Всеволод Емелин - Песни аутсайдера

• Название: Песни аутсайдера
• Автор: Всеволод Емелин
• Издательство: Красный матрос
• Жанр: Поэзия
• Год: 2002
• ISBN: 5-7187-0427-9

---

Недежурный по апрелю

(из цикла «Времена года», Весна)

 

Горькая пена
Стынет на губах.
Капельница в вену,
Моё дело швах.

Вышла медсестрёнка,
На дворе апрель.
Подо мной клеёнка,
Я мочусь в постель.

Травка зеленеет,
Солнышко блестит.
Медсестра, скорее
Камфару и спирт.

Стало моё рыло
Травки зеленей.
Эх, не надо было
Пить пятнадцать дней.

Клейкие листочки
Тополей и лип.
Отказали почки,
Я серьёзно влип.

Сохнет, стекленеет
Кожи чешуя.
Вобщем, по апрелю
Не дежурный я.

Видно, склею ласты,
Съеду на погост.
Что-то не задался
Мне Великий пост.

Здесь я, как бесполый,
Без всего лежу.
Пришёл, типа, голый,
Голый ухожу.

Ждут меня в кладовке,
Там где пищеблок,
Рваные кроссовки
Фирмы «Риибок»,

Куртка со штанами,
Мелочь в них звенит.
Всё меж пацанами
Честно поделить.

Всем, со мною жравшим,
Дайте по рублю,
Передайте Маше —
Я её люблю.

Обо мне когда-то
Вспомнит кто-нибудь?
Где дефибриллятор,
Два контакта в грудь?

Свесившись над краем,
Никто не орёт:
— Мы его теряем,
Ёбанные в рот!

Всем, сыгравшим в ящик,
Путь за облака,
Где отец любящий
Ждёт верного сынка.

Бухнусь на колени,
Я пришёл домой.
Ну, здравствуй, в пыльном шлеме
Зеленоглазый мой.

С высоты земля-то
Кажется со вшу,
Я с него, ребята,
За нас всех спрошу.

Слова песни из к/ф «Осень на Заречной улице»

Уж не придёт весна, я знаю.
Навеки осень надо мной.
И даже улица родная
Совсем мне стала не родной.

Среди моих пятиэтажек,
Где я прожил недолгий век,
Стоят мудилы в камуфляже
И сторожат какой-то Bank.

Как поздней осенью поганки
Мелькают шляпками в траве,
Повырастали эти банки
По затаившейся Москве.

Сбылися планы есел-Авива.
Мы пережили тяжкий шок.
И где была палатка «Пиво»,
Там вырос магазин «Night Shop».

И пусть теснятся на витрине
Различных водок до фига,
Мне водка в этом магазине
В любое время дорога.

Смотрю в блестящие витрины
На этикетки, ярлычки.
Сильнее, чем от атропина,
Мои расширены зрачки.

Глаза б мои на вас ослепли,
Обида скулы мне свела,
Зато стучат в соседней церкви,
Как по башке, в колокола.

И я спрошу тебя, Спаситель,
Распятый в храме на стене:
«По ком вы в колокол звоните?
Звоните в колокол по мне!»

По мне невеста не заплачет,
Пора кончать эту фигню.
Не знаю — так или иначе,
Но скоро адрес я сменю.

Зарежут пьяные подростки,
Иммунодефицит заест,
И здесь на этом перекрёстке
Задавит белый мерседес.

На окровавленном асфальте
Размажусь я, красив и юн,
Но вы меня не отпевайте,
Не тычьте свечки на канун.

Без сожаленья, без усилья,
Не взяв за это ни рубля,
Меня своей епитрахилью
Накроет мать сыра земля.

Кончаю так — идите в жопу,
Владейте улицей моей,
Пооткрывайте здесь найт-шопов,
Секс-шопов, банков и церквей.

После суицида

Зароют, а не похоронят
У перекрёстка трёх дорог.
И только пьяный грай вороний
Взлетит на запад и восток.

А вслед за ним, за этим граем,
Не огорчаясь, не спеша,
Простясь с землёй, не бредя раем,
В ад поплывёт моя душа.

Никто главу не сыплет пеплом,
Никто волос в тоске не рвёт.
Едва колеблемая ветром
Душа над родиной плывёт.

Плывёт с улыбкой безобразной
На перекошенном лице,
Бесстрастно, как после оргазма,
Воспоминая о конце.

Как закипала кровь в аорте,
Как с миром разрывалась связь,
Как прочь душа рвалась из плоти,
То матеряся, то молясь.

Как показал последний кукиш,
Как разменял последний грош.
Теперь мне руки не покрутишь,
Ногой под рёбра не сшибёшь.

Теперь не тело и не атом,
И не объект для рук и губ.
Смотрю на мир, как патанатом
Смотрел на мой разъятый труп.

Земля лежит, поджав колена,
Едва остывший человек.
Её исколотые вены,
Как русла пересохших рек.

Земля лежит в лесах, в асфальте,
Как в морге, где хрустя чуть чуть,
Такой блестящий, узкий скальпель
Вскрывал уже пустую грудь.

Здесь, над шестою частью суши,
Я не один, плывут вдали
Все нераскаянные души
Из нераскаянной земли.

Вверху озоновые дыры,
Внизу земля в густом дыму.
Мы, хлопнув дверью, вышли с пира
В зубовный скрежет и во тьму.

И эта тьма теперь навеки
Души руины приютит.
А в справке, что подпишут в ЖЭКе,
Причина смерти — суицид.

Стихотворение, написанное на работах по рытью котлована под «Школу оперного пения Галины Вишневской» на ул. Остоженка, там, где был сквер.

Есть же повод расстроиться
И напиться ей — ей.
По моей Метростроевской,
Да уже не моей

Я иду растревоженный,
Бесконечно скорбя.
По-еврейски Остоженкой
Обозвали тебя.

Где ты, малая родина?
Где цветы, где трава?
Что встаёт за уродина
Над бассейном «Москва»?

Был он морем нам маленьким,
Как священный Байкал.
Там впервые в купальнике
Я тебя увидал.

Увидал я такое там
Сзади и впереди,
Что любовь тяжким молотом
Застучала в груди.

Где дорожки для плаванья?
Вышка где для прыжков?
Где любовь эта славная?
Отвечай мне, Лужков.

Так Москву изувечили.
Москвичи, вашу мать!
Чтоб начальству со свечками
Было где постоять.

Где успехи спортивные?
Оборона и труд?
Голосами противными
Там монахи поют.

Я креплюсь, чтоб не вырвало,
Только вспомню — тошнит,
Немосковский их выговор,
Идиотский их вид.

Что за мать породила их?
Развелись там и тут,
Всюду машут кадилами,
Бородами трясут.

За упокой да за здравие,
Хоть святых выноси!
Расцвело православие
На великой Руси.

112 стр., илл.

Тираж 500 экз.

Продюсер МИХАИЛ САПЕГО

Иллюстрации СЕРГЕЙ АВЕТИСЯН

Макет ЛЮБОВЬ КИСЕЛЕВА

Издательство «КРАСНЫЙ МАТРОС»

E-mail: [email protected] http://www.ficus.reldata.com/km

«КРАСНЫЙ МАТРОС» — книга сорок пятая

«ОСУМАШЕДШЕВШИЕ БЕЗУМЦЫ» - книга первая