Мария Котова - В лабиринтах романа-загадки: Комментарий к роману В. П. Катаева «Алмазный мой венец»

• Название: В лабиринтах романа-загадки: Комментарий к роману В. П. Катаева «Алмазный мой венец»
• Автор: Мария Котова
• Издательство: Аграф
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2004
• ISBN: 57784-0271-6

С момента первой публикации мемуары В. П. Катаева вызвали яростные споры, которые не утихли до сих пор и которые авторы книги пытаются разрешить в рамках академического комментария. М. А. Котова и О. А. Лекманов не ограничиваются объяснениями «темных» эпизодов романа Катаева «Алмазный мой венец», они тщательно воссоздают литературно-бытовой контекст эпохи, поэтому Комментарий можно рассматривать и как обстоятельное введение в историю советской литературы 1920–1930-х годов. Распутывая хитросплетения романа, авторы привлекают множество архивных, газетных и малоизвестных мемуарных источников.

---

115. …замечательный поэт, о котором Командор написал: «… Есть у нас еще Асеев Колька. Этот может. Хватка у него моя. Но ведь надо заработать сколько! Маленькая, но семья». — Из ст-ния В. Маяковского «Юбилейное» (1924). В ТЗ приводится недобрая шутка Маяковского о Н. Асееве: «— Коля — звезда первой величины. — Вот именно. Первой величины, четырнадцатой степени» (ТЗ. С. 383).

116. Справа от упомянутого перекрестка, если стать лицом к Лубянке, за маленькой площадью с библиотекой имени Тургенева, прямо на Сретенский бульвар выходили громадные оранжевокирпичные корпуса бывшего страхового общества «Россия». — Два корпуса так называемого «дома „России“» и поныне господствуют на Сретенском бульваре (д. № 6). Страховая компания «Россия» выстроила доходный дом в 1902 г. (арх. Н. Проскурнин). Решетка ограды, соединяющей корпуса здания в Боброве переулке, и сейчас украшена вензелем «СОР» — «страховое общество „Россия“». После Октября 1917 г. в здании разместились многочисленные советские учреждения. С 1920 по 1925 гг. здесь работал Наркомпрос; в доме помещались Главлит, Главполитпросвет, Главное артиллерийское управление, редакции некоторых журналов (в том числе тех, где сотрудничал К.).

117. …где размещались всякие лито-, тео-, музо-, киноорганизации того времени, изображенные Командором в стихотворении «Прозаседавшиеся», так понравившемся Ленину. — «На заседании коммунистической фракции Всероссийского съезда металлистов 6 марта 1922 г. Владимир Ильич очень одобрительно отозвался о стихотворении Маяковского „Прозаседавшиеся“ <1922>, напечатанном тогда в „Известиях“. „Не знаю, как насчет поэзии, — сказал Владимир Ильич, — а насчет политики ручаюсь, что это совершенно правильно“.» (Малкин Б. Ф. // О Маяковском. С. 151).

118. Рядом с Наркомпросом находился товарный двор главного Почтамта. — Позади самого здания почтамта. Неслучайно «Меншикову башню» именовали церковью на дворе почтамта.

119. …и оттуда потягивало запахом <…> конского навоза, крупными дымящимися яблоками валившегося из-под хвостов першеронов. — Так называлась тяжеловозная порода лошадей, выведенных во Франции, в XIX в., в районе Перш.

120. …в тот самый Харитоньевский переулок, куда некогда из деревни привезли бедную Таню Ларину на московскую ярмарку невест. — Большой Харитоньевский переулок соединяет Чистопрудный бульвар и Садовое кольцо. Название получил по церкви Св. Харитония XVII в., которая была снесена в 1935 г. В переулке сохранились замечательные памятники московской старины: палаты Ратманова (XVII в.), позднее принадлежавшие Сухово-Кобылиным, и палаты П. Шафирова, владельцами которых в 1727–1917 гг. были князья Юсуповы — здесь в 1801–1803 гг. проходили ранние детские годы А. С. Пушкина (вообще московское детство поэта связано в первую очередь с этим местом города). Неслучайно именно «у Харитонья в переулке» поселил Пушкин в «Евгении Онегине» приехавшую в Москву Татьяну Ларину. Еще в 1930-е гг. в Большом Харитоньевском переулке стоял старый дворянский дом, который местные жители считали «домом Лариных» (не сохранился). Некоторое время в переулке жил Е. Баратынский; в 1826 г. он венчался в церкви Харитония.

121. …через мою комнату прошли почти все мои друзья, ринувшиеся с юга <…> на завоевание Москвы: <…> друг. — Илья Арнольдович Ильф (наст. фамилия Файнзильберг, 1897–1937) был знаком с К. еще по одесскому кружку «Коллектив поэтов». Членами этого кружка были также Ю. Олеша, Э. Багрицкий, Л. Славин, З. Шишова, А. Фиолетов и др. Ю. Олеша вспоминал: «Существовал в Одессе в 1920 году „Коллектив поэтов“. Это был своего рода клуб, где, собираясь ежедневно, мы говорили на литературные темы, читали стихи и прозу, спорили, мечтали о Москве <…> Однажды появился у нас Ильф. Он пришел с презрительным выражением на лице, но глаза его смеялись, и ясно было, что презрительность эта наигранна» (Олеша Ю. К. // Об Ильфе и Петрове. С. 27). В Москве дружба К. с Ильфом еще более окрепла, и продолжалась эта дружба до самой смерти Ильфа, свидетелем которой К. довелось стать (См.: У гроба // Литературная газета. 1937. 15 апреля. С. 1). Некролог К. об умершем писателе назывался «Добрый друг» (Правда. 1937. 14 апреля. С. 6).

