Валентина Герман - Ведомые светом

• Название: Ведомые светом
• Автор: Валентина Герман
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Заключительная книга трилогии Озаренные солнцем.

Тучи сгущаются над новоиспеченной принцессой Лиодаса. Могущественный враг, жаждущий отнять ее жизнь ради мифической силы, гнетущее презрение народа, предательство самых близких людей… Преодолевая удары судьбы и собственные ошибки, Иллиандра научится дорожить действительно важным в своей жизни, а Диадра, следуя зову безрассудного, но доброго сердца, в конечном счете обретет истинную любовь.

---

Иллиандра кинула гневный взгляд на Терлизана, но тот притворно возмутился.

— Почему сразу я, Илли? Я все это время провел вместе с вами.

Ренос хмыкнул.

— Это и вправду не он. На тебя пожаловался обворованный бедняга.

— Чтоб он сдох, — злобно и совсем не по-королевски вырвалось у Иллиандры.

Ренос криво усмехнулся и, еще раз кивнув стражникам, выпрыгнул из фургона.

Отыскать кинжал наемникам, разумеется, не составило труда. Не прошло и пары минут, как ее вытолкнули наружу, в ослепительно яркое утро, в эпицентр шумевшей толпы, издавшей единый вздох, как только девушку провели наверх по ступеням и ее лицо разглядели. Иллиандра огляделась, привыкая к солнечному свету, и осознала, что стоит посреди главной площади Авантуса на скоро возведенном дощатом помосте. Прямо позади нее, за витым кованым забором, словно в насмешку — так близко и так недоступно — высился королевский дворец.

Помост был весьма просторным для эшафота; на одном конце стояла сейчас она, на другом — Ренос и скрытый под темным плащом палач. Между ними вдоль края протянулась укрепленная на столбах перекладина высотой в человеческий рост.

Новый, еще более тревожный вздох толпы возвестил о том, что рядом с нею появился еще один пленник. Плоидис.

Иллиандра вдруг заметила возле деревянной перекладины свернутые кольцом веревки. Ее затрясло.

— Нас повесят, — прошептала она, и голос ее сделался слабым и сиплым. — Плоидис, нас повесят…

— Нет, Илли, — как-то мягко, но в то же время бесцветно ответил Плоидис. — Это не виселица.

Что это, Иллиандра узнать не успела. Один из наемников сдернул с нее плащ, бесцеремонно распарывая кинжалом рукава, застрявшие на связанных запястьях. Новый вздох прокатился по площади. И даже Плоидис, за долгую, но темную ночь так и не сумевший рассмотреть ее новую стрижку, теперь воззрился на нее с изумлением. В его глазах отразилось что-то странное, темное и тяжелое, губы сжались в тонкую линию. А взгляд Иллиандры в ответ стал отчего-то виноватым. То ли от стыда, что он видел ее такой, то ли оттого, что она понимала его чувства — ярость и бессилие — но уже ничем не могла утешить его теперь.

Терлизан присоединился к пленникам последним, но его появление уже не вызвало никакой реакции у толпы. Ноги всех троих оковали кандалами на длинных цепях: теперь они могли перемещаться по эшафоту, но не сойти с него. И когда наконец все приготовления были закончены, Ренос сделал шаг вперед и заговорил в тишине, волной растекшейся по площади.

— Плоидис де Консуэло! Сверженный монарх, лишенный власти решением твоего народа! Я, Ренос Ратье, освободитель Авантуса и Лиодаса, приказываю тебе: поклонись своему свободному народу!

Лишь усмешка заиграла на губах Плоидиса. Несмотря на кандалы и веревки, опутывавшие его, он стоял, гордо подняв голову и смотрел на Реноса так, словно тот был всего лишь пылью под его ногами.

— Мой народ всегда был и будет свободен. Но кто дал тебе власть свергать меня, Ренос Ратье? Лишь Боги властны над королями.

Ренос расхохотался.

— И сегодня Боги действуют моей рукой! Власть не должна обретаться божественным предписанием, ибо король — не Бог и не его наместник, он — человек! — теперь Ренос обращался к толпе вокруг себя, и Иллиандра с отвращением понимала, что его талант убеждать массы, который когда-то возвысил Архитогора, теперь грозил погубить самого дорогого человека на свете для нее. — Он всего лишь человек, из плоти и крови, такой же, как и все мы! И я докажу это вам, всем, каждому! Тем, кто верит, кто страшится, и тем, кто поклоняется лицемерному лжецу, словно истинному образцу добродетели!

— Это всего лишь слова, Ренос, — невозмутимо заметил Плоидис. — Лживые, беспочвенные, громкие слова, облеченные в красивую форму. Ты прав в одном: я действительно человек. Меня можно заковать в кандалы, можно выставить на обозрение в таком виде, в котором люди не привыкли видеть меня. Но даже здесь, сейчас, ты не сможешь лишить меня главного: любви к Лиодасу и веры в свой народ, — и Плоидис, так же, как Ренос чуть раньше, перевел взгляд на площадь, обращаясь к толпе. — Я верю в вас, мои подданные. Я верю в Лиодас. И что бы ни случилось здесь, на этом нелепом эшафоте, я останусь вашим королем, коль скоро ваша вера в меня будет столь же сильна, сколь и моя любовь к нашей общей земле и к нашему народу.

