Юрий Жуков - Первое поражение Сталина

• Название: Первое поражение Сталина
• Автор: Юрий Жуков
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-905024-02-3

Книга «Первое поражение Сталина» рассказывает о начале политической карьеры будущего общепризнанного лидера Советского Союза. О том, как в годы революции и Гражданской войны он пытался сохранить единство России, не допустить ни её распада, ни раздела на национальные республики. И о том, кто ему в том противостоял, почему Сталин так и не смог одержать победу в жестокой и бескомпромиссной борьбе.

Книга создана на основе уникальных архивных документов, большинство из которых лишь недавно рассекречено и предлагает совершенно новый взгляд на события тех бурных лет.

Книга рекомендована к печати Учёным советом Института российской истории РАН.

---

– Товарищ Ленин сказал, что русские должны быть по отношению к сепаратистскому движению совершенно нейтральны, а польские социал-демократы должны с ним бороться. Какая это социал-демократическая точка зрения? Наши позиции должны быть одинаковыми…

– В каждом конкретном отдельном случае надо проанализировать, какие силы двигают и питают сепаратистское движение, и в каждом отдельном случае надо дать определённый ответ. И когда польские рабочие ждут от вас определённого ответа, каким образом решить финляндский вопрос, польский, украинский, вы отвечаете – правом наций на самоопределение. Значит, вы определяете их волю? А что такое нация? Разве нация есть нечто единое?

– Почему подняли голову сепаратистские стремления в своих углах? Дали ли вы в резолюции /Дзержинский отлично понимал, кто является истинным автором документа – Ю.Ж./ анализ этому движению? Почему именно теперь оно разразилось?

– Построение в настоящий момент (национальных) границ есть стремление к классовому господству… Наша сила, сила рабочего класса, заключается в том, что наше хозяйственное целое объединяет весь мир, нас всех объединяет уничтожение границ…

– Наш конкретный ответ: национальный гнёт может быть уничтожен только при полной демократизации государства борьбой за социализм. Сепаратистские же стремления есть стремления борьбы с социализмом. Мы конкретно высказываемся против права наций на самоопределение…

Дзержинского попытался опровергнуть Зиновьев. Со столь же чисто теоретических, как и Ленин, позиций марксизма, весьма далёких от российской действительности. Возражал не по существу – просто играл терминами. Но, главное, как и Ленин, подгонял всё к достижению заветной цели – победе мировой революции:

– Человек, который ставит вопрос так, как Пятаков, стоит на точке зрения национализма… Именно потому вопрос национальный ставится в такой острой форме, что он осложняется вопросом о колониях. Мы должны стоять за самоопределение, за право на отделение. Поскольку мы говорим о колониях, мы ставим этот вопрос в связи с империализмом…

– Социалистическая революция будет складываться из целого ряда конфликтов, столкновений в самых различных областях. Мы видим, что в ходе этой войны в нашу революцию привходят много других моментов, в особенности, национальный. Мы видим, например, частые восстания французских колоний в Африке…

– Для того чтобы усиливать, разжигать социальную революцию, для того, чтобы поднять весь Восток, чтобы поднять угнетённые народы на помощь мировой революции, мы должны дать такой ответ: «прочь империалистов из колоний, и притом без всякого выкупа». Так мы ставим вопрос о социалистической революции!

Делегат Тифлисской организации Ф.М. Махарадзе попытался вернуть участников конференции из горних высей мировой революции, проблем африканских и азиатских колоний на землю. Российскую:

– Национальный вопрос – вопрос в высшей степени сложный, запутанный и вместе с тем серьёзный. К сожалению, я должен сказать, что конференция не имела возможности в должной мере осветить этот вопрос. Но, с другой стороны, я глубоко убеждён в том, что конференция не примет поспешного решения ввиду того, что этот вопрос в той плоскости, в какой он здесь поставлен товарищами Лениным и Зиновьевым, в легальной прессе до сих пор ещё не обсуждался…

– Разве из принципа «признание прав наций на самоопределение» само собой вытекает всё, что только можно предположить, и прежде всего полное политическое отделение известного народа от государства, которому он подчинён? И вот я и говорю, что такое именно понимание в настоящее время является для нас совершенно неприемлемым. По крайней мере, для тех, которые являются представителями именно этих мелких угнетённых национальностей…

– В настоящее время нам предлагают решить национальный вопрос в такой плоскости: установление признания права нации на полное отделение от государства без всяких оговорок… Товарищи, выдвигающие это требование, не могут, однако, последовательно его отстаивать. Они говорят: «установление этой формулы ещё не означает полного отделения…» Я прошу вас вдуматься в это второе положение. Разве оно вытекает из первого? Ничего подобного. Под вторым положением я подписываюсь обеими руками…

