Варди Соларстейн - Финская руна

• Название: Финская руна
• Автор: Варди Соларстейн
• Жанр: Попаданцы

Ярослав Викторов, обычный парень из современной питерской тусовки, попадает в Ленинград, в сентябрь 1939-го, накануне «Больших учебных сборов» — «Освободительного похода в Польшу».

Наш хронопопаданец не владеет ни приемами нинзюцу, не знает суперудара «рессора трактора «Беларусь», а также не обладает энциклопедическими знаниями в объемах Яндекса. Все что он умеет — это делать креативные фотографии, петь песни на английском и соблазнять секретарш. Герою нашего времени предстоит найти способ вернуться обратно, но сумеет ли он выплыть против течения и избежать тяготения рока, увлекающего страну к мировой войне? Сможет ли обычный человек, попавший в прошлое, сделать хоть что-нибудь полезное для своей Родины, и главное, поверят ли ему?

Книга закончена.

---

Белые локоны, игриво выбивающиеся из-под чепчика, выгодно обрамляющие красивое, обладающее практически идеальными правильными чертами лицо, падали на светло-голубое, не слишком вычурного фасона, платье девушки, охваченное темно-синим широким поясом. Карминовые, с притягательной формой скифского лука, губы вошедшей красавицы играли загадочной улыбкой. Правильный прямой нос напоминал о предках-викингах, бравших себе силой меча в жены лучших красавиц Европы. Но самыми выразительными были глаза. Славка просто утонул в этих по-карельски огромных глазах, цвета искрящегося на солнце неиспорченного от благ цивилизации лесного озера. Чем-то она напоминала Татьяну, последнее увлечение Славки, будучи очень похожа на нее, но при этом выгодно отличаясь какой-то внутренней силой, несгибаемым волевым стержнем, угадываемыми во взгляде этих огромных и прекрасных глаз, а также мимикой и жестами, подчеркивающими грацию и красоту вошедшей в свет комнаты этой истинно северной красавицы.

Дед, хоть и поджавший губы, явно недовольный появлением подслушивающей разговор девушки, по всем старорежимным правилам представил их друг другу. «Интересно», — вновь стал размышлять Славка. — «Хозяин ведет себя так, будто уверен, что я его хорошо знаю. И его правнучка посреди ночи разряжена, как на званый вечер. Как ждали меня».

— Как вам Маннергейм? Со всем ли вы согласны, что он сделал для Финляндии? — мелодичным, хорошо поставленным голосом Анна неожиданно задала в лоб очень странный вопрос.

— Правнучка у меня излишне увлекается политикой, — с извиняющейся интонацией перебил ее дед. — Не дело женщине интересоваться, и уж тем более участвовать в политике. Даром что вы теперь все «Лотты».

— Маршал Маннергейм — великий человек! — растерявшийся было от такого странного вопроса Славик, благодаря реплике деда, имел несколько секунд на просчет ситуации. Бодро прикинув свои шансы, он, совершенно забыв о своей зазнобе Татьяне, решил распустить перед появившейся хозяйкой вечера свой павлиний хвост. Первый же вопрос прекрасной панночки на этом хуторе, материализовавшегося в ночном лесу, перенесшись как будто бы из какого-то третьесортного мистическо-вампирского треша, вызывал определенный встречный вопрос, да причем и не один. Высшее образование и легкое, буквально поверхностное увлечение историей родного края все же позволяли ему, при необходимости, весьма плотно, несколько часов, поездить по ушам любого заинтересованного в этом слушателя. По теме русско-финских отношений, надо сказать, он, изучая историю, ухитрился остаться максимально непредвзятым, с его, конечно, точки зрения. То есть при полемике на эту тему не фанатично, как демагогствующий демократ, втаптывающий в грязь достоинства и тем более недостатки только русской армии, превознося финскую, а сохранял определенную объективность и при случае мог качественно проехаться по каждой из стран. Соответственно, про любую из сторон он мог дать и благоприятный отзыв — буде такая необходимость назреет, хотя подобное на практике ему пока и не встречалось. Но, как говорится, все бывает в первый раз. Викторов не был психологом, но явно сейчас увидел перспективное направление ответа, для завоевания дополнительной пары очков в глазах красавицы с хутора. Он, по личному общению с населением Карельского перешейка, знал не понаслышке о существовании определенной прослойки общества, желающей отойти под финский протекторат. Вместе со своей недвижимостью, конечно. Эти люди постоянно озвучивали очередной вариант: «За бугром все есть, за бугром всегда все хорошо. Давайте станем забугорьем». Все сложности подобного перехода, а также претензии бывших владельцев, бежавших и эвакуированных отсюда, они бездумно оставляли за скобками. Никто близоруко не хотел задумываться над тем, что каждый километр границы, каждая миля — это несколько тонн пролитой крови и штабеля до горизонта переломанных судеб.

