Анастасия Комарова - Совместимая несовместимость

• Название: Совместимая несовместимость
• Автор: Анастасия Комарова
• Жанр: Современная проза

---

Остаток вечера прошел не так уж весело. Им пришлось скучать на балконе вдвоем — Варвара отказалась от ужина и заперлась в своей комнате, захватив туда сумку с этюдником.

ГЛАВА 21

Иван самостоятельно похозяйничал на кухне и теперь напивался попеременно то чаем, то кофе. И лакомился маленькими круглыми пирожными с заварным кремом — вчера вечером их напекла тетя Клава, развращавшая их кулинарными изысками с азартом и изобретательностью человека, твердо верящего в свое предназначение.

Как любой прирожденный лентяй, очень быстро привыкнув к комфорту и праздности, он принимал ее заботы почти как должное и теперь купался в теплом потоке безделья. И дошел уже до того, что чуть ли не с интересом стал вчитываться в местную газетенку — любимое и, пожалуй, единственное чтение Клавдии. Очередной номер всегда, и сегодня тоже, неизменно лежал на кухонном столе. Помимо сводок погоды — небрежно-беглых по отношению ко всему миру и чрезвычайно подробных, даже педантичных, с указанием температуры и степени загрязненности воды по всему побережью, здесь на полном серьезе печатали всякий вздор... В том числе, кстати, и об «источнике любви». Он стал внимательно читать, неосознанно стремясь найти между строк либо опровержение, либо подтверждение своим ночным мыслям.

Варвара появилась, как всегда, неслышно. Остановилась в дверном проеме, возможно, какое-то время наблюдала за ним, а когда он ее заметил, улыбнулась и сказала «привет».

— Привет... — машинально ответил он.

Она была бледна. Но не так, как бывало раньше — матовой, алебастрово-теплой бледностью, данной ей от природы, а будто обескровлена. Под глазами у нее стало меньше голубого и больше фиолетового, виски белели прозрачностью разбавленного водой молока, даже загар, кажется, куда-то делся, и вокруг переносицы теперь пестрела рябь веснушек, покрытая, как испариной, жирным блеском кожи... Чем была вызвана эта рассеянная неухоженность — настроением, пренебрежением к нему или же ей действительно было нехорошо? По крайней мере, вид у нее был не очень здоровый.

Вероятно, поэтому он вдруг поймал себя на желании вскочить ей навстречу, как вскакивают при появлении долго ожидаемого желанного гостя или даже важного, пожилого начальника.

— Привет... Как дела?

Он спросил: «Как дела?» — хотя на самом деле ему хотелось воскликнуть: «Что случилось?»

Он действительно встревожился и даже готов был расстроиться — ведь только что ему было так хорошо! И потому хотелось, чтобы хорошо было всем, а она своей бледностью и болезненным блеском зеленых глаз вдруг резко нарушила это состояние душевного и физического комфорта.

— Как дела? — снова спросил он, имея в виду «Что случилось?».

Ответила она странно. Развела руки в стороны, от чего виновато приподнялись узкие, заострившиеся плечи под вылинявшей синей футболкой.

— Да как-то... никак... — сказала она, чуть ли не извиняясь.

Посмотрела на него невидящим взором, подошла к плите и стала сосредоточенно чиркать спичками.

Иван не сразу понял, что отвечала она совсем на другой вопрос. Наверно, подумала, что он интересуется ее успехами в деле возвращения к жизни депрессивного любовника...

Тут ему стало ее действительно жалко. Он даже почувствовал довольно сильные укоры совести. Ну надо же! Человек, может, ночи не спит, пытаясь воплотить в жизнь его бредовые фантазии, в то время как сам он уже благополучно забыл если не о самом «задании», то, уж во всяком случае, о его пресловутой важности. Все это как-то постепенно отодвинулось на второй план — гораздо интереснее оказалось наблюдать за реальными людьми и отношениями, чем тешить себя выдуманными, наигранными коллизиями... Тем более, что чем дальше, тем больше он осознавал не только всю абсурдность своей затеи — да она была просто-напросто глупостью, навеянной ностальгическим возбуждением! И что гораздо хуже, теперь казалась ему злой, жестокой, да и просто аморальной. Не говоря уже о том, что была просто оскорбительной для них обоих, а больше всего — для существа, сидящего сейчас перед ним с чашкой горячего кофе в прозрачных пальцах.

Теперь, глядя на Варю, Иван искренне удивлялся: как и почему она не влепила ему пощечину в тот день, когда он предложил ей такую опасную и странную роль в сомнительной авантюре?

Пока он удивлялся, она, отхлебнув кофе, сказала:

— Что-то не получается пока... — И, тихо улыбнувшись, добавила: — Видно, я оказалась не такой способной, как ты думал.