– В той части резолюции, где рассматривается абстрактное голословное положение, резолюция товарища Сталина теряет свою убедительность. Это положение является камнем преткновения…

– Хорошо провозглашать общие лозунги, но прежде следовало бы подумать о том, как их проводить в жизнь. Мы теряем почву под ногами, под нами будет подрублен тот сук, на котором мы сидим…

– Если мы обещаем (независимость) Финляндии, почему мы не будем обещать Украине, татарам, грузинам и т. д.? Что же тогда получится? У нас получится настоящее столпотворение, получится такая каша, которую трудно будет расхлебать. Поэтому я просил бы товарищей, чтобы они не принимали поспешного решения поэтому вопросу…

– Единственное правильное решение национального вопроса – это самая последовательная демократизация общественного строя. Национальное государство в настоящее время относится к прошлому, а не к будущему.38

И всё же Ленин с Зиновьевым сумели убедить делегатов конференции в своей, а не чьей-либо, правоте. Настояли на своём, добились утверждения резолюции, предложенной Сталиным (или Лениным?), 56 голосами при 16 высказавшихся против из 18 воздержавшихся.

3. Кануны

В те самые дни, когда большевики столь безуспешно обсуждали национальный вопрос, произошло то, чего и следовало ожидать. Возвестившее об очень близком, неумолимо приближавшемся распаде России. Её фактическом разделе – по воле сепаратистов, исходивших из ставшего пресловутым «права наций на самоопределение». Началось непредвиденное – ни Лениным с Зиновьевым, ни пошедшими за ними делегатами конференции.

29 апреля «Петроградская громада» – всего лишь столичное землячество украинцев – получила для вручения Временному правительству документ вызывающего содержания – «Памятную записку об областном управлении украинских губерний». Подписанная членами Центральной Рады А. Лотоцким, П. Зайцевым и А. Шульгиным, она демонстрировала нарочитое пренебрежение интересами страны. В отличие от латышских и эстонских националистов, пока удовлетворившихся административным размежеванием да полученным самоуправлением, киевские потребовали не более и не менее как изменить государственное устройство России. Коренным образом и немедленно.

«Организовать управление страной, – настаивал меморандум, – можно лишь на основе государственной децентрализации, построенной, притом, по национально-территориальному принципу». Иными словами, в разгар войны, пусть народ и стремился к её скорейшему прекращению, следовало приступить, не дожидаясь созыва Учредительного собрания и его решений, к созданию федерации. Тем самым разрушить страну, действуя в интересах только противника – Германии и Австро-Венгрии. Турции.

Стремлением расчленить Россию Центральная Рада не ограничилась. Жаждала контрфронтации, загодя отвергая всё то, что могло бы послужить основой возможных переговоров с Временным правительством о границах автономии. «Для украинских губерний, – безапелляционно утверждал меморандум, – необходимость областного самоуправления выступает с особенной силой независимо от живущих в крае исторических и национальных традиций /выделено мной – Ю.Ж./.

Такая формулировка была использована в документе далеко не случайно. Под «Украиной» Центральная Рада понимала отнюдь не Волынскую, Подольскую, Киевскую, Черниговскую и Полтавскую губернии. Территорию, издавна сложившуюся из земель как воссоединённых с Россией в 1654 году, так и присоединённых при разделах Польши в 1793 и 1795 годах, почему и обладавших экономической, бытовой и языковой общностью.

Для Центральной Рады только Юго-Западный край показался слишком маленьким, и она без каких-либо обоснований предъявила права ещё и на Херсонскую, Екатеринославскую губернии – Новороссию, завоёванную у турок «Россией во второй половине 18 века и тогда же колонизованную переселением туда русских, украинцев, немцев, сербов, болгар, греков. Сочла Рада своей и Харьковскую губернию с абсолютным преобладанием русских, с самого начала её заселения, на рубеже 16–17 веков, принадлежавшую России как Слободская украина (окраина).

А далее при раскрытии понятия «Украина» следовало вообще маловразумительное. Притязания на «прилегающие части» (почему-то без указания конкретных уездов, как то было в случае с Лифляндией и Эстляндией) Таврической, Воронежской и Бессарабской губерний и даже… на Кубанскую область.

Всё это убедительно демонстрировало, что федерализация России на основе столь непомерных желаний вполне может привести не только к территориальным, но и межэтническим конфликтам.