Марина Власова - Энциклопедия русских суеверий

• Название: Энциклопедия русских суеверий
• Автор: Марина Власова
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Религиоведение
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-91181-705-3

«Энциклопедия русских суеверий» знакомит читателя со сложным комплексом верований, бытовавших в среде русского крестьянства в XIX–XX вв. Ее основные «герои» — домовые, водяные, русалки, лешие, упыри, оборотни, черти и прочая нечистая сила. Их образы оказались поразительно живучими в народном сознании, представляя и ныне существующий пласт традиционной культуры.

Бесспорный интерес вызывают широко цитируемые автором фольклорные и этнографические источники, архивные материалы и литературные публикации. Они приводятся практически без изменений, с сохранением диалектизмов и стилистических особенностей, свойственных рассказчику.

Книгу сопровождают авторская статья «О незнаемом», словарь устаревших и диалектных слов и список литературы. Издание иллюстрировано тоновыми заставками и концовками, специально выполненными для него художником В. В. Есауленко.

Энциклопедия адресована самому широкому кругу читателей.

---

Кикимора ночью невидимо прядет в избе (Новг.); прядет, сидя на голбце (Яросл.); перед бедой она плетет кружева в подполье и дает знать об этом громким стуком коклюшек (Волог.); иногда она может «упрясть за хозяйку», но обычно мусолит, путает, рвет и жжет пряжу, которую оставили не перекрестив, не благословив (Олон., Волог.). Шишимора прядет чаще всего под праздники, но путая (Костр.); кикимора выходит по ночам прясть — «свист веретена раздается по всей избе», «но себя она мало когда показывает» (Новг., Белоз.) (особый, громкий, пронзительный звук веретена кикиморы нередко подчеркивается в рассказах о ней).

Все это проделки незримой кикиморы. Видеть ее нежелательно, показывается она к несчастью (Яросл., Волог.), к переменам в доме.

Одно из наиболее традиционных занятий кикиморы, за которым она становится видимой, — прядение. Она прядет, предвещая изменения в судьбах обитателей дома; может появиться из голбца и сесть на пороге возле двери (Волог.) или прясть, сидя на лавке. Если кикимора прядет на передней лавке, то это к смерти кого-либо из домочадцев <Максимов, 1903>. В быличке из Новгородской области пряха (персонаж, по-видимому, идентичный кикиморе) показывается «к плохому»: «Я только легла спать, слышу, моя прялка прядет, даже щелкат. Так жутко стало. Встану — нет никого. Как только прилягу — опять защелкат. Как схватила подушку, кинула, сказала: „Ой, Господи, что такое“. Бога-то помянула, она и исчезла. Это уж к плохому было: похоронна пришла от мужа» <Черепанова, 1996>.

Доможириха, схожая с кикиморой, «сидит у кросон перед прибытком»: «Вот я раз ночью выйтить хотела, встала, смотрю, месяц светит, а на лавки у окоска доможириха сидит и все прядет, так и слышно нитка идет: „дзи“ да „дзи“, и меня видала, да не ушла. А я сробела, поклонилась ей да и говорю: „Спаси Бог, матушка!“

А потом вспомнила, как меня мать учила относ делать. Взяла шанечку да около ей и положила. А она ницего — все прядет. А собою как баба, и в повойнике. Только смотреть все-таки страх берет. А она ницего — все прядет. И много у нас тот год шерсти было…» (Арх.)

По некоторым поверьям, кикимора прядет не совсем обычным способом: она подпрыгивает (Яросл.) или сучит нитки «наоборот» (Костр.).

Подобное прядение (не только в поверьях о кикиморе) может иметь особый смысл. В частности, «наотмашь», наоборот, «от себя» невеста накануне свадьбы сучила, пряла суровую нитку — оберег от колдунов (Сарат.). «В Великий четверг нужно встать до света и напрясть ниток: этою ниткою перевязывают больную голову, и она помогает также от всех болезней; при венце ею перевязывают невесту от дурного глаза» (Ворон.) <Селиванов, 1886>.

Изготовленные в праздники (под праздники) «оборотные нитки» играли важную роль в домашнем обиходе, обрядности. Так, в Великий четверг бабы сучили нитки «наобоко» и перевязывали ими затем в случае болезней руки и ноги (Сиб.); «четверговою нитью» (напряденной при вращении веретена в обратную сторону) перевязывали руки при острой боли в предкистном сухожилии (Влад., Новг.); при опахивании от повальных болезней из «засученных от себя» ниток делали вожжи (Влад.). В ночь на Великий четверг крестьянка «прядет шерстяную нить и конопляную нить, а затем берет равной длины две нити шерстяных и одну конопляную и „ссыкает“, то есть скручивает и сучит все три нити в одну нить, при этом поставляется в обязательное условие, чтобы все нити — шерстяная и конопляная — прялись не на правую сторону… а в обратную сторону, то есть в левую, и таким же способом следует „ссыкать“ нити» — «четверговая нить» (шнурок), которой опоясывались по голому телу и наглухо завязывали, предохраняла «от порчи, испуга, озевища, уроков и призоров» (Тобол.) <Городцов, 1916> (согласно верованиям многих районов России, «четвергов шнурок», надетый на поясницу или запястья, предотвращал болезни и защищал от вредоносных действий колдунов).

