Вера Огнева - Нестрашная сказка кн2

• Название: Нестрашная сказка кн2
• Автор: Вера Огнева
• Жанр: Фэнтези

---

Здесь воздух всегда был белес и свеж. Солнца же никто не видел. Оно только угадывалось. Ночь наступала мгновенно, и мгновенно рождался день.

В плотной дымке скользили и таяли фигуры. Кто-то позвал Ирку. Ирка, откликнулся высоким мальчишеским голосом. Ученики соединились в одно размытое волнующееся пятно и канули.

Лекс заметил очертания скамьи, потрогал сухой и теплый камень. Далеко внизу, в невидимости шелестела река с белой как молоко водой.

- Спрячься! - голос у матери срывался на беззвучный крик. Дверь сотрясали удары. С той стороны били тараном. Отец достал оружие.

- Уведи ребенка.

- Я останусь с тобой.

- Сначала уведи его.

Мать схватила упирающегося сына за руку и потащила в спальню.

- Лезь под кровать. В дальней стене есть ниша. Заберись в нее. Тебя не заметят.

- А вы? А ты, а папа?

- Я люблю тебя, мой маленький. Прости, что иногда наказывала тебя.

- Мама, почему ты со мной прощаешься?

- Заберись в нишу и не выходи, пока они отсюда не уйдут.

- Кто они?

- Нумериты. Спрячься, я тебя прошу.

Мать выбежала из спальни. Мальчик услышал, как выломали дверь. Дом заполнили чужие страшные звуки: крики, грохот, рев, визг. Дверь в спальню скоро тоже сломали. На кровать бросили тело. Кровать начала сотрясаться. Нападающие рычали и что-то требовали. Мальчик вдруг понял, что это мать, а требуют выдать его - сына. С ней делали что-то нехорошее, что-то очень страшное. А потом он почувствовал, что матери больше нет. Даже не по разочарованному реву врагов, по тому, что не стало ее присутствия. Отца не было уже давно.

И тогда мальчик начал вжиматься в стену. Он не хотел больше жить. Он хотел уйти вслед за ними.

Стена сначала была твердой, потом стала мягкой. Он даже не заметил, как провалился в пустоту. Звуки разгрома исчезли. Их заменил далекий переливчатый гул. Пустота несла мальчика в ту сторону, пока не окунула в воду. Он с облегчением подумал, что сейчас утонет, и уже не будет ни ужаса, ни пустоты.

Вода бережно подняла его и так же бережно опустила на отлогий бережок. Мальчик решил, что все таки умер. Но мокрая одежда липла к телу, ссадины на руках болели, а рядом катились белые как молоко волны.

Его нашел махатма Мита, почувствовал его присутствие и послал людей на берег.

- У нас пополнение, - улыбнулся старик своим помощникам, когда они внесли мальчика в дом. - Сам пришел. Надо же, столько лет никто не приходил сюда сам. Идите. Ему нужен покой. Я займусь им.

- Ты Бог? - спросил мальчик, едва двигая посиневшими губами.

- Нет. Я твой друг.

- Где мама?

- Спи. Сначала ты отдохнешь, а потом уже будем разговаривать.

Лекс все это помнил и не помнил одновременно. Образы застыли, как на старом выцветшем гобелене. Махатма Мита приложил тогда очень много сил, чтобы ребенок хотя бы остался жив. Потрясение оказалось столь велико, что разум отказывался существовать. И тогда Матрейя своим решением секвестрировал воспоминания. Они были, и их как бы не было. Первое время мальчик вообще ничего о себе не помнил. Только много позже вернулась память о том страшном, что случилось в его доме. Но душа уже выздоровела.

То, что у ребенка осталась способность к свободному перемещению из одного измерения в другое, махатма Мита назвал чудом. Он же дал мальчику имя. Вернее дал самому его выбрать. Так появился Манус Аспер Лекс.

- Ясновельможный пан Лекса, это Вы тут сидите, или мне блазнится?

- Присаживайтесь, пан Янек.

Удалый шляхтич бочком опустился на скамью. Какой там гонор, из пана сочилась доподлинная робость. Пристроил зад, поерзал. Лексу стало смешно. А с другой стороны, прав Матрейя: не каждый день сюда попадаешь.

- Дозвольте спросить, ясновельможный пан Лекса, а вот если я в тумане сорвусь в речку, то убьюсь или как?

- Вы не сорветесь. Никто не сорвется. Такая тут река.

- А! Да, да... а друг ваш, пан Энке, тоже тут или его, ну... вроде того, завернули?

- Тут, куда ему деться.

- Значит, таки не чертяка, - задумчиво протянул пан Янек. - А паны наши злякались. Сидят у дому, на улицу не выходят. Привыкнут, как думаешь?

- Зачем им привыкать. Скоро домой пойдете.

Хух! Обширная грудь Янека длинно выдохнула. Его как будто сдули. Плечи опали, но тут же и расправились, зад плотнее сел на лавку.

- Значит, домой. Домой... я тебе верю. А все одно не верится. Так как же я дома представлюсь? Мне ж никто не поверит. Что в аду побывал, с ящерюгой выше мельницы махался, потом вроде в рай занесло... или не рай это?

