Лев Тарасов - Отрицательные линии: Стихотворения и поэмы

• Название: Отрицательные линии: Стихотворения и поэмы
• Автор: Лев Тарасов
• Жанр: Поэзия
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-91763-190-5

Лев Михайлович Тарасов (1912–1974) – поэт, прозаик, художник, искусствовед, специалист по изобразительному искусству второй половины XIX в. Как сын белоэмигранта, с юных лет он оказался на периферии «нового общества», не вписавшись в него ни социально, ни эстетически. Воспитанный на классической литературе, соединяющий в своих стихах творческие принципы и символистов, и «будетлян», влюбленный в поэзию А. Блока и В. Хлебникова, несостоявшийся ученик Андрея Белого, Лев Тарасов создал собственный поэтический мир, оставшийся практически неизвестным читателю. Многолетний сотрудник Третьяковской Галереи а затем – редактор издательства «Искусство», он оставил огромное творческое наследие: стихи, поэмы, прозу, дневники, рисунки. «Отрицательные линии» – первая попытка с достаточной полнотой представить поэтическую часть этого наследия.

---

1929 март

Игра (Баллада) Бред больного

1.

Я был болен. Яркий свет
Мне покою не давал.
Я лежал, почти не спал
У меня был сильный бред.

2.

Невозможные созданья
Нарушают мирный сон.
Я кричу: – Подите вон!
До свиданья! До свиданья!

Понапрасну резкий крик.
Все на месте.
– В самом деле
Вы мне очень надоели.
Поднимается старик.

Борода его седая
По колено. Он горбат
И глаза его блестят,
Злобной яростью пугая.

– Не уйдём! – стучит ногой
– Не уйдём! – кричит с азартом,
Бьёт рукой по старым картам:
– Поиграем, дорогой!

Вынул карты, начинает
Остальных поближе звать.
Принимается сдавать,
Зубы скалит и чихает.

– Нету лучше козырей!
– Мне всего милее пики!
И глаза, что были дики,
Стали несколько светлей.

3.

– Ах, как мне надоело играть,
Всё-то время сдавать приходилось,
Ночь кончалась, и стало светать,
Голова у меня закружилась:

– Не могу, прекратите игру!
Мне на карты глядеть надоело.
– Хорошо, их сейчас соберу,
Кстати, там, на дворе, посветлело.

– Нам пора отдохнуть, дорогой,
Кто без сна обходиться умеет?
Где же карта? Нет карты одной,
Мы за нею придём, как стемнеет.

4.

И с тяжёлой головой
Я провёл несносный день,
Мне казалось, это лень
Изощряет разум свой.
Чтоб от многого отвлечь
Просто нужен крепкий сон,
Я болезнью утомлён
И решаю раньше лечь.

Снова тот же, прежний бред,
Кругом голова идёт,
Слышу крик: – Сейчас идём!
Слышу ласковый привет.

5.

– Не трудно такого, как ты обыграть
Мы каждую ночь будем в карты играть.

Но если случайно тебе повезёт
И в картах удача к тебе перейдёт

Покинем тебя, со своею игрой,
Партнёр, без сомненья, найдётся другой.

Тебя мы решили в конец доконать;
Мы снова явились, ты будешь сдавать.

6.

Злой старик с горящим взглядом
И огромной бородой
Как вчера садится рядом
И беседует со мной.

У него гнилые зубы,
Невозможно гадкий вид,
Он сидит, надувши губы,
В карты пристально глядит.

Все смеются, будто рады
Пораженью моему,
Скачут, пляшут злые гады,
Что бормочут не пойму.

Понемногу я плутую,
Карты ловко подмешал
И веду игру иную
Обыграл и задрожал…

7.

Они волчком завертелись, застонали
Карты схватили и плакали,
Старик как юла кружился, капали
Слёзы на пол,
вдруг с воем пропали.
В окно заглянул рассвет.
Я спокоен – их больше нет.
С той поры оставили меня
Невозможные созданья,
Им задорно крикнув: – До свиданья!
Поправляться начал я.

1929 апрель 6

Жёлтые цветы

У реки, в болотистых местах,
Жёлтые цветы пестрели,
Я глядел на них без всякой цели,
Думал только о цветах.

