Юрий Жуков - Первое поражение Сталина

• Название: Первое поражение Сталина
• Автор: Юрий Жуков
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-905024-02-3

Книга «Первое поражение Сталина» рассказывает о начале политической карьеры будущего общепризнанного лидера Советского Союза. О том, как в годы революции и Гражданской войны он пытался сохранить единство России, не допустить ни её распада, ни раздела на национальные республики. И о том, кто ему в том противостоял, почему Сталин так и не смог одержать победу в жестокой и бескомпромиссной борьбе.

Книга создана на основе уникальных архивных документов, большинство из которых лишь недавно рассекречено и предлагает совершенно новый взгляд на события тех бурных лет.

Книга рекомендована к печати Учёным советом Института российской истории РАН.

---

Не имея иных аргументов, попытались приписать чуть ли не всему русскому народу украинофобию. «Центральной Радой, – безосновательно утверждали они, – не удовлетворены великорусские элементы черносотенного, кадетского и большевистского направления, которым, вероятно, более желателен был бы иной национальный состав Рады». И, усугубляя свою предельно шовинистическую позицию, добавили: «Генеральный секретариат представляет полную возможность указанным элементам выехать из Украины в Великороссию, где их национальное чувство будет удовлетворено».

Задав такой тон своему ответу, документу сугубо официальному, чуть ли не дипломатическому, Винниченко и Петлюра уже не смогли нормально ответить ни на один из поставленных перед ними вопросов. Нисколько не сообразуясь с фактами, даже собственными прежними Универсалами и обращениями, продолжали настаивать на своём:

«Генеральный секретариат не находит возможным единственно силами украинских частей охранять всю громадную линию фронта, поэтому он уводит с Северного и Западного фронтов украинские войска на Украинский фронт».

«Генеральный секретариат… признаёт право на самоопределение каждой национальности или области вплоть до отделения, поэтому навязывать Великороссии, Дону, Уралу /Уральскому казачьему войску – Ю.Ж./, Сибири, Бессарабии либо кому другому своё понимание политического управления… не находит логичным и возможным… Предлагает добровольное соглашение всех областей и народов Великороссии, Кавказа, Кубани, Дона, Крыма и др. на следующих условиях: правительство должно быть однородно социалистическим, от большевиков до народных социалистов; должно быть федералистским».

«На территории Украинской Народной Республики власть принадлежит демократии Украины. Всякое покушение вооружённой силы на эту власть будет подавляться той же силой, поэтому Генеральный секретариат, во избежание братоубийственной войны, предлагает Совету Народных Комиссаров отозвать большевистские войска из Украины… Генеральный секретариат избегает кровавых способов разрешения политических и государственных вопросов, но если народные комиссары Великороссии, принимая на себя все последствия грядущих бедствий братоубийственной войны, принудят Генеральный комиссариат принять их вызов, то Генеральный секретариат нисколько не сомневается, что украинские солдаты, рабочие и крестьяне, защищая свои права и свой край, дадут надлежащий ответ народным комиссарам».56

Не удовлетворившись подчёркнуто вызывающим отклонением всех требований СНК, киевские сепаратисты пошли ещё дальше. Вознамерились, явно идя на обострение и без того сложной ситуации, добиться любой ценою давно желанного. Переподчинить части и соединения Юго-Западного и Румынского фронтов Генеральному секретариату по военным делам, то есть лично Петлюре. Начиная с 4(17) декабря стали планомерно и последовательно захватывать штабы – двух фронтов, армий, корпусов, дивизий, полков. Одновременно арестовывали всех членов военных комитетов, отказывавшихся признать власть Рады, а заодно и вообще всех большевиков.

5(18) декабря Петлюра попытался продолжить развал русской армии, ничуть не задумываясь о том, как это повлияет на ход мирных переговоров в Бресте. В телеграмме «украинскому комиссару» уже Северного фронта безапелляционно потребовал:

«Приказываю никаких распоряжений ни прапорщика Крыленко, ни его комиссаров, ни большевистских комитетов не исполнять. Все украинцы Северного фронта подчинены Вам и войсковой фронтовой Раде через самые ближайшие свои рады. Получивши сей приказ, немедленно организуйте украинский командный состав и прочее и займите соответствующую позицию по отношению к большевистским революционным комитетам, а также по отношению к так называемым народным комиссарам, и докажите, что тот, кто поднимает руку на молодую Украинскую Народную Республику и её благополучие, найдёт в воинах-украинцах фронта решительный и твёрдый отпор. Поручаю Вам для проведения всего этого в жизнь пользоваться всеми способами, какие вызываются Вашим географическим положением по отношению к Петрограду, откуда надвигается на Украину большая угроза. Необходимо, чтобы Вы эту угрозу удержали возле Петрограда».57

Иными словами, Петлюра потребовал от ещё даже не созданных украинских частей перейти к боевым действиям и блокировать Петроград. Расценить такой приказ иначе, как развязывание войны, да ещё и на территории России, как оказание своеобразной помощи германским войскам, и без того стоявшим чуть ли не у порога столицы, было невозможно. И потому в тот же день Троцкий телеграфом известил главковерха Крыленко об отношении Совнаркома к происходившему. Правда, проявляя свою склонность к военному руководству, оценил события только с внутриполитической позиции. Забыл, что, прежде всего, он – нарком по иностранным делам, ведущий нелёгкие переговоры с командованием вооружённых сил Германии и Австро-Венгрии.

