Лариса Смирнова - Багровые пятна

• Название: Багровые пятна
• Автор: Лариса Смирнова
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Какой разговор!

- Все это так. Но как же увязать раздражение биокристалла и явления, происходящие в психике Быкони? - спросил психиатр.

- Не может ли быть так, что тот комплекс электропотенциалов, которыми Ивин воздействовал на кристалл, является механизмом создания образов кошмарного типа? - в свою очередь спросил Евл психиатра.

- У Быкони возникает не просто кошмар. Вы забываете, что история, постоянно воспроизводимая в мозгу Володи, действительно имела место в прошлом. Она произошла сто лет назад, и, по-видимому, на кого-то из очевидцев произвела сильное, а точнее, потрясающее впечатление, так что навсегда зафиксировалась на генном уровне. Если теперь предположить, что этот человек был предком Володи, то становится ясно, что раздражители заставляют воспроизводиться в памяти картины, которые хранились в неактивной части ДНК, - психиатр закончил, и Евл повернулся к Быконе:

- Вот так, молодой человек, вы задали работу, по существу, нескольким институтам.

- Институты институтами, а я все же хотел бы узнать начало и конец своей истории. Поэтому предлагаю повторить мои картинки еще раз. Только пусть со мной в комнате будет один Евгений Александрович.

Все заметно оживились, а психиатр сказал:

- Да-да, история в самом деле чертовски интересная.

Быконю и Ивина оставили наедине, и спустя несколько минут юноша снова "стоял" перед телом несчастной женщины, багровые пятна жгли ему сердце, и беспомощно трепетал на ветру белый в горошек платочек.

Ивин видел, как двигалось и жило тело Быкони, как он потом сорвался с места и побежал по комнате. Крик Володи врезался в сознание Ивина:

- Это я! Это я убил Виринею! Я!.. Я!.. - бедный парень был не в себе, он охватил голову и в ужасе выкрикивал страшное обвинение.

Ивин остановил сеанс. Прибежали из коридора остальные.

- Евгений!.. Перестаньте! Навсегда перестаньте издеваться над мальчиком! - по-петушиному требовал возбужденный Крошечкин.

Понемногу Быконю привели в нормальное состояние, и наступила мертвая тишина. Быконя начал рассказывать. Он говорил устало, тихо.

Ночью Виринея осталась одна: муж и братья надолго ушли в тайгу. Младенец давно спал в колыбели, и сама Виринея, светловолосая, румяная красавица, высокая и статная, уже расчесывала на ночь свои длинные волосы, собираясь отправиться на высокие пуховики. В окно резко постучали, Виринея вздрогнула: не должен был никто прийти. Спросила, кто. Не ответили. Виринея не открывала, но видела, как в потайную щель, известную ей да мужу, просунулось полотно охотничьего ножа и отбросило щеколду.

- Господи, муж, что ли, шутит... Да вроде кож не его!

Человек вошел резко, широко распахнув дверь.

- Это ты?! - отпрянула Виринея в ужасе. - Откуда ты?

- Я, я. Вот откуда бы ни был, а я.

- Зачем пришел? - совладав с собой и выпрямив спину в струну, спросила Виринея.

- В последний раз спросить тебя пришел.

- Нечего спрашивать, я все тогда сказала. Полюбила я его, да и муж он мне теперь. Повенчаны мы. Уходи!

- Да ведь ребенок-то мой! Вон же она!

- Не твоя она. Его!

- Врешь! Не выходит!

- выходит, все выходит. А ты к Пистимее сходи, у нее, должно быть, точно твой младенец.

Мужчина сверкнул глазами и круто вышел в дверь.