Посредством «оборотных ниток» гадали: привязывали изготовленные необычным образом нити (вместе с лоскутками) в Егорьев день на дерево и задумывали желание, которое должно было непременно исполниться (Новг.). Пряли в Святки «наопак» (наоборот) две нити (одну для жениха, другую для невесты) и пускали их недалеко друг от друга в воду, налитую на сковороду, следя, сойдутся они или разойдутся (разойдутся — свадьбе не бывать, ср. выражение «связать свою судьбу») (Олон., Влад.) <Криничная, 1995>. В Великий четверг пряли левой рукой несколько нитей и привязывали к березе — на каждого члена семьи по нити: у кого пропадет нить, тот умрет (Новг.).

Само прядение, особенно в большие годовые праздники, могло влиять на здоровье людей, животных, на благосостояние дома: «Прядение шерсти с произнесением заговоров» служит «для чарования скота и всего дома», ср.: «Как это веретено крутится, пусть скот и овцы выкручиваются из дома моего господина, чтоб стал пустой» <Запольский, 1890>. «Чародейственное значение» имело и веретено: «Так, в 1742 году в Дубенском магистрате обвинена была в чародействе мещанка Параска Янушевская за то, что она явилась в церковь в Маккавеев день освящать, согласно с обычаем, разные травы, среди которых она спрятала для освящения веретено, перевязанное красною лентою» <Антонович, 1877>. В загадках Рязанской губернии «птицей Веретеном» именуется смерть; «…образ веретена участвует в символике годового времени, прежде всего дней, что очевидно из следующей загадки:

Стоит дом в двенадцать окон,
В каждом окне по четыре девицы,
У каждой девицы по семь веретен,
У каждого веретена разное имя.

<…> Как выясняет Л. В. Савельева, само слово „веретено“ является однокоренным с древнерусским веремя (время) и означает „то, что вертится“, „вечная вертушка“» <Криничная, 1995>.

В. Н. Добровольский отмечает: «Часто выводится в песне прядущая, снующая и ткущая богатырша; она выполняет свою работу посредством огромных и необычайных инструментов» <Добровольский, 1909> (с веретеном и прялкой в обрядовой лирике могут изображаться и весна, деревья).

По тому, как она навивает на веретено нити, могли судить о будущей жизни девицы, ср.: «Если девица, прядя лен, туго и правильно вьет на веретено нитки, то будет хорошо жить со своим мужем; если девица худо вьет свою пряжу на веретено и крестами, то будет худо жить и с мужем; если девица слабо вьет пряжу на веретено, то оба, и муж и жена, будут жить нехорошо» (Яросл.).

«Веретено (вретно) в руке женщины — древний символ, засвидетельствованный в рисунках и исторических источниках»; в росписи Софийского собора (г. Киев) с веретеном в руке изображена Богородица <Нидерле, 1956>.

Запреты для людей прясть и ткать по большим праздникам (или в дни, посвященные ведающим рукоделием божествам и духам) указывают на небытовой, сакральный смысл этих занятий, ибо в «поворотные», «переходные» моменты (полночь, Рождество, Святки и т. п.) мир может быть правильно (или неправильно) «свит, сплетен или спряден, соткан». «О Святки не метают вечером ниток, чтобы рожь не смоталась» (Волог.). «О Святках гнутой работы не работают (например, не гнут дуг, не делают колесных ободьев и т. п.); а то приплода скоту не будет» <Ермолов, 1901>; беременным нельзя в праздники шить, перематывать нитки, а то ребенок родится обмотанным пуповиной (Том.); летом на закате солнца не мотают ниток, чтоб не продлилась дорога в морском пути — за противными ветрами (Арх.), и т. п.

Кикимора, в отличие от людей, иногда прядет только в Святки, в те двенадцать дней января, которые определяют ход всего будущего года. В связи с «сезонным» прядением кикиморы находится, по-видимому, и святочный обычай рядиться кикиморами, шишиморами (старухами с прялками), отмеченный в разных районах России (в некоторых губерниях сходно рядились на масленицу) <Громыко, 1975>; ср. также вывод В. Н. Добровольского о том, что «песни и обряды, относящиеся к пряхе», приурочиваются большей частью к Святкам <Добровольский, 1909>.

Очевидно, прядение кикиморы — это прядение «нитей судьбы» дома и его обитателей. Она персонифицирует судьбу, рок: «…на Руси вещая пряха известна под именем кикиморы, о которой старинная пословица, взятая мною из одной рукописи прошлого столетия, говорит: „От кикиморы рубашки не дожидаться“» <Буслаев, 1861>.

Действиями кикиморы-судьбы, не только прядущей, объясняли и болезни скота, и различные заболевания кур, а также несчастья, неполадки в доме и хозяйстве, причины которых непонятны.