- Опасно такие вещи рассказывать. Что за сумасшедшего примут - полдела. Басаврюк может на след напасть, и тогда уже никакой пощады не жди. Он, кстати, большой выдумщик по части истязаний. Любитель.

- От ить напасть! Я ж молчать буду как пень, слово шляхтича. А хлопчики не сдюжат. Особенно Збышек. Обидел его Господь умом. Недодал маленько. Что делать-то, пан Лекса?

- Ничего, пан Янек. Махатма Мита ручкой махнет, и никаких воспоминаний у вас не останется. Все просто.

- Стой! Как же так? А как же... от бисово дело! Нет, я не согласен. Владеку и Збышеку оно в самый раз, а меня - ни. Я так не хочу!

- Ты чего разбушевался, пан Янек? Рассуди, так-то оно для всех лучше. Ведь если спросить твоих друзей, они тоже добровольно от памяти не откажутся. А как вас таких глупых выпустить отсюда? Да вас Басаврюк на первом перекрестке остановит и все выпытает. А как выпытает, в живых не оставит. Он кровь любит.

- Ты меня не знаешь, пан Лекса. Меня турки на кол сажали, меня татары огнем...

- Басаврюк один раз в глаза посмотрит, и ты ему все выложишь. Способность у него такая.

- От, бис! Связались мы... а жалко-то как!

- Прости, пан Янек. Иначе, придется вам тут до скончания века в тумане бродить. Закон, знаешь ли.

- Гляди!

Внизу переливчато шумела река, впереди угадывалась площадка перед входом в храм. Туман плавал космами, прихотливо завиваясь. Из-за угла выплыло темное пятно, к которому как бы приклеилось невесомое серое пятнышко. Энке шел сквозь мглу, раздвигая ее могучими плечами. Махатма Мита семенил рядом. Они достигли соседней скамьи. Старичок присел. Энке устроился на земле у его ног, и хоть возвышался на целую голову, все равно было видно, кто из них выше.

Голоса тонули в тумане. Лекс и не прислушивался, зная, что беседа Матрейи обращена исключительно к джинну. Старик говорил и улыбался. Энке слушал. Его лицо постепенно менялось.

- От что значит, слово святого человека, - шепотом, будто самому себе, проговорил пан Янек.- Чертяка и тот радуется.

Лекс на минуту отвлекся, а когда посмотрел в сторону скамьи, махатмы Миты уже не было, необыкновенный, весь какой-то просветленный Энке шел к ним.

- Пойду я, - тихо сообщил пан Янек. - Товарищей ободрю.

Энке глядел с высоты своего роста будто с крыши и ухмылялся.

- Чему радуешься, сын пустыни? - спросил Лекс.

- Дедушка сказал, что дело мое вовсе не безнадежное. Есть, говорит, средство от моего горя.

- Есть, наверное. Искать надо.

- Он сказал, что ты в пещеры уходишь. Там, дескать, на любой вопрос можно найти ответ.

- Ага, - Лекс блаженно улыбнулся.

Он так давно просился в пещеры, что уже забыл, сколько лет его стенаниям. Реквизитор Казимир все откладывал вопрос в долгий ящик, мотивируя крайней необходимостью присутствия Лекса в других, менее благостных местах. Гонял, то есть, его по секторам, как Макар своих телят.

- Осталось твою лампу в надежные руки пристроить...

- Дедуня сказал, никому меня передавать не надо. Он мне на время твоего отсутствия имну... имму...

- Иммунитет?

- Ага. Я суть понимаю, слово забыл. Я пять лет лампу могу при себе держать. Но дольше говорит, никак нельзя. Когда ты в пещеры уходишь?

- Сначала следует отдохнуть, потом тебя в какой-нибудь нейтральный сектор определить. Завтра панов отправим на историческую родину, ну и сами осмотримся, куда тебе лучше, чтобы очередному сильномогучему колдуну в лапы не попал.

- Обижаешь!

- Неа. Констатирую. Там торсионные поля должны иметь наименьшую амплитуду колебаний. Понимаешь?

- Нет, - честно признался Энке.

- Это такое место, где колдун максимум на что способен - спичку по столу силой мысли передвинуть. То есть, вроде как поле есть, а пользоваться им трудно.

- Согласен, - расплылся Энке, подхватил Леска, кинул себе на закорки и помчался по-над рекой в туман. Время от времени он свечкой уходил в невероятные прыжки, норовя подкинуть и налету поймать свою ношу.

* * *

Резвану рассказали эту историю без больших купюр. Сам бывший палач сюда тоже не на ковре самолете с завязанными глазами прилетел. Хаживал запретными тропками! Что человек за порогом собственного дома запросто может нарваться на чудовище, не то что не сомневался, знал наверняка, а то и встречать приходилось.

С Энке они познакомились задолго до того, как лампа попала к Лексу. Тогдашний хозяин джинна задолжал некую сумму одному советнику. Тот нажаловался визирю, и парня кинули в долговую яму. Все, что при нем осталось - старая медная лампа. Должник клялся и божился, что это последняя память о безвременно почившем отце. Ростовщик не польстился на медяшку и разрешил, оставить ее при себе. Дядя должника согласился заплатить, но советник к тому времени посчитал, что на долг набежали неплохие проценты.