Марина Власова - Энциклопедия русских суеверий

• Название: Энциклопедия русских суеверий
• Автор: Марина Власова
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Религиоведение
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-91181-705-3

«Энциклопедия русских суеверий» знакомит читателя со сложным комплексом верований, бытовавших в среде русского крестьянства в XIX–XX вв. Ее основные «герои» — домовые, водяные, русалки, лешие, упыри, оборотни, черти и прочая нечистая сила. Их образы оказались поразительно живучими в народном сознании, представляя и ныне существующий пласт традиционной культуры.

Бесспорный интерес вызывают широко цитируемые автором фольклорные и этнографические источники, архивные материалы и литературные публикации. Они приводятся практически без изменений, с сохранением диалектизмов и стилистических особенностей, свойственных рассказчику.

Книгу сопровождают авторская статья «О незнаемом», словарь устаревших и диалектных слов и список литературы. Издание иллюстрировано тоновыми заставками и концовками, специально выполненными для него художником В. В. Есауленко.

Энциклопедия адресована самому широкому кругу читателей.

---

Кроме крестного знамения, молитв, молебнов, святой воды, от нечистой силы ограждали многочисленные заговоры; действенным средством «от всякого зла» считалось троекратное чтение апокрифа «Сон Богородицы».

Полагали, что нечистые не любят запаха лука и чеснока (Волог, Вят., Костр. и др.), а также целого ряда растений и трав (чертополоха, плакун-травы, петрова креста, адамовой головы, одоленей и др.)

Тем не менее значительная часть фольклорно-этнографических свидетельств создает впечатление, что тщательно изгоняемая нечистая сила как бы постоянно присутствует в доме, в любой момент готова войти в оставленную непокрытой кадку с водой, в зевающий и неперекрещенный рот. «Начала я перед сном молиться Бory, да три раза и зевнула. Только на четвертый раз рот открыла слышу, зажужжало что-то с правой стороны, как все равно муха да прямо в рот и влетело. Я проглотила, вскрикнула и с той-то минуты со мной что-то, как будто, подеялось» (Орл.).

Вообще, как полагали некоторые из жителей Вологодчины, «у каждой хаты, то есть у каждого строения, как и у каждого человека, есть свой нечистый хозяин. Являются последние людям в разных видах, смотря по цели».

По мнению многих крестьян, нечистый дух, черт всегда сопровождает человека, незримо находясь за его левым плечом (ангел-хранитель — за правым), ср. распространенное представление о том, что «когда звенит в левом ухе, то говорят, черт спорит с ангелом о том, кому принадлежит душа этого человека».

Подчеркнем, что по преимуществу негативные в поверьях XIX―XX вв. характеристики «нечистой силы расплывчатого облика», по-видимому, сложились не только под влиянием христианской проповеди, но и дохристианских мифологических представлений (неясного обличья существа и силы понимались как своеобразные «причины» — или воплощения — негативных событий, привлекавших преимущественное внимание, — см. ПРЕДИСЛОВИЕ).

Представления о нечистых в доме, о «нечистом-хозяине» по-видимому, отразили и двойственные, дохристианские понятия о сверхъестественной силе как о неизбежно и необходимо сопутствующей жизни человека. Существенно, что нечистые, обитающие в избе, могут, по поверьям, не только вредить, но следить за поведением людей, направлять его.

Так, необходимо вымыть руки перед едой. «Если же кто, говорят крестьяне, не будет мыть рук перед едой, то за столом с тем человеком будет сидеть сам нечистый и помогать ему в еде. Если же воды поблизости нет, то народный обычай повелевает вместо умывания трижды подуть на руки, чтобы согнать нечистых с рук» (Волог.) <АМЭ>. Кто не перекрестясь садится за обед, с тем ест и пьет нечистая сила (Яросл.); качать ногами во время еды считается грехом, так как этим призывается нечистый дух (Забайк.); лишняя ложка — убыток в семью, ложка для нечистого (Волог.).

Во время еды нечистая сила, по верованиям крестьян, находится под полатями, «но если кто-нибудь из присутствующих за столом будет ругать или сквернословить, то нечистые подходят к столу, плюют в блюдо и подменивают на место хозяйского хлеба свой „неблагословленный“». Если за столом шумно, то около него стоят бесы, которые тоже поедают хлеб; в полночь есть — нечистого кормить (Волог.); неосторожно обращаться с посудой — «тешить черта», «чертов дом богатить» (см. ОБМЕН, ЧЕРТ). Нельзя также пить не перекрестившись, спать с разинутым ртом или зевать, стоя на молитве.

Нечистая сила «лезла в самые дома, чуть только кто сплошает. Где не молятся пред обедом и ужином, не зааминивают на ночь окон и дверей, туда по ночам забирается эта нечисть, таскает еду, надругается над людьми, и не только над простыми мужиками и бабами, но и над попами» (Влад.) <Смирнов, 1927>.

Обычно крестьяне не просто «открещивались» от двойственной в своих проявлениях нечистой силы, но помнили о ее постоянном присутствии, стремились вести себя так, чтобы не раздражать ее, не привлекать лишний раз, а порою старались и заслужить расположение домовых, леших, водяных «хозяев-нечистых», заручиться их помощью. Об этом же свидетельствует одна из распространенных в XIX в. поговорок: «Богу молись, а черта не гневи» (см. ЧЕРТ, ДЬЯВОЛ).

