Уолтер Тевис - Человек, который упал на Землю

• Название: Человек, который упал на Землю
• Автор: Уолтер Тевис
• Жанр: Научная Фантастика

История об инопланетянине, который прибыл на Землю в поисках воды для своей погибающей от засухи планеты. Он берёт себе новое имя — Томас Джером Ньютон и идёт в патентное бюро. Там он предлагает купить у него несколько технологий, изобретённых его цивилизацией. Он хочет заработать деньги, построить новый космический корабль и вернуться на родную планету…

---

Ему нравился Фарнсуорт. Ему нравились лишь несколько человек из тех, кого он знал. Он не был знаком ни с одной женщиной, потому что боялся их — почему, он и сам не понимал. Иногда он жалел, что не может позволить себе узнать людей ближе, но это было слишком рискованно. Фарнсуорт, при всём его гедонизме, был умный человек, страстный игрок в финансовые игры; человек, за которым следовало время от времени присматривать; возможно, опасный человек, — но разум его имел множество тонких и искусных граней. Он добился своих огромных доходов — доходов, которые Ньютон увеличил втрое, — не только за счёт репутации.

Обстоятельно разъяснив Фарнсуорту, что нужно сделать, Ньютон на миг откинулся в кресле, отдыхая, а затем произнёс:

— Оливер, теперь, когда деньги начали… накапливаться, я хотел бы предпринять кое-что новое. Я уже говорил вам об одном исследовательском проекте…

Фарнсуорт вовсе не выглядел удивлённым. Но, возможно, он предполагал, что целью этого визита окажется что-то более важное.

— Да, мистер Ньютон?

Ньютон слегка улыбнулся.

— Это будет предприятие совсем иного рода, Оливер. И, боюсь, оно потребует значительных вложений. Думаю, вы найдёте чем заняться, налаживая его — по крайней мере, его финансовую сторону. — Он бросил быстрый взгляд за окно, на серые здания Пятой авеню, витрины магазинов и деревья. — Дело будет неприбыльным, и я думаю, лучше всего будет учредить научно-исследовательский фонд.

— Научно-исследовательский фонд? — Юрист поджал губы.

— Вы не ослышались. — Ньютон снова повернулся к Фарнсуорту. — Да, я думаю, мы обоснуемся в Кентукки со всем капиталом, который я смогу собрать. Это составит примерно сорок миллионов долларов, если мы заручимся поддержкой банков.

Брови Фарнсуорта взлетели вверх:

— Сорок миллионов?! У вас нет и половины этого, мистер Ньютон. Через шесть месяцев — может быть, но мы ведь ещё только начали…

— Да, я знаю. Но я думаю, мы продадим мои права на «Краски мира» компании «Истмэн кодак». Конечно, вы можете оставить свою долю себе, если хотите. Я уверен, что в «Истмэн» сумеют ими грамотно распорядиться. Они уже на многое готовы, чтобы получить эти права — с условием, что я не стану выпускать конкурирующую цветную плёнку в ближайшие пять лет.

Фарнсуорт побагровел.

— А не всё ли это равно, что продать курицу, несущую золотые яйца?

— Возможно, это так. Но мне нужны эти деньги, и вы не хуже меня знаете, что владелец подобных патентов постоянно рискует попасть под действие антимонопольного закона. К тому же «Кодак» имеет лучший доступ к мировому рынку, чем мы. На самом деле мы только избавимся от больших хлопот.

Фарнсуорт, немного успокоившись, покачал головой.

— Если бы у меня были права на Библию, я бы их никому не продал. Но вы, наверное, знаете, что делаете. Вы всегда знаете.

5

В Государственном университете города Пендли, что в штате Айова, Натан Брайс заглянул в кабинет к начальнику отдела. Начальника звали профессор Канутти, и его должность называлась «консультант-координатор департамента», что было весьма в духе титулов большинства мелких начальников после великого переименования, которое превратило каждого продавца в торгового представителя, а каждого вахтёра в смотрителя. До университетов это поветрие добралось не сразу, но оно проникло и сюда, и теперь вместо секретарей здесь были сплошные регистраторы и ассистенты администраторов, а вместо начальников — одни координаторы.

Профессор Канутти — стриженный ёжиком, упитанный и с трубкой в зубах — при виде Брайса просиял притворной улыбкой и жестом пригласил его пройти в кабинет — по светло-бирюзовому ковру к пластиковому стулу нежно-сиреневого цвета.

— Рад тебя видеть, Нэйт.

Брайс едва заметно отмахнулся от «Нэйта» и, взглянув на часы, как будто в спешке, сказал:

— Меня тут кое-что заинтересовало, профессор Канутти. — На самом деле он никуда не спешил — разве что поскорее закончить этот разговор. Теперь, когда экзамены прошли, ему нечего было делать целую неделю.

Канутти ободряюще улыбнулся, и Брайс немедленно проклял себя за то, что решил начать с этого осла, любителя поиграть в гольф. Но может быть Канутти скажет ему что-нибудь полезное, — в конце концов, как химик он далеко не дурак.

