Александр Игнатенко - Ислам и политика: Сборник статей

• Название: Ислам и политика: Сборник статей
• Автор: Александр Игнатенко
• Жанр: Религиоведение
• Год: 2004
• ISBN: 5-98379-018-8

В книге известного российского востоковеда Александра Игнатенко на основе обширного фактического материала рассматриваются теоретические и практические вопросы взаимосвязи и взаимовлияния ислама и политики. Автор анализирует исторические обстоятельства возникновения, движущие силы и идеологию апеллирующих к исламу религиозно-политических движений рубежа XX и XXI веков в разных странах мира, включая Россию.

---

Как противостоять исламизму

В исторической перспективе исламизм в той форме, в которой он сформировался в последней трети XX века, обречен – если изменится глобальная конъюнктура на рынке углеводородного сырья, если исчерпаются существующие и/или будут открыты новые источники нефти и газа, альтернативные тем, которые имеются на Ближнем и Среднем Востоке; если будут открыты безопасные, дешевые и эффективные источники энергии и тому подобное.

Это совсем не значит, что нужно ждать этого времени и сидеть сложа руки. Необходимо международное сотрудничество в противостоянии глобальной опасности. Есть большая группа государств, которые борются, правда, без должной координации, против исламизма в его крайних формах – Египет, Турция, Иордания, Алжир, Судан, Марокко, Тунис, Южная Африка, США, Франция, Германия, Израиль, Индия, Китай, многие другие.

Но уже в настоящее время с целью обеспечить внутриполитическую стабильность и региональную безопасность Россия самостоятельно должна предпринять ряд мер, направленных на ограничение и/или ликвидацию исламистской опасности, учитывая то обстоятельство, что исламизм уже проник на территорию страны и паразитирует на российском исламе. Среди этих мер, которые должны обсуждаться на уровне экспертного сообщества, – деполитизация ислама и деисламизация политики (через введение соответствующих положений в законодательство об общественных объединениях и о свободе совести и религиозных объединениях); исключение вмешательства в социально-политическую сферу исламистских организаций (как российских, так и иностранных); ограничение или полный запрет деятельности иностранных исламских религиозных организаций (конкретно – распространяющих исламизм в форме ваххабизма или хомейнизма) на территории России; последовательное проведение в жизнь конституционного, то есть основополагающего принципа российского государства – его светскости (что означает, в частности, равноудаленность государства от всех конфессий при гарантии гражданам всех религиозных прав и свобод, предусмотренных Конституцией и законодательством); пересмотр внешнеполитических приоритетов в пользу сотрудничества с государствами, либо вообще не использующими исламизм во внешней политике, либо как минимум не использующих его против России.

Впервые: Независимая газета. 2000. 12 октября

Самоопределение исламского мира

Существует ли исламский мир в качестве консолидированного субъекта международной политики? Этот вопрос напрашивается сам собой при рассмотрении всех тех различий, противоречий и конфликтов, которые наблюдаются в регионах распространения ислама – как между государствами, так и даже внутри каждого из них.

Критерием наличия подобного консолидированного субъекта на первый взгляд может быть существование международных организаций исламского мира. Самая известная и влиятельная – Организация Исламская Конференция (ОИК)1. Среди других международных исламских организаций – Исламская комиссия Международного Красного Полумесяца, исламский аналог Международного Красного Креста; Исламский банк развития (ИБР), аналог Международного банка развития; Исламская организация по образованию, науке и культуре (ИСЕСКО), исламский аналог ЮНЕСКО; Исламская федерация спортивной солидарности – исламский аналог Всемирного олимпийского комитета, Исламская комиссия по правам человека как дублирующая Комиссию по правам человека и так далее.

Нелишним было бы сразу подчеркнуть, что исламские международные организации имеют четкую тенденцию к тому, чтобы стать системой организаций, дублирующих международные организации глобального масштаба. Даже «семерке» индустриально развитых стран Запада в 1996 году тогдашним премьером Турции исламистом Недж-меттином Эрбаканом была найдена альтернатива, задуманная в рамках им же разработанной стратегии «справедливого исламского порядка» – «исламская восьмерка» (в составе Турции, Ирана, Пакистана, Египта, Бангладеш, Малайзии, Индонезии и Нигерии).

Есть и дублирующие (альтернативные) документы: например, вместо Всеобщей декларации прав человека – Исламская декларация прав человека. Или другой пример: в дополнение к комплексу международно-правовых актов, направленных на борьбу против международного терроризма (или в качестве альтернативы им?), в рамках ОИК разработан исламский, составленный в соответствии с шариатом, договор о борьбе против международного терроризма, который начали подписывать государства-члены (первым подписантом в мае 2000 года стало Королевство Саудовская Аравия).

