Марина Власова - Энциклопедия русских суеверий

• Название: Энциклопедия русских суеверий
• Автор: Марина Власова
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Религиоведение
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-91181-705-3

«Энциклопедия русских суеверий» знакомит читателя со сложным комплексом верований, бытовавших в среде русского крестьянства в XIX–XX вв. Ее основные «герои» — домовые, водяные, русалки, лешие, упыри, оборотни, черти и прочая нечистая сила. Их образы оказались поразительно живучими в народном сознании, представляя и ныне существующий пласт традиционной культуры.

Бесспорный интерес вызывают широко цитируемые автором фольклорные и этнографические источники, архивные материалы и литературные публикации. Они приводятся практически без изменений, с сохранением диалектизмов и стилистических особенностей, свойственных рассказчику.

Книгу сопровождают авторская статья «О незнаемом», словарь устаревших и диалектных слов и список литературы. Издание иллюстрировано тоновыми заставками и концовками, специально выполненными для него художником В. В. Есауленко.

Энциклопедия адресована самому широкому кругу читателей.

---

На перекрестках и у дорог ставили кресты — в память об убитых, по обету, облегчая участь умерших. По опившимся ставят на раздорожье сорок деревянных крестов (Костр.). «Около Ковренина, в полях, на раздорожьях стоят деревянные кресты разных видов… некоторые имеют вид часовенки с прикрепленными на них деревянными иконками и маленькими образками. Ставят их для того, чтобы каждый мог перекреститься и этим предохранить себя от демонской силы, ставят и по обещанию. По верованию народа, на перекрестках, при раздорожьях бывают несчастья…» (кресты ставят тайно по ночам) (Костр.) <Зимин, 1920>.

Традиционно на перекрестках гадают, совершают некоторые обряды. «На перекрестке вертались, пока не упадешь. Упадешь, посмотришь, в какую сторону головой, туда и замуж выйдешь» (В. Повол). В Курской губернии, при крещении младенца, по пути в церковь, у скрещения дорог кум выбрасывает узелок, заключающий кусочек глины с печки, уголь и мелкую монету, — «чтобы новорожденный ребенок вошел в христианскую веру (глина), был богат (монета) и не скоро умер (уголь)» <Таряников, 1912>. Больные ходят на перекрестки, падают наземь и просят мать сыру землю избавить их от недуга; «чтобы жили дети» ставят столбики (часовенки) на перекрестках (Нижегор.). «Чтобы воротить попавшее „на худой след“ животное, нужно сделать крест (не руками, а ртом) и положить его на перекрестке дорог» (Нижегор.). «В некоторых деревнях молебны служат на распутьях дорог или на перекрестках, случающихся близ рубежей», — там становят часовенки, состоящие из столбика под кровелькой, к которому прибит образок (Ряз.) (такие столбики-часовенки обычно связываются с почитанием Параскевы Пятницы, наделяемой властью над плодородием, жизнью и смертью; в народных переосмыслениях христианских верований она, по-видимому, отчасти персонифицирует «крест-перекрестье»).

На перекрестки «выносят» болезни, туда же «подбрасывают порчу»; лихорадки оставляют на перекрестке в узелке (Волог., Енис.). «Если у колдуна нет личных врагов, он пускает порчу по воздуху; порча остается на перекрестке, так как не знает дороги, поэтому на перекрестке необходимо креститься и молиться» (Сарат.). «На распутьях, где сходятся или перекрещиваются дороги, народ останавливается и обязательно крестится из какого-то суеверного страха, в виде предосторожности и охраны себя от дурного» (Орл.).

Возникший в глубокой древности символ креста (как и «крест-перекресток», росстань, место встреч и расставаний) концентрирует вокруг себя разнообразные силы, влияния, существа, ср.: совет парню в мезенской быличке о том, как отыскать чертей: «Хвостни бел камень на росстани, он отворится — тут они и есть». У крестов и на перекрестках могут появляться покойники, нечистые, черти, ведьмы; здесь они собираются, играют и пляшут по ночам; на перекрестках им оставляют приношения-относы и т. п.

Тем не менее обитающие на перекрестках нечистые, по имеющимся пока материалам, редко именуются собственно крестовыми. Название крестовый для обитающего на перекрестке нечистого духа отмечено на Смоленщине. На Среднем Урале кресные — общее название нечистых духов. Не исключена и связь названия кресной, крестовой со словом «крестный» в значении «крестный отец», облик которого нередко принимает нечистый дух.

КРИВОЙ, КРИВОЙ ВРАЖОНОК, КРИВОЙ ЧЁРТ, КРИВЫЙ БЕС — нечистый дух, черт; чертенок.

«Кривому все криво» (Смол.).

Кривой — это и «одноглазый», «хромой» и «обманщик», «лжец»; кривдить — «кривить душой, обманывать»; кривич — «лукавый, лживый» (как полагали некоторые из крестьян, галичан, жителей Костромской губернии, прозвали кривичами «по их хитрости и изворотливости в торговых делах»).

