Алексей Евтушенко - Танкист

• Название: Танкист
• Автор: Алексей Евтушенко
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-75603-2

Первая книга литературного проекта на основе популярной онлайн-игры «Танки Онлайн»!

2115 год…

Прошло четверть века со времени окончания страшных Серых Десятилетий, когда нашу планету сотрясали невиданной силы ураганы, цунами и землетрясения. И все это сопровождалось бесконечными войнами. Наконец воцарился мир. Человечество решило упразднить армии и стереть границы, а присущую хомо сапиенсу агрессию направить на бои между танковыми кланами. Отнюдь не виртуальная игра Всемирные Танки Онлайн стремительно завоевала всеобщую популярность. Почти половина жителей Земли пристально следила за столкновением ревущих и плюющихся огнем стальных чудовищ. Для многих эти танковые сражения стали крайне рискованной, но единственной возможностью заработать на жизнь. Шестнадцатилетний Олег Шальнев не стал исключением. Ведь кто-то должен был заменить погибшего отца, неофициального бригадира официально запрещенной игры Красные Танки Онлайн…

---

– А я что делаю? – удивлялся отец. – Если б я их не жалел, жили бы в нищете. Не переживай, батя, все будет путем. Не отлита еще та «Рельса», которая меня сожжет.

Вот и отлили. Да не одну, а сразу две. Плюс два «Шафта».

Отец был еще жив, когда мама и Олег примчались в больницу.

– Надежды нет, – сказал врач. – Извините, но я всегда говорю прямо.

Безысходность была в том, что сказал это не дежурный хирург с набором унылых ремесленных навыков, а известный на весь игровой мир «КТО» Тимур Александрович Дикий по кличке Франкенштейн. Врач от бога, не раз вытаскивавший с того света раненных в игровых боях танкистов. Авторитет Франкенштейна был не то чтобы непререкаем – абсолютен, и уважение, которым пользовался он в среде танкистов и членов их семей, было сравнимо с уважением к жизни и смерти как таковым. В том случае, конечно, если танкисту вообще доступно чувство уважения, потому что кое у кого в силу различных причин оно отсутствовало начисто. Но даже эти беспредельщики вынуждены были вести себя в общении с Диким смирно. Просто в силу инстинкта самосохранения. Сегодня ты продемонстрируешь врачу свой необузданный характер и немереную крутизну, а завтра попадешь к нему на операционный стол.

И что тогда?

Да, известно, что Франкенштейн всех штопает одинаково, без различия игровых рангов и какого бы то ни было статуса или характера. Бывали даже – и не раз! – случаи, когда он спасал и ставил танкиста на ноги бесплатно. Отдашь, мол, когда заработаешь. Но. Вдруг он увидит тебя на столе в своей операционной, вспомнит, что ты намедни испортил ему своим беспримерным хамством настроение, и его рука дрогнет сама по себе, без всякого умысла? Нет уж, ну ее, эту крутизну, на фиг!

– Тимур Александрович, – громко прошептала мама. – Любые деньги, Тимур Александрович. Я квартиру продам, у нас еще есть сбережения…

– Не надо ничего продавать, – сказал Франкенштейн просто. – И сбережения тоже оставьте, они вам теперь пригодятся. Ему осталось жить два часа. Увы. Это только аватар можно заменить, а убитого человека не воскресить, на это способен лишь Господь. А вашего мужа и отца, считайте, убили. То, что он еще дышит и в сознании, уже есть чудо. Но продлится оно недолго.

– Так он в сознании?

– Да.

– Я… мы с детьми можем его увидеть и с ним поговорить?

– Можете. Даже остаться с ним до самого конца можете. Мало того, я бы советовал вам остаться с ним до самого конца. Это облегчает человеку уход, я знаю.

И они остались. До самой последней минуты, когда Олег увидел во внезапно расширившихся глазах отца – ресниц и бровей не было, они сгорели – то самое Небо, на которое рано или поздно отправляются все настоящие танкисты и просто хорошие люди.

– Шалый!

Олег вздрогнул и обернулся.

Ясно, кто бы сомневался! Мишка Рябов по кличке Ряба – дружок закадычный с первого класса и до сегодняшнего горького дня. Уходя сюда, к полузаброшенной карте Песочнице в бывшем саду «Эрмитаж», Олег надеялся побыть один. Это на поверхности души. А в глубине ее знал, что Мишка все равно его найдет. Он такой – верный. В работе подсобит, в беде не оставит, в радости и забаве поучаствует. Настоящий друг. Или бро, как иногда говорят танкисты.

– Так и знал, что ты здесь. – Ряба уселся рядом, свесил, как Олег, ноги в пятиметровую глубину под ними. Верх пластмонолитовой стены, ограждающей карту, был недостаточно широк, чтобы, скажем, без риска немедленно свалиться вниз, кататься по нему на велосипеде. Но сидеть там было удобно и тепло. Особенно сейчас, когда стену нагрело майское, пока еще ласковое солнце.

Помолчали.

– Извини, я подумал, что нужно тебя найти, – сказал наконец Ряба. – Не должен человек быть один в такие минуты.

– Да ну? – покосился на друга Олег. – Ты-то откуда знаешь?

