Ольга Булгакова - Тяжесть короны (СИ)

• Название: Тяжесть короны (СИ)
• Автор: Ольга Булгакова
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Горькая ирония судьбы. Дворец полон придворных, заверяющих принцессу в своей преданности. Но в трудную минуту, когда выход только один — побег, принцесса Нэйла никому не может доверить свою жизнь. Но раз от соотечественников нет проку, может, пленный чужеземец, "враг моего врага", окажется другом? И насмешка судьбы обернется щедрым даром, который не каждому достается в жизни?

---

Колебались мы долго. Расставаться не хотелось. Говоря Ромэру, что, в крайнем случае, можно купить других лошадей, и приводя прочие аргументы, в какой-то момент поняла, что истинную причину моего беспокойства арданг не понимает. Пришлось объяснить, что меня пугает не перспектива провести ночь одной в запертой комнате. Страшит то, что будет происходить с Ромэром в конюшне. Ведь конокрад не может быть один! Ромэр удивленно и недоверчиво посмотрел на меня, словно ожидал чего угодно, но не таких слов. Улыбнулся одними губами и сказал, что с парой воров уж как-нибудь справится. Я не нашла, что возразить немного уязвленному мужчине так, чтобы не обидеть еще больше. Его навыки я под сомнение не ставила, имела в виду совершенно другое. Но в тот момент подобные слова выглядели бы неуместными и неправдоподобными оправданиями. А оправдываться не хотелось…

Мы расположились на небольшом постоялом дворе у южной окраины поселка. Комната, тусклая и затхлая, с трудом вмещала узкую, застеленную лоскутным пледом кровать, пару стульев и дырявую ширму в углу. Ромэр проверил петли, несколько раз щелкнул замком, запер ставни и створки окон. Осмотром остался вполне доволен и, оставив меня с вещами в номере, ушел в конюшню, расседлывать коней. Вскоре вернулся, занес в комнату седла и умостил их у запертого окна. Посетовал, что из конюшни наша комната совсем не видна, но сказал, это не повод для уныния… Если бы я хоть на унцию была с ним согласна…

— Запри за мной дверь, подставь к ручке стул и ложись спать, — ободряюще улыбнулся Ромэр и, пожелав спокойной ночи, ушел.

Всю ночь я не могла сомкнуть глаз, даже долго сидеть на одном месте была не способна. Нервничала безумно, молилась, чтобы все обошлось, чтобы мы оба с ним ошиблись, чтобы никаких конокрадов в Вершинном не было… Чтобы все это оказалось напрасной предосторожностью…

Сердце ухало в ушах, дрожали руки, липкими волнами накатывал страх. Ругала себя всеми известными словами… Какая я идиотка… К черту лошадей. К черту его упрямство и самоуверенность! Как я позволила ему уйти и рисковать? Ведь если он действительно встретит воров, то, готова клясться в этом чем угодно, их точно двое, а вероятней трое! Он, конечно, считает, что должен защищать меня и мое добро, но он долго не держал в руках оружие! Понимаю, что мастерство, отточенное годами, давно стало инстинктами, но… Его могут ранить, даже убить… Господи, почему я не объяснила? Почему?…

Я, расхаживая по комнате, молитвенно сцепив руки, старалась гнать панику, пыталась думать, что все будет хорошо… Идиотка, какая же я безмозглая идиотка! Нужно было настоять на том, чтобы он остался в комнате! Лошадей всегда можно других купить, ну, прошли бы еще пару дней пешком, ничего бы с нами не случилось…

Боже, защити его!

Светало. Утренняя серость пробивалась сквозь закрытые ставни. Почему-то я думала, что Ромэр вернется на рассвете. Но он не появился ни на рассвете, ни с восходом. Я не знала, что дальше делать, ведь по моим представлениям, он давно должен был вернуться! Металась в запертой комнате, а в голове звучали слова арданга: «Не выходи без меня». В который раз ледяной водой окатила мысль: «А если с ним что-нибудь случилось?», сердце пропустило удар, на глаза навернулись слезы. Тут мне почудился какой-то шум снаружи, множество голосов. Отшвырнув с дороги стул, я дрожащими руками повернула ключ в замке, рванула на себя дверь, шагнула в коридор, захлопнула за собой дверь, зачем-то снова повернула ключ и побежала по длинному коридору мимо комнат к залу. Там выскочила через другой ход не на улицу, а во двор, откуда слышала шум.

Боже мой, Господи… помоги!..

Во дворе толпились люди и что-то возбужденно друг другу рассказывали, но я не слушала, не осознавала смысла ни единого слова. Внимание было приковано к трем мужским фигурам в центре небольшого двора. Двое стражников, наш вчерашний знакомец и еще один, грузный мужик, тащили на себе в кровь избитого Ромэра, бывшего, видимо, в полубессознательном состоянии. Он не поднимал головы, ногами перебирал с трудом. Но хуже всего было даже не это. Рубашка на арданге была разодрана, открывая всем любопытным взглядам самую страшную тайну Ромэра — клеймо. Огромные буквы, складывавшиеся в унизительное «РАБ»…

— Капитан, — гнусно ухмыляясь, окликнул грузный стражник кого-то, скрытого от меня толпой. — Все, как мы говорили, беглый каторжник!