Расплывчатость понятий о нечистой силе, предполагающая открытость для разнообразных трактовок, отсутствие ясных научных ответов на многие тревожащие людей вопросы способствовали сохранению представлений о сверхъестественных силах и существах как о неизменно присутствующих в мире, влияющих на человеческое бытие, несмотря на изменение социально-исторических условий, уклада жизни людей. По свидетельству конца XIX в., «многие из здешних крестьян верят, что нечистая сила живет даже при церквах, в особенности на кладбищах, а также на мельницах, в казенных зданиях, например, в училищных» (Волог.). «Занимающиеся работами на реке Волге нередко видят на шпицах мачт электричество, что называют они злым духом» (Нижегор.) и т. д.

В повествованиях середины и конца XX в. нечистая сила может принять облик избачихи и председателя колхоза, неожиданно появиться в пальто и шляпе (подобно грозному представителю власти), «увести» гудком машины; порчу «притягивают» телеграфные провода и т. п.

НЕЧИСТИКИ, НЕЧИСТЫЕ, НЕЧИСТЫЕ ДУХИ, НЕЧИСТЬ — нечистая сила; лешие, водяные, домовые и прочие духи; черти, бесы.

«Ко всякому человеку приставлен нечистик» (Пск.); «В четвертый пар в баню не ходи: там нечистики моются» (Калин.); «Нечистый в образе свиньи прибежит с хрюканьем, или вообще скотская душа встанет, словно живая, и начнет ходить по амбару» (Сургут.); «Произносить слово „черт“ считается грехом, особенно ночью, в лесе, потому и заменяется оно словами „нечистый“, „рогатый“» (Волог.); «Есть особые колдуны, которые знаются с нечистым духом» (Волог.); «Нечистый задумал испортить землю, сделать на ней горы, чтобы люди подумали, что их сделал Бог и роптали на Бога <…> Вот и стал нечистый по всей земле бегать, от этого земля где опускаться стала, a где подниматься, а потом так и закрепла — горы стали» (Новг., Череп.); «Зачем ты, Ванюшка, сюда попал? Тебя нецистый дух сничтожит. Он три раза в сутки сюде прилетает, миня посещает и зверей напояет» (Онеж.); «На охоту нужно уходить рано утром, до затопки печи, или попозже, когда печку закроют: какая тебе охота будет, как выйдешь из полой избы? Труба открыта — в избу может нечистый дух попасть» (Новг., Череп.); «И налетела вдруг в землянку всякая нечисть. Начала темная сила тискать и рвать старика что есть мочи» (Самар.); «Вот нечистой-то! Не могу наладить соху!» (Вятск); «При питье воды или квасу говорят молитву: „Во имя Отца и Сына и Св. Духа“ или „Господи благослови“, при этом непременно дуют на питье, чтобы отогнать нечистого духа» (Волог.).

Словами нечистики, нечистые в поверьях XIX―XX вв. могут обозначаться самые разные силы и существа (см. НЕЧИСТАЯ СИЛА) (слово нечисть имеет однозначно негативный оттенок).

В пермской быличке нечистый дух загадочного обличья, именуемый чертом, появляется в сюжете, традиционно относимом к водяному: «Как-то у нас зашла речь о пруде и плотине чермизской. „Да, кормилец, — говорил извозчик, — на Чермизе святое дело: в пруду верст десятка на три конца нет, а плотина-то не больно же таки ахти, а все держится. Вестимо, что благочестивый человек ее строил. Ничего не прорвет ее: не бойсь, уж не поедет нечистый свадьбу играть“. — „А разве он где-нибудь делал также проказы?“ — „А на Очере-то? <…> Давно-то было — поднялась буря такая, что Господи упаси: кружит, вертит, деревья ломит, света преставленье — да и все тут. Вот в самую полночь загуло вверху пруда, да так загуло, что и нетрусливый, так, поди, голову-то в изголовье спрятал. Пруд-то весь на плотину и бросился. Бросился как, так от нее только щепочки кое-где остались, а крепкая такая была. <…> Ан утресь глядь — а по глине-то следы нечистого и знать. Следы как куриные, только что по сажени кажный. Ну, кому ж это, как не самому отятому (черту)? Слышь, после и проведали у знахарей, что-де это он свадьбу играл“ <…> После я узнал, что на Очерском заводе в самом деле такая притча содеялась. Это было уже давно, только старики ее помнят. Происшествие это сделалось эрою у очерцев: до сих пор они считают года Пугачом да чертовой свадьбой» <Мельников, 1841>.

В повествовании, записанном в этой же губернии, нечистые духи отождествляются с дьяволами, искушающими отпущенного «в чистую отставку» солдата. Нечистые — дьяволы завладевают господским домом, выжив оттуда хозяев, но изгнаны: «Долго бисились оне всяко около солдата, а сделать ничего не могли: он молитца да молитца. Стали потом оне подговаривать ево, в-заединщину, чтобы вместе с имя гулять; сулили всякова добра ему. Солдат стоит, свое дело правит — свички только переменят. Вдруг зревел петух и нечистой дух весь исчез».