– Жизнь научила, – сообщил тот и, вздохнув, добавил: – Мама сказала. Пойди, говорит, найди Олега, побудь с ним. Я ей – «хорошо, мам, спасибо, сам хотел». Ну и пошел.

– А ты хотел?

– Хотел. Но как-то не решался. Трудно это, оказывается… не знаю, что сказать.

– И не говори, если трудно.

– Я и не говорю.

Мишка зачем-то оглянулся и, понизив голос, сказал:

– Выпить хочешь? У меня есть. Стырил из старых запасов деда.

Дед Мишки – ветеран, как и дед Олега, – покинул этот мир в прошлом году, к большому облегчению родни и соседей, ибо пил запоем и в этом состоянии был совершенно непереносим. Да и в трезвые дни назвать его милейшим и добрейшим человеком было трудно. Отец же Мишки ушел из дома девять лет назад и время от времени, примерно раз в год, сообщал сыну из разных концов земли, что он жив, скоро заработает кучу денег и устроит Мишкино будущее. Пока Мишка был маленький, то верил, что папка когда-нибудь действительно вернется или возьмет его к себе, но со временем детская вера сошла на нет и превратилась в устойчивую неприязнь к родителю. «Задолбал уже своей кучей денег, – говорил Мишка, получая от отца очередную весточку. – Будущее он мое устраивать собрался. Балабол». Мишкина мама за эти девять лет успела дважды побывать замужем, родила еще двоих детей – мальчика и девочку, но в семейной жизни не преуспела. На данный момент она опять находилась в поиске очередного спутника жизни, и дети ее, включая первенца Мишку, росли, словно бузина на Крутицком подворье в Москве, свободными, жизнерадостными и крепкими. Лишний раз подтверждая тезис о том, что не всегда детей необходимо регулярно воспитывать и уделять им внимание. Иногда они и сами собой вырастают прекрасными людьми.

Олег задумался. Он был равнодушен к спиртному, хотя многие его ровесники считали выпивку необходимым атрибутом взросления и превращения мальчишки в мужчину. Отец всегда высмеивал подобные убеждения.

«Запомни, сын, не выпивка делает человека мужчиной, а также не секс и уж тем более не наркотики. И даже не деньги».

«А что?»

«Отношение. Правильное отношение к своей женщине, друзьям и работе».

«Только к этому?»

«Не только. Но к этому – в первую очередь».

«А что такое правильное отношение?»

«Когда самому за него не стыдно».

«А…» – Олег хотел еще о чем-то спросить, но отец, усмехнувшись, перебил его.

«А будешь много знать, скоро состаришься». – Он потрепал сына по вихрастой голове большой, сильной и теплой рукой.

– Наливай, – сказал Олег. – Помянем моего папку.

И совершенно неожиданно для себя заплакал.

Двенадцатое мая – День Обретения Мира – Лукас Левицкий не праздновал никогда. Он его отмечал. В память о погибших друзьях и упущенной Победе. Лукас хорошо понимал, что победа как таковая на самом деле не досталась никому, и под настроение готов был согласиться с формулировкой, что она, наоборот, досталась всем сразу, но ему все равно было обидно. Обидно даже теперь, спустя двадцать три года после подписания знаменитой Declaration of Consent – Декларации Согласия, по которой границы между государствами и альянсами стали условными, армии распускались и по всему земному шару утверждалась безапелляционная власть ТНЭК – Транснациональных энергетических корпораций в лице WG, то есть World Government, Всемирного Правительства, которому подчинялись СПС – Специальные Полицейские Силы.

Даже теперь, когда судьба и собственные усилия и способности возвели Лукаса Левицкого на вершину богатства и славы, он, бывший командир отдельной усиленной танковой роты бывшей Армии обороны Израиля, считал, что Серые Десятилетия могли закончиться иначе. Прояви кое-кто чуть больше характера и не прогнись под обстоятельствами.

Когда же его спрашивали, кого именно он имеет в виду, говоря «кое-кто», и как именно могли или должны были, по его мнению, закончиться Серые Десятилетия, Лукас молча поднимал глаза к небу и улыбался грустной загадочной улыбкой. И вовсе не потому, что опасался доноса в Третий отдел СПС, занимающийся выявлением тех, кто резко отрицательно настроен к существующему мировому порядку. Нет, Лукасу нечего бояться, поскольку уж кто-кто, а он, Дабл, как сыр в масле катался во многом как раз благодаря этому порядку. Даблом его называли немногочисленные друзья и те подчиненные, кто мог себе это позволить. Прозвище возникло от «Double L», двойной «L» в инициалах, а также из непревзойденного умения Лукаса-танкиста выстрелить и попасть дважды за то время, которое противник обычно тратил на один выстрел. Дабл был умным человеком и понимал, что прошлого не исправить, история не знает сослагательного наклонения, и все рассуждения в стиле «если бы да кабы» не стоят пустой гильзы от снаряда древнего израильского танка «Меркава».

Но все равно было временами обидно.

Дьявол побери! Он сражался и проливал кровь за Великий Израиль, и был, был момент, когда мечта могла стать реальностью! И стала бы, не примени Китай ядерное оружие против России в последнем пограничном конфликте, вследствие чего той пришлось срочно урезать союзническую помощь Израилю, перебрасывать десантные дивизии и вразумлять вконец ошалевшего от голода и бесконечных катастрофических наводнений, землетрясений и ураганов соседа…