Ахмед Рушди - Шаг за черту

• Название: Шаг за черту
• Автор: Ахмед Рушди
• Издательство: Амфора
• Жанр: Публицистика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-367-01304-7

В этой книге известный индийский романист, пишущий на английском языке, открывается нам с новой стороны — как мастер малых форм, блестящий публицист, которого занимают самые разные предметы: рок-музыка, футбол, литература, политика. Но главная тема сборника — борьба за свободу слова, свободу мысли, против средневекового мракобесия, предавшего писателя анафеме за роман «Сатанинские стихи».

---

Хороших учителей, надо сказать, повергает в ужас решение совета. Как только начнется новый учебный год, разгорится битва, и, может быть, здравый смысл все-таки восторжествует над предрассудками. Однако уважаемые преподаватели публично признают, что «это происходит повсеместно и поборники креационизма побеждают». Например, в Алабаме наклейка на учебниках жизнерадостно сообщает, что, поскольку «никто не присутствовал при том, как жизнь зародилась на Земле», истины мы не узнаем никогда. Мы просто появились, и всё.

Однако веселье — в сторону. Все это было бы смешно, когда бы не было так грустно. Американские фундаменталисты, наверное, будут рады узнать, что кое-где в мире — например, в Карачи, в Пакистане — зашоренные сторонники буквального толкования текстов являются в университетские аудитории, вооруженные до зубов, и угрожают лекторам немедленной смертью, если те отклонятся от строгого взгляда на науку Корана (или чего-нибудь еще) — Возможно ли, что печально известная огнестрельная культура Америки теперь тоже обратит оружие против знаний?

Но и всем остальным не следует проявлять излишнее самодовольство. Война против религиозного обскурантизма, война, которую многие считали давно уже выигранной, разгорается снова, и даже с большей силой. Абракадабра снова в моде. Очарование глупости повсеместно набирает мощь. Молодые говорят о духовной жизни так, словно это какой-то модный аксессуар. Впереди маячит новое Средневековье, эпоха неразумия. Верховные жрецы и свирепые инквизиторы злорадно хихикают по темным углам. Снова кого-то предают анафеме, подвергают гонениям.

Тем временем — медленно, но прекрасно — продолжается поиск знаний. По иронии судьбы за всю свою историю наука еще не знала такой насыщенной, революционной золотой эпохи. Большая наука открывает Вселенную, малая разрешает загадки жизни. И да, новые знания приносят с собой новые моральные проблемы, однако старое невежество никак не поможет нам их разрешать. Одна из прекрасных черт познания состоит в том, что оно допускает собственную условность, собственное несовершенство. Эта научная добросовестность, эта готовность признавать, что теория, даже подкрепленная убедительными доказательствами, все равно остается всего лишь теорией, теперь эксплуатируется недобросовестными. Однако ограниченность нашего знания не означает, будто мы не знаем ничего. Не все теории одинаково весомы. Луна, даже над Канзасом, не сделана из зеленого сыра. Теории Книги Бытия — полная чушь.

Изобилие новых знаний современной эпохи — это ураган, который увлекает нас в страну Оз, необыкновенный красочный мир, откуда — жизнь не кино — назад дороги нет. Говоря бессмертными словами Дороти Гейл, «кажется, мы уже не в Канзасе». К этому можно лишь добавить: «Слава богу, детка, и аминь!»

Перев. Е. Королева.

Эдвард Саид[**]

Октябрь 1999 года.

«Все семьи выдумывают своих родителей и детей, дают каждому историю, характер, судьбу и даже язык. Всегда было что-то неправильное в том, как придумали меня…»— так начинается книга «Не к месту» Эдварда Саида, самые прекрасные воспоминания о детстве и юности из множества выпущенных за долгий год, работа, которая побуждает критика к поиску восторженных эпитетов. Ее можно справедливо сравнить с циклом романов Пруста — за собственные поиски утраченного времени, с Бальзаком — за отчетливость социальных и исторических впечатлений, а также с Конрадом. Автор принадлежит к школе Конрада, но он сверх того, подобно «Негру с „Нарцисса“», больной человек, который тем не менее твердо намеревается жить, пока не умрет. (Саид страдает от хронического лимфолейкоза, формы лейкемии.) Об этой книге можно сказать — помимо многого другого, — что она есть героический миг писания против смерти.

