Мария Котова - В лабиринтах романа-загадки: Комментарий к роману В. П. Катаева «Алмазный мой венец»

• Название: В лабиринтах романа-загадки: Комментарий к роману В. П. Катаева «Алмазный мой венец»
• Автор: Мария Котова
• Издательство: Аграф
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2004
• ISBN: 57784-0271-6

С момента первой публикации мемуары В. П. Катаева вызвали яростные споры, которые не утихли до сих пор и которые авторы книги пытаются разрешить в рамках академического комментария. М. А. Котова и О. А. Лекманов не ограничиваются объяснениями «темных» эпизодов романа Катаева «Алмазный мой венец», они тщательно воссоздают литературно-бытовой контекст эпохи, поэтому Комментарий можно рассматривать и как обстоятельное введение в историю советской литературы 1920–1930-х годов. Распутывая хитросплетения романа, авторы привлекают множество архивных, газетных и малоизвестных мемуарных источников.

---

В записях Олеши рассказывается, как Багрицкий «в пять минут» сочинил сонет на тему «камень», дабы посрамить одесского «буржуазного профессора». Из этого испытания он также вышел победителем: «— Простите меня! — кричал профессор. — Я верю вам! Верю! Хоть и трудно поверить, но верю!» (Олеша 2001. С. 172–175). См. также у Л. Я. Гинзбург: «Одно из проявлений блестящего профессионализма Багрицкого — его пятиминутные сонеты <…> У меня сохранился автограф одного из этих сонетов-импровизаций. Написан он в Кунцеве, в январе 1928 года, на заданную мною тему: „Одесса“. Багрицкий написал его в шесть с половиной минут, то есть опоздал на полторы минуты. Он был огорчен этим, сердился и говорил, что мы, гости, мешали ему своими разговорами» (Гинзбург. С. 337). Экспромт Есенина был действительно записан на обложке журнала «Современник». (1925. Январь. № 1) (РГАЛИ. Ф. 3100. Оп. 1. Ед. хр. 250. Л. 5.). Он приводится с небольшой неточностью (у Есенина: «Нам не нужно…» и «только б Валя…»). Как «подмалевком» Есенин в данном случае воспользовался собственными строками «Я скажу: „Не надо рая…“» из ст-ния «Гой ты, Русь моя родная…» (1915). К. умалчивает о том, что он тоже принял участие в описываемом поэтическом соревновании. Приведем здесь сонет К. «Разговор с Пушкиным»:

Когда закат пивною жижей вспенен
И денег нету больше ни шиша,
Мой милый друг, полна моя душа
Любви к тебе, пленительный Есенин.

Сонет, как жизнь, суров и неизменен,
Нельзя прожить, сонетов не пиша.
И наша жизнь тепла и хороша,
И груз души, как бремя звезд — бесценен.

Нам не поверили в пивной в кредит,
Но этот вздор нам вовсе не вредит.
Доверье… Пиво… Жалкие игрушки.

Сам Пушкин нас благословляет днесь:
Сергей и Валентин и Эдуард — вы здесь?
— Мы здесь. — Привет. Я с вами вечно.
Пушкин.

(Цит. по: Кошечкин С. П., Юсов Н. Г. Комментарий // Есенин С. А. Полн. собр. соч.: в 7-ми тт. Т. 4. М., 1996. С. 469). Сохранились автографы экспромтов К. и Есенина с комментариями автора «АМВ», датировавшего этот эпизод ранней осенью 1925 г.: «По условиям „конкурса“ на тему Пушкин (под памятником которого мы сидели) <надо было написать> каждый из нас должен был написать по сонету. Я, как весьма натренированный в этой форме, быстро накатал „сонет“. Есенин же долго слюнил карандаш, потел, сонета у него не вышло, и он написал вышеприведенные стишки» (курсивом в ломаных скобках отмечены зачеркнутые К. слова. РГАЛИ. Ф. 3100. Оп. 1. Ед. хр. 250. Л. 6.) Далее К. приводит стихи Есенина: «Не уходи <,> побудь со мной <,> // Ведь жизнь моя // как ночь темна. // Пил я водку <,> пил я виски <,> // Только жаль <,> без Вас, Быстрицкий <!> // Нам не нужно адов <,> раев <,> // Только б Валя жил Катаев <.> // Потому нам близок Саша <,> // Что судьба его <,> как наша» (Там же. Л. 7.) Под ст-нием К. приписал примечание: «Есенин допустил явную описку, написав „Быстрицкий“ вместо „Багрицкий“, т. к. стихи сочинялись на конкурс со мной и Багрицким, с которым я только что познакомил Есенина. В<.> Катаев» (Там же). Сонет Багрицкого не запомнился К., вероятно, потому, что он «сказал свой сонет наизусть» (Там же). В интервью, опубликованном уже после появления «АМВ» в печати, К. рассказал: «В одном месте (помните?) я цитирую сонет королевича — Есенина? Он в тот вечер был записан на обложке какого-то журнала. И вот, когда вышла книга, я неожиданно получил из Тбилиси от одного из читателей этот журнал» (Сов. культура).

64. Журнал с двумя бесценными автографами у меня не сохранился. Я вообще никогда не придавал значения, документам. — Вероятно, скрытая цитата из хрестоматийно-известного ст-ния Б. Пастернака «Быть знаменитым некрасиво…», 1956 («Не надо заводить архива, // Над рукописями трястись»), «предсказывающая» появление «парного» портрета Есенина и Пастернака на страницах «АМВ».

