в настроенье: неизбежно почтительное «О-о!» перед воплощённой огромностью, тяжестью, бесстрастьем, неодоленьем.

Камни были сизо-серых, буро-каштановых, песчаных цветов: древние базальты, граниты с проблесками кварца и слюды. Теневые бока запятнились мхом. Рядом с ними разрослись жёсткие кусты тёрна, сердито топорщился репейник, трава была выше и беспорядочней, чем на склонах. Между камнями, словно с их разрешения и под их покровительством, росли юные берёзки и клёны. Взрослых деревьев почему-то не было, лишь редкие высохшие стволы; вероятно, по неведомым причинам им не удавалось достичь своей взрослости.

Из-под ног прыскали в стороны мелкие ржавые кузнечики.

– Змея-я-а!! – вдруг взвизгнула Эля тонко-пронзительно, с частотами, близкими к ультразвуковым, рванулась в сторону, налетела на рядом идущую Юлю, сшибла её с ног и сама упала сверху. В траве мелькнула живая бечёвка ужика с тёмной головой и оранжевыми пятнышками.

– Ох уж эти цивильные барышни, – проворчал Дроздов, подняв Элю и помогая подняться Юле, – В школе по зоологии, небось, двойка была за пресмыкающихся.

– Элька, ты совсем дура! – Юля сердито встала, морщась от боли, разглядывала набухающую кровью ссадину над локтём от острого края притаённого в траве булыжника.

– Я чуть не наступила на неё. Я не хотела. Очень больно, да?..

– Нет, очень весело.

Рамин снял с плеча сумку с аптечкой, Лита достала из неё спирт, вату, пластырь. Юля, вывернув пострадавшую руку, не мигая, заворожено созерцала свою ранку и стекающую к кисти струйку крови.

– Юль, ты чего? – тревожно спросила Эля.

– Хватит любоваться, – Лита быстро убрала кровь ватой, продезинфицировала ссадину под тонкий взвой, присевшей от боли Юли. Наложила лоскут пластыря, – Жить будешь. Долго и счастливо, на радость ближним.

Все тронулись дальше, вскоре подошли и обогнули самую огромную каменную глыбу высотой метров шесть, состоящую из двух соединённых кусков. В них находилась пещера. В нижней части, там, где камни вминались в землю, был вход в неё. Весь остальной раздел меж камнями с расстояния почти не замечался. Стык был занесён давней землёй и оброс кляксами серого мха.

Они остановились, разглядывая странную глыбу.

– Вообразите великана, – сказал Рамин, – который разрезал этот камешек на две части или подогнал два разных камешка друг к другу. Потом выдолбил в них пещеру с выходом, соединил камешки в один, аккуратно поставил сюда и даже зашпаклевал разрез глиной, землёй или чем там ещё… Полная ахинея. И вот она перед вами.

– Может быть, пещеру выдолбили уже в сросшихся камнях? – неуверенно предположила Лита, – А осколки постепенно увозили.

– Ахинея номер два.

– Интересно, чем выдолбили? – отозвался Дроздов, – Механическим инструментом? Пещеру таких размеров, с узким выходом? Невероятный труд. Можно расплавить камень мощным лазером.

– Там нет никаких следов расплава, – пояснил Рамин, – Обыкновенные грубые сколы.

– Такое впечатленье, друзья мои, – серьёзно сказал Эдуард Арсеньевич, привычно теребя пальцами бородку, что кто-то очень могущественный, для кого такие трюки с каменными глыбами – сущий пустяк, сделал всё это в шутку. В ехидную шутку. Мол, нате вам, и попробуйте разгадать. А? Отметим это, как ахинею номер три. Может быть, когда-нибудь разгадаем. Может, и нет. Но сегодня у нас с вами другие цели.

Он подошёл вблизь к решётке из прутов арматуры, закрывавшей вход. Её зрелище на диких камнях было живописно-нелепо. Решётка была собрана и сварена без малейших потуг на эстетику, укреплена прочно, но неровно, так как неровен был камень, куда вбивались штыри для петель. Рамин отпер большой амбарный замок, откинул решётку. Вход был свободен. Но они не торопились входить.

– У кого какие ощущения? – обратился ко всем Невелов, – Ухудшения самочувствия. Тревога, страх, неуют. Навязчивые образы. Не появилось такого? Ещё раз вслушайтесь в себя – всё ли в порядке.

Все чувствовали себя прекрасно. Всем было интересно, что там.

– Ты как? – тихонько спросила, Лита у Лоры.

– Нормально. Здесь действительно… полегче дышать. Что-то действует. Только знаешь… сдаётся мне, что это «что-то» – не от воронки. Не от камней вовсе, – Лора перешла на полушёпот, доверительно улыбнулась, – А оттого, что ты… рядом.

Рамин тронул за плечо Невелова, предлагая отойти в сторону. Понизил голос, чтоб остальные не слышали.

– Вспомнил я, Эдуард Арсеньич, одну вещь. Как-то вдруг пришло в голову. Скорей всего, пустяк, случайное совпадение. Но…

– Говори, говори.

– Тот прискорбный случай семилетней давности со Смагиным и его пациентом. Когда это произошло, вы знаете?

– Летом, по-моему.

– И вы, и я пришли в клинику после этих событий. Смагина мы не знали, и точная дата его гибели никого особо не интересовала. Но пару месяцев назад мне понадобились кое-какие данные из личных карточек сотрудников. Мы с нашим кадровиком Ниной Сергеевной выписывали их. Зашёл пустой разговор об уволенных сотрудниках. Нина Сергеевна достала из сейфа отдельную стопку их карточек и показала мне. В том числе, и Смагинскую. Из праздного любопытства я глянул на последнюю дату его работы. Дата его смерти. Тогда я просто глянул и забыл за ненадобностью. А сейчас вдруг вспомнил – седьмое июля. Он был здесь со своим пациентом седьмого июля. Сегодняшнее число. Ровно семь лет назад. Вероятно, в это же время. Поздним утром. Отчего-то умер здесь пациент Смагина. И что-то сделалось с самим Смагиным, приведшее к трагической аварии.

– Семь лет… – нахмурился Невелов, – Седьмой месяц, день седьмой. Мистическое число? Ты веришь в мистику?

– Нет. Я верю в психику.

Невелов взял Рамина под локоть, отвёл ещё дальше от остальных, терпеливо ожидающих, поглядывающих на них с лёгким недоумением.

– Я тоже. Но немножечко озадачил ты меня. Что произошло в пещере? Сердце человека редко останавливается само по себе. Семь лет…

– Я рассказал вам, Эдуард Арсеньич… И наверное, зря.

– Нет, Рамин, не зря.

– Совпадение даты – чистая случайность.

– Наверное. На девяносто девять процентов. Но один процент…

– Тут можно при желании нагородить таких фантазий… Мы же с вами здравые люди. Психиатры.

Невелов молчал, отрешённо уставившись в одну точку.