Соответственно «кривы» (отличны от обычных людей, опасны) и лукавые, неправедные обитатели иного мира (см. ВРАЖОК). Крестьяне Вологодчины (и других губерний России) могли считать подозрительными людей прихрамывающих, «потому что черт, как известно, прихрамывает» <Иваницкий, 1890>. Уроды (кривые, хромые, слепые и пр.) — опасные люди (Орл.) (подчеркнем, однако, что восприятие уродства — как признака отмеченности — двойственно).

В народных рассказах, сказках действуют кривые бесы, черти, кривой вражонок, Лихо Одноглазое, чудовищные существа, напоминающие циклопов. «В Лумбовке раньше жили… были погосты. И вот одна рассказывала — как вечер придет, в лесу дрова зарубят. Все сразу ставни закрывали. А по деревне в это время бочку покатят — высокий, во лбу один глаз. По всей деревне прокатит бочку, а утром встанут — ни бочки, ни следа, ни г…» (Мурм.).

В пермской легенде Петанька-дьяволенок «костыляет и тащится кое-как на хромой ноге». В одной из местностей Орловской губернии про огонек над кладом говорили, что это, пугая путников, смотрит кривой черт одним глазом.

Образ кривого чудища в представлении крестьян сложился, по всей вероятности, в результате взаимовлияний народных поверий и апокрифических сказаний, где, согласно фантастической этнографии, существовавшей у многих народов, фигурируют «дивьи люди» (одноглазые, с собачьими головами и т. п.) В житии Елеазара Анзерского появляется «служебник единаок», в апокрифе о Соломоне — «бес об едином оце», в житии Никиты Переяславского бес принимает облик «монаха об едином оце» <Рязановский, 1915>.

КРИВОХВОСТИК — нечистый дух; водяной.

«Рыба в воду, черт на уду, кривохвостик на крючок» (пожелание рыболову) (Перм.).

КРИКСА, КРИКСА-ВАРАКСА, КРИКСА-ПЛАКСА, КРЫКСА, КРИК, КРИКЛИВЕЦ — детская болезнь, сопровождающаяся раздражительностью и плаксивостью; существо; вызывающее плач ребенка; фантастическое страшилище, бука, которым пугают детей.

«На мальчика криксы напали» (Тульск.); «Крыксы замаяли парнишонка: не знаю, што и делать» (Костр.); «Крычеть да реветь будешь, так тея крыкса-то и заберет» (Костр.); «Крик живет на детях» (Пенз.); «Заря-зарница, красная девица, возьми ты криксу рабе Божьей [имя] и денную, и ночную, и полуношную, и полуденную, и глазную; откель ты шла, туды ты и ступай: с лесу шла, на лес ступай, с поля ты шла, в поле ступай, с саду шла, в сад ступай, с лугов ты шла, на луг ты ступай, с моря ты шла, на море ступай, рабе Божьей [имя] спокой и смиренство дай» (Орл.); «Чтобы маленькие дети не кричали и не плакали, „показывают“ их в трубу или выносят за ворота, говоря: „Ворота скрып, а ты возьми младенца крик!“» (Терск.).

Криксой, крыксой (криксой-вараксой, крикливцем) именуется и детская болезнь (нередко от испуга), и вызывающее ее существо, которое «нападает» на ребенка, отчего малыш начинает беспокоиться и плакать, особенно по ночам, ср.: «Беспокойное состояние детей от какой-нибудь болезни называется в некоторых местностях „крикливцы“» <Демич, 1891>.

Стремление оградить новорожденного от крикс, крикливцев, забота о нормальном сне и спокойствии младенца (важных и для его здоровья, и для всего уклада жизни крестьянской семьи) «проявляется уже в первых рукодействиях над новорожденным, которого бабы парят в бане, приговаривая: „Спи по дням, расти по часам! То твое дело, твоя работа, кручина и забота. Давай матери спать, давай работать!“» (Вятск.). В Енисейском округе повитуха при перевязке пуповины схватывает носик ребенка и потягивает его несколько раз, говоря: «Не будь курнос и спи крепче!» В Терской области при первом купании новорожденного в воду кладут маковые головки, «чтобы дитя не было крикливо» <Демич, 1891>. По наблюдениям этого же автора, беспокойных и неспящих детей усыпляли следующими приемами: «1) Кормилицы кладут грудных детей к себе на постель и усыпляют их у своей груди, 2) постоянно качают ребенка на руках и в колыбельке, 3) весьма распространен вредный обычай пичкать неспящих беспокойных детей настоем маковых головок и даже спиртными напитками. Так называемая „маковка“ [настой маковых головок] играет на Руси немаловажную роль в жизни маленьких детей… Народу давно уже известно снотворное действие незрелых маковых головок, как это видно из старинных рукописных лечебников. <…> В Вятской губернии неспящих детей поят отваром мака, или кладут в головах маковки. Многократное употребление маковых головок при бессоннице приносит часто вред» <Демич, 1891>.

Облик криксы (как и других досаждающих младенцу существ) в поверьях очерчен неясно: это нечто назойливое и «крикливое», неопределенное, но опасное. Криксу можно «откликать» («откричать»), «вынуть», «выкурить», изгнать, заговорить, передать, переместить, ср.: «Криксы-вараксы! Идите вы за крутые горы, за темные лесы от младенца!» (Курск.)