Ольга Косик - Голоса из России. Очерки истории сбора и передачи за границу информации о положении Церкви в СССР. 1920-е – начало 1930-х годов

• Название: Голоса из России. Очерки истории сбора и передачи за границу информации о положении Церкви в СССР. 1920-е – начало 1930-х годов
• Автор: Ольга Косик
• Жанр: История
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-7429-0641-4

В центре внимания автора монографии – информационный обмен в церковной сфере в период гонений. Автор кропотливо исследует пути и способы передачи информации о Русской Церкви за рубеж, останавливаясь на характеристиках тех деятелей, которые способствовали ее распространению. Особое внимание уделяется восприятию этих материалов различными группами церковной эмиграции. Выявление особенностей данного массива источников проводится в неразрывной связи с освещением истории их создания и распространения.

---

Вскоре властями была выработана платформа для отказа в печатании любых церковных изданий. В октябре 1919 г. заведующий VIII отделом НКЮ П. А. Красиков писал в Центропечать в ответ на ходатайство одной из религиозных общин издать воззвание Патриарха Тихона от 8 октября 1919 г. «О невмешательстве в политическую борьбу»: «…с формальной стороны с точки зрения декрета от 23 января 1918 г. ходатайство религиозной общины о предоставлении ей права и возможности издавать и распространять воззвания является незакономерным, и разрешение в этом смысле было бы нежелательным прецедентом, так как религиозные общины не имеют прав юридического лица»[20].

Несмотря на позицию П. А. Красикова, воззвание удалось опубликовать отдельной листовкой[21].

Подобные листовки с посланиями Патриарха Тихона появлялись до 1922 г. включительно («О помощи голодающим, лето 1921 г.», «Об усилении помощи голодающим, 6 февраля 1922 г.» и др.). Однако печатание подобных публикаций постепенно подпадало под разряд подсудных дел и все чаще расценивалось как антисоветское и контрреволюционное деяние с соответствующей трактовкой и мерами пресечения. Так, в приговоре по делу Совета объединенных приходов г. Москвы, по которому проходили А. Д. Самарин и Н. Д. Кузнецов, обвиняемым инкриминировалась контрреволюционная деятельность, которая выразилась, в частности, в «распространении среди отсталых рабоче-крестьянских масс всевозможных брошюр, воззваний и листовок явно контрреволюционного характера»[22].

В 1922 г. была широко распространена листовка с посланием Заместителя Святейшего Патриарха митрополита Агафангела (Преображенского) к архипастырям и всем чадам Православной Церкви от 5 (18) июня 1922 г. Она попала за границу и была опубликована в ряде изданий[23].

Порой власти не препятствовали распространению посланий, но затем изымали их. Так, в одном из писем из России этих лет, о котором пойдет речь дальше, говорилось: «Пробовали печатать определения Синода отдельными листками для рассылки по церквам и епархии. Несмотря на то что на это всякий раз испрашивалось разрешение цензуры и все печаталось с соблюдением общих законов, готовые листы отбирались агентами ГПУ, как только их привозили из типографии в Донской монастырь»[24].

К середине 1920-х гг. Церковь почти полностью лишилась возможности издания полиграфической продукции. Тем важнее был поиск способов распространения сведений о Церкви в России и передачи их за границу, в среду эмигрировавшего духовенства. Благодаря мужественным действиям лиц, близких к Патриарху, наиболее важные его послания увидели свет на страницах зарубежных изданий.

Первые списки архиереев и епархий. Сводки Н. В. Нумерова

Списки гонимых архиереев стали составляться непосредственно после октябрьского переворота[25]. Создание этих списков в годы гонений XX в. было крайне важным и вместе с тем весьма опасным делом. С ноября 1917 г. понятия «епископ» и «гонимый епископ» стали синонимами. Архиереи постоянно подвергались арестам, ссылкам, нередко их предавали смерти, кроме того, большевистская власть направляла свои усилия на дезорганизацию церковного управления. Поэтому в условиях репрессий важнейшей и весьма трудной задачей стал сбор информации о составе епископата, о территориальном местонахождении архиереев, их юридическом статусе (например, заключенный, ссыльный) и пр. Известны слова Святейшего Патриарха Тихона: «Я посылаю архиерея на юг, а он попадает на север, посылаю на запад, а его привозят на восток»[26]. Патриарх благословлял составление и уточнение списков архиереев, без чего невозможно было осуществлять церковное управление.

В конце 1918 г. был составлен документ под названием «Иерархия Российской Православной Церкви»[27]. Он состоит из машинописи, рукописи и типографской верстки, из которой видно, что список готовился к помещению в церковном календаре на 1919 г. Документ просматривался Святейшим Патриархом Тихоном, о чем говорит его собственноручная правка.

Документ представляет собой список епархий, систематизированный в алфавитном порядке, после наименования епархии указаны имена архиереев и точные даты хиротоний.

