Урсула Дойль - Любовные письма великих людей. Женщины

• Название: Любовные письма великих людей. Женщины
• Автор: Урсула Дойль
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-98124-489-6

Продолжение одноименного бестселлера, сборник самых романтических и самых трогательных любовных писем, написанных великими женщинами своим возлюбленным в самые разные времена и эпохи, в самых разных жизненных обстоятельствах.

В этой книге собраны вместе самые романтичные образцы эпистолярного жанра, незаслуженно забытого в наш век электронной почты и SMS-сообщений.

Читая любовные письма великих женщин, мы понимаем, что человечество, в сущности, мало изменилось за последние две тысячи лет. Страсть, ревность, надежда – все эти эмоции мы найдем здесь наравне с простым удовольствием послать письмо и получить ответ от человека, которого ты любишь больше всего на свете. Мы увидим, что литературный талант – необязательное условие для искреннего письма любви, и совсем не важно, в какой форме оно написано и каким способом дойдет до адресата.

---

Вы думаете, если Вы женитесь на мне, я сначала страстно увлекусь Вами, а уже в следующий месяц выберу кого-нибудь еще. Ни того, ни другого не произойдет. Я умею проявлять уважение, умею быть другом, но не знаю, способна ли я любить. Можете ждать от меня любезности и покладистости, но не увлеченности. Вы совершенно превратно судите о моих сердечных наклонностях, полагая, что я способна действовать исходя из корыстного интереса и по этой причине льстить кому-либо.

Даже будь я самым нуждающимся существом в мире, я ответила бы Вам так же, как сейчас, ничего не убавляя и не прибавляя. Я не склонна к притворству, потому что не способна на него. Обманув кого-нибудь, я навсегда упала бы в собственных глазах. И кто смог бы жить рядом с человеком, которого он презирает?

Если Вы решите жить вместе с компаньоном, который будет со всем почтением относиться к превосходству Вашего здравомыслия, и если Ваше предложение не встретит возражений у тех, от кого я завишу, у меня нет оснований противиться.

Что касается путешествий, то я отправлюсь в них с превеликим удовольствием и по Вашему слову без колебаний покину Лондон. Но уединенная жизнь в деревне неприемлема не столько для меня. Я знаю, что через считанные месяцы она наскучит Вам. В обоюдных интересах людей, связанных на всю жизнь, не надоедать друг другу. Даже обладай я всем личным обаянием, о котором мечтаю, миловидное лицо – слишком непрочный фундамент для счастья. Вам вскоре надоест изо дня в день созерцать одно и то же там, где больше не на что смотреть. На досуге Вы будете отмечать все изъяны, количество которых начнет увеличиваться по мере уменьшения новизны, самой по себе обладающей немалой притягательностью. Я буду иметь неудовольствие замечать холодность, за которую не смогу резонно винить Вас, так как она безотчетна. Тем не менее она будет внушать мне тревогу, в особенности потому, что если любовь может возродиться, как только исчезнет разлука, непостоянство и даже неверность, то избавиться от неприязни, вызванной пресыщенностью, невозможно.

Мне бы не хотелось жить в суете и толкотне. Меня вполне устроила бы жизнь в Лондоне почти в безвестности и встречи не более чем с восемью или девятью приятными знакомыми. Об апартаментах, столе и проч. я даже не думаю. Но я не могу помыслить о том, чтобы решиться на что-либо без согласия моих родных, и советую Вам не воображать счастья в полном одиночестве, поскольку оно будет лишь воображаемым.

Не отвечайте на это письмо. Если Вы в состоянии любить меня на моих условиях, делать предложение Вы должны не мне. В таком случае к чему наша переписка?

Но не лишайте меня Вашей дружбы, которая доставляет мне немалое удовольствие и тешит тщеславие. Если Вы когда-либо увидите меня замужней, льщу себя надеждой, что Вы узрите поведение, подражание которому Вашей супруги Вы не сочтете зазорным.

Леди Мэри Пиррпонт (леди Мэри Уортли Монтегю) – Эдварду Уортли Монтегю (15 августа 1712 года, вечер пятницы)

То, что мы делаем, приводит меня в трепет. Вы и вправду будете любить меня вечно? Не раскаемся ли мы? Страшусь и надеюсь. Я предвижу все, что может произойти далее. Своих близких я приведу в сильнейшую ярость. Весь мир будет порицать мой поступок, родные и друзья выдумают тысячи сплетен обо мне. В письме (которое мне полюбилось) Вы обещаете мне все, чего я только пожелаю. Дописав до этого места, я получила Ваше пятничное письмо. Я буду только Вашей и сделаю все, что Вы пожелаете.

Постскриптум. Завтра я снова напишу Вам, но не для того, чтобы спорить, а чтобы дать некоторые указания. Мое решение принято. Любите меня и обращайтесь со мной хорошо.