«Черт, да разве я об этом спрашивал?! Я ведь хотел узнать, как ТВОИ дела!» — чуть не закричал он и уже открыл было рот, начиная говорить:

— Да я ведь не об этом...

Но замолчал. Потому что в кухню вошел Мишка. Как всегда равнодушно, как всегда не вовремя. Ивану пришлось проглотить свой вопрос вместе с объяснениями, жалостью и тревогой — после пирожных это было особенно горько и невкусно. Чтобы спрятать уныло вытянувшееся лицо, он снова взял в руки газету и закрылся ею, чувствуя себя свиньей и ослом одновременно.

Мишка тоже не сиял румянцем. Как всегда.

«Ну, этот-то бледнеет от злости», — подумалось Ивану.

Мишка все больше его бесил. И он уже почти плюнул на него. Не хочет — не надо! Возможно, он злился на него отчасти и за то, что из-за его упрямства сорвался, и это уже совершенно очевидно, их с Варварой «целительный проект». Причем обидно было не столько за себя, сколько за нее.

Упрямый баран, бесчувственный тюфяк! Такая девушка старается вернуть его к радостям жизни, тратит на него время и нервы, а этот смазливый балбес становится день ото дня только угрюмее и злее...

«Совсем плохой стал!» — подумал он, когда Мишка озлобленно пнул, придвигая к столу, ни в чем не повинную табуретку. — Уж лучше бы как раньше».

Ну, грустный ты и грустный, хрен с тобой! А то ведь нет, теперь еще и язвит по поводу и без повода, рассказывает пошлые анекдоты с подозрительным удовольствием и распространяет вокруг ядовитые флюиды, от которых прямо на глазах вянут цветы и девушки.

ГЛАВА 22

Все, кто знал Ивана, знали, как он любит рестораны. Всегда любил. Особенно хорошие. Такие, где рассеянный свет «авторских» светильников освещает все ровно настолько, чтобы преобразить обычные вещи в магические предметы, а обычных людей — в сказочных персонажей. Такие, где теплый, немного душный воздух с первых же минут так ударяет в нос запахом кухни, смешанным с ароматами хорошего табака и дорогой парфюмерии, что первый бокал, так нетерпеливо ожидаемый и выпиваемый невольно почти что залпом, не пьянит, а, наоборот, только приводит в норму разбушевавшиеся чувства. Лишь тогда начинает постепенно замедляться легкая пульсация в шее, возникающая всегда как предвестник удовольствия, и можно, по возможности удобно откинувшись на жесткую спинку сиденья, с удовольствием закурить, приобщая себя к этому месту и предстоящему таинству, уже спокойно прислушиваясь к столь уместному здесь посасыванию в пустом желудке и оживленным или же, наоборот, очень тихим разговорам за соседними столиками.

Место, куда они сегодня собрались, было именно таким. По крайней мере, по словам Варвары, это заведение, под символичным названием «Алые паруса», было самым модным и дорогим в округе, доступным лишь немногим, особенно в нынешнем межсезонье, богачам да гуляющим студентам, что имеют обыкновение просаживать здесь за один вечер сумму, рассчитанную на пару недель экономного отдыха.

Спустившись вечером по уже привычному маршруту на площадь, где между бронзовым бюстом Ленина и зимним кинотеатром по традиции располагалась стоянка такси, они осчастливили одного из неунывающих частников и довольно долго скользили по вечернему побережью, чтобы провести сегодняшнюю ночь именно там.

Идея принадлежала, как это ни странно, не Ивану, хотя он и был в этой небольшой компании самым горячим поклонником такого рода времяпрепровождения. Но ему почему-то так и не пришла в голову мысль о возможности развлекаться здесь как-то иначе, кроме как неторопливо, вдумчиво прогуливаясь по тихим темнеющим улицам либо сидя на пресловутом балконе, потихоньку пьянея от сладости портвейна, приглушенности заката и нежной красоты Варвары.

Удивительно, но предложил это Мишка. И это было здорово. В любом случае. В каком «в любом»? Ну, либо он начал возвращаться к жизни, что само по себе было хорошо... Либо захотел отблагодарить Ивана за «заботу и поддержку», что было просто приятно... Либо — решил наладить отношения с Варварой, которая уже два дня пропадала во дворце, явно избегая их обоих, а это делало их существование здесь довольно бессмысленным... В таком случае это тоже было неплохо. Хотя в последнее время Ивана все меньше заботило развитие срежиссированной им самим «влюбленности».

...Если бы Иван выбирал место для постройки ресторана, он не смог бы найти что-то лучше этого.