122. …наследник. — Лев Исаевич Славин (1896–1984), чей самый известный роман назывался «Наследник» (1930). Со Славиным К. был знаком еще в Одессе. В Москву Славин переехал в 1924 г. и так же, как К., начал активно печататься в газете «Гудок». Приятельские отношения К. со Славиным длились всю его жизнь. Ср. в мемуарах И. Гофф: «Лев Славин, живший через дорогу, в маленькой, похожей на сторожку, даче, приходил поговорить, повспоминать» (Гофф. С. 20).

123. Мыльников переулок. — Мыльников переулок (ныне — ул. Жуковского) расположен параллельно Чистопрудному бульвару и соединяет Большой Харитоньевский переулок и ул. Макаренко (бывший Лобковский переулок). «Мыльниковым» переулок был назван по фамилии одного из домовладельцев (имя Н. Е. Жуковского, одного из отцов российской авиации, переулок получил в 1936 г.). Точный адрес К. в Мыльниковом переулке был: д. 2, кв. 2а. Ее описание см. в мемуарах А. И. Эрлиха: «…квартира из двух маленьких, но настоящих и вполне благоустроенных комнат с гардинами и занавесками, с мебелью, с чайным и обеденным сервизами, даже с домашней работницей, ведавшей всем холостым хозяйством» (Эрлих. С. 57). Доходный дом, где проживал К., был построен в 1905 г. архитектором П. Ушаковым.

124. …был известен тем, что в другом его конце от Харитония находилось здание бывшего училища Фидлера, хранившее на своих стенах следы артиллерийского обстрела еще времен первой революции 1905 года, когда здесь был штаб боевых дружин и его обстреливали из пушек карательные войска полковника Римана. — В 1898 г. в Лобковском переулке (ныне — ул. Макаренко) было выстроено здание для училища И. Фидлера (арх. С. Эйбушитц). В конце октября 1905 г. здесь сформировался Совет революционных дружин, а в декабре большевистская конференция, проходившая в здании училища, взяла курс на вооруженное восстание. 9 декабря правительственные войска взяли здание штурмом. В бою погибли 3 дружинника, 15 были ранены. Здание было разгромлено, около ста человек было арестовано. 10 декабря на улицах Москвы появились баррикады — началось восстание.

125. Следующим за Мыльниковым в Харитоньевский выходил Машков переулок. Здесь в высоком, многоквартирном, богатом доме предреволюционной постройки в несколько скандинавском стиле, что было тогда модно, в барских апартаментах Екатерины Павловны Пешковой, жены Максима Горького, в самый разгар гражданской войны, отвлекшись на часок от своих дел, Ленин слушал «Аппассионату» Бетховена, опустив голову на руку и полузакрыв узкие глаза — весь отдавшийся во власть музыки, тревожившей и вместе с тем усыплявшей воображение. — Отсылка к соответствующему фрагменту очерка М. Горького «В. И. Ленин» (1924) (См.: Горький М. Собр. соч.: в 30-ти тт. Т.17. М., 1952. С. 39–40). Квартира Е. П. Пешковой находилась в солидном шестиэтажном доходном доме в Машкове переулке (д. № 1а). Дом построен в 1911 г. архитектором Г. Гельрихом. В 4-комнатной квартире на 4-м этаже М. Горький периодически жил и работал в начале 20-х гг.

126. Запомнилось, как однажды по Харитоньевскому переулку ехал старомодно — высокий открытый автомобиль и на заднем сиденье среди каких-то полувоенных заметно возвышалась худая фигура Максима Горького, с любопытством посматривавшего вокруг. Он был в своей общеизвестной шляпе. Из его пшеничных солдатских усов над бритым подбородком торчал мундштук с дымящейся египетской сигареткой.

Великий пролетарский писатель только что вернулся на родину после долгого пребывания в Сорренто и, пережив волнение и восторг всенародной встречи на площади Белорусско-Балтийского вокзала, уже став национальным героем, ехал к себе домой, на старую квартиру в Машков переулок. — Максим Горький (наст. имя и фамилия Алексей Максимович Пешков, 1868–1936) высоко ценил раннюю прозу К. 9.01.1927 он писал Д. А. Лутохину из Сорренто: «Вы не обратили внимания на повесть Валентина Катаева „Растратчики“, помещенную в 10–12-й книгах „Кр<асной> нови“? Очень талантливая вещь» (Горький М. Неизданная переписка. М., 1976. С. 422). В СССР из Италии Горький впервые после 1917 г. прибыл 28.5.1928 г. «В час дня приезжает в Москву. На перроне Белорусского вокзала в честь Горького выстроен почетный караул красноармейцев и пионеров. Горького встречают представители партии и правительства: К. Е. Ворошилов, С. Орджоникидзе, А. В. Луначарский, Ем. Ярославский, М. М. Литвинов, А. С. Бубнов, писатели А. С. Серафимович, Ф. В. Гладков, Вс. Иванов, Л. М. Леонов и др. <…> С вокзала Горький едет на квартиру Е. П. Пешковой — Машков переулок, № 1, кв. 16» (Летопись жизни и тв-ва А. М. Горького. Вып. 3. 1917–1929. М., 1959. С. 617–618). Ср. в мемуарах Ф. Ф. Раскольникова: «Однажды в Машковом переулке, на квартире Екатерины Павловны Пешковой, где тогда останавливался Горький во время приезда в Москву, в небольшой столовой собралась группа писателей <…> Всеволод Иванов, Юрий Олеша, Валентин Катаев и Владимир Лидин расположились вокруг стола и на широкой низкой тахте» (Раскольников Ф. Ф. О времени и о себе. Л., 1989. С. 461).