Леди Мэри Пиррпонт (леди Мэри Уортли Монтегю) – Эдварду Уортли Монтегю (16 августа 1712 года, суббота, утро)

Вчерашнее письмо я написала Вам в порыве страсти. Мне вновь становится страшно. Признаться, я труслива. Вы не ответили на ту часть письма, где говорится о моем состоянии. Боюсь, Вы льстите себя надеждой, что мой отец наконец смирится и согласится на разумные условия. То, что я слышала от него в других случаях, подобных этому, убедило меня, что он не согласится никогда. Размеры состояния, предназначенного для меня, для моего брата и для моей сестры, определены, но таким образом, что отец наделен властью либо отдать его целиком одному из нас, либо разделить так, как сочтет нужным. Он отдал его мне. Для моей сестры не осталось ничего, кроме того, что отец уделит ей от щедрот из своих накоплений, которые, несмотря на размеры его поместья, весьма невелики. Возможно, после того, как я пойду наперекор его желаниям, он будет только рад случаю без труда обеспечить сестру уже собранными деньгами, в особенности если, как я слышала, уже сам замыслил жениться.

Я говорю все это не к тому, что Вам не следует стремиться прийти с ним к согласию, если Вам угодно, тем не менее я всецело убеждена, что эти попытки бесполезны. Он сможет резонно возразить, что я не препятствовала этому браку, что поставила его в чрезвычайно глупое положение, позволила ему потратить четыреста фунтов на свадебный наряд, который видела, но не сказала ни слова. Когда я впервые заявила, что против этого брака, он сразу же сказал, что я наверняка что-то задумала. Я отвергла его предположение, сказав чистую правду, но Вам уже известно, как мало пользы это принесло. Он сказал, что никогда не вступит в сговор с другим мужчиной и пр., что меня немедленно отправят на Север и оставят там, а после смерти он завещает мне ренту всего в четыреста фунтов.

Мне не хватило духу противостоять ему, и я подчинилась его желаниям. Теперь он сможет возразить: если уж я намерена выйти замуж подобным образом, почему я не настояла на своем первом решении? Сбежать из Торсби мне было бы так же легко, как отсюда. Зачем же я ввела его и джентльмена, за которого собиралась замуж, в такие расходы и т. п.? Он изыщет тысячу убедительных причин оставаться непримиримым, и, вполне вероятно, мир будет на его стороне. В последний раз задумайтесь о том, какой Вам придется взять меня. Я выйду к Вам в одной ночной сорочке и нижней юбке, и это все, что Вам достанется вместе со мной.

Я поделилась своими намерениями с одной из подруг. Вы наверняка сочтете ее преданной подругой, когда узнаете, что она предложила нам на первую ночь свой дом. Я не стала принимать предложение, прежде не известив о нем Вас. Если Вы считаете, что удобнее будет увезти меня к Вам, не стесняйтесь. Будь что будет: став Вашей женой, я сочту подходящим для себя любое место, где находитесь Вы. Умоляю только, чтобы мы покинули Лондон следующим утром, куда бы Вы ни пожелали отправиться. Я готова покинуть и Англию, если это согласуется с Вашими намерениями. Никто не знает нрав Вашего отца лучше, чем Вы сами. Если Вы сочтете, что это Ваша обязанность перед ним или необходимость для Вас, я немедленно отправлюсь вместе с Вами просить его прощения и благословения. Если это неприемлемо, думаю, лучше всего будет отправиться на воды. После возвращения попробуйте уговорить Вашего отца принять меня и поговорите с моим (хотя я по-прежнему считаю этот разговор бесцельным). Однако я и помыслить не могу, что мне придется жить среди родных и знакомых после столь непростительного шага. Непростительного по меркам мира. Но, пожалуй, я смогу оправдаться перед самой собой.

Вновь прошу Вас нанять экипаж, с тем чтобы рано утром в понедельник он уже стоял у дверей и мы могли проделать в нем часть пути, какую бы дорогу Вы ни выбрали. Если Вы решите отправиться в дом той дамы, лучше приезжайте в карете, запряженной шестеркой, завтра к семи часам. Мы с ней будем на балконе, обращенном к дороге; Вам останется лишь остановиться под ним, и мы спустимся к Вам. Вы сами можете поступить так, как сочтете нужным. И, наконец, задумайтесь как следует. В Вашем письме, которого я буду ждать с нетерпением, должно быть определено все до мелочей. Я простила Вам неучтивое выражение в предыдущем, но в следующем не желала бы его видеть. Ту же мысль Вы могли бы выразить иным способом, но в остальном письмо было настолько любезным, что я полностью удовлетворена. Я не останусь равнодушной ни к одному проявлению Вашей доброты. И все-таки подумайте еще раз и дайте себе слово никогда не вспоминать обо мне, если чувствуете хоть малейшее сомнение или тревожитесь за свою судьбу. Я считаю, что путешествия – самый верный способ насладиться отрадным, а не утомительным уединением. Помните, что Вы его обещали.

Женщине, которая ничего не принесла с собой, не следовало бы ничего ожидать, но я считаю своим долгом жить так, как в некоторой степени предписано моим образованием. Я скорее умру, чем снова попаду в зависимость от родных, которых я ослушалась. Если Вы любите меня, избавьте от подобных опасений. Если это не в Ваших силах или если Вы считаете, что я не должна рассчитывать на это, будьте откровенны, сообщите заранее. Лучше я вовсе не буду Вашей, чем поплачусь за недолгое счастье годами горя. Надеюсь, повода для таких предостережений в дальнейшем не представится, и тем не менее сделать их было необходимо. Я всецело полагаюсь на Ваше благородство и не могу подозревать Вас в неверных поступках. Не думайте, будто я способна рассердиться на что-либо, сказанное мне. Будьте откровенны. Не обманывайте женщину, которая жертвует всем, что имеет, ради Вас.