— Пустые слова! — воскликнул Ренос. — Посмотрите на него! Он всеми силами цепляется за свою власть, за корону, которая дарует ему богатство и безопасность! Но что будет, если лишить его привилегий и почестей?.. Что будет, если обращаться с ним так, как благородные каждый день обращаются с десятками своих несвободных?.. Я покажу вам, что будет!.. Я покажу прямо сейчас!

И он кивнул наемникам, и те, вытолкнув короля к центру помоста, разрезали путы на руках и сдернули с него рубашку. По толпе прокатился взволнованный ропот. Плоидис улыбался уголками губ — снисходительно, невозмутимо, словно умудренный опытом наставник, ожидающий, когда слишком смелый эксперимент его ученика потерпит законную неудачу.

Короля подвели к перекладине и заставили опуститься на колени, веревками растягивая его руки к разным углам сооружения. И только теперь Иллиандра поняла, что за представление задумал Ренос. Спина ее похолодела, ноги сделались ватными.

— Десять ударов кнутом! — провозгласил Ренос торжественно и, видимо, упиваясь столь непривычным и пьянящим ощущением власти, добавил: — Но не убивать.

Страх пеленой заволок разум Иллиандры. Она знала, что опытный палач мог нанести последний удар уже с третьего раза. «Не убивать»… это значило, что удары не станут смертельными — но это же означало, что они будут чудовищно сильны.

— Ренос, не смей, — проговорила она резко и четко, и он удивленно взглянул на нее, словно уже и вовсе забыл о ее существовании. Толпа затихла, и Иллиандра обвела ее горящим от отчаяния и негодования взором. — Остановите его. Чего же вы ждете? Перед вами ваш король — и предатель, на ваших глазах вершащий преступление. И вы будете молча взирать на это?!..

Иллиандра пыталась поймать в толпе ответные взоры — но люди потуплялись, отводили глаза. Что ими двигало? Страх начать первыми?.. Неуверенность в том, на чьей они стороне?.. Любопытство, чем окончится представление?..

— Трусы!!.. — в отчаянии вскричала Иллиандра. — Вы все — трусы!!.. Посмотрите — сколько воинов окружают эшафот?.. Две сотни?.. Меньше?.. Ну так вас здесь — тысячи!!.. Так раздавите же их…

— Илли, — мягкий голос Плоидиса заставил ее осечься и затуманенным взором взглянуть на него. Король улыбался ей, едва заметно, почти одними глазами. — Довольно.

Ренос ухмыльнулся, бросая победный взгляд на Иллиандру, и повелительно взмахнул рукой.

— Начинайте!

В следующий миг тяжелый хлыст просвистел в воздухе — и с ужасающим хлопком вонзился в спину Плоидиса. Лопнула кожа, окрасилась алым страшная глубокая борозда. Король не издал ни звука, и лишь тело его содрогнулось от пронзившей его боли; но Иллиандра вскричала за него. Слезы брызнули из ее глаз.

— Нет, нет, нет… — шептала она, даже не сознавая, что вновь и вновь повторяет это слово вслух, словно заклятие.

Никто не придет им на помощь. Никто.

Вновь свист — и хлопок. И тихий вскрик Иллиандры, придушенный, но не подавленный, несмотря на все ее попытки. Пауза; а за ней еще удар и еще. Король по-прежнему сносил их безмолвно, гордо подняв голову, хотя спина его превращалась уже в сплошное кровавое месиво.

Восемь.

Девять.

Десять.

Палач опустил кнут. Конвоиры развязали веревки, и Плоидис обессиленно рухнул ладонями на дощатый пол, но в следующий миг каким-то невероятным усилием заставил себя подняться на ноги, хотя губы его были искусаны в кровь и глаза затуманены болью.

— Поклонись своему народу! — вновь потребовал Ренос.

Плоидис поднял голову:

— Ты хочешь, чтобы я поклонился тебе, а не им, — голос его звучал растянуто и неровно, словно он был сильно пьян. — Но этого не случится никогда.

— Еще пятнадцать! — был на это ответ Реноса.

— Нет!! — Иллиандра дернулась и едва не упала, запутавшись в цепях. — Ренос, хватит!! Ты покалечишь его!!.. Чего ты пытаешься добиться?.. Ты же видишь, он не сдастся… — и вновь она перевела полный мольбы взгляд на толпу. — Вы видите??.. Он не сдастся, ради вас…

— Может, и правда хватит?.. — раздался неуверенный голос из толпы, но примолк, не найдя поддержки.

Плоидис уже вновь был на коленях, с растянутыми в стороны руками. Палач взялся за кнут.

И Иллиандра, не выдержав, бросилась вперед, неуклюже, гремя кандалами, и рухнула на колени позади Плоидиса, закрывая его спину собой.

— Хотите бить — бейте меня, — сказала она твердо.

— Илли, — укоризненно прошептал Плоидис, поворачивая к ней голову и стискивая зубы от боли.