Во всем этом просматривается относительная альтернативность всей системы международных организаций исламского мира и норм, которыми они руководствуются, – по отношению к называемой западной, то есть предполагаемо неорганичной для исламских государств, системе международного права и международных отношений. Не случаен тот факт, что поводом для возникновения ОИК стало одно из проявлений неразрешимости с использованием международного права и международных инструментов проблемы Иерусалима в желательном для арабских государств духе.

Важной характеристикой исламского мира как относительно консолидированного субъекта международных отношений могло бы быть формирование устойчивой и нацеленной на перспективу системы интересов, приоритетов и целей, определяемых провозглашаемой «исламской солидарностью», то есть декларируемой принадлежностью к одной религии (исламу). И кажется, такого рода характеристика присуща исламскому миру. Приведем в качестве примера только один процесс, который в принципе предполагал бы очень большие риски, если бы участники этого процесса не были уверены в собственной консолидированности, в том числе на перспективу. Речь идет об исламской атомной бомбе и об исламских ракетах. Пакистан, который обладает и тем и другим, заявляет (как сделал, например, президент Пакистана Рафик Тарар в апреле 1998 года) о необходимости реализации на практике концепции «единого исламского мира» для совместного использования ресурсов всех принадлежащих к нему государств в целях коллективной защиты их интересов. Тем самым Тарар дал понять, что создаваемые в Пакистане новейшие ядерные и ракетные вооружения призваны прежде всего служить укреплению оборонного потенциала всех исламских стран, которые, в свою очередь, должны будут предоставить экономическую, научную и другую необходимую помощь для дальнейших пакистанских разработок современных вооружений.

«Исламская солидарность» пригодилась Пакистану уже летом того же, 1998 года. Тогда США ввели против Пакистана, испытавшего ядерное оружие, санкции, предусматривающие, в частности, ежегодное замораживание почти полутора миллиардов долларов многосторонних займов Пакистану. С целью компенсировать эти финансовые потери Пакистана в июне 1998 года лидеры Саудовской Аравии и Объединенных Арабских Эмиратов заверили премьер-министра Пакистана Наваз Шарифа, что окажут Пакистану финансовую помощь на сумму 3 миллиарда долларов. В сентябре того же года Исламский банк развития (ИБР) и консорциум исламских банков приняли решение об учреждении специального Фонда в размере 1,5 миллиарда долларов для оказания помощи Пакистану. Примеры подобной поддержки (а мы перечислили не все) предполагают уверенность в том, что Пакистан никогда и ни при каких условиях не переступит через «исламскую солидарность» и станет использовать ракетно-ядерное оружие, если вообще будет использовать его, только против немусульманских государств.

Впрочем, данный пример можно рассматривать и как складывание в рамках широко понимаемого исламского мира некоего системообразующего ядра, формируемого, в частности, упомянутыми выше государствами – Пакистаном, Саудовской Аравией, Объединенными Арабскими Эмиратами. И тогда «исламская солидарность» окажется в данном случае имеющей ограниченную сферу применения даже в рамках исламского мира. Говоря иными словами, нельзя исключать, что «исламская атомная бомба», если она вообще будет использоваться, может обрушиться и на территорию тех государств, которые причисляемы или причисляют себя к исламскому миру, но не ассоциируют себя с этим предполагаемым системообразующим ядром. А конфликты разной интенсивности сотрясали в недавнем прошлом и, вполне возможно, будут сотрясать в будущем государства, входящие в пресловутый исламский мир. Достаточно вспомнить кровопролитнейшую ирано-иракскую войну. Да и идущая в настоящее время на территории Афганистана война между силами, верными режиму Исламского Государства Афганистана (ИГА), и движением «Талибан» рассматривается представителями ИГА как проявление агрессии Пакистана, совершенной силами «талибов».

В настоящее время, на рубеже XX и XXI веков, исламский мир как консолидированный субъект международной политики существует только виртуально, в качестве некоего проекта, точнее, проектов, которые, реализуясь, придают этому становящемуся миру противоречивые характеристики. Различные уровни социально-экономического развития, разные геостратегические интересы, унаследованные и вновь возникающие конфликты, личная конкуренция лидеров, наконец, отсутствие единого ислама, существующего только в конкретных, «страновых» или региональных проявлениях, и соответственно разная форма и степень исламизации общественной жизни (а в некоторых случаях и далеко зашедшая ее секуляризация), – все это и многое другое приводит к наличию альтернативных проектов формирования исламского мира. Эти альтернативные проекты просматриваются в наличии разных, исходно «страновых» организаций, претендующих на международный (или глобальный) охват.