«Мы не можем, – сообщал Троцкий в Ставку, – допустить безнаказанно такие провокационные действия… Противоречия между нами и Радой лежат не в национальной, а в социальной области… Мы не можем сейчас ни на минуту ослабить нашу борьбу с контрреволюцией под влиянием протестов Рады… Нельзя позволить Раде безнаказанно прикрывать социальную корниловщину знаменем национальной независимости. Мы ждём от Вас решительных действий в том смысле, чтобы обезопасить наши войска на Украине от контрреволюционных посягательств Рады. Завтра мы выработаем формальное заявление по этому вопросу, но в области практических действий Вам незачем дожидаться официальной декларации».58

Однако решение Совнаркома последовало не «завтра», как полагал Троцкий, а в тот же день, 5(18) декабря, и было сформулировано достаточно жёстко и решительно.

«Признав ответ Рады, – отмечало оно, – неудовлетворительным, считать Раду в состоянии войны с нами. Поручить комиссии в составе товарищей Ленина, Троцкого и Сталина принять соответствующие активные меры по сношению со Ставкой и выпустить два воззвания – к украинскому народу и солдатам. Считать эту комиссию полномочной действовать от имени Совета Народных Комиссаров». Кроме того, было решено «предоставить тов. Антонову /-Овсеенко – Ю.Ж./ согласно его просьбе поездку в Ставку… Прямой же задачей тов. Антонова должна явиться организация борьбы и боевых действий с Радой».59

Вместе с тем, уже на следующий день, как и обещал Троцкий Крыленко, в Ставку направили решение Совнаркома в несколько ином, более откровенном варианте: «Ответ Центральной Рады считаем недостаточным, война объявлена, ответственность за судьбы демократического мира, который срывает Рада, падает целиком на Раду. Предлагаем двинуть дальше беспощадную борьбу с калединцами. Мешающих продвижению революционных войск ломайте неуклонно. Не допускайте разоружения советских войск. Все свободные силы должны быть брошены на борьбу с контрреволюцией».60

Именно эта телеграмма, судя по стилю, скорее всего написанная Лениным, предельно ясно выражала и задачу, вставшую перед Совнаркомом, и способ её решения. Главное – переговоры в Брест-Литовске. Переговоры, которые смогут стать успешными только в том случае, если Россия сумеет хоть как-то удержать фронт, сохранив армию. И только второе – подавление мятежа на Дону. Контрреволюционного выступления, которое стало центром притяжения всех тех, кто отказывался признать власть Совнаркома. Прежде всего, генералов и офицеров, устремившихся с фронта в Новочеркасск. Но быстро сломить сопротивление мятежников, опять же, мешали киевские сепаратисты.

Незначительный диссонанс в чёткую программу боевых действий на юге внесло кратковременное вмешательство Троцкого, на этот раз выступившего в роли уже наркома по иностранным делам. 6(19) декабря к нему обратился почему-то всё ещё существовавший орган солдат-украинцев столичного гарнизона. Петроградская Войсковая Рада, передавшая срочное послание Генерального секретариата. Винниченко и Петлюра, хотя и были твёрдо уверены в безмерной слабости Совнаркома, всё же попытались выиграть время, несколько оттянув начало войны с Россией, и потому предложили тем, кого они отказывались признавать, «мирно урегулировать конфликт».

Нарушив договорённость от 5 декабря о коллективном принятии всех решений по Украине, Троцкий единолично не только подготовил ответ Раде, но и, воспользовавшись отсутствием Сталина на заседании правительства, утвердил его как решение Совнаркома.

Очередной документ выглядел весьма странно. Прежде всего, содержал совершенно излишние в данном случае рассуждения о чисто теоретическом положении – имеющем «принципиальный характер» условии Рады, и, в частности, то, что «право на самоопределение не составляло и не составляет предмета спора или конфликта». Источником же разногласий Совнаркома с Генеральным секретариатом Троцкий назвал только «поддержку Радой буржуазной кадетско-калединской контрреволюции». А потому признал вполне возможным соглашение с Киевом после «заявления Рады об её готовности немедленно отказаться от какой бы то ни было поддержки» мятежа на Дону61 Тем самым Троцкий вводил и Крыленко, и Антонова-Овсеенко в заблуждение относительно целей их немедленных действий. Задерживал выступление советских сил, чего, собственно, и добивался Генеральный секретариат.