Поэтому, просчитав все выгоды от соглашательской профинской тактики по этой тематике, пропустив слова деда мимо ушей, Славик стал мощно задвигать про условно хорошего, в этот конкретный вечер, Маннергейма. Глаза цвета голубой стали, до этого на него скромно изредка и изучающе посматривающие, широко раскрылись, а сама красавица еле заметно кивала, не сводя взор с разглагольствующего оратора. Славка, отследив реакцию и просто благоразумно не упоминая и обойдя стороной события Зимней и Отечественной войн, сделав упор на русской карьере и малоизвестной Тибетской экспедиции маршала, решил развить успех, перейдя к доводам откровенной пропаганды:

— Это величайший политик всех времен и народов. Он ухитрился вывернуться и из-под русских, и из-под немцев и, несмотря на все трудности, сумел свою страну спасти и помог отстоять ее независимость. Гениальнейший политик, и пусть сейчас его многие поливают грязью — сделанное им никем еще не превзойдено. Недаром скульпторы планируют в честь него, когда придет время, воздвигнуть «Меч в ножнах».

Дед с правнучкой переглянулись. Дед сделал гримаску из ряда: «Эвон как, а мужики-то не знают!»

Из настенных часов выскочила кукушка и под бой стала синхронно с ударами открывать клюв.

Пока Славка отвлекся на никогда им раньше в живую не виденный «спектакль с кукушкой», Анна вскочила, чтобы заварить свежий чай в заварном чайнике. Викторов с удовольствием смотрел, как хозяйка дома грациозно, как кошка, двигается по комнате.

— Маршал Маннергейм… Ярослав Владимирович, — промурлыкала явно находящаяся под впечатлением от его слов и знаний Анна, протянув ему новую чашечку с ароматным чаем. — А какое у вас звание, и есть ли оно?

Славка неожиданно снова оказался сбит с толку таким перескакиванием с темы на тему. Причем тут его звание?

— Лейтенант войск ПВО. Система Эс-триста. Сам не летаю и другим не даю, — тем не менее, абсолютно правдиво ответил он.

Анна засмеялась и захлопала в ладоши. Славка, для большего эффекта, решил еще пошутить:

— Три солдата из стройбата вам заменят экскаватор, а солдат из ПВО вам заменит хоть кого!

Анна залилась переливчатым смехом, и из глаз у нее показались слезинки.

— Какой вы, право, смешной!

Славка сидел совершенно счастливый. Он явно добился определенного успеха. По молодости Славка не знал, да и задумываться не хотел, что способность развеселить любую собеседницу — это не всегда правильный путь.

— А вы с парашютом уже прыгали? — вновь задала странный вопрос проявляющая непонятное любопытство Анна.

Славка вспомнил, как прошлой зимой с бывшими одноклассниками два месяца ходил на курсы, затем сам прыжок и полученные фантастические ощущения от свободного полета. Как ему сказали — страх, настоящий ужас, приходит к спортсмену-парашютисту ко второму прыжку. Первый прыгать не страшно — проявиться страху очень мешает любопытство. А вот во второй раз человека приходится буквально выталкивать ногой под зад из самолета.

— Прыгал. С двух. Километров, — веско нацедил Славка. В глазах у Анны появилось ничем не прикрытое восхищение.

— Было страшно? Я тоже хочу научиться прыгать с парашютом, — смело заявила она.

— Так в чем проблема? — нашелся Славка. — Созвонимся, попрыгаем. У меня все на мази, нужные контакты знаю. Парни-инструкторы из «Валькирии» — очень грамотный народ.

Анна так согласно закивала головой, что Славке показалось, та сейчас просто отвалится с шеи.

— Я тебе попрыгаю, — заворчал явно недовольный дед, отследив жестикуляцию правнучки. — По Парижам и Берлинам не пойми с кем прыгать собралась!

— А где службу проходил? — неожиданно задал вопрос дед, переключившись с Анны вновь на гостя. Славка, уже окончательно принявший версию, что имеет дело с какими-то финско-ориентированными гражданами, решил не терять темп и продолжил подыгрывать своим собеседникам.

— В Териоках проходил, — выдал с ходу абсолютную правду Славик, просто поименовав Зеленогорск модным ныне его старым названием. Ведь в современном Зеленогорске, куда ни плюнь, всюду увидишь старое название в вывесках — от охранного агентства до аптеки.

— Знаете, где это?

— Как не знать, уж получше тебя знаем, — кивнул, продолжая улыбаться, дед. — Вот что, Анна, иди-ка ты спать, наконец, а нам с офицером еще посидеть надо, о деле поговорить. Хватит его так рассматривать — дыру просмотришь.

Анна, для форсу перед гостем немного поманерничав и поджав недовольно губки, показав этим жестом несомненное родство с хозяином дома, шурша по полу ниспадающим подолом платья, неспешно и с ярко выраженным чувством собственного достоинства удалилась в соседнюю комнату.

— Странный ты. Рация, фото эти, никогда подобного раньше не видел, но с юмором, вижу, полный порядок. Чувствуется, уже был ТАМ. Или вообще ты пришел ОТТУДА.

Дед при этих словах делал странные волнообразные жесты, показывая то вбок, то себе за спину. Славка не понял ни черта из того, что хотел сказать, но явно не желал открыто озвучить вслух этот странный хуторянин.