Ответа названного капитаном я не ждала. Не помню, как растолкала людей, как выскочила на центр двора. Любой скажет, что я повела себя неправильно, что нужно было дождаться, пока Ромэра запрут в местной тюрьме, а потом поговорить с начальником, прикинуться испуганной тихой овечкой, показать вольную, поплакать. Разумные слова, логичные советы спокойного человека. Если бы не клеймо, а любое другое обвинение, возможно, я бы тоже подавила захлестывающую меня панику и выбрала правильный момент. Но беглых каторжников обычно казнили на месте по одному жесту командира. А за жизнь Ромэра я боялась безумно.

— Остановились немедленно! — рявкнула я. Стражники замерли, как-то задеревенели, вытягиваясь передо мной в некое подобие стойки «смирно», но все еще крепко держа Ромэра. — Сию минуту освободите моего мужа!

Двое в совершеннейшем замешательстве посмотрели мимо меня на командира. Я тоже повернулась к нему и встретилась взглядом с удивленным воякой лет шестидесяти. В отличие от стражников, он не казался прохиндеем. Наоборот, первая мысль, мелькнувшая в затуманенном яростью и ужасом мозгу, была «Человек чести».

— Это Ваш муж? — выделив голосом обращение на «Вы», спокойно поинтересовался командир.

— Да! — выпалила я, помимо воли чувствуя, как спокойствие капитана охлаждает мой пыл.

— Госпожа, нас интересует только клеймо. Других оснований задерживать Вашего мужа у нас нет, — голос капитана был все таким же спокойным и вежливым.

— У него есть вольная, подписанная самим Великим Стратегом, — ответила я, отделяя паузой каждое слово, придавая фразе больший вес.

Люди, столпившиеся во дворе, возбужденно загомонили. Стражники, державшие арданга, смотрели на меня с благоговейным неверием. Командир кивнул:

— Я бы хотел взглянуть на бумагу. Надеюсь, проблем с этим не возникнет, госпожа?

— Разумеется, нет! — чуть резче, чем следовало, ответила я и засунула руки под широкий пояс платья, надеясь сквозь специально сделанную прореху добраться до нательного пояса.

Капитан, подойдя ближе и вопросительно изогнув бровь, наблюдал за моими действиями. Но вскоре мне удалось вынуть на свет божий плоскую металлическую коробочку с залитыми воском щелями. Командир улыбнулся:

— Думаю, дальше мы будем разбираться у Вас в комнате.

Я удивленно глянула на него. Нет, я не горела желанием мучительно и долго отцарапывать воск и показывать всем собравшимся с таким трудом добытую бумагу. Но слова капитана меня изумили.

— Прошу, госпожа, пройдемте в Вашу комнату.

Я не стала спорить. Если он хочет поговорить в спокойной обстановке без лишних глаз, что ж, так только лучше. Капитан сделал знак своим людям следовать за нами. А эти тупые уроды посчитали, что если Ромэр для разговора не нужен, то его можно просто бросить!

Арданг нетвердо стоял на ногах, покачнулся, лишившись поддержки, в следующую секунду упал на колени и наверняка пребольно ударился, потому что я, в мгновение ока оказываясь рядом с ним, коленями стукнулась сильно. Но Ромэра поймала, поддержала, обхватив правой рукой, подставила плечо, на котором он повис. Наверное, он был тяжелый, но я не почувствовала. Откинула со лба арданга мокрую от крови прядь, заглянула в лицо, услышала свой дрожащий от сдерживаемых слез голос и неожиданную фразу: «Милый, что они с тобой сделали…». И командный, злой, клокочущий едва сдерживаемым гневом голос капитана: «Бестолочь, помогите ей!».

Стражники снова поставили Ромэра на ноги и полу-отволокли, полу-отвели за мной в зал, потом по длинному коридору, в комнату. Они довольно осторожно положили Ромэра на кровать, покосившись на начальника, кивнули мне и вышли. Я спокойно, как чуть позже поняла, величественно села рядом с «мужем». Горделиво выпрямленная спина, соответствующий взгляд, полный оскорбленного достоинства и возмущения. Я поняла, что выдала себя, что разрушила легенду о торговце оружием и его жене, когда капитан, наклонившись за опрокинутым стулом, отошел от мутного зеркала. И я увидела свое отражение… Неудивительно, что стражники вытянулись передо мной в струнку. Неудивительно, что капитан так внимательно и удивленно меня рассматривал. Неудивительно… Но менять что-либо было уже поздно.

Капитан поднял стул, закрыл дверь, поставил стул перед ней и сел, как бы невзначай положив руку на навершие меча. Хотя, как человек военный, он мог не придавать этому жесту такого угрожающего значения, как я. Ромэр глухо застонал, постепенно приходя в себя, и попытался прикрыть клеймо ладонью. Я прошептала что-то неопределенно-успокаивающее и, поправив у него на груди то, что осталось от рубашки, взяла за руку. Снова повернулась к капитану, наблюдавшему за мной с любопытством, которое он не считал нужным скрывать.