65. …улица Горького в памяти навсегда осталась Тверской из «Евгения Онегина»… «вот уж по Тверской <…> и стаи галок на крестах…» — Из 7-й гл. романа А. С. Пушкина «Евгений Онегин».

66. Почти такой увидел я Москву, когда после гражданской войны приехал с юга. — Из Харькова, в 1922 г.

67. Москва пушкинская превращалась в Москву Командора. «Проезжие прохожих реже. Еще храпит Москва деляг, Тверскую жрет, Тверскую режет сорокасильный кадилляк». — Из ст-ния В. Маяковского «Москва — Кенигсберг» (1923).

68. Два многоэтажных обгоревших дома с зияющими окнами на углу Тверского бульвара и Большой Никитской, сохранившаяся аптека, куда носили раненых, несколько погнутых трамвайных столбов, пробитых пулями, поцарапанные осколками снарядов стены бывшего Александровского военного училища — здание Реввоенсовета республики две шестидюймовки во дворе Музея Революции, бывшего Английского клуба, еще так недавно обстреливавшие с Воробьевых гор Кремль, где засели юнкера. — В упоминаемых К. «обгоревших домах» в свое время находились склады издательства М. и С. Сабашниковых. В конце октября — начале ноября 1917 г. в Москве проходили ожесточенные бои между красногвардейцами и верными Временному правительству формированиями. 28 октября юнкерам удалось взять Кремль (до этого там находились красногвардейцы). С 1 ноября в Кремле действовал штаб сопротивления большевикам — Комитет общественной безопасности. Красногвардейцы обстреливали Кремль из артиллерийских орудий из Китай-города, с Крымского моста, Швивой горки и Воробьевых гор. Подавляя сопротивление юнкеров, большевистские отряды двигались с рабочих окраин к центру Москвы. Упорное противодействие красногвардейцы встретили в ряде мест города, в частности у Никитских ворот. Свидетелем боя за это место Москвы стал К. Г. Паустовский, который жил тогда в доме, стоявшем на месте незастроенной площадки перед нынешним зданием ИТАР-ТАСС. Там, где позднее, в 1923 г., был открыт памятник К. А. Тимирязеву, находился дом Гагарина. Во время боев он был подвергнут артиллерийскому обстрелу, отчего загорелся. Горел и дом Ярославской мануфактуры (Тверской бульвар, 46). Пострадал дом Колокольцева; тяжелые бои шли за здание кинотеатра «Унион» (Б. Никитская, 23 — позднее здесь был «Кинотеатр повторного фильма») и дом Соколова — на его месте теперь стоит здание ИТАР-ТАСС. Какую в точности аптеку имеет в виду К., неясно. Аптека в этом месте города была не одна. В частности, аптека и склад медикаментов находились в упомянутом доме Гагарина в торце Тверского бульвара, но эта аптека не сохранилась. Существует картина Э. Лисснера, запечатлевшая бой у Никитских ворот, причем автор не забыл изобразить и вывеску аптеки. Александровское военное училище находилось на Знаменке, в доме, выстроенном для Апраксиных в конце XVIII века. Юнкера училища приняли активное участие в борьбе с отрядами Красной гвардии и сдались только 3.11.1917 г., в последний день боев (3 ноября революционеры заняли Кремль). После Октября 1917 г. в бывшем Александровском училище расположился Реввоенсовет. В 1944–46 гг. здание было радикально перестроено М. Посохиным и А. Мндоянцем. Ныне принадлежит Министерству обороны РФ.

69. Командор был тоже, прирожденным пешеходом, хотя у него у первого из нас появился автомобиль — вывезенный из Парижа «рено», но он нм не пользовался. — Ср., однако, в мемуарах И. Б. Березарка: «Из-за границы Владимир Владимирович привез автомобиль. Тогда личная машина была редкостью. Маяковский любил катать товарищей. Я ездил на этой машине неоднократно» (Березарк И. Штрихи и встречи. Л., 1982. С. 36).

70. На «рено» разъезжала по Москве та, которой он посвятил потом сваи поэмы. А он ходил пешком, на голову выше всех прохожих, изредка останавливаясь среди толпы, для того чтобы записать в маленькую книжку только что придуманную рифму или строчку. — Речь идет о Лиле Юрьевне Брик (1891–1978), главной адресатке любовной лирики В. Маяковского. 10.11.1928 г., в ответ на многократные просьбы о покупке автомобиля, поэт сообщал ей из Парижа в Москву: «Покупаю рено. Красавец серой масти 6 сил 4 цилиндра кондуит интерьер. Двенадцатого декабря поедет в Москву» (Любовь. С. 179). О манере Маяковского сочинять стихи на ходу см., например, у Р. Я. Райт-Ковалевой: «…он часто с утра уходил в лес с записной книжкой и работал, бормоча на ходу, расхаживая взад и вперед по какой-нибудь одной полянке или дорожке, как по своей комнате» (Райт-Ковалева Р. Я. // О Маяковском. С. 274). Ср. также в известной статье самого Маяковского «Как делать стихи».

71. Город начал заново отстраиваться с пригородов, с подмосковных бревенчатых деревенек, с пустырей, со свалок, с оврагов <…>