Брайс достал из кармана коробочку и положил её на стол перед Канутти.

— Вы уже видели такую фотоплёнку? — спросил он.

Канутти взял коробочку мягкими, не знающими мозолей пальцами и озадаченно посмотрел на неё.

— «Краски мира»? Да, я ей пользовался, Нэйт. — Он положил её обратно, будто завершая разговор. — Это отличнейшая плёнка. Самопроявляющаяся.

— Вы знаете, как она работает?

Канутти картинно затянулся своей незажжённой трубкой.

— Нет, Нэйт. Не могу сказать, что знаю. Полагаю, как и любая другая плёнка. Всего лишь чуточку более… сложно. — Он улыбнулся собственной шутке.

— Не совсем. — Брайс потянулся, чтобы взять коробочку, и взвесил её на руке, глядя в ласковое лицо Канутти. — Я провёл с ней несколько тестов, и результаты меня потрясли. Вы же знаете, что лучшие цветные фотоплёнки содержат три слоя эмульсии — по одному для каждого из основных цветов. Так вот, в этой плёнке вовсе нет никакой эмульсии.

Канутти лишь приподнял брови. «Что же ты не удивляешься, придурок?» — подумал Брайс. Вытащив трубку изо рта, Канутти произнёс:

— Верится с трудом. В чём же тогда светочувствительность?

— По-видимому, в самой основе. И, кажется, это сделано при помощи солей бария — одному богу известно, как. Кристаллические соли бария в произвольной дисперсии. И, — он сделал глубокий вдох, — газообразный проявитель. В маленьком резервуаре под крышкой контейнера. Я пытался определить, что в нём, и могу с уверенностью сказать, что там нитрат калия, какой-то пероксид и что-то, что, прости господи, ведёт себя как кобальт. И всё это слегка радиоактивно, и это, вероятно, что-то объясняет… Но что именно — я не уверен.

Выслушав эту маленькую лекцию, Канутти из вежливости помолчал. Затем сказал:

— Звучит дико, Нэйт. Где её производят?

— Завод в Кентукки. Но компания зарегистрирована в Нью-Йорке, насколько мне удалось выяснить. Их акций нет в биржевых списках.

Канутти слушал, сделав серьёзное выражение лица, — наверное, подумал Брайс, одно из припасённых для торжественных случаев вроде вступления в новый загородный клуб.

— Понимаю. Что ж, это ловко придумано, правда?

«Ловко придумано? Чёрт подери, что он хочет этим сказать? Конечно, это ловко. Да это просто невозможно!»

— Да… Ловко. Поэтому я и пришёл к вам с просьбой. — Брайс немного поколебался: ему не хотелось просить об одолжении этого напыщенного мелкого материалиста. — Я хотел бы довести дело до конца — выяснить, как, чёрт возьми, оно работает. Я хотел спросить, нельзя ли мне воспользоваться одной из больших исследовательских лабораторий внизу, в подвале — хотя бы между семестрами. Мне мог бы ассистировать кто-нибудь из студентов.

Посреди этой речи Канутти резко откинулся в своём кресле с искусственной обивкой, как будто Брайс осязаемо толкнул его в мягкую пену подушек.

— Все лаборатории заняты, Нэйт, — сказал он. — Ты же знаешь, у нас сейчас больше промышленных и военных проектов, чем мы можем потянуть. Почему бы тебе не написать в компанию, которая выпускает эту плёнку, и не спросить у них?

Брайс ответил, стараясь не повышать голос:

— Я уже писал им. Они не отвечают на письма. Никто ничего о них не знает. О них ничего не пишут в журналах — даже в «Американской фотохимии». — Он немного помолчал. — Послушайте, профессор Канутти, всё, что мне нужно — это лаборатория… Я могу обойтись и без ассистента.

— Уолт. Уолт Канутти. Но все лаборатории заняты, Нэйт. Координатор Джонсон надерёт мне уши, если я…

— Послушай… Уолт… Это же фундаментальное исследование! Джонсон всегда толкает речи о фундаментальных исследованиях, не так ли? Хребет науки… А мы здесь, кажется, только и знаем, что придумывать более дешёвые инсектициды да совершенствовать газовые бомбы.

Канутти приподнял брови. Его пухлое тело по-прежнему покоилось среди подушек.

— Мы не обсуждаем наши военные проекты в подобном тоне, Нэйт. Наши прикладные тактические исследования — это…

— Хорошо, хорошо. — Брайс с трудом понизил голос, стараясь, чтобы он звучал нормально. — Убивать людей — это фундаментально, разумеется. Фактически часть жизни нации. Но эта плёнка…

Насмешка в голосе Брайса заставила Канутти вспыхнуть.

— Послушай, Нэйт, — сказал он, — то, что ты хочешь сделать, — это вмешательство в промышленный процесс. И, более того, в процесс, который и так прекрасно работает. Чего ты так завёлся? Да, плёнка немного необычна. Ну и замечательно.