На другой день ближе к закату Виринея ходила в тайгу кликать корову. Медведь вышел из-за бурелома уже обозленный, стоя на задних лапах. Дом был близко, и Виринея помчалась со всего духу. Вбежала в комнаты, рухнула на кровать отдышаться, - глядь, а медведь за спиной стоит... И глядит на нее пустыми провалами глазниц. И видит Виринея, ясно видит, что нету глаз у медведя. Вот тут ее забрал ужас, и она что есть мочи скакнула в окно. И понеслась к речонке. Перелетела ее и упала от удара по голове. В горячке вскочила. Закружилась красавица Виринея, обливаясь кровью, и перед тем, как рухнуть снова, увидала: блеснуло что-то и распороло ей живот снизу доверху. И отчетливо услышал Быконя, как сереющими губами, бесконечно дорогими губами, прошептала:

- Не губи свою душу, люблю я тебя и всегда любила. А пуще тебя - твоего ребенка.

С тем и умерла. От этих слов помутилось в голове у Быкони, и он понесся в тайгу, не разбирая дороги. Ветки хлестали его по лицу, багровые потоки заливали глаза и бешено размахивали тяжелыми лапами ели. И рвали на нем шелковую рубаху. Красную, праздничную. И не видно было на ней крови.

Вот и все, что рассказал Быконя своим товарищам. Помолчали.

- Ну, и кто убил Виринею? Ничего мы не узнали. Еще, что ли, повторять? иронично спросил Евл.

- Никаких повторений! - возразил психиатр.

- Да, но, возможно, Виринея была прабабкой Володи! - воскликнул Ивин, и все, даже Крошечкин, с надеждой посмотрели на психиатра.

- Странные вы люди. Вполне возможно. Ну, и что из этого?

- Прапрабабкой его она никак быть не могла, - пророкотал Евл. - Она вообще не может являться никакой родственницей Быкони. Она умерла и все унесла с собой, и даже если записалось в ее ДНК это потрясение, оно уже никому не могло быть передано. И, второе, заметьте: Володя, попадая в эти события, всегда видит Виринею со стороны, он всегда на месте кого-то другого.

- Да! На месте убийцы!! - крикнул Быконя.

- Хватит обсуждений! Довольно! - попытался снова пресечь психиатр, но его уже никто не слушал.

- Да, но медведь?.. При чем здесь медведь?

- Похоже, была инсценировка. Преступник заметал следы. Вспомните, в газетенке упоминалось, что охотник постоянно сомневался: медведь ему показался каким-то странным. А уж охотники-то хорошо знают повадки зверя. Следовательно, в движениях медведя было что-то неестественное.

- А возможно ли следующее... Преступник надевает медвежью шкуру, точнее влезает в медвежье чучело. Глаз у "медведя", таким образом, не будет видно, будут пустые глазницы, что заметно только вблизи. Поэтому все, кто видел бегущего "медведя" издали, не могли распознать его. Поэтому же "медведь" постоянно находился на задних лапах. Ну, а дальше все ясно: он упорно преследует, вбегает в дом, а настигнув на речке, убивает. А так как раны обильны, кровь брызжет и на преступника. Вот почему Володе всегда заливают глаза рыжие потоки. Очевидно, преступника более всего потрясла именно кровь, она брызнула ему в лицо, в глаза. И именно в этот момент он осознал, что убил, убил самого дорогого человека. Ее кровь явилась самым ярким впечатлением для убийцы, и именно она чаще всего и прежде оживает в памяти Быкони. Вспомните, дальше он понесся в тайгу, куда глаза глядят. Ветки цепляли его за ворот, стащили медвежью шкуру, и он бежал дальше в красной рубашке, на которой кровь малозаметна. Ну, как вы оцениваете такую версию?

- Ну, Крошечкин! Да ты у меня еще и детективщик по совместительству!

- Вещь вполне возможная, - задумчиво сказал Евл. - Меня, конечно, очень интересует сама история, но еще больше - научная сторона дела. Ведь если бы удалось исторически подтвердить все те события, значит, мы имели бы доказательство записи сильных впечатлений в ДНК. Так оно и должно быть, а иначе как же идет эволюция инстинктов?.. Предлагаю найти предка Быкони.

- Убийцу!.. - завершил Быконя с брезгливым презрением.

- Володя, - пророкотал Евл, - ты, быть может, именно потому так сильно отрицаешь убийство, что тот далекий твой предок убил - и ужаснулся...