– Я достану их, достану непременно.
Вдруг припомнил:
– что за ерунда,
Их сорвать… да никогда,
– Жёлтые цветы – измена.

1929 май

«В моей комнате приятно…»

В моей комнате приятно
Отдыхать и заниматься,
Всё туманное понятно,
Так и хочется смеяться.

Мебель: стол стоит, три стула,
Мне диван кроватью служит.
Полку книгами согнуло
И она под ними тужит.

На стене портрет старинный –
Это будет дед покойный.
Взгляд его прямой и чинный,
Вид спокойный и довольный.

Лоб высокий, он мечтает,
В нем была большая сила
Он погиб, и внук не знает
Где есть дедова могила.

За столом сижу без дела
И возможно, что скучаю.
Всё то, всё мне надоело.
Слушать шорох начинаю –

Разговор поймать случилось,
То в окно с весёлым светом
Само солнышко явилось
Разговаривать с портретом.

1929 июнь

«Вечером опять явились тени…»

Вечером опять явились тени
И тревожили созвучьем слов,
Принесли большой букет сирени
И отрывки пламенных стихов.

Весело они кружились,
Был приятен их беззвучный смех,
Но когда малютки расшалились
Я, прикрикнув, напугал их всех.

Как они мгновенно разлетелись,
Как они смотрели на меня,
Маленькие громко разревелись,
Утешала их холодная луна.

1929

«Всё это было на том берегу…»

Всё это было на том берегу
Где в речонку впадают ключи.
Говорил неизвестный:
– Давно берегу
я чудесные эти ключи.

И, подаренный прадедом лук
Бросил в воду – живая черта
Промелькнула – и нет ни черта –
Чтоб заплакать он нюхает лук.

1929

«Одни умирают спокойно…» (Отрывок)

Одни умирают спокойно –
Лицо их бывает довольно
И радостен вид,
Другим умирать невозможно –
Они умирают тревожно,
Унося с собой горечь обид.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

1929 август

«Звёздным небом ходил любоваться…»

Звёздным небом ходил любоваться
И срывать острожальную грусть,
Пессимизмом своим красоваться
Говорить безразличное: – Пусть.

Ждал от девушки мне не известной
Неизвестную ласку и смех,
Затевал разговор неуместный
И без злобы сердился на всех.

Хохотал над собой до упаду,
Хохотал, выбиваясь из сил,
Хохотал, укрывая досаду
И озлобленность в сердце носил.

Я не ждал рокового прихода,
Никого ожидать я не мог!..
Надо мною смеялась Свобода
И вела к Перепутью Дорог.

Обессиленный глупой судьбою,
Ничего я не мог обрести,
Утомлённый тяжёлой борьбою,
Я стремился от жизни уйти.

А теперь над собой издеваюсь,
Яд впитала моя голова.
По суровым дорогам скитаюсь
Золотые теряя слова…

1929 август 29

Смерть

Гибель своего «Я»
Предчувствуя –
отлетел!
Гибкая,
Яркая
Змея.
Я
не посмел –
– отвести взгляда
чувствуя близость яда.
Ты зачаровала,
Околдовала
Напугала –
мне легко и радостно стало.
Жало
Пылало
Было мало
того, что душа моя погибала,
Ты хохотала
и хохотала…
Была глубина
видна.
горела одна
луна.
Пролилась в небе жгучая синь,
Кто эту синь
сюда просил!
Всем простил,
оставил твердь
И радостно принял смерть…

1929 октябрь 2

«Вспоминаю себя иным, прошедшим…»

Вспоминаю себя иным, прошедшим,
В плащ завёрнутым, с лирой в руках,
Гимны поющим – отошедшим,
Погибшим в ожесточённых боях.

Врагам, угрожая местью,
Голос мой пел под рокотанье струн,
Я призывал умирать с честью,
И сердцем, и сам был юн…

Помню пред девушкой горделивой
На коленях стоял в пыли…
А затем на площади шумливой,
Как еретика меня сожгли…

Разве позабыть сырую темницу
Закованного себя, в железе цепей,
От того, что не знал, кому молиться,
Молитвенной душой своей.

Всё моё преступленье, что на заре дней
Я впервые почуял созвучья,
И звучу всё сильней и больней,
За века отлетевшие мучаясь…

1929 октябрь 15