Как следует из начала, в книге «Не к месту» угадываются придуманность, расплывчатость и навеянность воображением, которые создают наше восприятие самих себя и нашего рода. Ей ведомо все, что можно знать о перемещении, укоренении и искоренении, об ощущении себя чужим в мире, и она полностью захватывает читателя, потому что подобные переживания «не к месту» лежат в самой сердцевине того, что должно выжить в наши сумбурные, хаотические времена, или рядом с ней. Как странно, однако, что такая тонкая, такая прозрачно искренняя книга, каждая страница которой выдает безграничную честность и прямоту автора, сделалась центром межконтинентальной политической бури! Потому что Саид был обвинен в обмане, фальсификации собственной биографии и в том, что вся его политическая деятельность основывается на «тридцати годах старательно фабрикуемого обмана»; короче говоря, на самом деле никакой он не палестинец.

У выступившего с его критикой Юстуса Рейда Вайнера[227] неприглядный союзник — Иерусалимский центр по связям с общественностью, финансируемый в первую очередь семейным фондом Милкена. Да, того Майкла Милкена, плутоватого финансиста, который сел в тюрьму, как известно, за мошенничество. Хотя Вайнер и хвастается тем, что три года шел по следу Саида, его обвинения неубедительны. Вайнер не может опровергнуть того, что Саид действительно родился в Иерусалиме. Но чтобы «доказать», будто Саид и его семья не заслуживают права называться палестинскими беженцами или изгнанниками, Вайнер заявляет, что Саид не ходил в школу Святого Георгия в Иерусалиме и что дом его семьи никогда ей не принадлежал. Все это пустая болтовня. Соученики Саида выступили свидетелями, подтверждая, что он действительно посещал школу Святого Георгия и что Саиды прекрасно известны как старинное палестинское семейство. Как минимум один из соучеников подтвердил все это Вайнеру, который благополучно умолчал о данном факте.

Дом в Иерусалиме записан не на отца Саида, а на близких родственников. Использовать подобный факт в качестве доказательства чего бы то ни было — значит игнорировать каждодневные реалии быта большой семьи. И кстати, насколько тривиальным может быть человек? Неужели можно всерьез полагать, что детство, проведенное Саидом «вне места», частично в Иерусалиме, частично в Каире, каким-то образом лишает его права называть себя палестинцем и говорить от лица палестинцев? Стало быть, Вайнеру, американскому еврею, переселившемуся в Израиль, можно высказываться от лица израильтян, а Саиду, прижившемуся в Нью-Йорке, нельзя говорить за народ Палестины?

Когда подобным образом нападают на известного писателя, когда враги настроены не просто написать скверную рецензию на его книгу, но уничтожить автора, тогда на карту поставлено нечто гораздо большее, чем обыденное зло мира книг. Профессор Саид не новичок в диспутах и в качестве «награды» за то, что является самым непримиримым и заметным палестинским интеллектуалом последней четверти века, получил свою долю смертельных угроз и скверного обхождения. Однако эти последние нападки являют собой что-то новое. И, несмотря на всю их сомнительность, им выказали высшую степень доверия сначала в журнале «Комментари», а затем во множестве ведущих газетных изданий Америки и в британской «Дейли телеграф».

Еще более странным представляется тот факт, что ни одна американская газета не опубликовала опровержений Саида, которые неизбежно появились, как ни парадоксально, в израильской газете «Хааретц». Израильские масс-медиа, таким образом, оказались справедливее тех печатных изданий Запада, которые выступают поборниками интересов Израиля.

Саид — страстный сторонник урегулирования конфликта между евреями и палестинцами, а его враги (как нетрудно догадаться) — нет. Нападение на Саида — это нападение на все, что он отстаивает, на мир, который он надеялся десятилетиями спора воплотить в жизнь, мир, в котором палестинцы смогут с честью жить в своей стране, да, но еще и мир, в котором намеренно позабытое во благо прошлое останется в прошлом, чтобы палестинцы и евреи могли подумать об ином будущем. Существование в Израиле экстремистов, твердо намеренных этому воспрепятствовать, не новость. Новость то, что западная пресса с такой готовностью идет на сотрудничество с ними. Вот это действительно скандал.

Перев. Е. Королева.

Пакистан

Ноябрь 1999 года.

Новый военный правитель Пакистана Первез Мушарраф обещал ликвидировать коррупцию в государстве, прежде чем восстанавливать демократию. Те, кто следит за событиями в Пакистане, вспомнят, что когда у власти был предыдущий мультяшный диктатор, генерал Зия[228], с навощенными усами и глазами енота, он тоже поговаривал о чистке рядов и последующем проведении выборов. Зия назначал и отменял выборы так часто, что это уже никто не принимал всерьез. В те печальные дни он назывался ВВП — «Верховный военный правитель», в народе, однако, пошла шутка, что на самом деле это означает «Вас Выберут Потом». Возможно, опасаясь такой же реакции, генерал Мушарраф предпочел и вовсе не назначать выборов. Едва ли это можно назвать положительным сдвигом.