В 1921 г. делопроизводителем Священного Синода и Высшего Церковного Совета при Святейшем Патриархе Тихоне Николаем Васильевичем Нумеровым был составлен список архиереев, содержащий сведения о хиротониях, полные титулы иерархов. Список был вывезен за рубеж неким Г. Вальтером, уезжавшим в Берлин из России, и передан управляющему западноевропейскими русскими приходами архиепископу Евлогию (Георгиевскому), который переслал копию списка в канцелярию Высшего Церковного Управления за границей в Сремских Карловцах (Королевство сербов, хорватов и словенцев) вместе с сопроводительным письмом от 9 ноября 1921 г. «Имею честь препроводить при сем в копии присланную мне Секретарем при Священном Синоде при Святейшем Патриархе Н. Нумеровым записку о состоянии Православной Церкви в России. Архиепископ Евлогий».

Машинописная копия этого списка хранилась в архиве Архиерейского Синода Русской Православной Церкви за границей, ныне находящемся в ГА РФ в папке под названием «Положение Православной Церкви в России» (д. 263)[28]. В эту папку попадали различные письма, вырезки из газет, воззвания, статистические материалы, которые поступали из России.

Н. В. Нумеров в письме архиепископу Евлогию (Георгиевскому) перечислил лиц, составивших новый Синод: митрополит Евсевий (Никольский), митрополит Михаил (Ермаков), митрополит Сергий (Страгородский), от северо-западной группы епархий был вызван архиепископ Иннокентий (Ястребов), от центральных – епископ Серафим (Александров)[29].

Затем, описав некоторые подробности работы органов высшего церковного управления, Нумеров поместил подробную справку о состоянии каждой епархии. Это был первый известный нам список епархий с указаниями на места пребывания на кафедрах и перемещений архиереев. Здесь сообщались сведения об арестах, болезнях, смертях и даже ходивших слухах. Пример такой справки:

«ВЛАДИМИРСКАЯ[30]: Митрополитом Владимирским и Шуйским остается митрополит Сергий, который в 1919 г. в большинстве случаев жил во Владимире и только изредка показывался в Синод, но с Декабря 19 г., когда арестован был домашним арестом Патр[иар]х и взяты в В. Ч.К. митрополиты Арсений и Кирилл, он прибыл в Москву и с того времени непрерывно жил в Москве. В Январе 1921 г. был арестован, долго сидел в Чрезвычайке и в Бутырской тюрьме, но к Пасхе получил свободу: был взят на поруки знаменитым Путятой. Арест произошел из-за какого-то бракоразводного дела: будто бы он назначил произвести расследование обвинений, за это присужден к ссылке в Н[ижний] Новгород, куда отправился в Июне месяце и там по сие время живет в женском Крестовоздвиженском монастыре и пользуется полной свободой совершать богослужения. В епархии шесть викариатств»[31].

Далее Николай Васильевич описывает церковную жизнь, которая пришла в упадок в связи с невозможностью работы духовных школ, благотворительных учреждений и пр. Отсутствие школ пастырства вызвало оскудение кандидатов в иереи: «…ставят недоучившихся диаконов и даже псаломщиков». Из принявших сан он отметил только архимандрита Сергия (Шеина) (который спустя год принял мученическую кончину), сенатора Утина, члена Собора Градусова. Сообщив о закрытии и разрушении монастырей, Нумеров пишет: «Но все-таки не падаем духом. Храним твердую веру в промысел Божий и в этой вере находим источник для своего существования»[32].

Николай Васильевич Нумеров вел летопись церковных событий этих лет. Будучи делопроизводителем канцелярии Священного Синода, он имел возможность знакомиться с поступавшей в Синод информацией и составлять сводки событий. 22 апреля 1922 г. в помещении Нумерова был произведен обыск, и затем он был допрошен. Во время обыска были изъяты сводки, которые заинтересовали следователя. Во время допроса между следователем и Н. В. Нумеровым произошел следующий диалог:

«Вопр[ос]. Церковная хроника составлена лично Вами?

Отв[ет]. Составлена мною.

Вопр[ос]. Какие материалы Вы использовали?

Отв[ет]. Большей частью постановления или [пропуск в копии] поступавшие бумаги.

Вопр[ос]. Скажите. Где можно найти эти бумаги и постановления, как оправд[ательный] д[окумент] к составленной Вами хронике?

Отв[ет]. В делопроизводстве Синода.

Вопр[ос]. По каким бумагам составлялся Вами параграф о Соборе в Карловцах и высш[ем] церк[овном] Правлении в хронике от 15/28 октября?

Отв[ет]. Не припомню, по каким документам составлялся мною этот параграф, он мог быть составлен из писем Антония, Евлогия или официальной бумаги высш[его] Церк[овного] Правления за границей.

Вопр[ос]. Каким путем получал Синод письма от Антония и Евлогия?

Отв[ет]. Точно ответить не могу, как будто через епископов, находящихся за границей (в Эстонии), а быть может, и случайной оказией»[33].